КНИГА ПЕРВАЯ.
КАЗАНТИП

ЧАСТЬ III.
БЕСПОКОЙСТВО
Вы слышали, что сказано:
"люби ближнего твоего
и ненавидь врага твоего".
А я говорю вам:
любите врагов ваших,
благословляйте проклинающих вас,
благотворите ненавидящих вас
и молитесь за обижающих
и гонящих вас...
Мф. 5(43,44)

Любовь-преданность
к ближним своим,
любовь-уважение к дальним
(т.е. ко всем людям на земле),
и любовь-сострадание
к врагам своим,
к гонителям, мучителям
и палачам твоим
и ближних твоих.
Вот суть учения Его.
Картериус Великий
Глава 1. Из "Евангелия от Бальтазара".
Раздел второй. Иисус возвращается в Иудею
1.Ответственность за жизнь своего ученика.
....Он ушел один. Но мы, жрецы Храма Звезды, предсказавшие Его рождение, взявшие Его у родителей в обучение и осознающие свою ответственность за жизнь Его, не хотели отпускать Его одного. Поэтому я, маг Бальтазар, по указанию главного мага Каспара пустился за Ним в погоню. Догнав Иисуса по дороге в Кафу, я сопровождал его до самого Иерусалима.



2.Судьбоносные происшествия по окончанию путешествия.
В самом конце этого путешествия случилось два происшествия, вполне обычных в наш жестокий век, которые, благодаря участию в них Иисуса, оказались чрезвычайно значимыми, даже судьбоносными для будущего человечества. Поистине судьбоносными, ибо на их, этих происшествий, примерах наш бывший ученик, а в дальнейшем Учитель всех людей на земле, впервые определил для себя самого основные принципы Учения своего.

3. Происшествие в гостинице.
Первое происшествие приключилось с нами по прибытии в Палестину на постоялом дворе города Кесарии, куда мы приплыли поздним вечером. Устроились мы на ночлег в гостинице, дабы на следующее утро отправиться дальше.
Ночью в комнате, соседней с нашей, раздался дикий, поистине нечеловеческий крик. Мы с Иисусом вскочили с кроватей и бросились в соседнее помещение. Зрелище, представшее пред нашими очами, было поистине ужасным. Кричала женщина, имя которой, как впоследствии выяснилось, было Мария, а родом она была из Магдалы.
Мария была жрицей любви и принимала в своей комнате очередного гостя. Ужасен был пьяный гость, стоявший с занесенным ножом над ложем почему-то оказавшегося здесь ребенка.
Что в комнате делал ребенок, мы тогда так и не поняли. То ли младенец был сыном Марии, то ли жалостливая от природы женщина уложила спать в своей комнате приблудного сиротку.
Так или иначе, но, если бы не Иисус, разъяренный гость зарезал бы невинное дитя, помешавшее ему отдыхать и за свои деньги наслаждаться женской лаской.

4. Что заставило Андрея, впоследствии названного Первозванным, опустить нож?
Ситуация, когда мы ворвались в комнату, была критической, еще секунда - и нож пронзит детское тельце. Молодой быстроногий Иисус бежал впереди меня, но и он не успел бы отвести нож от жертвы. Но ворвался Он в комнату с криком: "Опомнись, добрый человек!"
Этот крик остановил незнакомца, и тот, взглянув в лицо Иисуса, тотчас опустил нож. В этот момент я был за спиной Иисуса и не видел лица Его, глаз Его. Что увидели пьяный гость, имя которому было Андрей, и Мария из Магдалы, тоже глядевшая в лицо Иисуса, я понял гораздо позже, когда присутствовал при распятии Его.
Но тогда я ничего не узрел. Выбив оружие из внезапно ослабевшей руки преступника, я хотел связать поднявшего нож на невинного младенца. Но Иисус остановил меня словами: " Этого не требуется, человек этот никогда более не совершит зла".
Так оно и случилось: Андрей, впоследствии прозванный Первозванным и Мария из Магдалы стали учениками Его и прошли с Ним весь путь до конца.
Что же касается младенца, его звали Прохор, и по рождению был он грек из Десятиградья, то уверен, что его ждет большое будущее, ибо ему еще в детстве довелось увидеть лицо Иисуса в момент наивысшего напряжения духовных сил Его.
Примечание переводчика. Некоторые комментаторы утверждают, что это тот самый Прохор, что стал впоследствии секретарем Иоанна Богослова (а, по мнению самых радикальных из них, даже соавтором Апокалипсиса).

5. Авель, сын Иакова.
Второе происшествие постигло нас с Иисусом уже по прибытии в Иерусалим, в богатом доме Иакова, брата Его. На другой день по приезде вся семья Иакова и гости его, то есть мы с Иисусом, отправились в Храм на богослужение. В доме оставался лишь лежавший в тот день в жару малолетний Авель, сын Иакова.
Когда уходили, Иисус поцеловал спящего ребенка, сказав при этом, что придет час, когда землю наследуют потомки Авеля, кроткие нравом, твердые духом, сильные разумом, и с неукротимой страстью к познанию.
Надо сказать, что именно таковым был сей ребенок. В нем скромность и даже несвойственная мальчишкам его лет стыдливость удивительным образом сочеталась с поражающим в таком юном возрасте, поистине могучим умом. А его жадность к узнаванию нового была удивительна даже среди иудеев, познавательный инстинкт которых всегда отличал их от других народов.

6. Иоанн по прозвищу Боанергес.
Отсутствием хозяев решил воспользоваться лихой человек по имени Иоанн, а по прозвищу Боанергес. Он проник в помещение, дабы поживиться украшениями и дорогой посудой дома Иакова. Видать, проснувшийся не вовремя юный Авель помешал грабителю, и, чтобы не быть впоследствии узнанным, Иоанн убил ребенка.
Чем-то обеспокоенный, Иисус позвал меня вернуться в дом Иакова до окончания богослужения... Но я невольно задержал возвращение, засмотревшись на величественную архитектуру Храма Иерусалимского.
Когда мы пришли в дом Иакова, малыш Авель лежал посреди комнаты бездыханный, весь в крови, а грабитель Иоанн собирал в мешок свою добычу.
Иисус с криком: "Опять убит Авель!" метнулся к ребенку, надеясь вернуть ему жизнь, а я набросился на убийцу. Надо сказать, что преступник был на голову выше меня, шире в плечах и вдвое моложе. Однако Иоанн был настолько поражен тем, что он, оказывается, повторил каиново преступление, что даже не сопротивлялся.
Поэтому я без особого труда скрутил лихого и опасного, физически очень сильного убийцу и начал связывать ему руки своим поясом. Действия Иисуса в это время были не так успешны, как мои. Вернуть к жизни Авеля Ему не удалось и Он, весь в слезах, оборотился к нам и поглядел в лицо убийце.

7. Иоанн, впоследствии Богослов.
Занятый затягиванием узла на руках убийцы, я опять, как и в гостинице города Кесарии, не увидел лица Его в этот трагический момент. Но лик Его, глаза Его увидел убийца - и в тот же миг стал иным человеком. Страшная мука и горькое раскаянье проступили во всем облике недавнего наглого, злого и беспечного к содеянному разбойника.
Иисус попросил меня развязать преступника и отпустить его, говоря, что ребенка все равно уже не вернешь, а человек этот стал на путь раскаянья и более не опасен. Не знаю почему, но я сразу согласился с Ним и развязал путы. Иисус оказался как всегда прав, Иоанн стал одним из любимейших Его учеников. Впоследствии он звался Богословом.

8. Выполнив задачу, я вернулся домой.
Выполнив свою задачу по сопровождению нашего бывшего ученика, я вернулся домой и продолжал привычную службу в подземном храме своем. Так прошло около трех лет, но потом моя судьба и судьба моих товарищей Каспара и Мельхиора резко изменилась.

Глава 2. Владимир Крохмалев глазами Марлена Михайловича
1. Специалист по змеям.
И все же, Марлен вынужден себе в этом признаться, особое беспокойство вызывает у него последний специалист по змеям. Мягкий и интеллигентный человек, к тому же серьезный, вдумчивый работник, он, тем не менее, был лицом с более чем темным прошлым. Достаточно сказать, что он только недавно освободился из мест заключения. Освобожден он был досрочно, за примерное поведение, но все же...
Вызывает уважение то, что он нисколько не скрывает ни своего прошлого, ни причин своего осуждения. Не скрывает и того, что именно он послужил прообразом героя телесериала "Закон", где выведен под именем "Владимир Крохмаль".
Раньше, чем принять его на работу, пришлось ознакомиться с материалами его дела. Оказалось, что сценарист и режиссер сериала Александр Велединский изрядно сгустил краски.

2. Владимир Крохмалев, предыстория.
В телесериале антигерой Владимир Крохмаль - страшная фигура, ассоциирующаяся, если хотите, с образом Антихриста. Реальный же Владимир Леонидович Крохмалев человек совсем иного склада. До своего осуждения, он, действительно, принял на себя роль Робин Гуда, или в русской интерпретации Владимира Дубровского. Он вознамерился своими руками вознаграждать за добро и карать за зло.
И осуществил свой план. То, что из этого вышло, очень приближенно к реальности поведано в сериале "Закон". Конечно, он не убивал, как в сериале, несчастного юношу, его невольно его разоблачившего. Он карал только явных преступников, которых наш продажный суд оставлял безнаказанными.
В своей прежней жизни он работал в цирке укротителем. В числе питомцев были и гады. Их, соответственно оформив акцию устрашения, он подкладывал преступникам, которых желал покарать. В результате часть злодеев сходила с ума, другие умирали от разрыва сердца. И только самых закоренелых, не убоявшихся змей, он убивал попавшим в сериал стилетом с собственноручно сделанной надписью: "Мне отмщение, аз воздам".
Взятый на трупе, со стилетом в руках, он признался на суде во всех своих преступлениях и в них покаялся. Еще в тюрьме он крестился, а после освобождения окончил Богословский Университет и был рукоположен в сан священника.

3. Делать добрые дела.
Из предварительной беседы с ним стало ясно, что он не только осудил в душе свои прежние методы, но и придерживается нынче бескровных способов борьбы со злом. Его проповеди, как устные, так и опубликованные в церковной печати, неопровержимо об этом свидетельствуют. Его работа в подземном храме, ради чего он вынужден был оставить приход, косвенно свидетельствует о том же.
Откуда он узнал о Казантипском храме, о его феномене, до сих пор остается для Марлена загадкой. Объяснения г-на Крохмалева на этот счет были невнятны и несколько путаны. Вместе с тем, он не скрывал, что именно возможность делать добрые дела не на микроуровне, что было возможно и в должности рядового священнослужителя, а с помощью магического механизма Казантипского храма, т.е. на макроуровне, подвигла его откликнуться на предложение Марлена.

4. И все же.
И все же, держать человека с таким прошлым на работе, от которой, быть может, зависят судьбы всего человечества, - не опасно ли это? Безусловно, опасно. Опасность усугубляется тем, что деятельность Крохмалева практически невозможно контролировать, ибо никто из так тщательно подобранной команды не может работать со змеями. Даже Виктор Сергеевич Соколов, человек со стальными нервами, смог выдержать общение со змеями не более четверти часа.

5. Впрочем.
Впрочем, тезис о невозможности контроля над деятельностью специалиста по змеям несколько устарел. Современная электроника, которой оборудовано сегодня детище Марлена Михайловича, позволяет осуществлять из усадьбы непрерывный контроль над каждым уголком храма, а компьютерная система - полученную аудиовизуальную информацию систематизировать и сохранять.

6. Однако.
Однако, поскольку устанавливал электронику сам Крохмалев, нет полной уверенности, что "картинка", подаваемая из храма в особняк, полностью соответствует действительности. И все же полнота непрерывно поступающей информации и ее разнообразие убеждают в надуманности этих сомнений и страхов.
Глава 3. Из "Евангелия от Бальтазара"
Раздел третий. Голгофа
1. Нам не довелось услышать проповеди Иисуса.
Слухи о проповедях нашего бывшего ученика достигли, наконец, нашего храма. И мы, маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар после долгих раздумий о том, не нанесем ли мы Ему урон своим преждевременным приездом, не прервем ли мы этим естественный ход развития и возмужания Его провидческого дара, собрались, наконец, в дорогу. Мы очень хотели услышать живое слово удивительного проповедника. Однако, как оказалось, собирались мы слишком долго. В Иерусалим мы прибыли в день казни Его.


2. Голгофа.
Да, мы опоздали, не успели услышать ни одной проповеди Иисуса. Но мы присутствовали при Его казни. В тот день мы стали христианами. И не только мы. Многие из находившихся там с нами иудеев и римских воинов, также как и мы, стали в тот час христианами.
Думаю, даже ученики Его по-настоящему стали христианами только после Голгофы. Это не относится ни к Андрею, прозванному Первозванным, ни к Иоанну, впоследствии названному Богословом, ни к Марии из Магдалы. Ибо они и до казни видели лик Его в минуты величайшего духовного напряжения и стали христианами в момент своего видения.
Что до остальных учеников Его, то те до Голгофы всего лишь следовали за вдохновенным проповедником, не очень-то понимая смысл речей Его. Подлинными христианами они стали, лишь увидев Его распятым.
После Голгофы, как известно, по всему обитаемому миру пошли Его последователи, пошли проповедовать учение Его. Почему это произошло? Что увидели иудеи и римляне в тот день на Голгофе?

3. Что увидели присутствующие при казни в глазах Его?
Более всего поразили людей, видевших за свою жизнь множество казней, глаза Его, весь лик Его. Они поняли, что крестные муки Иисуса иные, чем у разбойников, висящих на крестах справа и слева от Него, иные, чем у всех других убитых за многие века обычных в нашем жестоком мире публичных казней.
Да, это была крестная мука, но мука совсем иная, чем у других казнимых. Мука Иисуса была не от боли физической, каковая, несомненно, присутствовала, была ужасна и почти невыносимо остра. Но сильнее муки физической была Его мука нравственная, ибо Он СОСТРАДАЛ мучителям своим.

4. Он сострадал мучителям своим.
Его глаза выражали такую муку, такое сострадание к палачам своим, что спокойно смотреть на это трагичное действо не мог никто. В самом начале, когда крест с Иисусом только поднимали, толпа кричала: - "Распни Его!", а римские солдаты весело улюлюкали.
Потом все, как по команде, смолкли, и словно единый вздох всколыхнул толпу. Многие заплакали и даже не стыдились слез своих, ибо это были слезы раскаяния за злые мысли и жестокие поступки свои, которые в этот момент вдруг вспомнил каждый из присутствующих.
Люди начали молиться. Каждый молился своему богу. Но это было неважно. Языческие идолы, так же, как и единый Бог иудеев, были сейчас всего лишь символами Любви и Раскаяния, к которым обращались люди, ставшие в тот момент последователями Иисуса. Все молились истово, горячо. Даже циничные, давно отринувшие богов офицеры римской гвардии, словно в глубоком трансе, шептали забытые ими слова вызубренных в далеком детстве молитв.

5. Его облик проникал в душу.
Но эти молитвы явно не помогали, слишком холодны и бесцветны были они на фоне муки Его, муки, которая с невиданной доселе моральной силой воздействовала на каждого. Глаза и весь облик Его словно проникали в глубину каждой души, снимали с нее оковы злобы и раздражения, и отыскивали в каждом, как бы груб и бесчувственен он до того ни был, ростки Добра и Любви.
По толпе прошелестел какой-то тихий шепот. До нас донеслось одно единственное слово, которое, как во сне, в разнобой произносили наши соседи. Это слово было "Спаситель!"

6. Спаситель.
Да, именно там, на Голгофе Иисуса впервые назвали Спасителем. Кто первый произнес это слово, неизвестно. Что подвигло первого, произнесшего это слово, также непонятно. Только много позже мы с Каспаром и Мельхиором поняли, почему Иисус - Спаситель. Поняли, от чего Он спасает людей, от какой напасти он спасает человечество. А спасает он нас от злобы, которою Дьявол-Искуситель еще со времен грехопадения Адамова наделил каждого из смертных.


7. Чудо.
Затем в толпе прозвучало еще одно слово. Это слово было "Чудо!". И опять не было понятно, кто первый его произнес, и почему он его произнес, и что он имел в виду. И эту загадку мы разгадали много позже. Чудо свершалось на наших глазах - это было ясно каждому. Но в чем оно? Лишь потом стало понятно, что тысячи людей, простых и знатных, богобоязненных и богохульников, душевно тонких и далеких от совершенства в час Голгофы были спасены. Дьявол злобы более не осмелится постучать в сердца уверовавших в Распятого. Ибо Он, приняв муку крестную за них, избавил души их от злого влияния Врага Человеческого. Не чудо ли это?

Глава 4. Общественное движение "Любовь и сострадание"
(Новые первохристиане).
1. Беспокойство.
Неопределенность, неуверенность, беспокойство в последнее время не покидали Марлена. К опасениям по поводу его храмового работника Владимира Крохмалева прибавился, может быть, недостаточно мотивированный, но, тем не менее, гнетущий страх перед странными гостями Мысового - будущими участниками научных форумов, которые в скором времени пройдут в его усадьбе.

2. Встреча с внуком старого друга.
Но пуще страха, вызванного интересом незваных гостей к его Казантипу, Марлена Михайловича взволновало одно несказанно приятное посещение. Вчера на рассвете в усадьбу явился ведущий докладчик второй из предстоящих конференций Арсен Луч, внук старинного Марленова друга Андрея Лучникова.
Утро было на редкость спокойное, безветренное. Нежные лучи только что проснувшегося солнца ярко освещали умытый рассветом парк и весело играли отблесками на разноцветных стеклах веранды, где Марлен с Тарасом Ивановичем принимали юного Арсения.
Годами и жизненным опытом молодой Лучников был уже далеко не юн, но выглядел как юноша, только что вышедший из подросткового возраста. Он был строен и розовощек, и самое удивительное - по-девичьи смущался.
Но что совершенно поражало в его каком-то странно несовременном облике - это абсолютно немыслимая в наше рациональное время доброта. В его присутствии доброта и любовь, казалось, были разлиты в воздухе. Странно, но с приходом Арсения Марлен почувствовал, что страх, злоба и раздражение уходят из его души, и она заполняется каким-то ровным, ясным светом. Он вдруг обрел понимание смысла собственного существования, а мир вокруг стал светлым и прозрачным.

