Глава 1.

 

Скромно сидя в общественном туалете, стараясь не издавать лишних звуков, он ждал. Дверь, умиротворяюще белая, открывала огромные просторы для воображения. Оставалось лишь затаиться и ждать. Невозможно угадать, когда, откуда придёт оно. Поэтому глядя на ромбики кафеля он был предельно напряжён и готов.  Вошли. Громкий стук кейса  на противоположном конце помещения . Обострились все чувства. Пришло. Воображение, открыло ворота в мир выдумки, свободы. Уперев ручку в бежевый лист ежедневника он начал записывать образы.

 

   «Следя взглядом за сменяющими друг – друга кадрами, стремясь понять все, что зашифровано режиссёром в ленте целлулоида, стремительно разматывавшейся в данный момент. Полтора часа действа, чужих слов, никак не связанных с его жизнью. Но отчего то так интересно. Может от того, что дома был отключён телефон за неуплату. Оттого, что в квартире-студии,  доставшейся в наследство, располагавшейся на чердаке дома по Чистопрудному бульвару протекала крыша. А , может,  потому, что последняя его картина была переполнена высосанного из пальца авангарда, была крайне надуманной, и противной. Последний раз он умудрился продать своё произведения пол - года назад. Стоит заметить, что случайно, иностранцу на улице. Вполне довольный жизнью в общем, последние 20 из 23 лет не вызывали особой радости.

 

Он считал себя слишком возвышенным, а мир слишком жестоким. Именно поэтому он предпочитал идеальный мир кино настоящему. Таким образом последний год после окончания института , обучение в котором одарило его корочкой с клеймом учитель, он провёл в кинозале, или на улицах ночного города, ища вдохновения, естественно.

 

Зажёгся свет, хиленький поток вынес его на ночную улицу. Цапля – подумал он, изящная цапля пробежала мимо. Это была стая. Провожая их взглядом он думал о предстоящей ночи. Закурив долго следил за полётом первого облачко дыма, оно же, переплетаясь, играя в свете фонарей плыло к луне. Мне бы так. Надо идти, искать то, чего нет. Хорошо бы увидеть это то, чего нет,  застать его упорно цепляющимся за реальность. Тогда бы он мог долго, тщательно вырисовывая отдельные черты изображать его, работать, наслаждаться. Но, оно всегда есть одно, ничего не происходило.

 

Я хочу видеть девушку, видеть так близко, так чтобы разглядеть каждую крупицу души. Это желание периодически приходило к нему. И каждый раз он шёл и знакомился. Но вся аура тайны проходила после первой ночи – душа уходила, оставив красивую оболочку с умными глазками спать  в старой, большой кровати, с видом на совсем не чистые пруды, ночью казавшиеся особенно пошлыми в свете ламп дорого ресторана, своим шатром придавившему их сущность».

 

Дверь кабинки захлопнулась, послышалось урчание воды. Вышли. Оно упархало . Нечем было дышать, за те 10 минут, что оно было рядом он успел отвыкнуть от кислорода. Ведь что такое , глоток вдохновения, по сравнению с пресным и обыденным воздухом. Застыв в позе античного философа , устремив взгляд вдаль, в дверь кабинки он думал о том, как трудно с ним расстаться, и как тяжело его найти вновь.

 

Г.

В колонках играет - Bloc Party
Ваши Апельсины

Зиме

 

Там синий лед

Деревья гнет

Сквозь жалюзи

Мне свет сквозит

На подоконник намело

Не убирай,не помело

Давай-ка лучше поглядим

Вон там вон видишь впереди

Идет какой-то человек

Так каждый год

Из века в век

А может это только снег…

Кто населяет мир земной

Мне интереснее зимой

 

 

 и не смей удалять!!!!!оставляйте комментарии,это нужно)

Четыре месяца прошло, а я уже изменился.

Стал добрым таким, от всех странностей отмылся.

Покончил с узостью взглядов,

                                       Нарядов.

Подружился с мужским началом.

Сделал так, чтоб жизнь не омрачало

То, что раньше

Было поводом для ненужной фальши.

Откда бы этому взяться,

                                             Сражаться?

Да, нет, что вы. Жить бы с семьёй хорошо,

Пить вечерами  дома крюшон.

Новые жизненные приоритеты,

Найдены все интересовавшие ответы.

Новые цели

Не сесть на мели,

Чтоб дома ели, пили,

Хорошо жили,

Спокойно спали,

Плохого не ждали.

Смотрю в жизненные дали,

Вижу себя не одного,

Знаю, с кем.

Нам не нужно много.

 

г.

В колонках играет - blink 182
Настроение сейчас - зима ребята!

К грязи на улице
Будь готов!
Все же первых снег
Дороже сухих носков!
К.

 "Застуканный за стиранием границ"

" Восприятие"

 

Если бы я первым увидел звёзды, они бы были в миллионы раз красивее.

Если бы я первым коснулся воды, то она была бы девственно чиста.

Если бы я первым зажёг огонь, не было бы пожаров.

Если бы я первый упал, земля была бы мягкой.

Если бы я первый понюхал цветок, он пах бы прекрасно.

Если бы я первый увидел росу, она была бы тёплой.

Если бы я первый посадил дерево, оно не теряло бы листья.

Если бы я первый полюбил, любовь была бы вечна.

Если бы я первый заплакал, то слёзы были бы сладки.

Если бы мой ребёнок был первым, то дети были бы добры.

Если бы я первый запел, то все ноты брались бы легко.

Если бы я первый увидел рассвет и закат, то дня бы не было.

Если бы я первый умер, то умирали бы счастливыми.

 

Если мне когда нибудь присниться такой сон, пожалуйста, не дайте мне проснуться.

 

г.

От автора.
Начинаю цикл "Застуканный за стиранием границ" с данного рассказа. Для кого то он будет лёгким и поверхностным, кто то ухитрится найти в нём смысл. Просьба комментировать этот рассказ только после комментирования "Верхом на городе" - мы должны уважать друг-друга.

Застуканный за стиранием границ.
Правильные взгляды.

Пытаясь стереть это я наткнулся на определённую проблему. Ничего не менялось, лишь ластик превращался в резиновые катышки.

Гейзер эмоций вскинул меня до лужи перистых облаков, от которых несло, ошпарив мой музг чувством беспомощности. Падая успел зацепиться за одинокий клочок, летевший ниже других, но, всё равно, невообразимо выше самого высокого дома, самой высокой проблемы.

Видно атомные станции, свалки, огни взрывов бомб, парадоксально прекрасных отсюда - в форме цветка проявившихся на всём яблоке мира. Сложно видеть всё правильно, сложно терпеть, но радоваться.

Но я счастлив, когда вижу засохшие ветки - вокруг них уже набухли почки, счастлив видеть серые громады многоэтажных домов - хоть один человек в таком доме кого нибудь любит, счастлив видеть трубы заводов, значит вечером кому то будет тепло, я счастлив видя сотни машин - ведь мама скоро заьерёт ребёнка из сада, прижав к груди после тяжёлого дня. А он ей расскажет, как интересен песок в песочнице, как сложна и насыщена жизнь гусеницы, какая гадкая овсяная каша, и как же не хочется спать, покуда мир вокруг так прекрасен.

Я сижу в бетонной коробке, смотрю на улицу через грязное окно, вижу ржавые крыши. Но капельки грязи на зелёном стекле сложились в улыбку и этот странный рисунок не даст мне ужаснуться этому миру. Слишком много прекрасного, чтобы видеть плохое.

Г.

Пока скрываешься, боишься посмотреть назад, пока скрываешься, никто не увидит твой искренний взгляд.

_________________________________________________
На сотни ваших "нельзя"
Я несколько раз отвечу "можно"

Скрытно закроете рты
Я буду думать, что говорить со мной сложно.

На третьей попытке
Понимаешь, что старания тщетны
Да, так всегда,
И это заметно.

Считаю вслух,
Не замечая косых взглядов прохожих

Перевожу дух
Смотрите на нас с голубым цветом кожи.

Охота-борьба со зверями.-Махабхарата

Хотя,конечно,это очень здорово-наслаждаться природой на лоне и т.д.НО не стоит рыбачить.Все таки 21 век...можно поесть и чего-нибудь другого.Я даже и не предлагаю совсем отказаться от рыбы,но ведь,если ты её хотя бы не ловишь,то чья-то мама все таки взрастит потомство,вернувшись домой.


Это не просто какие-то рассуждения,мысли по ходу.Нет.Это образ мышления детского,наивного,ведь,может быть все началось с воды.Человечество,склонное к не подсознательному(по глупости,незнанию)суициду не может оказаться правым.