3. Воспоминания.
Запланированная, но все же неожиданно приятная встреча подействовала на Марлена расслабляющее, и он предался воспоминаниям. После выздоровления, которое, благодаря заботам старого китайца, наступило достаточно быстро, и возвращения к активной жизни, Марлен узнал, что его друг Андрей Лучников бесследно исчез. Погиб ли он, или бежал с полуострова, изменив фамилию, выяснить Марлену так и не удалось.
Иная судьба досталась его сыну Антону. Тот после известных событий, в корне изменивших жизнь Крыма, оказался в Италии у своей матери графини Мари Джерми и целиком посвятил себя Богу. Нынче Антонио Люччи занимает видное положение в римской курии.
Еще более удивительной оказалась судьба сына Антона Арсения, рожденного, как верно написано у Аксенова в трагический для Крыма день Вторжения. Судьба свела обучавшегося в США юного джазмена Арсена Люччи с товарищем Марлена по несчастью Мустафой Ахмет-Гиреем, ставшим к тому времени довольно известным христианским философом.
Промелькнувшая несколько лет назад информация о Мустафе и Арсении попала в его архив. Не могла не попасть, ибо сведения обо всех людях, так или иначе связанных с его полуостровом, неизбежно в нем оказывалась. Согласно этой информации Мустафа и Арсений создали в Штатах удивительную, уникальную в своем роде общественную организацию под названием "Любовь и сострадание".

4. О Мустафе Ахмет-Гирее.
Информация эта была интересна еще и тем, что Марлен мог предвидеть, более того, должен был ожидать от Мустафы нечто подобное. Уже тогда в хижине старого китайца Мустафа, еще окончательно не оклемавшись, стал со страстью изучать Евангелие, ранее Марлену совершенно незнакомое. Книга была на фарси. Марлен, подивившись на лингвистические познания молодого человека, еще более удивился его энтузиазму.
Нынче, когда Марлену известны легенды, связывающие казантипский подземный храм с Христом, когда книга, изучаемая тогда молодым татарином, стала главным раритетом его, Марлена, библиотеки, интерес Мустафы к идеям Христа стал более понятен. Тогда он тоже что-то почувствовал, но интуитивно, без осознания глубины проблемы, захватившей молодого татарина. Марлен вынужден признаться самому себе, что и сейчас не все в ней понимает.
Первоначальная информация о движении "Любовь и сострадание" была крайне скупа. В ней говорилось, что члены этой организации взяли за образец священника из фильма "Резня в Риме". В финале фильма герой Марчелло Мастрояни проникает в пещеру с целью разделить судьбу заложников, которых расстреливают там фашисты, и вместе с ними погибает.

5. Движение "Любовь и сострадание".
Деятельная программа Движения была такова: как только в каком-то уголке земли террористы захватывают заложников, члены организации Мустафы спешат к месту трагедии, дабы разделить участь невинных жертв. Остановить их практически невозможно, ибо им все равно, от чьих рук принять смерть: от рук ли террористов, или быть расстрелянными правительственными войсками, окружившими последних ... Главное для них - разделить участь заложников.
Естественно, что первым погиб сам Мустафа. Это произошло в октябре 2002 года. Его застрелили перуанские коммандос, когда он стремился проникнуть в помещение аэропорта, где террористы держали заложников.
После первых достаточно скупых сведений в его архив попала и другая информация о Движении "Любовь и сострадание". Особый интерес вызвало у Марлена т.н. "Евангелие от Мустафы", являющееся, по сути, завещанием погибшего во имя осуществления своих идей лидера Движения. Но этот интерес оставался чисто познавательным, с идеями Мустафы Марлен был в корне не согласен.

6. Предстоящая конференция.
Когда г-н Письменный впервые ознакомил его с планом будущей конференции на тему "Вызовы времени и христианский ответ", Марлен очень удивился. И как было не удивиться, если основным докладчиком всегда серьезный и осмотрительный Тарас Иванович определил молодого лидера малоизвестной общественной организации. То, что этот человек - внук его покойного друга, несколько примирило Марлена с экстравагантным решением архивариуса.
Однако этот выбор г-на Письменного по-прежнему оставался для него загадкой. Ее не развеяла и личная встреча с Арсением Лучниковым.

7. Рассказ Арсения.
Встреча была оживленной, но с обеих сторон настороженной. Арсений рассказал, что вслед за Мустафой ушли из жизни еще два десятка членов их организации. Однако необходимого резонанса в обществе эти смерти не вызвали. В СМИ говорилось о них глухо, вскользь, и абсолютно вне связи с целями и задачами, которые ставили перед собой добровольцы-смертники, и без упоминания об их Движении. Это может показаться удивительным, но за все прошедшие годы в СМИ ни разу не упоминалось за что, осуществляя какие идеи, Мустафа и его товарищи пошли на смерть.
От цели, поставленной их покойным лидером Мустафой Ахмет-Гиреем, они сегодня ни чуть не ближе, чем в начале пути. Жертвенный подвиг смертников до сих пор не оказал просветляющего влияния ни на террористов, ни на правительства. Больше того, он остался совершенно незамеченным общественностью.
Пребывая в забвении, Движение в течение последних двух лет вообще не пополняло свои ряды. В связи с этим они полтора года не предпринимали никаких акций, так как все это время число посвященных смертников не превышало трех человек. А, согласно их Уставу, при таком числе посвященных, акции отменяются.
Глава 5. Из "Евангелия от Бальтазара".
Раздел четвертый. После Голгофы
1.Наше крещение.
После распятия Его мы поняли, что наши действия с Чашей Христовой были первыми на земле проявлениями антихристовыми. Как Дьявол - "Обезьяна Бога", так и Антихрист искаженное отражение Христа. Антихристу кажется, что он следует Христу, более того, он стремится превзойти Христа.
Но его беда в том, что он, стремясь делать добро даже лучше Христа, в своей непомерной гордыне всегда торопится, и его "добро" неизменно оборачивается злом. Ибо, стремясь к скорейшему осуществлению добра, он неизменно навязывает его людям, действуя вопреки воле их.
Так уж устроено Всевышним, что добро, навязываемое людям насильно, неизбежно приводит к злым последствиям. Ибо нетерпение Антихриста, его неистребимое желание делать "добро" именно так, как он его понимает, неизбежно приводит к злу. Осознав глубину заблуждений наших и греховность наших деяний, мы, бывшие маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар, покаявшись, приняли святое крещение.

2.После Голгофы никто не мог оставаться прежним.
В те дни многие стали христианами. После Его казни никто не мог оставаться прежним, в каждой душе произошли изменения. Иуда, осознав всю глубину своего падения, повесился, Иосиф Аримафейский открыто стал на сторону Иисуса, а Понтий Пилат стал тайным Его приверженцем. Синедрион, отдавший Его на казнь, в полном составе отказался от своего служения Богу и народу Израиля, сочтя свою прежнюю деятельность неправедной.
Что же касается простых людей, многие из них стали Его приверженцами. Те, кто видел глаза Его во время казни, сразу пошли за Ним, стали трудиться во славу дела Его. Из стоявших сбоку и сзади и не видевших глаз Его только самые чистые сердцем стали Его приверженцами, а грубые и жестокосердые вскоре забыли молитвы свои и слезы раскаяния сердец своих, и отошли от Него, от учения Его.

3. Тогда мы не поняли истинного смысла учения Его.
Тогда, на Голгофе, мы, маги Каспар, Мельхиор и я, Бальтазар не поняли истинного смысла того, что увидели наши глаза. Не поняли, ибо нам казалось, что понять это невозможно. "Можно ли - думали мы, - постичь разумом, можно ли понять Того, кто сострадает мучителям своим, понять Того, для кого эти нравственные муки сильнее, чем муки телесные, на которые обрекли Его мучители плоти Его?"
Да, поначалу мы не поняли умом, но каждый из нас ощутил, почувствовал душой своей Великую Истину, которую несет в мир Иисус. Чувства наши тогда были столь сильны, что мы в сей же час стали Его последователями и захотели повторить подвиг Его. Это чувство, это желание в нас было столь сильно, что мы никакими силами не могли бы его перебороть, если бы даже пожелали того.

4.Моральные уродства также заслуживают сострадания.
Однако чувства, не подкрепленные разумом, в достаточной степени эфемерны и преходящи. Поэтому понимание необходимо. Со временем оно пришло. Много позже мы, маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар, уже не только сердцем, но и умом поняли Иисуса. Он сострадал мучителям своим, даже жалел их, точно так же, как люди добрые и жалостливые сострадают и жалеют тех, кто отмечен уродством физическим.
Давно известно, что зло порождает зло, и конца этому до прихода Спасителя не было на этой грешной земле. Но как разорвать этот порочный круг? Ответ на этот вопрос дал Иисус. Нужно погасить в сердце своем желание мстить (часто справедливое). Как это сделать, Христос поведал нам с Голгофы. Мы только выразили Его безмолвное поучение словами человеческими: "Злоба - это болезнь духа. Она заслуживает сострадания не меньшего, а даже большего, нежели болезнь тела. Только сострадая врагам своим, мучителям и истязателям своим можно прервать порочный круг мести и взаимного озлобления".

5. Подвиг Христа породил последователей.
Сострадание Иисуса к палачам своим произвело на людей, в том числе и на мучителей Его, неизгладимое впечатление. Оно было столь сильно, что превратило свидетелей казни Его, из числа тех, кто видел глаза Его, в последователей Дела Его, взявшихся с неистовой страстью распространять учение Его по белу свету и принимать крестную муку вслед за Ним, по Его примеру сострадая мучителям своим. Чистые сердцем свидетели казней учеников Его принимают святое крещение из рук уцелевших последователей Его, и также обрекают себя на казнь во славу дела Его. Казалось бы, дело Иисусово уже близко к победе.

6. Отторжение.
Однако со времени Голгофы прошло почти девять лет, но нет никаких оснований считать, что подвиги последователей Христа уже принесли плоды. Все эти годы такая невозможная, никому непонятная любовь к врагам и сострадание к мучителям вызывает у палачей и их сторонников только ненависть и искреннее возмущение. Это возмущение только усиливает неприятие идей христианства. Сегодня христианство все еще неприемлемо для подавляющего большинства нашего просвещенного и изощренного в различного рода философских и схоластических изысках человечества.
А причина в том, что силе любви последователей Его, вызванной душевным подъемом, но не подкрепленной глубокой работой мысли, далеко до всепроникающей, побеждающей зло силе любви Иисуса, у которого ум и сердце соединялись воедино в истинно божественном порыве.
Поэтому, каждая казнь последователя Христа порождает сотни новых ярых гонителей христианства. Во время этих казней к Христу приходят, но не сотни (и не тысячи, как было во время Голгофы), а только десятки новых приверженцев. Новые последователи Иисуса расходятся по миру и вновь подвергаются казням новыми гонителями учения Его.

7. Есть надежда, что ситуация изменится.
Недостаточно пытливый, неискушенный ум склонен сделать неутешительный вывод - гонителей христианства всегда будет в десятки раз больше, чем его приверженцев.
Однако острый ум моего товарища Каспара, известного своими философскими трудами, посвященными математике, подвиг его на иной вывод. Вывод этот опирался на его прежний философский труд, в свое время отмеченный вниманием просвещенного Востока.

Глава 6. Движение "Любовь и сострадание" (окончание)
1. Последователи Иисуса и их победа над Римом.
Арсений видно не утратил оптимизма.
- Первохристиане начала нашей эры, - убеждал он Марлена и присутствующего при разговоре архивариуса, - три века распинались на крестах, горели на кострах, поджаривались в кипящем масле, отдавались на съедение диким животным.
- И все же, - порывисто и вместе с тем мягко и неназойливо продолжал он, - им удалось переубедить римлян. Сначала римляне с особой неприязнью встречали, с их просвещенной точки зрения, нелепое и совершенно абсурдное учение Христа. Да и как было не удивляться, и не возмущаться. Иисуса и Его последователей обрекают на смертные муки, предают ужасным казням, а они, добровольные мученики веры христианской, утверждают, что любят и жалеют истязателей и мучителей своих.
- Такое неприятие христианства, - устало произнес он, - длилось почти триста лет.
- Однако, - на неожиданно высокой ноте закончил он тираду, - учение Христа все же победило!

2. Уход Мустафы и его завещание.
С особой горечью говорил Арсений о том, что, к стыду своему, он еще жив. Жив только потому, что в своем посмертном послании единомышленникам Мустафа настоял на принятии Устава организации, согласно которому очередные смертники (в составе не более 3-х человек) определяются исключительно по жребию. А когда число посвященных, готовых принять смерть, не превышает трех человек, акции вообще откладываются до тех пор, пока не будет новых людей.
До сих пор судьба хранила Арсения, мешая ему выполнить свой долг. В Мысовое он приехал, получив, наконец, право стать смертником при следующем захвате заложников. Он рассказал, что следующий захват заложников, разделить судьбу которых он желает, состоится, по его сведениям, в моей усадьбе во время ближайшей научной конференции.

3. Тарас Письменный был взволнован.
Будучи очарован личностью Арсения, Марлен остался холоден к его идеям. Нельзя сказать, что цели Общества совершенно не захватили, не взволновали Марлена Михайловича. Но он и прежде был знаком с ними.
Программный документ Движения и, одновременно, завещание покойного лидера, названный почему-то Евангелием от Мустафы, имелся у него в архиве.
И сегодня, как тогда, при знакомстве с программой Движения, проблематика, так волновавшая Арсения, представлялась ему интересной, но совершенно неактуальной. Чего нельзя сказать о реакции Тараса Ивановича, также раннее знакомого с этим документом.
Г-н Письменный был не просто взволнован - он был на вершине эмоционального возбуждения. Путаясь в словах и запинаясь, сей многоопытный оратор и резкий полемист взволнованно проблеял, что идей, более соответствующих его настроениям и его внутреннему складу, он прежде никогда не встречал. На мой вопрос: "А как же документ, хранящийся в архиве?", милейший архивариус смущенно ответил, что, хотя именно этот документ подвиг и его на организацию специальной конференции, эмоциональное воздействие личной встречи с Арсением несравнимо более действенно. Теперь его привлекает к Движению уже не только чисто научный интерес, сегодня он желает принять в Движении личное участие.
Обрадованный обретением столь горячего сторонника, Арсений, тем не менее, не сумел скрыть горечь и разочарование холодной реакцией на его сообщение со стороны Марлена Михайловича.
- Именно такова реакция большинства населения во всем мире, - в сердцах заявил он, - актуальнейшая проблематика, от которой зависит будущее Земли, остается за пределами внимания общественности.
На что Марлен не удержался и, нарушив все мыслимые правила гостеприимства, ответил:
- Идеи Новых Первохристиан актуальны только вашему мнению.
После чего добрейший Тарас Иванович буквально зашелся от негодования. Таким Марлен его прежде никогда не видел.
Поскольку покрасневший как свекла архивариус не мог произнести ни слова, на это не совсем этичное заявление с совершенно неприсущей ему резкостью ответил Арсений:
- Все на свете мнения субъективны. Объективное мнение - это нонсенс.

4. О чем забыли победители?
- Но дело даже не в этом, - уже спокойнее продолжил он. - Наибольшая опасность для будущего человечества заключается в том, что сегодняшнее общественное мнение более похоже на совокупное мнение населения Римской Империи не в период наибольшей активности первохристиан, а после окончательной победы христианства, в корне изменившей менталитет граждан Вечного Города и всей Империи в целом...
- К середине четвертого века новой эры, когда большинство римлян стали христианами, - убежденно вещал внук его покойного друга, - новообращенные начисто забыли то, что послужило основным средством их переубеждения.
- Они забыли, что только любовь мучеников, направленная на их мучителей, - неожиданно поддержал Арсения обретший, наконец, голос архивариус, - смогла переубедить гордых и жестокосердных римлян.
- Да! - в унисон вторил ему обрадованный поддержкой Арсений. - Только такой более чем весомый аргумент смог и действительно оказался действенным.
- Тогда почему, - продолжал рассуждать Тарас Иванович, - новообращенные начисто забыли, что именно тезис Иисуса о любви к врагам, практически воплощаемый на протяжении трехсот лет первохристианами, помог им стать христианами. Почему святоотческая литература и апокрифы полны самых нелепых и наивных домыслов на эту тему, почему буквально нигде не упоминается самый действенный аргумент Иисуса и его последователей?

5. Как избежать гибели человечества?
- Да, христианская цивилизация забыла опыт первохристиан, опыт побед не силой, а любовью. Почти никогда не вспоминают, что Христос учил любить врагов своих... - с горечью резюмировал Арсений.
- А, не исключено, что сегодня только так можно победить террор! - вернулся он к теме после непродолжительного молчания.
- Есть все основания предполагать, что все другие методы не сработают. Силовая борьба с террором похожа на попытку залить костер бензином. Такие шутки плохо кончаются - так рванет, что никому мало не покажется. Несколько серьезных ядерных взрывов - и цивилизация рухнет. А ведь такой вариант развития событий отнюдь не фантастичен! Чем активнее Запад будет подавлять террор, тем скорее этот страшный сценарий осуществится. А ведь первохристиане именно "по методике, предложенной Иисусом" переубедили римлян, не менее жестоких и кровожадных, чем сегодняшние террористы...
- Нас сегодня не понимают, - потупившись и скрыв за длинными густыми ресницами сверкание своих серых с поволокой, мягких и добрых, и одновременно почему-то ярких и горячих глаз, почти шепотом проговорил наш гость.
- Но я уверен, - продолжил он, внезапно оживившись, - нам удастся преодолеть всеобщее равнодушие и убедить людей в своей правоте.

6. Посещение окончилось как-то странно.
Посещение Арсением марленовой усадьбы окончилось как-то странно... Внезапно, буквально перебив самого себя на полуслове, посетитель откланялся. Однако при кратком и достаточно холодном прощании Тарас Иванович сумел все-таки взять с Арсения слово принять участие в первой из предстоящих конференций. Тот согласился и даже обещал поделиться своими соображениями касательно некоторых аспектов ее тематики.