Рыба,глотая приманку делает это ради жизни,человек,поймав рыбу,ради смерти.


Я не люблю рыбалку,но я пойду на реку.



эФ

А небо стоит. Стоит целый день, уподобившись огромной масляной панораме, лишь изредка меняя свой цвет. Оно выглядит грозным, монументальным, подавляющим, а все что-то мельтешат под ним. В такие дни Земля крутится внутри небесной сферы, пытаясь укрыться от её вездесущего взгляда.

Я то всё знаю. Ну, не стой, не смейся надо мной. Я улыбнусь тебе в ответ, я тоже всё уже понял. О, да, давай вместе сжигать мосты из лего. Не подводи меня к этому, уже подвели, и , вообще, могу упасть. Под грозные аплодисменты снимаем голубые очки.

Вот, где вся боль окружающей действительности. Покуда ты в этих очках, ты ощущаешь движение, ты двигаешься, все мельтешит вокруг, летят облака. Если облака летят, значит жизнь плывёт, значит всё хорошо. Но очки сдул ветер, такой родной и близкий, но такой отрезвляющий, такой холодный . И я стою, стекла в яркой оправе лежат в ногах. А всё сложнее. Я стою, а жизнь идёт, я думаю, а другие – делают.

Ну где же моя гармония, где мои добрые дела и переживания, где всё !!! А всё застыло в холодной голубизне очков, натягивавших улыбку на эту жизнь.
Я готов дуть на облака, готов вращать землю лишь ради того, чтобы они сдвинулись с места. Как же трудно жить, когда небо стоит над тобой.

Г.

Натюрморт переживаний
Мы разделим между нами.
Автобусы придают ложное чувство уверенности, (казалось бы), что может поколебать многотонную махину? Салон автобуса может вместить около 70 человек. Сколько из них гениев, сколько дураков…Такие разные, но очень близкие, очень близкие, действительно…
Вынырнув ночью из чрева подземелья, я вел себя не вполне адекватно. Лишь ничтожное количество обремененных житейскими трудностями людей смогли бы меня понять. Я был где-то высоко, выше Бога я думаю. Ниже маячила какая-то лысина.
Я порхал в небесах, вспоминая о другом человеке, который вознес меня до такого состояния. По сути, любовь – лишь чувство невыразимой благодарности.
Вливаясь в горло полупустого автобуса, я был далеко от этого мира. Интересно, сколько еще людей из 15, торопящихся домой, готовых лететь сквозь ночь, были также высоко?
Я не лицемер, но, думаю, мало. Тем не менее, мы все были близки, на расстоянии в 3 метра друг от друга, рассредоточившись по салону.
Любовь уносит, отрывает от суеты. Это лишь слова. А на деле – апатия. Мысли об одном. Я видел всех их перед собой, но, думал, о другом. Все думали о другом, когда последний автобус отъезжал от метро на шоссе. Но все мы были связаны…
Любовь заставляет по новому воспринимать понятие «мы», более полно, глубоко, близко.
Когда грузовик, обгонявший нас справа, промелькнул в окне, я мечтал. Когда фуру занесло перед автобусом, я мечтал. Все мечтали. Ночью только и есть дело, что мечтать, да глядеть на фонари.
Честно говоря, мне было, что терять, многим было, что терять. Водитель грузовика терял время, я – ее.
Столкновение напомнило вату. Воспоминания о дельтапланах, столбы. Да, что-то бывает такое. Вата намокала, когда мама наложила Эдику вату на ссадину, тот лишь поморщился, увидев, как она быстро пропиталась кровью. В салоне автобуса у всех появилась цель, принудительная цель, - все инерционно устремились к водителю, лобовому стеклу. Калейдоскоп – недооцененная игрушка. Целая гамма ощущений, красок, столь близко. Красный калейдоскоп инерционных масс на закаленном панорамном стекле.
Мы все там были. А я все мечтал о нас.
Натюрморт переживаний
Мы разделим между нами.
Г.

О дождевых червях

Как вы относитесь к дождевым червям? Дабы наполнить следующие строки смыслом, я подскажу, они – мудаки. Мы всю жизнь считали их мудаками.

Представив ежедневную жизнь среднестатистического червя можно увидеть тотальную уверенность в завтрашнем дне и огромное пространство для развития. Пропуская через себя тонны земли и дерьма можно не думать ни о чем, наслаждаться «вкусом» жизни.

Отражаясь в глянце лужи, постоянно, пребывающей в данном месте и захлебывающийся в лучах редкого здесь солнца, лежал он, два его – недавно,
причудливым образом, выбрав садистскую траекторию, мелькнуло колесо велосипеда.

Имея вокруг много чего доступного и освоенного странно искать что-то большее. Вырываясь из домашних перин искать чего-то там…

Лежать в луже не сложно, сложно при этом стремиться к чему-то.

Когда дождь оросил землю - они появились вокруг. Стремящиеся к чему-то они были явно не в своей среде, но явно чего-то хотели. Чего-то мало хотеть, поэтому они делали.

Они ползли к своей цели, опять же, явно, обреченные на смерть посреди черного ковра асфальта.

Чего они хотели? Зачем покинули обыденную жизнь?

Ради чего можно сознательно сдохнуть, увидев другой мир и не сделав в нем ничего? Мудаки!

А, может, и стоит попробовать.
Г.

Что-то бабочки залетали. Что-то они фиолетовые. А я - ничего, слежу за каждой, предоставляю зрачку свободу действий. Он весел, прыгает, ужимается. Устал, свернулся калачиком, черной точкой пометив глянец глаза.

Яблоко, оно такое, Оно такое игривое, воздушное, глазное. Ромбики переливающихся кристаллов придают каждому яблоку неповторимый цвет.

Бабочка устает, садится на руку. Она колется, она колет всю руку.
С каждой бабочки на тело пересаживаются миллионы комариков с полными брюшками. Пускают в меня кровь, надувая мышцы северным ветерком. Напрягаюсь, пульсирую.

Взмахи крыльев складываются в чудесную симфонию, непрестанно звенящую в ушах. Бабочки поражают мозг, каждую извилину. Покрывают его тело пыльцой соседнего, такого близкого человека.

Па и реверансы, воздух вокруг искриться. Бабочки взрываются, оставляя сноп ярких красок после себя. А мне не жалко. Они не умирают, просто так проще улетать все выше и выше.

Бабочки не живут просто так, бабочки нужны для жизни других.

Г.

Детский рисунок.

Я сомневаюсь. Сложно не сомневаться , имея разные руки и фиолетовую сферу на шее. О, я очень не уверен в себе. Боюсь сделать решительный шаг. Ведь одна нога короче другой. Я довольно карикатурен. Чёрт, нет, просто кривой.

Повешение – не лучшее начало жизни. Но был самосуд. Они сами выбрали стену.

Я такой переменчивый, такой невообразимый, инфантильный! Такой бессмысленный и глупый.

О, да, ты меня понял! И ты, и ты , а , и , вы! Как, собачка? Клоун? Планета? Нет, нет, нет, нет, нет, даже не дерево. И не корабль. Что-то не то. Не понял.

Позвольте заставить вас умилиться. Да, вы тоже видите мой левый угол. Улыбнитесь , два раза. Только не рассматриваете, вдруг, начнёте думать.

Что вы всматриваетесь!? Проходите! Что, вы во мне ищете глубокий смысл? Да я сам не знаю, о чём я.

Во мне много цвета это хорошо. Или нет. Придётся над этим думать.

 Эх, если бы меня написал известный авангардист! Все бы восхищались не задумываясь! Я бы был дорог, знаменит, уважаем. Чёрт, рамка жмёт.

А не так уж плохо. Спокойно размеренно. Смотрят, улыбаются, идут мимо. Да, нравится.

Повесили напротив картину, зачем?

 Зачем повесили напротив эту картину!

А она хороша, такая игра цвета, невероятная чистота линий.

Я вот что то не то стал понимать. Надо прекращать.

Невероятно, нет!!! Разные руки это не олицетворение несправедливости этого мира, это дрожащая кисть. А там -божественные пионы.

О, боже! Фиолетовая голова это не избыток эмоций, это скудность палитры. А там – совершенные изгибы.

Я не могу висеть рядом. Я так хочу стечь по бумаге, разводами испортив лист. Так просто мечтать и искать оправдание, пока не увидишь что-то совершенное.

Солнце, сожги меня.

Г. посвящено тому, кто знает об этом.

 Рассказ-Зарисовка на тему: спасет ли мир красота, или есть что то более действенное, например сила?