Глава 7. Из "Евангелия от Бальтазара".
Раздел пятый. "Философия человеческой лавины"
1. Философия лавины.
Еще во время нашего служения при храме Звезды Каспар заинтересовался моими, камнетеса, часто по необходимости бывающего в горах, рассказами о лавинах камней, массово падающих с высоких гор, если человек, животное, подмокший снежный пласт, или просто порыв ветра сдвинут с места хотя бы один камень. Размышляя над этим природным явлением, Каспар написал труд под названием "Философия лавины", в которой математически просчитал процесс камнепада в горах. Его идея была в том, что на начальном этапе, как бы не была велика энергия первого камня, увлеченных в падение камней будет относительно немного.
Однако, по мере вовлечения в процесс все новых и новых камней, камнепад усиливается, и чем дальше, тем более тяжелые и малоподвижные камни присоединяются к лавине.
А причина этому такова. Самые энергичные камни лавины в ее начале не в силах в одиночку сдвинуть тяжелые и малоподвижные камни. Однако по мере того, как число камней лавины увеличивается, даже камни-тяжеловесы в нее вовлекаются. Ибо, если первые камни лавины только немного сдвигают их с места, то следующие за ними камни все дальше и дальше сдвигают тяжеловесов от их первоначального положения, и, наконец, даже эти неподдающиеся камни вовлекаются в движение. Лавина делается массовой и крушит все на своем пути.

2. Новый труд Каспара.
После Голгофы, массового крещения присутствующих при казни Иисуса и ухода новообращенных в мир проповедовать учение Его Каспар написал новый философский труд. Продолжение "Философии лавины" называлось "Философия человеческой лавины".
Своим новым философствованием Каспар обескуражил как сторонников, так и противников Учения. Приверженцы учения Христа были уверены, что новая религия вскоре победит в Иудее, станет господствующей во всей Палестине, а затем распространится по миру. Их противники считали, что у учения Христа вообще нет перспектив, что взрыв интереса к нему после Голгофы ограничится пределами Иудеи, а просвещенный мир его отвергнет. Каспар же строго математически доказывал, что ошибаются и первые, и вторые.



3. Философия человеческой лавины.
Согласно своим выкладкам, математически обоснованным в предыдущей работе, Каспар предсказывал, что Иудея не будет захвачена идеями христианства. При всей энергии, которым снабдила этот процесс Голгофа, в Палестине он не станет массовым, и идеями Христа не будет захвачено большинство традиционно мыслящего ее населения. Весь же остальной мир, куда пошли распространять Учение вдохновленные подвигом своего Учителя проповедники, напротив, будет захвачен им. Ибо слух о Голгофе уже пошел по миру и чуть-чуть, но сдвинул с места малоподвижное сознание обитателей ойкумены.
Слухи о страшных казнях, о духовных подвигах любви все новых и новых последователей Христа будут раз за разом будоражить, понемногу сдвигать с места косное сознание обывателя. Главной же движущей силой, которая превратит в лавину в массовый процесс христианизации мира, будут казни христианских подвижников. Обыватели ойкумены будут периодически лично присутствовать при очередной казни, что наиболее действенно для вовлечения людей в христианство. С иудеями все будет немного не так. Слухи о подвигах христианских подвижников в разных частях света будут периодически воздействовать и на сознание рядового иудея. Однако житель Палестины, в отличии населяющих другие части обитаемого мира, будет, скорее всего, лишен прямого воздействия на свое сознание духовных подвигов, совершаемых непосредственно в пределах Земли Обетованной. Ибо после Голгофы никто из Его последователей не решается (и в будущем вряд ли решится) повторить Его подвиг в тех местах, где Он его совершил.

4. Предсказания Каспара начинают оправдываться.
Со дня казни Спасителя прошло уже девять лет. Теперь есть все основания говорить, что предсказания брата Каспара, моего дорогого и высокоученого друга, бывшего мага, а нынче проповедника христианства, начинают оправдываться. Христианство проникает во все новые и новые области ойкумены. По всему свету льется кровь мучеников за дело Любви, за дело Христа. И кровь эта не напрасна - число христиан в мире растет, как и предсказал брат Каспар, растет лавинообразно. А в Земле Обетованной, в Палестине, где родился Спаситель, число приверженцев дела Его неуклонно убывает.

5. Предсказание Иоанна Богослова.
Иоанн Богослов, бывший при жизни Спасителя любимым учеником Его, предсказывает, что и иудеи примут христианство, но случится это только после Второго Пришествия.
Второй приход Его на землю возвестит людям то, что сказали глаза Его на Голгофе, но не поняли люди в первый приход Его. А возвещено будет следующее: "Только сострадание к одержимым злобою может разорвать порочный круг взаимной вражды людской. Но для того, чтобы возвыситься до истинной любви к врагу своему недостаточно только душевного порыва. Для этого нужна работа ума. Ибо невозможно по-настоящему глубоко сострадать мучителю и истязателю своему без понимания той страшной бездны, куда низвергается несчастный, одержимый злобой дьявольской".
Приняв этот завет Христа, люди обретут, наконец, облик Божий. Ведь сотворил нас Создатель по образу и подобию своему, а мы, исполняясь греховной злобою, приняли облик поистине сатанинский. Но для того, чтобы вернуть себе облик светлый, человечеству предстоит проделать громадную работу. Именно в этом нравственном и умственном труде иудеи примут живое участие. По всему видно, что предсказания Иоанновы скоро сбудутся. Тогда все люди на земле станут христианами. Да будет так. Аминь!

Конец третьей части.

КНИГА ПЕРВАЯ.
КАЗАНТИП

ЧАСТЬ II.
УСАДЬБА И ЕЕ ОБИТАТЕЛИ
Вы слышали, что сказано:
«око за око, зуб за зуб».
А я говорю вам:
не противься злому.
Но кто ударит тебя
в правую щеку твою,
обрати к нему и другую…
Мф (5.38)

Не просто главное, а единственное,
что принес на землю Христос – это Любовь.
Все прочее: и чудеса исцеления, и хождение по водам,
и кормление пятью хлебами пяти тысяч человек,
и Его царское происхождение,
и непорочное зачатие Его во чреве Девы Непорочной,
и Его божественная сущность,
и Воскрешение из гроба – всего лишь
красивая оправа драгоценного камня,
который есть суть учения Спасителя.
А суть эта – Любовь.
Картериус Великий
Глава 1. Евангелие от Каспара.
Раздел первый. Начало жизни Иисуса
1. Волхвы.
Хочу рассказать о рождении, юности и смерти Иисуса, именуемого Христом. После смерти Его на кресте я принял святое крещение. А до того был я магом, жрецом Храма Звезды в царстве Боспорском.
Это мы, жрецы Храма Звезды Бальтазар, Мельхиор и я, Каспар, по расположению звезд и ак-тивности в ясную погоду змей на юго-востоке полуострова Грааль (змеи этой части полуост-рова всегда влияли на жизнь и судьбы людей в Иудее), предсказали рождение Иисуса.
Это мы, Каспар, Мельхиор и Бальтазар, принесли новорожденному в дар золото, ладан и смирну. Это мы пытались отвести злобу царя Ирода от младенца Иисуса, а когда жестокий царь ре-шил перебить всех новорожденных Вифлеема, помогли Иосифу и Марии бежать с ребенком в Египет. Для этого мы спрятали младенца между тюками парчи, навьюченными на одного из верблюдов нашего каравана. Иначе стражники Ирода не выпустили бы Его из Вифлеема живым.

2. Учителя.
Когда Иисусу исполнилось 18 лет, мы вновь тайно пришли в Иудею и упросили Иосифа и Марию отдать Его нам в обучение. Юный Иисус пребывал в то время при Иерусалимском храме. Он был обыкновенным служкой, но мудрейшие мужи прислушивались к его словам.
Казалось, ему нечему у нас учиться. Но божественный юноша был иного мнения. С превеликой охотой Он пошел с нами. В храмах различных верований и уставов, которые мы посещали, как губка впитывал Он мудрость учителей Востока. За все годы странствий Он ни разу не выразил своего отношения к услышанному. Поучения мудрецов Он принимал к сведению, не соглашаясь, но и не выражая своего несогласия.

3. Первое несогласие.
Впервые высказал Он свое мнение только на последний, двенадцатый год обучения. И это было категорическое, в резкой форме выраженное несогласие с нами, Каспаром, Бальтазаром и Мель-хиором. Пребывал Он в это время в нашем Храме Звезды, с незапамятных времен Святым Граа-лем называемом.
Несогласие Иисуса относилось к нашим, жрецов Великого Грааля, действиям. Причем, не согла-сен Он был с той стороной нашей деятельности, которая противоречила и вековым традициям храма, и известным принципам восточной мудрости.

4. Влиять на судьбы мира.
Дело в том, что мы, впервые за все века служения жрецов храма Грааля, изменили традициям и стали влиять на Будущее. До появления в храме Иисуса, мы, как и все наши предшественники, тысячи лет до нас служившие в храме, только предсказывали будущее по поведению храмовых змей, но никогда не пытались влиять на него. Когда же в храме появился Иисус, мы решились на необычное, и захотели по своему желанию увеличивать, или уменьшать силу влияния змей, изменяя тем самым судьбы людей в мире.
Наше стремление воздействовать на события в мире вызвано было появлением в храме Боже-ственного юноши. Еще тогда, при появлении Его на свет Божий, мы маги храма Грааля, поняли, что Рождество Иисуса знаменует собой начало Новой Эры – Эры Добра.

5. Желание творить добро.
Когда мы привели Его в храм наш, то поняли, что и нам пришла пора начинать делать добро, творить его руками своими. Зная, каково Божественное могущество Иисуса, мы решили ис-пользовать силу Его для сотворения Добра.
Именно для осуществления этого плана Бальтазар сделал для Иисуса из небесного камня чашу для питья, Мельхиор оковал ее сплавом, названным, впоследствии, его именем, а я, Каспар, стал использовать чашу для усиления доброго и ослабления злого влияния змей.

6. Змеи храма Звезды.
Испокон веков известно, что змеи нашего храма в новолуние способны влиять на судьбы мира. А благотворно это влияние, или пагубно - зависит от погоды на полуострове. Если небо чистое и светит луна, то влияние змей благотворно, а если небо затянуто тучами, то их влияние на мир пагубно. А расположенная на алтаре Звезда из небесных и других драгоценных камней, скованных литым золотом, усиливает и доброе, и злое влияние змей.

7. Мы задумали изменить заведенное.
Мы задумали изменить заведенный нашими предшественниками еще в глубокой древности порядок вещей. Для этого мы решили использовать Иисусову Чашу. И наш план удался. В ясную погоду Чаша усили-вала благотворное влияние змей, когда мы подвешивали ее на обруче над алтарем позади того луча Звезды, что направлен на район мира, погруженный во зло и требующий помощи. Она же ослабляла их дурное влияние в непогоду, когда мы располагали ее перед этим лучом.

8. Иисус осудил нас.
Именно эти наши действия осудил Иисус. Вначале нам показалось, что Он встал на защиту наших традиций, традиций неучастия мудрых в жизни мира. Но это было не так, ибо неуча-стие противоречило идеям Любви и Добра, которые Он нес в мир. Поэтому, нам, предсказавшим Его рождение, приложившим немало сил для Его обучения, было непонятно, из-за чего Он так резко и категорично выступил против нашего участия в творении добра.

9. Кредо Любви.
В те дни, осуждая нас, Иисус впервые сформулировал свое кредо, кредо Любви. Именно тогда мы услышали от Него слова, которые, казалось бы, никакого отношения к нашему желанию тво-рить добро не имели. Он сказал тогда то, что нынче любит повторять Павел, самый деятель-ный из Его последователей:
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая и кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы передвигать, а любви не имею, - то я ничто. Если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы».
Мы, маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар, тогда так и не поняли, что плохого в том, что наша любовь к людям будет воплощаться в исправлении их пороков, в выпрямлении их судеб.
Не встретив у нас понимания, Иисус покинул нас, и, дабы не вводить нас в дальнейшее искуше-ние, взял с собой Чашу.

Глава 2. Марлен Кузовлев и его усадьба глазами автора
1. Марлен Кузовлев на фоне других «нью рашен».
Экземпляр перевода неизвестных миру «Апокрифов», с публикации первой порции которых я начал эту часть книги, увидев мой неподдельный интерес, мне любезно презентовал сам Марлен Михайло-вич Кузовлев.
Знакомство мое с Марленом состоялось еще весной. Было сыро. Тучи густо нависли над побережьем, и, казалось, прижимают слабо плещущееся море к мокрому усталому песку. А в большом, но уютном доме местного олигарха тепло и пахнет сложным составом восточных пряностей.
Да и сам хозяин произвел на меня хорошее впечатление. Он - достойный человек. Не жлоб и не сноб. Еще в Москве, где я провел последние десять лет, вынужденное (по долгу службы) общение с новыми русскими представляло для меня психологическую проблему.
Терпеть их довольно трудно, ибо почти все наши скоробогачи страдают двумя основными недугами:
- одни их них не вышли еще из полуживотного состояния и ведут себя как законченные жлобы (это словечко старого одесского жаргона здесь как нельзя к месту). Терпеть их беспардонное (поистине жлобское) хамство, наглость, и просто удивительную жадность иногда довольно трудно. Но эти, по крайней мере, естественны. И если тебе под силу ставить таких ребят на место, то общаться с ними еще можно;
- у других новобогачей иная, прямо противоположная болезнь. Эти вообразили себя шибко интелли-гентными и очень уж утонченно культурными. И поэтому смотрят на мир свысока. Из-за этой ничем не оправданной заносчивости и раздражающего высокомерия выглядят наши «снобы», мягко говоря, нелепо. А если вспомнить их бьющую в глаза неестественность и надуманность поведения, то по-нятно, почему общаться с ними, иногда, сущая мука.

2. Странности поведения Марлена Михайловича.
На фоне основной массы наших новых русских Марлен Михайлович, действительно, - светлое пятно. Да и сам по себе человек он достаточно интересный. Более всего поражает его внезапная задумчи-вость, настигающая его в момент острого, и, вроде бы, очень интересного разговора.
Причину этой странности любезного хозяина я понял несколько позже, когда у меня появилась воз-можность ознакомиться с находившимся тогда в усадьбе довольно обширным архивом, в котором со-браны документы, касающиеся исключительно полуострова Казантип, его природных особенностей, его явной и тайной истории. Но об этом позже.

3. Усадьба и ее архитектор.
Для начала нужно познакомить читателя с усадьбой Марлена Михайловича, расположенной вблизи полуострова Казантип. Сказать, что это сказочный дворец, чудесно вписанный в потрясающей кра-соты парк, - значит почти ничего не сказать. Дворец иногда называют «восьмым чудом света». И это, пожалуй, не такое уж преувеличение.
Построено это «чудо» совсем недавно, в девяностые годы прошлого столетия. И архитектор, его соз-давший, не только не знаменит, а даже еще мало кому известен. Не знаю, сколько должно пройти лет, чтобы о Морисе де Сен-Жаке и о его творчестве заговорили всерьез. Пока он известен только в узких кругах постсоветских новобогачей, художественный вкус и уровень эстетических притязаний кото-рых считается таким низким, что сама работа по их заказам в мировом архитектурном сообществе почитается не просто зазорным, но, для уважающего себя мастера, даже чем-то предельно унизитель-ным.
Однако молодой французский «постмодернист от архитектуры», именно так его называют в глянце-вых журналах (единственные средства массовой информации, где о Морисе де Сен-Жаке, хоть ино-гда, да упоминают), соорудил для г-на Кузовлева на азовском берегу, действительно, восьмое чудом света.

4. Эклектика или постмодернизм.
В эстетике есть такое ругательное слово «эклектика», что означает не больше, чем смешение стилей. Что же, может быть, эстеты прошлого правы, и жалкое, эпигонское смешение стилей – это, действи-тельно, очень плохо. Но основной художественный принцип постмодернизма – это откровенное ци-тирование. И никто не считает постмодернистов эпигонами. Все дело в том, каков художественный вкус автора, и как, насколько хорошо разнородные куски подогнаны друг к другу.
Постмодернизм, цитирующий произведения откровенно дурного вкуса, вообще превращается в паро-дию, к которой, тем не менее, не предъявляется претензий за дурновкусие цитируемых отрывков.

5. «Фэншуй-эклект».
Впрочем, сам архитектор постмодернистом себя отнюдь не считает. Он называет свое направление (адептом которого, пока что, является он один) «фэншуй-эклект», или «новый конструктивизм». Он считает себя конструктивным эклектиком, опирающимся на принципы фэн-шуй.
«Постмодернизм – утверждает он в Манифесте художественного направления «Фэншуй-эклект», опубликованном на его персональной странице в Интернете – чаще всего стремится шокировать пуб-лику, будоражит ее, старается поразить воображение зрителя. Для архитектуры такая позиция прин-ципиально неприемлема. Фэн-шуй наоборот стремится создать зрителю максимальный психологиче-ский комфорт, также как некогда модный в Европе конструктивизм стремился к комфорту техноло-гическому».
Далее он поясняет, что «наша европейская ментальность коренным образом отличается от ментали-тета китайцев. Для европейца психологический комфорт немыслим без крутой, на грани фола, интел-лектуально насыщенной эстетики, или, на крайний случай, терпкой, поражающей воображение экзо-тики…
Новый конструктивизм – утверждает далее г-н де Сен-Жак, - откровенно стремящийся создать для потребителя психологический комфорт, просто вынужден использовать для наиболее полного удов-летворения потребностей клиента эстетически острые цитаты-приправы, безотносительно того, из ка-кого источника они взяты…
Старый конструктивизм – продолжает он - излишне акцентировал внимание зрителя на технологию, чем совершенно неоправданно для архитектуры будоражил зрителя «скрежещущими» машинообраз-ными формами...
Новый конструктивизм – завершает он свою статью - во главу угла своей эстетики ставящий рацио-нализм, стремится примирить технологические и психологические потребности клиента, откровенно декорируя технологические элементы конструкций разнообразными эстетически обоснованными ци-татами-коллажами».

6. Восьмое чудо света - дворец.
Что же, молодой архитектор, пожалуй, не так уж неправ в этом сложном и изрядно запутанном пояс-нении своего направления в искусстве. Впечатления от его отнюдь непростого архитектурного чуда где-то перекликаются с тем, что можно вычитать из его статьи.
Итак, что предстало перед моим взором, при первом посещении усадьбы?
У пологого берега красивейшей в этих местах бухты Татарская уютно расположился изысканной кра-соты парк, в глубине которого возвышался сказочный дворец, отдаленно похожий на французский средневековый замок. Изящество и соразмерность форм дворца подчеркивались и отте-нялись некоторой суровостью элементов средневековой замковой архитектуры.
При приближении оказалось, что дворцово-замковые архитектурные формы плавно и очень орга-нично переходят в одних местах в восхитительное латиноамериканского типа бунгало с обилием веранд, лоджий, балкончиков и затененных проходов, обрамленных, а то и совершенно скры-тых от глаз буйной тропической растительностью, в других – в роскошные галереи итальянского патио, отделанные благородным мрамором и увитые плющом.
Такая, с громадным вкусом и истинно французским тактом собранная воедино, эклектика сразу пора-зила мое воображение.