 Когда мне стукнуло 16 мне было всё равно, когда стало 18 – я начал задумываться , и ,только, в 20 лет я понял, что в моей стране должны жить правильные люди.

Шёл дождь, неприятный – скользкий , вязкий весенний дождь – из тех, что нарушают солнечную идиллию в лучшие вечера нашей жизни. По гладко выбритой голове стекали капли влаги, ввиду отсутствия волос попадавшие прямо в глаза. Воды было неимоверное количество, сойдя с тротуара можно было утонуть. Я шёл молча – говорить не было настроения, говорить было не с кем.  Я думал о людях. Людях разных. Это довольно сложно, ведь 6 миллиардов – отнюдь не мало.

Разлетевшиеся в стороны, явно напуганные тяжёлым ботинком капли даже не представляли, сколько лейко и эретро цитов они унесли с собою. Джинсы были синими, это не очень хорошо, учитывая то, что должны они были быть голубого цвета.

Я шёл, шёл идейно вдохновлённый, был силён, правда, чистая.

Нас было трое. Жить было довольно трудно. Мы нормально зарабатывали, могли снимать квартиру втроём. Жить было турдно из – за одной странности. Мы были привлекательны. Друг для друга.  Я любил его, он меня и его, они меня и я их.

Любовь чувство необьяснимое. Нечего объяснять это просто влечение.

Шёл дождь, этот блядский дождь, портивший одежду, волосы, лицо. Терпение подходило к концу, Неужели у китайцев не было дождя? Зачем выдумывать пытки, когда можно просто выпустить человека на улицу. Мы говорили, это спасало. Спасало от окружающего мира. Почему троллейбусы боятся воды, почему здесь одни троллейбусы!

Люди должны быть лучше , лучше всех, но этим они должны быть похожи. Другие люди -  врёте, их не будет существовать. Я не собираюсь проходить мимо них. Кулаки сбиты, хотя я не боксёр. Когда наступает время надо действовать. Меня не пугает кровь.  Дождь смоет следы.

Всё детство я боялся, они тоже боялись, над нами издевались,. Трудно  быть таким. В детстве я не знал, что менять, сейчас не меняться не собираюсь. Не заставит. Это общество не способно заставить меня измениться, его измениться и его. Это так.  Я приходил из школы с кровью на рубашке, я приходил из института с синяками на глазах. Но я такой, и буду продолжать. Некоторое время назад я понял, на эту мысль меня навела кружившая муха, или жужжание машин, или лист? Я понял, что должен быть на зло. Должен пытаться не проиграть. Нас было трое, мы не боялись.

Быстрым шагом они удалялись от этого места, случилось что то страшное, или прекрасное ? Надо догнать, спросить. Но нельзя догнать людей воодушевлённых, они достигли того , чего хотели, их не остановить, даже ради вопроса. Они пришли к тому, к чему все только идут. Счастье было рядом.

 Г.

  

В колонках играет - sigur ros - vaka
Настроение сейчас - подло жарко

Весенняя

 

 

Однажды была весна. Когда я говорю весна, я имею ввиду не подснежники и пение птиц, а авитаминоз и простуду.

 

Эта история случилась уже много лет назад.

 

Как-то поздно я шел домой. Кое-где еще лежал снег, но грязь с ним упорно боролась. Металлические гаражи, не важно где – они везде – и лужа огромных размеров отражали луну и фонари.

 

Кто Угодно вышел из-за угла, когда я обходил лужу.

 

Невыгодные погибают

 

Их выбирают

 

Спаситель

 

Он говорит: привет

 

Он говорит: я ничего не боюсь

 

Он говорит: незачем прятаться

 

Он говорит: начнем?

 

Острая боль вдруг разливается по всему телу. Мои руки опускаются и залезают в карманы.

 

Он говорит: мне скучно

 

Он говорит: даже молодым он был полным ничтожеством

 

Я падаю в лужу. Я маленький червячок. Но я немного не готов.

 

Он говорит: я ненавижу тебя только за то,что ты есть

 

Теплая струя из носа. Я улыбаюсь и считаю удары. Вот бы сейчас домой. На гараже появляются небольшие красные капельки и тени деревьев. Умри так, как никогда не умирал в своей жизни.

 

Он говорит: упади, чтобы подняться

 

Он говорит: как низко ты готов упасть,чтобы затем подняться еще выше?