7. Девятое чудо - парк.
Дом был только изящной жемчужиной в оправе не очень большого парка, казавшегося громадным из-за обилия и разнооб-разия растительности. Оправа архитектурной жем-чужины поражала еще сильней, чем она сама. При приближении оказалось, что парк тоже весьма и весьма своеобразен. Его откровенная эклектичность даже превосходила причудливое смешение сти-лей дворца. В парке такое же, как в архитектуре дома, плавное перетекание одного художественного стиля в другой было еще более вычурно, еще активней занимало (но, что характерно, не будоражило) воображение.
Здесь благородные формы старого английского парка причудливо переплетались и с изысками садо-вых форм, характерных для Дальнего Востока и с необузданностью растительности тропиков. Про-гулка по парку вызывала странное чувство встречи со сказкой. В одних укромных уголках парк по-степенно превращался в традиционно изысканный и вычурный китайский сад. В других – в скромный и даже суровый, но, при этом, располагающий к глубоким философским размышлениям сад япон-ский. А в-третьих - парк внезапно, но опять тактично и неназойливо переходил в откровенно буйные формы тропического леса.
И все эти причудливые переплетения выполнены с таким тонким вкусом, с таким глубоким и чутким пониманием специфики человеческого восприятия, что никакие, казалось бы, необычные и, прямо скажем, непривычные для нашей ментальности формы не выглядели при этом неприемлемыми или чуждыми.

8. Десятое чудо – интерьер.
Но все эти чудеса архитектуры и ландшафтного дизайна бледнели после знакомства посетителя с ин-терьером дома. Вот это было истинное чудо! Представьте себе (не верю, что это можно мысленно себе представить – это следует видеть своими глазами), что строгая, чуть чопорная викторианская об-становка каким-то чудесным образом сочетается и с аскетически строгим минимализмом японского дома, и с изяществом и утонченной роскошью дома китайского, создавая тем самым какой-то удиви-тельный англо-японо-китайский стиль. Причем этот новый, впервые увиденный вами стиль кажется вам не чем-то новым и необычным, а привычным, даже почему-то очень знакомым, родным. Как-будто Вы всегда знали, что так и должно быть, но не могли этого выразить не только в материале, но даже словами.

9. Как осуществляются чудеса.
Позже, когда я ближе познакомился с уважаемым Марленом Михайловичем, то, не без удивления, понял, что чудесная архитектура его дворца (в разговорах и он сам, и все окружающие называют это чудо усадьбой) для него второстепенна, ибо главное для него – таинственный полуост-ров. Тогда я не удержался и спросил, что подвигло его на сооружение здесь, в забытом Богом краю, этого восьмого чуда света. Ответ меня, конечно, удивил, но не очень, ибо к тому времени я уже значительно лучше знал особенности характера своего собеседника. А сводился ответ к тому, что строительство обошлось ему не слишком дорого, а получилось так интересно, ибо ему удалось про-явить природный, воспитанный родителями, вкус, и не только пригласить талантливого архитек-тора, но и найти с ним общий язык.





Глава 3. Евангелие от Каспара.
Раздел второй. Голгофа
1. Проповеди Иисуса.
Вернувшись в Землю Обетованную, Иисус принял крещение у Иоанна, названного впоследствии Крестителем, и начал свою проповедь Любви и Добра. Проповедь эта была настолько удиви-тельна, так непохожа на все другие учения мудрецов, коими никогда не был скуден Восток, что слух о ней облетел весь обитаемый мир. Достиг он и наших ушей. Однако срочные работы по ремонту храма, пострадавшего от неожиданного, никогда прежде здесь не случавшегося зем-летрясения, задержали нас. Прибыли мы в Иерусалим в один из самых страшных и одновре-менно в один из самых поучительных дней в истории человечества - в день Голгофы.

2. Иуда из Кариота.
Сегодня одни говорят о зловещем предательстве потомка Каина по имени Иуда, как о причине казни Его. Другие утверждают, что несчастный предатель действовал по прямому Его указа-нию. Ибо без Голгофы Иисус не смог бы должным образом выполнить свое предназначение: при-нести миру Благую Весть. Третьи говорят, что только благодаря Иуде Иисус оказался на Гол-гофе, с которой возвестил людям, что в мир пришла Любовь. А без инициативы любимого уче-ника Его, взявшего на себя страшный крест предательства, не свершилось бы предначертанное.

3. Зависть.
Но все они заблуждаются. Голгофа была, действительно, предначертана Провидением с самого начала. Без нее Учение не распространилось бы по миру. Но не играл несчастный Иуда в этом действе сколь либо значимую роль. Да, Провидение действовало через него, через его мелкую, су-етную сущность.
Но не жалкие тридцать сребреников были важны для предателя. Сгубила Иуду зависть. Был он любимый ученик Его, и хотел он после казни Учителя сам стать во главе несущих миру Свет. Но, чтобы нести Свет другим, нужно иметь его в сердце своем. А Иуда был хорош собой, умен и сообразителен, но внутри он был пуст и сердце имел холодное.

4. Осознание вины.
Только увидев Иисуса на кресте, до конца понял Иуда, в чем суть учения Его. И повесился, ибо понял, что грех его велик и неискупим. Нынче иные из последователей Христа считают, что основной грех Иуды – уныние, неверие в искупительную силу Страстей Господних, в возмож-ность замолить любой грех.
Может эти люди и правы. Но, по учению Его, нельзя отказать никому, в том числе и несчаст-ному Иуде, в свободе выбора. И коль тот счел свой грех неискупимым и выбрал самоубийство, он на то право имел.

5. Что было предначертано?
А предначертано было Иисусу нести миру такую Весть, которую не мог принять никто из лю-дей, считавших себя нормальными, и, действительно, бывших таковыми. Ну, как могли люди здравомыслящие согласиться с тем, что следует любить врагов своих, молиться за гонителей своих, сострадать мучителям своим?
Естественно, здравомыслящие признали Иисуса душевнобольным. И не просто сумасшедшим, каких тысячи, а опасным маньяком, проповедующим идеи, способные разрушить самые основы привычного мироустройства. Поэтому, когда за ним пошли некоторые, когда появились такие, кто принял учение Его, люди разумные и облеченные властью посчитали душевную болезнь Ии-суса заразной, и сочли необходимым, казнив Его, остановить эпидемию.

6. Казнь Иисуса была неизбежна.
В этих условиях казнь Иисуса представлялась для власти (и иудейской, и римской) не только не-избежным, но и вполне естественным и логичным решением проблемы.
«Успокоить общество, удалить из него раздражающее нормальных людей отклонение от есте-ственного, от привычного «око за око, зуб за зуб», - думали власти, – можно только казнив сму-щающего народ нереальным и несбыточным».

7. Голгофа изменила мир.
Но Голгофа полностью опрокинула замыслы и надежды властей. И не только опрокинула, но и в значительной степени изменила взгляды на жизнь и само мировоззрение многих представите-лей римской и иудейской правящей верхушки.
Достаточно сказать, что Понтий Пилат, прокуратор Иудеи, уверовал во Христа и до конца жизни оставался тайным Его последователем. Менее известно, что Каифа, первосвященник Храма иудейского, тоже стал тайным последователем учения Его.
Это обстоятельство тщательно скрывалось, но для многих в Иудее оно не составляло тайны.
Оно и не могло быть иначе, ибо после Голгофы все присутствовавшие при казни в той или иной степени попали под Его влияние, стали последователями учения Его.

8. Что, собственно, произошло?
Но почему это произошло, почему все бывшие в тот день на Голгофе уверовали в Него? Почему и палачи, и зрители, до того издевавшиеся и смеявшиеся над Ним, вдруг стали молиться и пла-кать, и с надеждой взирать на Него, на кресте за них страдающего?
Мы, присутствовавшие при казни Бальтазар, Мельхиор и я, Каспар, поняли это много позже. То, что увидели мы и все другие, кто был там, никогда прежде никому из смертных видеть не доводилось. Да и промыслить такого никто прежде не мог.
Все мы в прежней жизни своей повидали немало казней. Зрелище это не из приятных. Гримаса боли, искажающая лицо казнимого, мало кого оставляет равнодушным. Самый жестокосердный невольно жалеет истязаемого, против воли сострадает даже самому закоренелому преступнику.
Но видеть, как казнимый искренне жалеет мучителей своих, прежде не доводилось никому. Даже предполагать, что такое доведется увидеть, не мог никто. Если бы мне до казни сказали, что я увижу такое, я бы счел такого предсказателя просто глупцом.

9. Может ли жертва любить палача своего?
А ведь я был прежде знаком с учением Его, знал, что Христос учил любить врагов своих. Странна была мне эта наука, не скрою, очень странна и непонятна. Но я знал недюжинную мо-ральную силу Его. Поэтому счел: то, что для нас простых смертных недостижимо, по плечу Ему.
Но все же своими глазами увидеть, как сквозь гримасу нестерпимой, нечеловеческой боли явст-венно проступает любовь и сострадание к палачам - это было для меня шоком. Просто нельзя было себе представить, что лицо человека такое может выразить. А на лице Его любовь к па-лачам проступала явственно. Потому, наверное, что у Него не лицо, как у всех нас, а Лик Боже-ственный.
Вот так и произошло. Все увидевшие лик Его, искаженный болью и одновременно смягчен-ный любовью и состраданием к палачам своим, в тот же час уверовали в Него.

Глава 4. Три независимых центра жизни усадьбы
1. Сознательный интерес и подсознательное влечение.
Не могу не признать, что знакомство с Марленом Михайловичем Кузовлевым, с его удивительной усадьбой, с налаженным в ней бытом произвело на меня сильное впечатление.
В этот же период я, со странным чувством удивления, смешанного с откровенным недоумением, изу-чал «Апокрифы от волхвов». Это чтение оказывало на меня какое-то удивительное воздействие. Я не понимал, в чем оно, но подсознательно чувствовал, ощущал, что меняюсь, что во мне, в моем ми-ро-ощущении что-то медленно, но неуклонно изменяется.
Я хотел обсудить эти апокрифы с многомудрым г-ном Письменным, но милейший Тарас Иванович был под завязку занят организацией сразу двух конференций, которые в ближайшее время должны были (одна за другой) состояться в усадьбе олигарха.
Как человек, привязанный к реальному миру, я с живым, непрекращающимся (даже, несмотря на то, что отошел от дел и пребываю на покое) интересом знакомился с усадьбой, с особенно-стями ее архитектуры, с бытом, в ней налаженным. Но, вместе с тем, эти ранее никому не известные Евангелия, по смыслу своему никак не похожие на другие известные миру апокрифы, чем-то неудер-жимо меня влекли. Так я продолжал свое существование, как бы поделенное на две независимые друг от друга части.

2. Организация быта усадьбы.
О быте олигарха и его окружения не могу не рассказать по возможности подробно. Признаюсь, я был приятно поражен, даже восхищен им. Ничего подобного я никогда прежде не видел не только в жизни, но и в литературе. Несомненно, что придуманный им и тщательно организованный быт усадьбы был весьма и весьма оригинален. Он интересен как пример нетривиальной, лишенной буржуазной пошлости организации человеком разумных условий своего существования, пример по-ведения человека, которого даже несметное богатство не смогло превратить в существо, в кругах продвинутых социальных психологов называемое модным животным.
Откуда Марлен Михайлович черпал идеи для организации жизни в своей усадьбе, можно было только до-гадываться. Ясно одно: основой послужил сложный и внутренне противоречивый конгломерат идей и образов. Первое, что сразу бросалось в глаза: дом представлял собой в некотором роде коммуну, со-стоящую из хозяина дома его служащих. Нет, служащие, за исключением двух убежденных холостя-ков – управляющего и архивариуса, не жили постоянно в усадьбе, они в ней дежурили сутки через трое. Признаки коммуны проявлялись в другом.

3. Три независимых центра.
Самым необычным в жизни усадьбы было то, что ее хозяин, то ли по замкнутости характера, то ли по иным причинам, фактически не играл в ней главной роли. Нет, усадьба жила по законам, им разрабо-танным, все в ней было подчинено его интересам. Но это в плане стратегическом. А в повседневной жизни Марлен был всего лишь одним из обитателей дома, им построенного, лишь одним из участни-ков повседневных почти ритуальных действ, им заведенных.
Собственно говоря, у усадьбы было три независимых центра, три структуры, организующие и реали-зующие ее материальную и духовную жизнь. Жизнь полноценную и полнокровную, и, тем не менее, настолько непохожую ни на что в нашем мире, что она произво-дила впечатление чего-то нереального, потустороннего, могущего быть только в раю.
И люди, организующие эту жизнь и живущие ею, производили впечатление настолько странное, что казались не живыми людьми из плоти и крови, а воплощением чьих-то благородных, но очень уж аб-страктных идеалов. Вместе с тем общение с ними выявляло в них людей, полных жизни и часто не в меру импульсивных.

4. Усадьба и ее обитатели.
Взять хотя бы обслугу, людей, служивших в усадьбе на разных должностях. В основном это были простые жители расположенного рядом города Щелкино и окрестных поселков. Три недели они жили точно так же, как их соседи. Мужчины рыбачили или пили пиво, а женщины хлопотали по дому и судачили с соседками.
В течение трех недель они щеголяли в простой безыскусной одежде и говорили на ярком, образном южнорусском наречии. Но на четвертую неделю на дежурстве в усадьбе этих простых людей было не узнать. Стройные, подтянутые, чуть чопорные, одетые в строгие костюмы, говорящие исключительно на литературном русском и изысканном английском, эти люди, казалось, много лет прослужили в старинном замке. А причина была в том, что вся без исключения обслуга усадьбы про-шла обучение в специальной английской школе, готовящей прислугу для британских аристократиче-ских домов.

5. Усадьба-крепость.
За организацию жизнеобеспечения и обороны усадьбы отвечал полковник «Альфы» в отставке Виктор Сергеевич Соколов. Все, включая хозяина, в вопросах организации быта усадьбы и ее охраны подчинялись ему. Виктор Сергеевич воплощал первый и главный независимый центр жизни усадьбы.
Полковник Соколов был невысок, но и не мал ростом, не тучен, но далеко не худ. Лицом не краса-вец, но и не урод. Ходил по усадьбе неспешно, не таясь, но и не производя излишнего шума, не привлекая к себе постороннего внимания. Говорил голосом ровным и спокойным, но все его рас-поряжения беспрекословно выполнялись. Был он тих и почти незаметен для посторонних, но его со-трудники всегда ощущали его присутствие, которое придавало им уверенность в самых сложных ситуациях.
Усадьба была густо начинена суперсовременной электроникой и таким же оружием. Резервные сис-темы энергоснабжения и водообеспечения, а также солидные запасы разнообразной вкусной еды и марочных вин превратили ее в образцовую крепость, способную выдержать, как минимум, годовую осаду.

6. В усадьбе не было специализированной охраны.
Но самой главной военной силой усадьбы были ее обитатели. Особенность «замка» олигарха заключалась в совершенно нехарактерном для богатых домов на территории бывшего СССР составе обслуги. В усадьбе не было специализированной профессиональной охраны. Нет, дом охранялся, причем на таком профессиональном уровне, подобного которому я прежде не встречал. Все без исключения служившие в доме были хорошо подготовленными бойцами. Прислуга под ру-ководством управляющего могла дать бой целой армии, если бы та захотела захватить усадьбу.
С управляющим полковником Соколовым мне довелось близко познакомиться после катастрофы, ко-гда система управления многочисленным и разнообразным автоматическим вооружением усадьбы вышла из строя и подлежала полной замене. Новая система обороны была смон-тирована и успешно опробована в течение недели.
Эти семь дней охрану усадьбы несли люди, вооруженные лишь своим личным оружием. За неделю обитатели дома под руководством тихого и незаметного Виктора Сергеевича успешно от-разили четыре яростных атаки. Поскольку сидеть в обороне, не имея для сего никакого более или ме-нее серьезного оружия, было совершенно бессмысленно, группа Соколова всякий раз переходила к контратаке и выигрывала бой.

Глава 5. Евангелие от Каспара.
Раздел третий. Распространение христианства
1. Эпидемия христианства.
После Голгофы христианство волнами стало распространяться по миру. Все присутствовав-шие при казни Его - а таких было несколько тысяч человек - почувствовали силу Любви, от Него исходящую, силу Его сострадания палачам, мучителям своим. И даже многие из тех «здравомыс-лящих» людей, кто послал Его на смерть именно за то, что Он учил любить врагов и мучите-лей своих, попали под влияние высокого духа Его и стали последователями дела Его.

2. Иосиф Аримафейский.
Некоторые утверждают, что Иосиф Аримафейский был и до Голгофы тайным приверженцем Христа. Я близко знаком с этим замечательным человеком, знатоком религиозных учений Вос-тока и философских систем Запада. Он признался мне, что раннее не был знаком с Иисусом и не симпатизировал Его учению.
Более того, до Голгофы он был врагом Спасителя, противником дела Его. При аресте Спасителя он был со стражниками, схватившими Иисуса. Именно там он овладел Чашей.
И только во время казни молодой высокоученый иудей проникся Его идеями и стал привержен-цем Его учения. На Голгофе он собрал кровь казненного в Чашу и купил у римского сотника Лон-гина копье, коим тот пронзил Иисусов бок, из которого вытекла святая кровь Его.

3. Апостолы и Голгофа.
Нынче некоторые утверждают, что апостолы не присутствовали при казни Учителя. Это чу-довищное заблуждение, ибо только присутствие при казни Иисуса сделало их подлинными Его учениками. Только там они до конца поняли ту Истину, которую Он принес в мир.
Конечно, ученики Его отличались от «нормальных», «здравомыслящих» людей. Они отличались от тех, кого сама мысль о возможности бескорыстно любить, а тем более любить врагов своих приводила в неистовство. Совсем наоборот. Доброта Иисуса, Его сострадание к их, учеников, невзгодам (а были апостолы далеко не самыми благополучными людьми на земле) вызывали у них ответную любовь и благодарность Ему. Но и они, ученики Его, не понимали ЗАЧЕМ, а глав-ное КАК можно любить врагов своих.

4. Только Любовью можно покорить мир.
Только на Голгофе апостолы поняли, что в их руках оружие, которому покорится могучий Рим, а затем и весь обитаемый мир. Это оружие – идея мессии нового типа. Дело в том, что в те времена в Иудее буквально каждый месяц появлялись претенденты на роль мессии. И все они рано или поздно проигрывали, ибо каждый раз будущий покоритель мира терпел поражение от более сильного противника. И тогда почитатели нового претендента в мессии убеждались, что он слаб - и не может быть спасителем мира. И вот пришел Иисус, который показал миру, что можно быть сильным не победами своими, а Любовью, любовью ко всем, даже к врагам своим. Поэтому победить нового мессию не смогли устроители казни Его.
Только на Голгофе ученики Его поняли, что такими же непобедимыми окажутся все они, по-следователи дела Его. Ибо физическая победа над любящим мучителей своих тут же обернется моральным поражением мнимых победителей. Только после Голгофы апостолы уверовали, что в их силах весь мир, всех людей на земле превратить в Его последователей.

5. Так оно и случилось.
Так оно и произошло. После Голгофы мир захлестнуло христианство. Сначала сотни, а затем и тысячи проповедников разошлись по свету с пропагандой Любви, Им заповеданной. Власти во всех частях света пытались остановить эту «заразу» духовную, но безуспешно. Публичные казни распространителей этой «ужасной», по мнению властей, «болезни», только увеличивали число «зараженных» Любовью. А новые мученики все больше и больше расширяли число сто-ронников Его, готовых отдать жизнь за свою веру в Него.
Теперь уже ясно, что христианство Любовью своей победит Зло во всем мире. В мире, наконец, исчезнет угнетение, останутся в прошлом убийства, не будет отныне войн и на-бегов. И все на этой обновленной любовью земле будут счастливы.
Да пребудет так навеки! Аминь!

Глава 6. Три независимых центра жизни усадьбы (окончание)
1. В гостях у поваров.
Вторым центром, несомненно, были повара. Во время еды главным в крепости был очередной дежур-ный повар. Завтрак, обед, а особенно ужин в усадьбе - особое время. Начну с того, что в доме отсутствовала отдельная столовая, она была совмещена с кухней. Повар готовил еду на глазах у едоков. И при этом изощрялся в юморе.
Интересно, что ни хозяин, ни самые уважаемые из гостей не могли, не имели права заказывать повару ни одного блюда. Повар всегда готовил то, что пожелает сам. Такие традиции создавали в усадьбе особую атмосферу. И гости, и прислуга, и сам хозяин во время приема пищи находились как бы в гос-тях у очередного весельчака-повара, который от души кормил людей, и, также от души, веселил их.
Поваров было четверо: хохол из Киева, поляк из Львова, армянин из Баку и московский китаец.

2. Опанас Серафимович Пшеничный.
Самый старшим по возрасту был Опанас Серафимович Пшеничный, тридцать лет прослуживший шеф-поваром киевского ресторана «Днипро». Опанасу Серафимовичу было за шестьдесят, был он че-ловек невысокого роста, но грузный, с широкой, седой, всегда открытой грудью, громадной для его роста головой. Двигался он легко и быстро, весело покрикивая на своих помощников. Шутки его были незатейливы, но не в меру смачны.
Я помню их множество, но не привожу здесь, ибо, напечатанные, они выглядят просто неприлично. Удивительно, но его юмор нравился женщинам. Самые скромные из них, слушая его, нисколько не смущались, а, наоборот, весело и беззаботно хохотали.

3. Станислав Батоно-Каравайский.
Самым большим оригиналом в усадьбе был, конечно, пан Станислав, потомственный львовский пе-карь по фамилии Каравайский. Долгие годы прослужив шеф-поваром московского ресторана «Тби-лиси», он приобрел там уважительное прозвище Батоно-Каравайский.
Этого человека действительно нельзя было не уважать. Внешний вид его производил настолько сильное впечатление, что во всех компаниях, во всех торжественных случаях, на всех случайных сборищах его неизбежно выбирали тамадой. Лучшие его спичи вошли в рукописную сокровищницу грузинского юмора, бережно сохраняемую нынче официально зарегистрированным (но неофици-ально существовавшим в Москве долгие годы) Обществом Любителей Грузинской Кухни.
В молодые годы Батоно-Каравайский был известен как неутомимый «ходок» и дамский угодник, не пропускающий ни одной юбки. К старости он заметно поутих, успокоился. Но дамы и девицы всех возрастов, вне зависимости от их общественного положения и личных пристрастий, всегда выделяли его в самой многолюдной толпе и стремились к общению с ним на любом самом строгом светском рауте, в любой самой бесшабашной компании.
Его добрый, благожелательный, но, тем не менее, всегда острый и сочный чисто грузинский юмор, в сочетании с не менее острыми и ароматными, непередаваемо вкусными грузинскими блюдами созда-вали в усадьбе удивительно теплую и дружескую атмосферу.

4. Тофик Мовсесян.
Самым молодым был повар-любитель, армянин из Баку Тофик Мовсесян. Молодой армянин был знатный анекдотчик и самый большой хохмач не только в усадьбе, но и нам всем побережье. Впро-чем, все три повара были, каждый на свой лад, хохмачи – дальше некуда. Но шутки молодого армя-нина были особого свойства.
Дело в том, что Тофик был интеллектуал и изысканный литературный эстет, до тонкостей изучивший особенности и возможности русской устной речи. В его устах и тонкие литературные реминисценции, и грубый казарменный юмор (который он очень любил и снабжал изящными комментариями) зву-чали одинаково остро и невыразимо смешно.
Несмотря на молодость, он успел объехать весь мир, где слушал лекции специалистов по самым ори-гинальным направлениям современной науки. Из-за полного отсутствия средств учебу в универси-тетах разных стран ему приходилось совмещать с работой. Чаще всего это была работа помощника повара. Так он научился приготовлению тысяч экзотических блюд, украшающих обеденные столы гурманов в самых отдаленных уголках мира.

5. Ли-Джан-Бао.
Совершенно непохожим на эту славную троицу был повар-китаец Ли-Джан-Бао. Несомненно, что из всех четверых он обладал самым изощренным умом, но юмор его был странен для европейцев. Да и еда, им приготовленная, несомненно, поражающая самое изощренное гастрономическое воображение своими очаровательно тонкими вкусовыми качествами, была все же очень непривычна для нашего желудка. Однако повар-китаец органически вписался в жизнь усадьбы. Без него уклад дома был бы, наверное, существенно иным.
После трагических событий, коренным образом изменивших жизнь «замка», многие из его обитателей признавались мне, что в глубине души всегда недолюбливали странного китайца, им не нравился его юмор, а их желудки неохотно принимали пищу, им приготовленную, но все, вклю-чая хозяина, стеснялись открыто сказать об этом.

6. Научно-философская и культурная жизнь усадьбы.
Научно-философской и культурной жизнью командовал до самой своей кончины Тарас Иванович Письменный, библиотекарь и архивариус олигарха. Он и воплощал собой третий независимый центр усадьбы. Маленький кругленький человечек с большими седыми усами и строгим видом, Та-рас Иванович был не только высококвалифицированным системным программистом, талантливым историком и филологом, но и, от Бога, настоящим интеллигентом. Мягкий, тихий чело-век, он, тем не менее, был настойчивым и четким координатором, организационными усилиями кото-рого велась большая и разнообразная научно-исследовательская работа, посвященная феномену Ка-зантипа.
В рамках этой работы в гостиной усадьбы регулярно проводились конференции и семинары разно-образной тематики. Гостиная, оборудованная цифровыми телекамерами, связанными с центральным компьютером, позволяла фиксировать не только доклады и сообщения, но и все элементы дискуссии. Образцовая организация этих профессиональных форумов всегда вызывала восхищение научной об-щественности, особенно тех ее членов, которым довелось в этих форумах хотя бы раз поучаствовать.
Кроме того, в усадьбе каждый месяц обязательно проводился сольный концерт какой-нибудь восхо-дящей звезды, тоже обязательно записываемый на высоком техническом уровне. Это обстоя-тельство очень привлекало певцов и музыкантов (записи их концертов отдавались им бесплатно).

7. Повседневная культурная жизнь усадьбы.
Кроме этих обязательных мероприятий, в усадьбе существовала ежедневная культурная жизнь. В дни, когда не было семинаров или конференций, три раза в день (до завтрака, после обеда и вечером) желающие собирались на кофе в гостиной.
Ежедневные свободные дискуссии на разные темы, проводившиеся под неизменным председательст-вом г-на Письменного, также фиксировались. Эти записи, как и записи семинаров и конференций, были доступны всем желающим. Они нередко представляли интерес никак не меньший, чем записи с профессиональных форумов. Темы их были неизменно интересны и зачастую животрепещущи, а ре-зультат дискуссий нередко был поистине впечатляющ.

Конец второй части

КНИГА ПЕРВАЯ.
КАЗАНТИП

ЧАСТЬ I.
СТРАННЫЙ КРАЙ. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
Любовь сама себе довлеет,
сама по себе угодна и ради самой себя.
В ней самой ее заслуга,
она сама себе служит наградой.
Любовь не ищет вне себя самой,
своей причины,
Любовь не ищет для себя и плода,
ее польза в самом ее проявлении.
Я люблю, потому что люблю,
я люблю для того, чтобы любить.
Святой Бернард.

Негоже христианину гордиться
Учителем своим и истинностью учения Его.
Ведь истина Иисуса, высота Ее,
как раз в том и состоит,
что не ставит она себя выше других истин,
ибо истинно не то, что гордиться собою,
а то, что уважает иное.
Картериус Великий.
Глава 1. Легенды о Чаше Грааля и Копье Лонгина
Из архива Марлена Михайловича Кузовлева (сохранилось 57,3% текста)
О приключениях Чаши до ее возвращения на Казантип существует несколько занимательных исто-рий. Какие из них правдивы, судить трудно, но, согласно каждой из них, Чаша возвращается в Казантипский храм. Все эти истории, так или иначе, связаны с именем Иосифа Аримафейского и Копьем, которым был ранен Распятый. Ибо после казни Спасителя его тайный приверженец стал хранителем обеих главных христианских свя-тынь.

1. Иосиф Аримафейский.
По одной из них, Иосиф Аримафейский сам привез Чашу на Казантип. После демонстративного сбора крови Христа во время казни Иосиф не мог более пребывать в роли тайного последова-теля Иисуса и одновременно официального члена Синедриона. Он стал одним из распространи-телей христианства по миру.
Вторую по ценности реликвию - Копье Лонгина - он передал сыну, тоже Иосифу, который отпра-вился проповедовать христианство в Англию. Сам же, вооруженный наиболее ценной их хри-стианских святынь – Чашей Грааля, счел себя лучше других последователей Христа подготов-ленным к роли распро-странителя Его учения.
Однако, учение Иисусово не было воспринято им во всей полноте. Ибо склонился он к делам скорее антихристовым, чем истинно христианским. Прознав о манипуляциях магов Каспара, Бальтазара и Мельхиора с Чашей в их бытность в Казантипском пещерном храме, он решил эту практику продолжить, дабы наилучшим образом, как ему казалось, испол-нить свою новую роль.
Но задуманное Иосиф Аримафейский осуществить не успел. По прибытии в храм он был уку-шен змеей и вскоре погиб в страшных муках. А на его место главного служителя пещерного храма заступил бывший жрец храма Артемиды в Эфесе Алкей, прибывший на Казантип неза-долго до смерти Иосифа.


2. Братство Грааля.
Сын Иосифа Аримафейского, до которого дошли слухи о смерти отца, счел Чашу утраченной. Для ее поиска он основал в Британии, при дворе короля Артура Братство Грааля, более извест-ное как Братство Рыцарей Круглого Стола.
Чтобы вернуть Чашу, Иосиф, сын Иосифа, зовущегося Аримафейским, развил бешеную деятель-ность по организации похода рыцарей в земли неверных. На Востоке, думалось ему, проще будет собрать сведения о местонахождении Чаши. Однако совершить Крестовый поход ему не дове-лось. Много позже его план осуществят другие.
Братство Рыцарей Круглого Стола, или Братство Грааля, просуществовало в Англии долгие годы. Над круглым столом Артуровых рыцарей всегда парило подвешенное к потолку Копье, а в центре Стола в роскошной вазе из гигантского изумруда круглый год стояла свежая роза, симво-лизирующая Чашу, поиск которой был основной целью Братства.
У рыцарей Круглого Стола копье Лонгина впервые стало использоваться по своему прямому на-значению – указывать место на земле, где мучают и пытают людей. Когда в мире нигде не со-вершалось несправедливостей – Копье указывало на Север. Но как только на земле начинали со-вершаться злые дела, Копье повора-чивалось и его острие указывало королю Артуру и его рыца-рям место, куда надо поспешить, дабы устранить несправедливость. Именно благодаря Копью рыцарское Братство и прославилось тем, что всегда вовремя успевало устранять зло на земле.
Позднее Копье Лонгина было выкрадено из дворца Артура знаменитым колдуном и великим пройдохой Мерлином. Хитроумный продал реликвию мессиру Раймонду, графу Тулуз-скому, главе катаров, у которых оно стало основным символом веры, священной реликвией аль-бигойской ереси.
После поражения катаров Копье Лонгина было подарено французским королем одному из самых активных участников похода против альбигойцев, маркизу де Шуа, который продал реликвию заезжим араб-ским купцам. Купцы привезли Копье на Казантип и вручили его тамошним магам, дабы, задобрив храмовых, обеспечить себе и потомкам своим успехи в торговых делах. Так, по-меняв несколько хозяев, Копье оказалось в Казантипском подземном храме.

3. Жрец Алкей.
По другой версии, Иосиф Аримафейский, вооруженный священными реликвиями: Христовой Чашей и Копьем Лонгина, отправился проповедовать в Эфес, где был арестован. А Чашей и Копьем овладел правитель города, римский патриций Диодор. Зная о могуществе хри-стианских реликвий, он за-думал с их помощью стать сначала префектом Рима, а затем, если повезет, императором. Для со-вершения необходимых ритуалов он привлек главного жреца храма Артемиды Алкея.
Однако у лукавого жреца были свои соображения насчет реликвий. Он отравил правителя Эфеса, выкрал Чашу и Копье и бежал с ними на Казантип. Став главным жрецом пещерного храма, он продолжил неправедное дело, от которого, приняв крещение, отреклись маги Каспар, Бальта-зар и Мельхиор.

4. Колдун Мерлин.
По третьей версии, Иосиф Аримафейский увез Чашу в Англию, где она служила главным культо-вым предметом братства Рыцарей Круглого стола при дворе короля Артура. Однако придворный колдун короля, лукавый Мерлин, выкрал священную реликвию из дворца Артура и от-правился с ней на Казантип, где стал главным магом пещерного храма.
Это были невероятно тяжелые годы, ибо Мерлин был великий испытатель челове-ческой природы и экспериментатор над душами людскими. В полнолуние он усиливал влияние Звезды на змей и в ясную, и дурную погоду. Таким образом, Чаша помогала как выпрямлению змеи-ных тел и людских судеб, порождая на земле великое множество фанатиков, заливавших ее ре-ками крови, так и переплетению змеиных тел, а, следовательно, и людских инте-ресов и страстей, провоцируя кровавые междоусобицы.
Сын Иосифа с подаренным отцом Копьем Лонгина, отправился проповедовать в землю под названием Лангедок, где подарил Копье графу Тулузскому, ставшему впоследствии во главе еретиков-катаров. Копье Лонгина много лет верно служило катарам. Оно всегда указывало на место на земле, из которого следовало ожидать удара верных Папе и королю войск.
Во-время уведомленные, катары успевали подготовиться и успешно отразить нападение. Однако это не избавило их от поражения, в результате которого, после многих приключений Копье Лонгина, как и Чаша Христова, оказалось на Казантипе, в храме Звезды.

5. Рыцарь Парисфаль.
По четвертой версии, Чаша и Копье, привезенные Иосифом Аримафейским в Англию и подарен-ные им властителю Камелота королю Артуру, долгие годы служили Рыцарям Круглого Стола. Однако колдун Мерлин, давно зарившийся на королевские реликвии, в отсутствие короля, ссыла-ясь на ожидаемое нападение врагов, уговорил королеву Гиневру передать ему Чашу и Копье на хранение. Получив желаемое, он сразу же отплыл из Британии.
Благородный сэр Парисфаль, которому король поручил охранять королеву и королевство в свое отсутствие, бросился догонять беглеца. Рыцарь остро чувствовал свою вину, ибо, под-давшись искушению, он упился добрым элем и проспал потерю реликвий.
Высадившись вслед за Мерлиным в Бретони, он вихрем промчался по Франции. Догнать колдуна ему удалось только в Альбигойе, у горы Монсегюр. Там, на вершине пика, и схлестнулись простак-ры-царь с искуснейшим бойцом Мерлином. Колдун победил рыцаря. Он пробил грудь Парисфаля Копьем Лонгина. Но Копье, орошенное святой кровью Спасителя, уже никому не могло принести вреда. Более того, попавшее в грудь жертвы, Копье не могло возвра-титься в руки убийцы. Поэтому, как не старался Мерлин, ему так и не удалось вытащить ору-дие убийства из груди рыцаря. В это время к месту поединка подъехали рыцари графа Тулузского, наблюдавшие за схваткой из долины – и колдун предпочел удалиться.
После чего Мерлин, вооруженный Чашей, оставшейся в его коварных руках, благополучно доб-рался до Казантипа, где занял пост главного жреца пещерного храма. А Парисфаль, излеченный от раны стараниями доброй графини Тулузской, не вернулся в Англию, ибо опасался справедли-вой, но жестокой расправы короля Артура.
Рыцарь присоединился к еретикам-катарам, отказавшимся признавать гла-вой церкви Папу Римского и построившим на вершине горы храм для подаренной им рыцарем реликвии. В тече-ние ряда лет Копье Лонгина спасало еретиков от расправы, которую им готовили король и Папа. Подвешенное над алтарем, Копье в момент опасности поворачивалось и острием своим указывало, откуда ожидается нападение врагов.
Храм на вершине горы Монсегюр существует и поныне, но Копье Лонгина в числе его раритетов не значится, ибо хитроумный колдун вернулся в Альбигойю, выкрал главную святыню катаров и вывез ее на Казантип. Коварство колдуна предопределило поражение тулузского воинства. Не предупрежденные Копьем, катары были побеждены внезапно напавшими на них сторонниками Папы.
Глава 2. Первое знакомство
1. Странная природа края.
Я не предполагал, что жизнь здесь может оказаться такой насыщенной приключениями. Ожидалось, что она будет сонной, хотя и очень уж странной. Странной, необычной показа-лась мне природа этого края. Вскоре я понял, что в подобных местах я прежде, по крайней мере, на-яву, никогда не бывал. Наяву не бывал, а во сне довольно часто...
В первый раз я приехал сюда ранней весной, присматривать себе жилье. Низкие облака, неяркое солнце, голые ветви низкорослых деревьев, лениво плещущееся море… Картина почти нере-альная! Так природа могла выглядеть только во сне. Именно во сне. Как вскоре выяснилось, это не расхожий литературный штамп, это гораздо серьезней.