 

Он говорит: как только возможно

 

Он говорит непонятными мне словами задом наперед. Все такое тягучее. Я засыпаю. Мое сердце останавливается.................................................

 

..................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................а, вот, снова пошло.

 

Оно говорит: тук – тук

 

Снежинки опускаются на воду и таят. Я люблю когда идет снег. Он закрывает все грязное и ненужное. Тук – тук – это еще и звуки глухих ударов Кого Угодно о мое тело. Пока я лежу здесь, а меня бьют ногами, я могу все-таки подумать: а собственно, что я тут делаю?

 

Я говорю: хватит

 

И я встаю и убегаю. Я бежал так, как никогда в своей жизни не бегал. Долго – долго. Он кричал мне что-то вслед. Но я не понял.

 

Остановившись Непонятно Где я встал на колени и опустил голову в снег. Я ничего не чувствовал. Синие руки трутся о синие ноги пытаясь их хоть как-то согреть, больно дышать, голова горит, одежда насквозь мокрая. А что, забавно вышло. Без сил я снова засыпаю, но на этот раз в снегу и в безопасности. Утром дворники откапают мое тело, ведь даже если они ненавидят меня за то, что я есть, это их работа.

 

Прошло много лет. Теперь я сам хожу вечерами по дворам и учу Всех Подряд как правильно жить.

 

Каким я был? Да никаким.

 

А теперь я главный

 

Теперь я – школа жизни

 

Теперь я знаю все

 

Я всегда прав

 

Я современный

 

Правда

 

 

К.

Это уже точно рассказ)опять с просьбой об отзывах Средний рассказ Было время, однако. И была в это время одна история. Понимать ее никак не надо – все дело в том, что я продал мозг дьяволу за шоколадку – жалейте меня теперь. Ладно, дело в другом. Вот в этом: Жил-был Иван. Жил не тужил, да с головой дружил. Это в том смысле, что был он абсолютно здоровым в психическом плане, а главное, был он совершенно средним человеком. Даже среднее среднего. Один из тех, на кого опирается статистическая система. Один из тех, чье имя вы не можете вспомнить по прошествии пяти минут после случайной встречи, короткого, ничего не дающего разговора типа: “Давно не виделись” и быстрого расставания. Может потому, что он вам его не сказал, а возможно, что у него его никогда и не было. И был тот Иван лейтенантом Подводного Флота РФ. Весьма средним. Но однажды к его званию добавили “В запасе”. Обидно, когда ты лишний среди равных. Тут все и началось. Иван вернулся на Большую Землю. Так как был он средне честным, то купил себе квартиру. И сел в ней сидеть. Начали ему тогда в голову мысли всякие приходить – как кому отомстить и все такое. И добром это не кончилось. Шел он как-то по улице и увидел офицера – не важно какого рода войск и какого роста с мышечной массой. Иван хотел подойти к нему и сказать что он : (цитирую) “Сука лагерная и все”. Но вместо этого он почесал голову со средним мозгом и пошел домой.Через какую цепь событий Иван далее прошел неизвестно, но составил он план. План мести. Такой, средненький. Месяц, нет, год он питался....ну, допустим, апельсинами. А они, как известно, бывают весьма ядовитыми. И из-за этого заполнился он ядом. Средним таким ядом. И решил Иван пойти на местное водохранилище, чтоб утопиться и отравить всю воду и чтоб все умерли и не встали и вообще. Но ничего не вышло (в смысле других отравить) – сам-то он утонул. К счастью, а может и к сожалению. Тело его никто так и не нашел, хотя, видимо и не искал. Вот она – правда горькая. Как в песне – какая есть, кому-нибудь сгодится. Ивана нет уже давно, а дело его живет до сих пор. Маленкие и незаметные. Серые и средние. Без имени. От солнца в землю. Вы не замечали? ....А было это все.... допустим.... здесь.... и сейчас...Да. Публикующий старье Ура! П.С. - Эф. оставил запись до этой, комментируйте и ее, тема стоящая.Еще раз Ура!

Писано в больнице, под впечатлениями от уколов в жопу. Пожалуйста, оставьте пожирнее отзывы, не важно какие.                                               

 Горло. Что не вечно - того почти нет.

Птицы

Ничего не осталось святого в этом мире. Ничего, кроме меня и моих суждений. Я называю их явлениями истины, остальные говном. Я не один, надеюсь. Токсидермия. Я ненавижу птиц. Мне кажется, что они могут то, чего не могу я. Летать? Нет. Они могут выклевать мои глза не чувствуя моей боли. В принципе, это значит что я ненавижу всех. Да, это так. Но птиц больше всего. Бред. Конец.