2. Сон или явь.
В один из дней, осмотрев несколько предложенных мне квартир, а затем, изрядно замерзнув, гуляя по берегу, я вернулся в гостиницу и рано лег спать.
Проснувшись ночью, я спутал сон с явью. Не разобравшись, что к чему, я пытался разбудить жену, чтобы рассказать ей о своем странном сне: я находился в городе, расположенном на берегу какого-то почти нереального моря, освещенного тусклым призрачным солнцем. Каково было мое удивление, когда супруги своей я в постели не обнаружил! Только тогда я понял свою ошибку. Окончательно проснувшись, я вспомнил, что нахожусь именно в этом, приснившимся мне, почти нереаль-ном городе…
Второй раз я приехал в эти края ранним летом. Ярко светило солнце, зеленая листва и свежая трава, казалось, обязаны были в корне изменить мои прежние впечатления об этом крае. Однако этого не произошло. Солнце яркое, зелень свежая, но все здесь было немного не такое, как в других местах.
Я долго не понимал, в чем дело. Потом увидел, что краски здесь, вроде бы, яркие, но какие-то расплывча-тые, недостаточно резкие, нет контрастов, тени странно нечеткие. Сло-вом все здесь, как во сне. Или, как в Царстве Теней, т.е. на том свете.
Странным было и мое состояние. Ощущение, что я пребываю в мире иллюзий, пресле-довало меня все дни пребывания в Крымском Приазовье. Только добравшись до Харькова, большого промышленного города, второй (неофициальной) столицы Украины, я избавился от морока. Тогда я как бы окончательно проснулся.

3. Мороки бывают разные.
Мое странное пробуждение ото сна наяву было замечено соседями по купе. Расположившийся на ниж-ней полке солидный и очень добродушный хохол из-под Винницы заявил, что это так действует на человека Юг, особенно на человека с Севера. Улыбаясь в седые усы, он пробасил: - «Хиба морок пре-слидуе людыну тильки у Приазовьи? Хиба у наших мисцях цього добра, холера його забэры, нэма?»
Он был в отношении меня неправ, ибо мороки бывают разные. Он толковал о мороке, который навеи-вает жара, а я – о мороке неопределенности, нечеткости, о мороке сна наяву, похожем на пребывание на том свете, в царстве мертвых.

4. Идеальное место для отдыха.
Не знаю, кто как, а я малость подустал от нашего сложного, яркого и очень уж контрастного мира. Поэтому пребывание в этом ирреальном, я бы даже сказал, призрачном, месте – для меня отдых. Может быть, если здесь жить постоянно, то и от этого мира будешь уставать. Но каникулы в ином, так сказать, измерении – это здорово.
Не знаю, что так влияет на здешнюю атмосферу. Может быть, все тот же мистический полуостров Казантип? Но впечатление такое, что будто бы ты то ли во сне, то ли уже на том свете - удивительное, но, если хотите, даже приятное.
Собственно говоря, здесь идеальное место для отдыха. Прежде всего, для тех, кто устал от удовольст-вий, для тех, кто хотел бы хоть на время прервать бесконечную череду развлечений, утомляющих даже закоренелых бонвиванов и донимающих богатых своим удручающим однообразием.

5. Отдохнуть от «эсклюзивов».
Как сказал один мой старый знакомый, в смутные времена удачно разбогатевший, а нынче с отвраще-нием играющий роль богатого бездельника: - «Только здесь, в пустынном и запущенном Восточном Крыму, я по-на-стоящему отдохнул. Отдохнул от назойливых забот тех, кто желает вытянуть из вас побольше денег. Бесконечная пластинка, непрерывно звучащая в других местах, навязла в зубах: спе-циально для Вас – «эсклюзив». Потом еще один «эсклюзив» – и опять, только для Вас. И так без конца. С ума сойти можно».
Конечно, изголодавшемуся большинству населения бывшего СССР, перебивающемуся на доходы много ниже порога бедности, проблемы богатых кажутся надуманными. На самом же деле это да-леко не так. Опросы благоденствующего меньшинства показывают, что психика многих из них на грани срыва.

6. Кому на пользу отдых в этих местах?
Думаю, что отдых в Крымском Приазовье наверняка был бы на пользу искателям развлечений и си-баритам всех мастей. И, конечно, тем, кто удручен, кто озабочен изматывающей от-ветственностью, моральными проблемами. Для тех же, кому просто необходимо расслабиться, дать покой нервам, пребывание в нирване этого почти «потустороннего» мира - действительно благо, лучше которого трудно придумать.
Промежуточное состояние между сном и явью, овладевающее здесь человеком, дает передышку ис-кателям развлечений, снижает почти до нуля нервное напряжение людей обеспокоенных и озабо-ченных. Удивительно, что денежные мешки еще не открыли этот край. Недвижимость и земля здесь, на удивление, дешевы, а уникальные возможности для отдыха, и душевного, и физического, здесь не-сравнимы ни с какими суперэк-зотическими, или, наоборот, архибуколическими местами.
К тому же, проживание, а особенно рождение детей в этих, территориально удаленных от центров интеллектуальной жизни местах, может оказаться неожиданно полезно именно в плане интеллекту-альном. Ведь, как утверждают некоторые источники, в этих краях родились авторы странных книг и необычных теорий.

7. «Тибетская книга мертвых».
Рождение одного из них произошло давно, в VIII веке, да и сам он - фигура почти легендарная. Это по-лумифический автор «Тибетской книги мертвых» с зубодробительной фамилией Падмасамбхава.
Предание говорит, что этот Падмасамбхава родился в семье богатого индийского торговца пряно-стями. Сказочно богатая семья купца отличалась набожностью и благочестием. Жившие в роскошном дворце, они по-ражали окружающих скудностью своего стола, скромностью одежды и суровостью рас-порядка дня.
Когда отец автора «Книги мертвых» женился на дочери знатного лаосского вельможи, по общему мнению, очень далекого от благочестия и, более того, отличавшегося весьма свободным нравом, это было принято семьей торговца в штыки.
Дабы помириться с родственниками мужа, молодые приняли суровый, но весьма распространенный в купеческих семьях обет посетить после свадьбы одно из труднодоступных и загадочных мест земли. Выбор пал на таинственную Меотиду.
Родился Падмасамбхава во время этого путешествия. Появился он на свет Божий именно в тот самый день, когда торговец с женой прибыли в таинственную и мрачную страну, омываемую водами зага-дочной Меотиды. Ученики и последователи великого Падмасамбхавы утверждают, что именно необычное место рождения позволило их учителю так глубоко проникнуть в мир, недос-тупный простому смертному.

8. Автор «Теории нечетких множеств».
Другой местный уроженец - почти наш современник. Это американский математик Лотфи Заде, автор знаменитой «Теории нечетких множеств».
Его отец, бакинский рыбак Ибрагим Заде, отличался непоседливым нравом и какой-то странной тягой к необдуманным и даже совершенно бессмысленным поступкам. Мать его Сельма, дочь богатого нефтепромышленника, проклятая своим отцом из-за пагубной страсти к бесшабашному нищему рыбаку, и лишенная наследства, всюду следовала за своим необузданным избранником.
Во время рождения их первенца, названного родителями Лотфи, они находились с керченской флоти-лией рыбачьих лодок в Азовском море, у берегов полуострова Казантип.
Американские аналитики считают, что рождение на пустынном и таинственном полуострове определило интересы будущего великого математика. Присущий ему от природы анали-тический ум и пылкое воображение, в сочетании с навеянной местом рождения непреодолимой тягой ко всему неопределенному, расплывчатому, неподдающемуся строгой формализации дали удиви-тельные результаты. Это позволило великому Лотфи Заде открыть для математики те области челове-ческой деятельности, которые прежде были для нее совершенно недоступны.

Глава 3. Как воспринимали Южное Приазовье другие
1. Современный ученый в потустороннем мире.
Оказывается, я был не одинок в своих впечатлениях об этом крае. Мой товарищ-физик, тоже купив-ший квартиру в Щелкино, испытывал примерно те же эмоции. У него даже были видения: какие-то люди во фраках и париках с ним беседовали, убеждали его в существовании каких-то совер-шенно бредовых физиче-ских законов.
Запомнил он слова одного: высокого, тощего, в фиолетовом сюртуке и при больших и пушистых се-дых бакенбардах. Сей старец наставническим тоном, чрезвычайно гнусаво и нудно втолковывал мо-ему то-варищу, что кварк есть не что иное, как эманация флогистона, и, дескать, первым поведал об этом ученому сообществу никто иной, как он, высокоученый муж Бойль-Мариотт.


2. Слушать этот бред было совершенно невозможно.
Слушать этот бред бедному физику было совершенно странно. Он еще со школьной скамьи пом-нил, что Бойль и Мариотт – это (в отличие от Гей-Люсака, или, к примеру, Салтыкова-Щедрина) два человека и ни один из них никогда не слышал ничего о кварках.
Вне себя от возмущения, наш сновидец надел на голову самозванца и зануды полное льда серебряное ве-дерко, из которого, вроде бы, только что вытащили бутылку шампанского. Откуда взялось это ве-дерко со льдом, спящий так и не понял – ни во сне, ни наяву в его доме шампанского не распивали.
Вопреки ожиданиям, обладатель седых бакенбард из сна не только не обиделся, но даже нисколько не удивился. Тщательно утершись большим клетчатым платком, он продолжил заунывные разъяснения своих бредовых идей.
Все это очень поразило моего здравомыслящего товарища. Уж он то считал себя человеком рацио-нальным и даже во сне неспособным оказаться в плену у какой-то мутной мистики. А уж продуцировать в своем мозгу совершеннейшую чушь в виде абсурдных квазифизических законов и нафталиновых фраконосцев из скучных исторических фильмов – это уж, увольте, и вовсе чушь какая-то!

3. Это произошло именно с ним.
Однако эта чушь, этот бред произошел именно с ним. То, что такое с ним случилось впервые, и слу-чилось именно в этих местах, заставило моего друга поверить, что здесь проявляются какие-то аномалии. Впрочем, я неточен, употребляя термин «поверил». Говоря об этом строгом профессионале-физике, правильно было бы сказать – заподозрил, или предположил; посчитал, что его предположение требует проверки, - и, не тратя времени, приступил к ней.
О том, что из этого всего вышло, расскажу несколько позже. Сейчас меня интересует первая реакция уважаемого Юлия Семеновича, реакция человека педантичного даже в мело-чах, а уж в своей профессии и вовсе не допускающего вольностей в выводах и умозаключениях.

4. Одиссей в царстве Аида.
Если такое случилось с сухарем-ученым, то можно себе представить, какой переворот произошел в душах впечатлительных, эмоциональных эллинов, когда они впервые посетили эти края. Он породил в их сознании многочисленные мифы. Историки говорят, что добрая половина древнегреческих ми-фов так или иначе связана с Тавридой. Немалое их число породило Крымское Приазовье.
Впервые оказавшись в этих краях, эллины подумали, что находятся в Царстве мертвых. Пролив Боспор Киммерийский они называли Тартар, т.е. вход в царство Аида. Именно об этом месте сказано у Го-мера: «Там киммерян печальная область, покрытая вечно влажным туманом и мглой облаков… Ночь безотрадная там искони окружает живущих».

Глава 4. Марлен Михайлович Кузовлев. Беспокойство
1. Утро местного олигарха.
Уже добрые лет десять Марлен Михайлович регулярно начинал утро получасовой пробежкой по бе-регу. Затем следовал сорокаминутный курс гимнастики по специальной программе. После чего, он и летом, и зимой, в любую погоду, купался в море. Такая самодисциплина поддерживала тонус и серь-езно улучшила его, из-рядно пошатнувшееся за годы перестройки, здоровье.
Но сегодня ему было не до заботы о самочувствии. Тревожные мысли о будущем уголка земли, который он взялся опекать и много лет успешно охранял от посягательства чужих жадных и загребущих рук, мешали сосредоточиться на полезных для организма упражнениях.
Да и сама природа, казалось, волновалась о будущем края, о его жемчужине – полуострове Казантип. Море, почти всегда спокойное, сосредоточенное на внутренней жизни своих глубин, се-годня волновалось, беспокоило рыхлый песок пологого берега. Небо, обычно умиротворенное, даже когда полностью затя-нуто тучами, сегодня было явно чем-то обеспокоено.
Небольшие, но тяжелые и густые тучи медленно, но с неотвратимым упорством надвигались на ис-пуганный, притихший берег. Казалось, еще немного, и тучи как танки взроют песок могучими тра-ками. Такая напряженная атмосфера вокруг усиливала беспокойство. Поэтому его утренняя про-бежка вышла нервной, дер-ганной, и была скорее во вред, чем на пользу.
2. Удивительно притягательный полуостров.
Однако разобраться в собственных мыслях она помогла. В девяносто четвертом он отстроил этот особняк и с тех пор живет в нем почти безвыездно. Живет сам, как раньше говорили, бобылем. Жена ушла еще в 93-м, когда он завязал со своим, более чем успешным, бизнесом.
Тогда он бросил все свои дела и поселился в гостинице поселка Мысовое. Здесь он вплотную занялся изучением феномена удивительного и ужасного, таинственного и проклятого, но такого при-тягательного полуострова Казантип.
Чтобы бытовые проблемы не мешали отдаться любимому делу, он выстроил этот особняк. Чтобы проблемы со здоровьем также не мешали его работе, он начал заниматься утренней гимнастикой.
Его страсть была не только исследовательской. Это было не только стремление безраздельно владеть неким феноменом, чем-то, обладающим уникальными свойствами.
Трудно признаться даже себе самому, но самым главным здесь было необоримое желание влиять на судьбы мира. Желание, может быть, и благородное. Ведь с помощью Казантипского феномена, действительно, можно исправить человечество, улучшить его жизнь. Но желание влиять – это, безус-ловно, гордыня. Он сознавал, что гордыня – это плохо. Хотя не считал этот грех не только смертным, но даже сколь ни будь значимым.

3. В гостях у ученого китайца.
Собственно говоря, он впервые и на всю жизнь заинтересовался полуостровом еще при первом с ним знакомстве, когда ураган перенес его, полумертвого, с Арабатской стрелки на Казантип. Тогда он, бу-дучи в сильном подпитии, бросился в воду на Стрелке, у поселка Соляное. Его подхватила огромная волна, ударила о вол-норез…
И, через три дня он очнулся в хижине некогда в знаменитого в Крыму старого китайского ученого. Ученого звали Аль-Го-У. Когда-то он преподавал экономику в Симферопольском университете, и, одновременно, участвовал в проекте модернизации экономики края. Однако из этих горделивых пла-нов ничего не вышло: крымская общественность не приняла рекомендаций китайского специалиста. Поэтому, промаявшись безуспешно несколько лет, китаец ушел из университета и уединился на Ка-зантипе.
Когда Марлен был еще очень слаб и не вставал с лежанки, его старый друг Андрей Лучни-ков привез на Казантип бездыханное тело молодого мускулистого татарина, раненного в грудь навы-лет. Старый ки-таец какими то таинственными пассами вернул юношу к жизни. Новым обитателем хижины оказался моло-дой крымчанин Мустафа, друг Антона Лучникова, Андреева сына.

4. Марлен Михайлович – персонаж романа Аксенова «Остров Крым».
О том, как он, Марлен Кузовлев, оказался на Арабатской стрелке, да еще мертвецки пьяным, до-вольно подробно и достаточно достоверно описано в романе «Остров Крым». Роман написал Марле-нов приятель Вася Аксенов. Правда, он в своем романе назвал Марлена Кузенковым. Но Бог ему за это судья – нужна же художнику свобода самовыражения, не должны мы ограничивать его творче-скую фантазию.
А в остальном, все правда. Марлен действительно был уполномоченным ЦК по Крыму. И почему он кинулся в бушующее море у Арабатской стрелки, Аксенов описал тоже достаточно правдиво. Од-нако в его ро-мане Марлен погибает. В действительности же море выбросило его бесчувственное тело на Казантипский берег, где он был найден и возвращен в число живых таинственным китайцем.
То, что китайский экономист и философ (с его трудами в области структурной лингвистики и теории систем Марлен был знаком раньше) владеет тайнами и секретами этого странного полуострова, было для медленно приходящего в себя почти утопленника полной неожиданностью……

5. Немного истории.
О том, что происходило в Крыму с двадцатого до середины семидесятых, в СССР, да и в нынешней России, мало кому известно. Написал, правда, об этом Вася Аксенов целый роман («Остров Крым»), но и сам он, надо думать, в написанное слабо верит. Имеется еще один роман, посвященный этим со-бытиям. Его автор - новый житель Щелкина, с которым Марлена недавно познакомил талантливый художник-куз-нец из местных, Степан Бандурыстенко, автор, между прочим, всех кованых поделок в его, Марлена, усадьбе на Мысовом.
Однако, роман этого нового щелкинца, вроде бы, еще не опубликован. Марлен познакомился с ним в Сети. Странно, но факт. То, что описано в романах, более или менее, но соот-ветствует дей-ствительности, а то, что известно о новой истории Крыма большинству бывших со-вет-ских людей, абсолютно никак с ней не соотносится.

6. История – это то, что в прошлом, а актуально то, что происходит сегодня.
История – это то, что было. А может быть, все было не так? А людям только кажется, что им известна истинная подоплека событий и они уверились в собственных заблуждениях.
Но в любом случае, безотносительно к тому, что было на самом деле, сегодня это мало актуально. Се-годня Марлена Михайловича тревожит иное: на Казантип, на его Казантип покушаются приезжие!
Недаром он всеми доступными средствами препятствовал строительству здесь пятизвездочного отеля и современного санатория. Но комплекс этой весной достроен, и на его целебные грязи съеха-лась очень уж странная публика.
Нет, внешне все благопристойно, даже слишком. Что, собственно, и настораживает. Ну не может так быть, не должно было в нашем забытом Богом и людьми краю собираться столь изысканное обще-ство. Неестественно это. Прямо как в приключенческом романе. Больно уж все это литера-турно.
И, конечно, каждый из приехавших считал своим долгом засвидетельствовать Марлену свое почтение. Как же иначе, ведь у него самый богатый дом в округе. Но чисто формальным знакомством дело не ограничилось. Все посетители изъявили желание участвовать в ежемесячных научных конференциях, уже много лет проходящих в его усадьбе по инициативе и под мудрым руководством милейшего Та-раса Ивановича. Отказать ни-кому из гостей не было ни малейшего повода, каждый предъявил реко-мендации заслуженных ученых мужей, прежде участвовавших в этих конференциях.
После личного знакомства с некоторыми из гостей его беспокойство только усилилось. Никто из них не скрывает, что их интересы, так или иначе, но замыкаются на Казантипе.

Глава 5. Марлен Кузовлев и змеи
1. В хижине старого китайца.
И все же самые удивительные из своих жизненных впечатлений Марлен получил, когда пришел в себя на Казантипе. Прежде всего, он страшно испугался. В открытую дверь хижины дышало полуденным жаром, а по ее глиняному полу и заваливающимся почему-то не внутрь, а наружу, дощатым стенам ползали змеи.
Змей было так много, что местами ни пола, ни стен вовсе не было видно. Змеи тихо шуршали в вет-хих стенах хижины и чуть шевелили сухие стебли трав, которым был устлан пол. Это шуршание и шевеление, казалось, многократно усиливали проникающий снаружи жар, делая его нестерпимым. А змеи из-за этого поистине адского жара внушали уже не страх, а какой-то древний, подавляющий сознание ужас.
Потом над ним склонилось умное лицо старого китайца, которого он прежде встречал в стенах Сим-феропольского университета. Говорят, что европейскому глазу трудно отличить одного китайца от другого. Мо-жет это и так, но этого китайца он легко отличил бы среди тысяч других. У Аль-Го-У было умное тонкое лицо и выразительные, чисто китайские глаза.
Господин Го взял больного за руку - и его страх мгновенно прошел. Далее следовало медленное, но уверенное выздоровление. На циновке у противоположной стены хижины гораздо бы-стрее, чем он (все же возраст), оклемывался Мустафа.

2. Тайны Казантипа.
По мере того, как гости приходили в себя, старый китаец посвящал их в особый, ни на что другое не похожий мир полуострова. Позже Марлен часто вспоминал свое первое впечатление от секретов по-луострова, поведанных ему и Мустафе старым китайцем.
Как господин Го проник в секреты полуострова, до сих пор остается для Марлена тайной за семью печатями. Так или иначе, но Аль-Го-У ощущал себя и, действительно, был сегодня единственным хранителем мрачных тайн полуострова Казантип. Будучи слаб здоровьем и предчувствуя свой скорый уход, он был озабочен отсутствием дос-тойного кандидата в преем-ники, в хранители секретов полуострова. Именно поэтому старый китаец осторожно, но, настойчиво погружал своих подопечных в таинственный мир Казантипа.
3. Пещерный храм и змеи.
Оказалось, что хижина, в которой они жили, была, так сказать, предбанником. Она, всего лишь мас-кировала лаз в пещеру, в которой расположен храм. Кругом ползали змеи, немыслимое количество змей, видимо, играющих какую то важную роль в ритуалах, выполняемых в храме. К какой религии он принадлежал, Марлену не до конца ясно даже сегодня. Ясно одно: храм был сказочно богат и очень древен.

4. Древние раритеты и современность.
Тем не менее, современность проникла в храм. Старый ученый установил там с сегодняшней точки зрения достаточно убогую, но остроумную и надежно функционирующую систему автоматического управления феноменом.
Эта система использовала сигналы точнейшего, хотя очень древнего прибора, регистрирующего мас-совые пытки и мучения людей. В древности этот, с нашей точки зрения, уникальный прибор, был ору-жием римского воина. Тогда его именовали Копьем Лонгина.
Главным звеном системы был другой, еще более сложный и таинственный древний прибор, который использовался в храме в качестве рефлектора. Это была та самая Иисусова чаша для питья, которую называют Ча-шей Грааля.
Принцип работы этих приборов - как и сегодня - неясен, но результаты ни у кого не вызывают сомнений. С их помощью усиливалось (или, при отсутствии луны, ослаблялось) воздействие магнитных метеоритов, выложенных в виде многолучевой звезды на алтаре храма, на змей. А автоматизиро-ванная система управления дает возможность этим приборам согласованно функционировать без уча-стия человека.

5. Неизвестные миру апокрифы.
Однако с подбором преемника старому китайцу сильно не повезло. Мустафа, гораздо раньше Мар-лена во всем разобравшийся и сразу же нашедший общий язык со змеями, не проявил ни к храму, ни к ритуалам, в нем совершаемым, подлинного интереса.
Его интерес проявился в другом. Уже тогда в хижине старого китайца, еще окончательно не окле-мавшись, молодой татарин стал внимательно изучать найденный им в храме сборник апокрифов. Книга была на фарси. Марлен, подивившись на лингвистические позна-ния молодого человека, еще более удивился его энтузиазму, страсти, с которой тот зачитывал особо поразившие его куски текста, пе-ре-веденные на русский язык.
Книга содержала неведомые миру апокрифы «От волхвов», принесших, как из-вестно, младенцу Ии-сусу дары при Его рождении, а также доселе неизвестное «Житие святого Картерия», действительно жившего в третьем веке нашей эры, и бывшего пресви-тером в Кесарии Каппадокийской. Из истории церкви известно, что святой Картерий был убит во время последнего гонения на христиан в 304 году от Р.Х.
Нынче, когда Марлену известны легенды, связывающие казантипский подземный храм с Христом, а книга, изучаемая тогда молодым татарином, стала главным раритетом его, Марлена, библиотеки, ин-терес Мустафы к идеям необычным, несвойственным традиционным христианским конфессиям стал более понятен.
Тогда же он только интуитивно, без осознания, чувствовал глубину проблемы, захватившей молодого татарина. Впрочем, Марлен и сейчас не все в ней понимает.

Примечание автора. Во второй части романа я начну (а в третьей и четвертой продолжу) знако-мить читателей с этой более чем странной и по-своему удивительной книгой, напрочь опрокиды-вающей наши привычные представления о христианстве.

6. Змеи не приняли Марлена Михайловича.
Марлена же тянуло к другому. С первого дня он проявил к храму и его таинствам громадный интерес. Но, до конца дней своих влюбившийся в храм и его секреты, Марлен, к своему великому сожалению, не нашел общего языка со змеями. Гады не приняли его.
Значит, было в его поведении, психике нечто такое, что вызывало в обычно апатичных, ко всему равнодушных змеях бурную негативную реакцию. Все его по-пытки несмотря и на что идти с ними на контакт кончались для него плачевно. Змеи, причем сразу несколько особей, нападали на него и жалили. Так было трижды. И только искусство старого китайца возвращало его к жизни.

7. Прошло много лет.
Прошло много лет. Марлен, собрал большую библиотеку, так или иначе имеющую касательство к полуострову и его храму, приобрел копии (а в иных случаях, и оригиналы) отчетов о научных ис-сле-дованиях касающихся Казантипа и его феноменов, отыскал значительное число уникальных руко-пи-сей, в той или иной степени затрагивающих проблемы храма.
Он уверенно может сказать, что преданно служит храму, а, следовательно, и змеям. Но и сегодня змеи не принимают его. Приходится работать с храмом и змеями через посредника.

8. Специалисты по работе со змеями.
А посредник – это проблемы, большие проблемы. Специалисты по работе со змеями у него на службе почему-то не задерживаются, чуть ли не ежегодно возникает необходимость искать нового. Каждый раз прихо-дится пользоваться услугами постороннего человека, и каждый раз Марлен вынужден ему верить. Верить, что тот ведет работу по улучшению, а не по ухудшению си-туации в мире.
С самого начала получается так, что все люди, которые работали со змеями, были ему малосимпатичны. Не то, чтобы они вызывали подозрения, от услуг такого че-ловека он сразу бы отказался. Но подлинного контакта ни с одним из них ему так и не уда-лось добиться. Почему так получается? Психотип людей, совместимых со змеиными повадками плохо совместим с его, Марлена Михайловича психотипом?

9. Психотипы родственные и чуждые.
Наверное, так оно и есть. Даже его спаситель, ученый китаец, человек, интеллект и душевные каче-ства которого не могли не вызывать глубочайшего уважения, психологически всегда был ему чужд.
Интересно, что общаться со змеями не может никто из его команды. Г-н Письменный, движимый любопытством, однажды посетил подземный храм. Зрелище настолько его травмировало, что он не-сколько дней не мог работать с архивом. Там ведь добрая половина материалов так или иначе связана со змеиным царст-вом, которое милейшему Тарасу Ивановичу довелось увидеть во-очию.
Даже Виктор Сергеевич Соколов, человек со стальными нервами, выходец из ГБ, змеепитомника по-хлеще любого другого обиталища рептилий, по его просьбе посетивший храм, вышел оттуда изрядно поседевшим. Вот и получается, что ни он, ни его люди не могут, даже изредка, контролировать дея-тельность специалиста по змеям.
Глава 6.
«Комплексное исследование феноменов полуострова Казантип»
Из архива Марлена Михайловича Кузовлева (сохранилось 12,0% текста)
Утверждаю
Начальник Военного института
генерал-лейтенант Ф. Скворцов
совершенно секретно
1) Введение.
Тема «Комплексное исследование феноменов полуострова Казантип» включена в план нашего института по настоянию академика Николая Петровича Бюджетова, страстного пропаган-диста необхо-димости всестороннего изучения необычного, и неутомимого исследователя непо-знанного.
По решению Высшего Военного Совета научным руководителем темы назначен сам академик Н.П.Бюджетов. Это позволило вовлечь в работу над темой лучшие научные кадры страны, а также привлечь к обсуждению ее проблем и анализу результатов открытых ее разделов наибо-лее заслуженных и авторитетных ученых всего мира………………………………………




2) Раздел №3.Геологическиеисследования
Приложение к Отчету
……….. В дополнение к приведенным выше результатам конкретных исследований геологии по-луострова Казантип, по рекомендации проф. Бюджетова мы приводим изложение записки про-фессора Ника-норова, который в наших исследованиях участия не принимал. На чем осно-ваны его соображения, нам не известно.
По мнению профессора Никанорова В.А., основанием для полуострова служит гигантский маг-нитный метеорит, врезавшийся на этом месте в болотистую почву 5-6 млн. лет назад.
Никаноров считает, что никакой мифический Храм Звезды, никакие змеи не могли бы дать та-кой эффект, такое мощное энергетическое воздействие на физиологию человека, с какой мы сталкиваемся в окрестностях полуострова Казантип.
В том, что это воздействие распространяется на самые отда-ленные уголки земли, профессор выражает здоровое сомнение, ибо это воздействие ни кем до сих пор не зафиксировано и вряд ли будет когда-либо зарегистрировано физическими приборами. Что же касается окрестностей полуострова, в частности г. Щелкино, то профессор считает, что тут из-за сильнейшего маг-нитного воздействия налицо серьезное искривление пространства, результатом которого яв-ляется нарушение в этих местах основных физических законов. …………………

3) Раздел № 6. Натурные обследования
……Раскопки вблизи древнегреческого городища, идентифицируемого отдельными авторами (И.Т.Кругликова), как упоминаемый в сочинениях Старбона и Птолемея Гераклий, дали не-ожиданные результаты. На третий день разведывательная траншея встретилась со сплошной сте-ной, сложенной из крупных каменных блоков.
Продолжать разработку вдоль стены ни в одну, ни в другую сторону оказалось невозможно, ибо в раскопе кишмя кишели змеи. Попытки избавиться от непрошенных гостей ни к чему не привели. Специально вызванное подразделение противохимической защиты не-сколько раз травило гадов газами. После очередной газовой атаки змеи расползались, но не все. Из тран-шеи каждый раз приходилось выгребать сотни дохлых гадов. Уже на другой день в траншее змей оказывалось во много раз больше, чем до атаки.
Взрывы средней мощности тоже ни к чему не привели - вместо погибших рептилий археологов атаковали сотни их родичей. Попытки подвести раскоп с дру-гих сторон дали те же резуль-таты.
Все эти неудачные попытки, однако, позволили археологам выяснить при-мерные размеры со-оружения. Оказалось, что змеи насмерть стояли, охраняя древний подземный бун-кер округлой формы диаметром около пятидесяти метров.
Шурфы, выкопанные в пределах пятиде-сятиметровой окружности, показали, что бункер по-крыт куполом, сложенным из известняковых бло-ков. Вершина купола находится на уровне 0,7м от поверхности. Опорное кольцо купола оказа-лось ниже его вершины на 12,3м.
Попытка пробиться в бункер через крышу тоже не принесла успеха. Змеи, также как и у стен бункера, с неистовым ожесточением препятствовали работе археоло-гов…

4) Раздел №23. Повадки змей.
……. Очень удивительно, но были получены косвенные доказательства частичной правоты приведенной в Разделе №5 «Легенды о Казантипе». Наблюдения показали, что широко распро-страненный в этих местах полоз летними ночами лижет выступающие из земли корни мно-голетних растений.
Безлун-ными ночами он лижет корни кустарника, известного под названием жостер слабитель-ный, или кру-шина, а при луне – бузины черной и боярышника восточного. Вполне естественно, что от сока крушины гадов выворачивает, и они извиваются, завязываются узлами, сплета-ются в клубки.
Замечено, что сок бузины никак не влияет на поведение змей. Зато то сока боярышника гады, действительно, распрямляют свои гибкие тела и вытягиваются в струнку.
Не менее удивительно то обстоятельство, что наибольшую активность в потреблении сока из корней кустарника змеи проявляют в полнолуние.
Еще более удивительно то, что рептилии предпочитают кусты, растущие вдоль берегов полу-острова, боярышника - на мысах, а жостера – ближе к бухтам полуострова ..……………………

5) Раздел №27.Животный магнетизм змей
……………..Исследования в области животного магнетизма змей полуострова дали про-тиворечивые результаты. Одна отдельна змея или группа змей (до 15-ти особей), выловленные на Казантипе, во всех экспериментах (а их было более 30-и) показали отрицательные результаты. Нали-чие животного магнетизма у этих тварей обнаружить не удалось.
Иное дело, когда определялось воздействие на человеческую психику всего полуострова в целом. Оно, наблюдаемое и идентифицируемое параллельно по нескольким методикам, проявлялось, причем очень четко и однозначно, во всех экспериментах (общим числом12).……………………

Светлой памяти святой XXI века
Анны Степановны Политковской
посвящается.
Любовь долготерпит, милосердствует,
любовь не завидует, любовь не превозносится,
не гордится, не бесчинствует, не ищет своего,
не раздражается, не мыслит зла,
не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит
всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает,
хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразднится.
Апостол Павел.

…Главное – это любовь,
суметь искренно полюбить
гонителей и палачей своих.
Трудно это, невыносимо трудно,
не у каждого хватит сил,
чтобы на издевательства
отвечать добром и любовью.
Но, тем больший подвиг
совершает мученик христианский,
чем больше, в ответ на мучительство,
несмотря на ужасные,
даже совершенно невыносимые муки,
проявляет он любовь к мучителям своим.
Картериус Великий.
ВВЕДЕНИЕ: ЦЕНТР МИРА, ИЛИ ТАЙНАЯ ИСТОРИЯ
ПОЛУОСТРОВА КАЗАНТИП

Глава 1. Казантипская легенда
1. О полуострове Казантип.
Говорят, что на странном и таинственном полуострове Казантип, что в южном Приазовье ме-жду Арабат-ской стрелкой и Керчью, каждый месяц в полнолуние происходят удивительные дела. Впрочем, и сам полуостров - уникальнейшее явление природы. Это небольшой округлый участок суши, окруженный по пери-метру невысоким горным хребтом и соединенный с берегом Керченского по-луострова узким болоти-стым перешейком.
С самолета Казантип (от татарского казан) действительно похож на этот незаменимый для ко-чевого быта предмет. Впрочем, впечатлительные люди утверждают, что полуостров с пе-ре-шейком более напоминают высохшую за тысячелетия голову мумии на тонкой, усохшей шее. А самые отчаян-ные фантазеры говорят, что это голова предводителя некогда обитавших в этих краях киммерийцев.

2. Правда и вымысел.
Однако все это беспочвенные фантазии. Я же буду повествовать исключительно о фактах. Я намерен рассказать Вам, уважаемый читатель, об историях, на первый взгляд, странных и не-обычных, но подтвержденных фактами, непреложность которых даже не подлежит обсуж-де-нию. Даже легенда, с изложения которой я начинаю это повествование, как впоследствии ока-залось, гораздо лучше отражает истинное положение вещей, нежели многие и многие, претен-дующие на достоверность, истории.

3. Змеи полуострова.
Вернемся, однако, к нашему рассказу. Берег полуострова изрезан многочисленными крошечными заливчиками и бухточками. На полуострове, а более всего в прибрежной его полосе, в изобилии водятся змеи. Вам покажется удивительным, но в полнолуние эти змеи влияют на судьбы мира.

4. В ясную погоду.
Если в полнолуние небо не затянуто тучами и светит круглая, как татарская лепешка, луна, змеи приползают на окончания каждого из многочисленных здесь мысов. А к ним спускаются ан-гелы и поят гадов сладким нектаром. От этого нектара змеи расправляют свои гибкие тела и вытягиваются в струнку.
Под влиянием животного магнетизма этих древних и мудрых гадов земных судьбы людей, при-чем не только в округе, но и по всему миру, распрямляются, жизнь их делается простой и яс-ной. Кому положено умереть, тот мирно уходит, не тая зла на окружающих. А кому выпало жить, те живут, но без ненависти и к близким, и к далеким. Так устанавливается на земле мир и спокойствие.

5. В непогоду.
А если в полнолуние небо над Казантипом затянуто тучами и луны не видно, то ангелы не при-летают. В такие ночи гады приползают в бухты и бухточки полуострова, куда из морских глубин поднимаются бесы. Они поят змей горьким ядовитым напитком. От этого питья гады извиваются, завязы-ваются узлами, свиваются в клубки.
Судьбы людей по всему миру под влиянием змеиных извивов тоже переплетаются и оконча-тельно запутываются. Люди копят обиды на близких своих, на дальних и чужих, а неразре-шимые споры между народами и государствами еще больше затягиваются. И тогда брат идет на брата с ножом, муж бьет жену плетью, а она его - топором, село идет на село с вилами, а на-род на народ - с пушками.