Земноводные

Каждой твари - по паре. В принципе, каждый, кто так считает может запихнуть в жопу свою индивидуальность и взять за руку ближнего. Ведь все мы одного типа. Бисексуалы. Конечности. У змеи нет ног, а у человека нет разума. Я противоречу сам себе. Мне надоело ползать, хочу летать. Хотя нет, не хочу. Я ненавижу птиц. И всех вас. Бред. Конец.

Насекомые

Лапки собирают влагу. Панцирь издает звук чипсов, когда его давят. У них нет смерти, поэтому они о ней не думают. Они хотят лишь спариться и найти еду. Грязь. Недавно привезли тело. Четвертое за день. По крайней мере - это сколько я видел, может их было и больше. Только не 'их' - никакой индивидуальности, только тела под простынями, с вылезающими из-под них белыми ногами. Негде спрятаться. Я боюсь. Бред. Конец.

Микроорганизмы

Я спустился в подвал. Если кого-то привезут живым, то его повезут на мой этаж. Курение убивает меня. Движение в одном направлении без права выбора. Я опять противоречу сам себе. Возможно у меня уже в голове уже есть кровяные сгустки. Надеюсь, они не в том полушарии, которое отвечает за моторику. Я левша. Просветы надежды? Бред. Конец.

Вера

Никакой веры нет. Бред. Конец.

Дополнение: я не во что не верю. Я почти умер

Сумчатые

Только что открылся грузовой лифт. Возможно, привезли живое тело, но с покалеченными ногами, потому что из лифта вышла сестра с коляской. Если так, то я поеду с ним наверх. В желто-белое здание не завозят на колясках. это морг. Слишком много противоречий. Я ненавижу младенцев. Они не курят, не то что я. Они почти святые. Почти - потому что веры нет. Сигареты слишком короткие, чтобы причинить вред, но в то же время они длиннее жизни, если вы поняли о чем я. Здесь не может появиться лицо младше 16 лет. И еще - если тут появится только лицо, то его сразу  отвезут в желто-белое здание. У сигарет вкус горла. Бред. Конец.

Двоякодышащие

Они притворяются, но я им завидую, потому что не умею так. Легочные мешки и мешки для сбора мусора. Почти одинаковые функции. я опять курю. Но у неорганики нет души. Прежде чем что-то сделать, убедитесь что у этого нет души. И убедитесь, что ее нет ни у чего. Своей функции я не знаю. Также, этот пункт можно отнести и к рыбам. Бред. Конец.

Простейшие

Я не знаю, есть ли у них смерть. Это никогда не кончится. Бред. Конец.

После смерти

Этой главы не может быть, хотя я не уверен. И еще противоречия. Опять просветы надежды. Никакой пощады всем, кто проиграл, то есть всем, будь ты хоть лифтом. Я поехал наверх - спать. Бред. Конец. Конец. Конец. Конец. Правда, конец.

 ждущий отзывов Ура!

Настроение сейчас - да!

Второй рассказ публикуемый мною здесь. Опять же я не претендую на что либо. Это просто попытка выразить мысли.
_____________________________________________

Я продирался сквозь гущу клеток. Плыл в атомах. Спотыкался о стальные прутья.
Дважды, два жди. Жду. Загорается зелёный свет. Добираюсь до дома. Дома, некстати, отключили газ. Не хочется верить в теракты.
Тут должно быть лирическое отступление., и оно будет. Я так сказал!
Не люблю преступления потому что в них обвиняют. Обвинение - большой груз.
Сидя дома, без газа, как ни странно, глупо смотрю в монитор.Папки. Большое слово, вспоминаю о бумаге, о маме. Маму люблю. Зашёл в папку, думая передохнуть, но там забавные игры и европа теснят гуммо и совсем зажали директорию тромы. Напрягает это абсолютно нереально, опасно! Бежать надо, тыкать стрелкой в кресты, никаких интернет изливаний душ.
Пойду предам родину, подорву здоровье, бегу в ***********, секунду,стоп - уже там. Кофе гляссе, смотрю, как айсберг тонет. Вот где надо было Титанику плавать - никаких проблем. Белые волны. Волна за волною, волна за волной.