6. Казантип жарким летом.
Просвещенный читатель отнесется к этой легенде иронически. Я тоже не скло-нен к мистике, да и романтический восторг мне совершенно чужд, однако природа Казантипа заставляет поверить в любые чудеса.
Особенно убедителен полуостров ранним летом.
На рассвете, когда не растаяла еще нега и теплота ночи, когда природа еще полна ее очарова-нием, а наполненный ароматами трав воздух чуть дрожит от восторга пробуждающейся ото сна жизни, окружающее выглядит как-то нечетко. Все вокруг несколько призрачно, неопре-деленно, все наполнено ожиданием каких-то необычных и таинственных со-бытий.
Днем чуть влажная и, одновременно, теплая убаюкивающая атмосфера туманит сознание, а солнце над головой мягко, неназойливо, но неотвратимо убеждает нас, что все вокруг подчиня-ется ему, нежному и горячему. Уже тогда стоит поверить, что здесь воз-можно практически все.
А когда начинает смеркаться и тебя со всех сторон обступают то ли тени твоих прежних мыс-лей, то ли причудливый и опасный мир чужих грез, вера в чудеса может подчинить себе са-мого непримиримого атеиста.
А уж ночью, когда оглушительно трещат цикады, а запахи трав настолько сильны, что нового человека они просто валят с ног, мир фантазий кажется не в пример более реальным, чем дей-ствитель-ность. Именно так, фантазии здесь реальней действительности, которую, в этих мес-тах, тоже нет достаточных оснований считать вполне реальной. Ибо окружающий мир пред-ставляется находящемуся здесь человеку весьма и весьма далеким от реальности. Он скорее напоминает предрассветный сон уставшего от тягот мира и с наслаждением ушед-шего в мир грез.


7. Продолжение легенды. Храм Звезды.
Но змеи Казантипа, влияющие на судьбы мира,- это всего лишь слуги Звезды, лучи которой на-правлены во все стороны, нацелены во все даже самые удаленные и потаенные уголки земли. Звезда эта, созданная, как говорят, в незапамятные времена былыми хозяевами этих мест, ким-мерийцами, находится в юго-восточной части полуострова, в пещерном храме.
Выложена эта Звезда на алтаре в центре храма из небесных камней, скрепленных между собой золотым литьем. Камни имеют тайные имена, передаваемые служителями храма друг другу из поколения в поколение и веками скрываемые от непосвященных.
Каждый из этих таинственных камней обладает особой магической силой, способной повести судьбы народов и государств, также как и жизни отдельных людей, не по тому пути, который был уготован для них их Провидением и записан в священных книгах Востока. Сила Звезды, умно-женная магией каждого из камней, подчиняет своей воле змей, увеличивая их животный магнетизм, усили-вая, тем самым, их влияние на судьбы людей и стран.

8. Священный Грааль.
Храм Звезды в древности назывался храмом Грааля. Сам полуостров получил название Казантип только с приходом в эти места татар, чьи закопченные на полевых кострах казаны для приготовления плова внешне походили на очертания полуострова, срединная равнина которого отделена от моря грядой известняковых отложений.
А раньше, во времена киммерийцев, полуостров носил звучное имя Грааль. Полузабытые легенды го-ворят, что на языке киммерийцев звонкое слово «Грааль» означало «чаша». И не просто чаша, а чаша из горного хрусталя. Согласно преданиям, именно Хрустальная Чаша, неизвестно как попавшая в руки этого таинственного племени, была основным символом власти киммерийских царей.

9. О происхождении слова «Грааль».
Впрочем, о происхождении слова «Грааль» жители Южного Приазовья, чьи устные предания, более по-хожие не на легенды, а на простые и незатейливые застольные байки, послужили основой этого рас-сказа, не имеют ни малейшего представления.
О том, что это слово из лексикона киммерийцев, уверенно и безапелляционно говорят (не обосновы-вая, впрочем, свои утверждения даже намеками на какие-либо доказательства) представители двух древнейших народностей Крыма - крымчаков и караимов.
То, что об этом упоминают в своих рассказах члены обоих никак не связанных и даже враждующих между собой общин, проживающих территориально довольно далеко друг от друга (о киммерийском происхождении слова «Грааль» говорили мне крымчаки в Керчи и караимы в Феодосии) придает этим утверждениям неко-торое подобие достоверности.

10. Служители храма.
Вернемся, однако, к храму Звезды. Издавна жрецами Казантипского подземного храма, именуе-мого священным Граалем, были мудрейшие маги Востока, предсказывавшие народам и их вла-стителям судьбы мира. Судьбы эти самим магам были ясны и понятны, так как напрямую за-висели от погоды на полуострове и активности змей в полнолуние на мысах и в бухтах.
На протяжении долгих веков сильные мира сего, благодарные магам за верные предсказания их судеб, щедро дарили храму драгоценные камни в искусно сделанных оправах, почитаемые в их странах как святыни. Маги украшали этими священными камнями Звезду, усиливая тем самым ее свойства. Одно строгое правило действовало в Казантипском храме: маги только пред-сказывали будущее, но никогда не пытались влиять на него.

Глава 2. Продолжение легенды. Храм Звезды и Иисус Христос
1. Иисус и волхвы.
Рождение младенца Иисуса было предсказано служившими в то время в казантипском храме Звезды волхвами Каспаром, Бальтазаром и Мельхиором. Узнав об этом важнейшем для судеб мира событии, они пришли в Землю Обетованную, чтобы поклониться родившемуся Спасителю мира сего. Об этом повествуют Евангелия.
Менее известно другое. Когда Иисусу исполнилось восемнадцать, волхвы вновь тайно пришли в Иудею. Юноша, судьбу которого они предсказали еще при его рождении, произвел на них сильное впечатление. Его физическое и нравственное совершенство удивительным образом сочеталось с тихим мяг-ким нравом, и какой-то странной, почти неземной отрешенностью. Молодой иудей, казалось, постоянно при-слушивается к себе, к той высокой музыке Любви, которая постоянно звучала в Его сердце.

2. В учении у волхвов.
Очарованные и пораженные, маги убедили Иосифа и Марию отпустить с ними Иисуса. Они обещали родителям обучить юношу тайным наукам и секретам устройства мироздания, хотя с самого начала понимали, что учиться придется скорее им у Него, чем Ему у них.
Долгие девять лет молодой Иисус вместе с магами путешествовал, посещая храмы и набираясь мудрости у Великих Учителей Востока. А последние три года, вплоть до своего тридцатиле-тия, он нахо-дился на Казантипе, где был в обучении непосредственно у жрецов храма Святого Грааля, магов Кас-пара, Бальтазара и Мельхиора.

3. Чаша Грааля.
В первый год пребывания Иисуса в их храме Бальтазар, бывший до своего посвящения в маги из-вестным на Востоке каменотесом и скульптором, изваял юноше чашу для питья в форме человеческого сердца. Изготовил он ее из удивительной красоты небесного камня зеленого цвета, издавна находившегося в специальном углублении алтаря в центре Звезды. Предание гово-рит, что это был тот самый ка-мень, который Архангел Михаил выбил мечом из короны Люци-фера при его низвержении.
На второй год маг Мельхиор, кузнец и металлург, искусство которого прославлено многими ле-гендами, оправил чашу сплавом меди и цинка. Этот сплав впоследствии назвали мельхиором, в честь мага, его впервые изготовившего. Изогнутая ручка чаши позволяла подвешивать ее к се-ребряному обручу, издавна висевшему над алтарем со Звездой, что, в дальнейшем, внесло серьез-ные изменения в обычаи, сто-летия до того бытовавшие в храме.

4. Ее влияние на судьбы мира.
А произошло следующее. На третий год главный маг храма Каспар, известный на Востоке фило-соф, математик и эскулап, а также великий прорицатель и толкователь снов, мудрому взору которого были доступны многие тайны мироздания, начинал колдовать с Иисусовой чашей для питья. Каспар не скрыл от ученика, что пытается использовать чашу для умножения добра и справедливости в мире. С помощью Чаши он пожелал усиливать доброе влияние змей на судьбы людей при хорошей погоде, и ослаблять их злое влияние, когда луна не видна из-за туч.
В предшествующие полнолунию две недели маги вычисляли по звездам, какая из стран более всего погружена во зло. А в полнолуние Каспар подвешивал Иисусову чашу на обруч, что висел над алтарем. При хорошей погоде он помещал Чашу позади основания звездного луча, направ-ленного на страну, нуждающуюся в помощи, дабы усилить влияние луча Звезды на змей, рас-прямляющих судьбы людей.
А при дурной погоде, когда змей поили не ангелы, а бесы, чаша подвешивалась перед острием луча, дабы оградить змей от магической силы Звезды, ослабляя, тем самым, их злое влияние на страну, и без того пребывающую во мраке.

5. Маги возжелали творить добро.
Маги Каспар, Бальтазар и Мельхиор, вдохновленные рождением Иисуса и тем, что он стал их учеником, пожелали делать добро. Они активно взялись за дело, «машина добра» заработала на полуострове на полную мощность. Но по каким-то странным причинам навязанное магической силой добро постоянно оборачи-валось злом. Казалось бы, что плохого в том, что судьбы людей рас-прямляются, перестают перепле-таться друг с другом, а обида и злоба уходят из человеческих сердец. Но на деле это обора-чивалось еще большими бедами.


Глава 3. Окончание легенды. Судьба Чаши
1. «Добро» без Любви - во вред людям.
Оказалось, что искусственное добро, добро без Любви - во вред людям. Потому что, когда вы-прямляются судьбы людей, на земле появляется великое множество фанатиков. Они, вроде бы, не таят зло на ближних своих. Но аб-солютно уверены они в своей правоте и поэтому склонны с поистине сатанинской жестокостью и без тени сомнения расправляться со своими против-никами. И наступило на земле время бесконечных войн, затеваемых фана-тиками, от которых страдают, прежде всего, обычные люди.
Вот и выходит, что от распрямления судеб людских, происходящего не от Любви, а под влия-нием магических воздействий, больше вреда, чем пользы.

2. Иисус понял ошибку своих учителей.
Иисус первый из людей понял неосуществимость добра без Любви. Почти год Он пребывал в за-думчивости, не одобряя, но и не осуждая деятельность своих учителей. Затем резко осудил их действия, отобрал у магов свою Чашу и навсегда ушел из пещерного храма.
Бальтазар догнал Иисуса в дороге и сопровождал Его до самого родительского дома, из которого волхвы взяли юношу в учение. Приключения, произошедшие во время этого путешествия, по-служили основой многих притч, рассказанных впоследствии Иисусом апостолам и изложенных ими в Евангелиях.

3. Навязанные блага, или Любовь. Дела антихристовы. (Из архива Марлена Кузовлева).
Самое время прокомментировать легенду сохранившимся фрагментом лекции проф. Сидорова.
Игорь Сидоров «Легенды о Казантипе и апокрифическая литература»
(сохранилось 12,3% текста)
Почему Иисус ушел из храма? В чем он разошелся со своими бывшими учителями? Представляется, что это было первое в истории человечества столкновение Идей и Деяний Христовых с идеями и действиями антихристовыми. Это был первый толчок, подвигнувший Иисуса обратиться к людям с проповедью Любви….. Предание говорит, что именно тогда Иисус произнес знаменитую фразу, впо-следствии повторенную Павлом в послании Коринфянам: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая и кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы передвигать, а любви не имею, - то я ничто. Если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том ника-кой пользы». Тогда, во времена Христа состоялось первое столкновение благ Любви с благодея-ниями, навязанными людям насильно.

4. Продолжение легенды. Путь Иисуса.
Вскоре после ухода из подземного храма Иисус появился в Иудее, где принял крещение от Иоанна, собрал учеников, учил и проповедовал, принял крестную муку, воскрес из мертвых и вознесся.
Наслышанные об удивительных проповедях своего бывшего ученика, маги Каспар, Бальтазар и Мельхиор снова пришли в Иудею, дабы ближе познакомиться с Учением Его.
Однако волхвы опоздали, в Иерусалиме они оказались лишь в день распятия Иисуса. Голгофа полностью изменила дальнейшую жизнь магов. Они, наконец, поняли правоту Христа, отрек-лись от своих заблуждений, и пришли к апостолу Фоме, дабы тот окрестил их.
В свой подземный храм им уже не довелось вернуться, ибо они приняли на себя обет – распро-странять среди народов учение Христа и охранять Чашу от рук Антихриста и слуг его, ежели те возжелают с ее помощью творить «добро» на-сильно, против желания «одариваемых». Охра-няя Чашу, они приняли мученичество в Малой Азии, в го-роде Эфесе.

5. Судьба Чаши.
А из Иисусовой Чаши, названной впоследствии чашей Грааля, во время Тайной вечери пил вино Христос. Пили из нее вино и апостолы, принимая святое причастие. Именно в эту Чашу во время казни Спасителя Иосиф Аримафейский собирал кровь Распятого, раненного Копьем цен-туриона Лонгина.
Затем чаша Грааля побывала и на восточной окраине западного мира – в древнем Эфесе, и, как утверждают некоторые, на западной его окраине – у рыцарей Круглого Стола в юной земле анг-лийской. Затем, после ряда приключений, она вер-нулась в пещерный храм Казантипа. После дол-гих странствий в храм попала и другая хри-стианская реликвия – Копье Лонгина.

6. Двухтысячелетняя эволюция Казантипского храма (Из архива Марлена Кузовлева).
Еще один фрагмент лекции проф. Сидорова
В одном современном исследовании (Примечание автора. И.Сидоров цитирует несохранившийся до-кумент, известный под названием «Эволюция храма Звезды») говорится: «За два тысячелетия при-думанная волхвами достаточно примитивная система совершенствуется и превращается в сложный ритуальный комплекс, содержанием которого является анализ поведения Копья Лонгина и целая сис-тема манипуляций с подвешенной над алтарем христовой Чашей. С помощью этого ритуала на про-тяжении 2-х тысяч лет доброхоты-мани-пуляторы древнее зло вражды между людьми, народами и го-сударствами превращали в гораздо более опас-ное и фанатичное «добро с кулаками».
Некоторые историки считают, что не было бы на земле храма Звезды с Чашей Иисусовой - не посе-щали бы наш мир с таким постоянством кровавые религиозные войны и беспощадные революции. Ибо бешеное неистовство «борцов за справедливость» все это время подогревалось и усиливалось воздействием Христовой Чаши, невольно ставшей орудием антихриста».

7. Окончание легенды. Пещерный храм сегодня.
Сегодня Казантип по-прежнему является Центром Мира, а Христову Чашу каждое полнолуние подвешивают над алтарем члены таинственного Братства Звезды.
Так, коротко и неясно, заканчивают легенду те из местных жителей, кто берется ее рассказывать по-сторонним. Но это, скорее, некий ритуал, некая форма, скрывающая нежелание жителей поведать пришлым о Казантипе дня сегодняшнего. Нетрудно догадаться, что о тайной жизни полуострова се-годня каждому из рас-сказчиков известно гораздо больше, но они не желают касаться этой темы, осо-бенно в разговорах с посто-ронними.

Глава 4. Первые впечатления автора
1. Рыбаки Южного Приазовья.
Эту легенду я впервые услышал от рыбаков Южного Приазовья, отчаянных браконьеров, азартных, иногда до самозабвения, но при этом людей легких, веселых и не дураков выпить. Они, ни мало не смущаясь, называют себя прямыми потомками киммерийцев. Что до легенды, то рыбаки «на голубом глазу» утверждают, будто слышали ее от своих дедов, что, по словам этих дедов, она передается в их семьях из поколения в поколение. То, что веселые рыбари привирают, мне было ясно с самого начала. Никакие они не потомки древних обитателей края, а самые обычные жители Новороссии, переселен-ные сюда из внутренних губерний России не ра-нее, чем при Екатерине. Однако в происхождении ле-генды разобраться мне по началу не удалось.

2. Легенда и действительность.
Позже мне довелось познакомиться и с различными вариантами этой легенды, и с целым ворохом по-добных образцов народного творчества, а также с большим объемом доселе неведомой мне информа-ции, так или иначе, но связанной с таинственным полуостровом.
Сама легенда, впервые услышанная на побережье, показалась мне интересной, но очень уж далекой от жизненных реалий не только сегодняшнего дня, но и далекого прошлого. Однако я заблуждался. Понял я это только тогда, когда внимательно изучил неопровержимые документальные подтвер-ждения некоторых ее сюжетов. Но это произошло после того, как я получил доступ к архиву мест-ного супербогача Марлена Михайловича Кузовлева, подружившись с архивариусом и библиотекарем олигарха, достопочтенным Тарасом Ива-новичем Письменным.

3. Марлен Михайлович Кузовлев.
Не могу скрыть от читателя, что, узнав имя и фамилию самого богатого обитателя этих мест, я заин-тересовался и даже удивился. Ибо имя и отчество были такими же, а фамилия очень напоминала ту, что носил персонаж романа В.Аксенова «Остров Крым», погибший по воле автора неподалеку отсюда у Арабатской стрелки. Позже я узнал, что представитель ЦК в Крыму, действительно, был списан Аксеновым с местного олигарха, занимавшего в былые годы видное ме-сто в партийной иерархии.
О Марлене Михайловиче речь впереди, ему предстоит стать главным действующим лицом этого по-вествования. Здесь же скажу только, что прозвище «олигарх» стало в этом краю его вторым именем. Что, как и многое в нашем мире, неверно и справедливо одновременно. Простые люди так зовут Мар-лена только из-за его неслыханного, по их представлениям, богатства. Что не совсем правильно, ибо в мире оли-гархами называют не просто богачей, а только тех из них, кто наделен немалой властью. Но и это определение как нельзя лучше подходит к Марлену Михайловичу. Действи-тельно, хотя г-н Кузовлев давно не занимает никаких официальных постов, его влияние в этих краях трудно переоце-нить. Но он, в отличие от других олигархов, использует его не для увеличения собст-венного богат-ства, а исключительно для охраны своего любимого полуострова Казантип не только от рук загребу-щих, но даже от глаз завистливых.

4. О сюжетной пружине романа.
Что же касается бедного Тараса Ивановича, то его, к сожалению, уже нет в числе живущих на этой грешной земле. Таинственной истории его смерти предстоит стать одной из главных сюжетных пру-жин этого романа. Из-за трагических событий, о которых мне еще предстоит подробно рассказать, далеко не все из уникальной информации, принадлежащей местному олигарху, сохранилось. После таинственного убийства г-на Письменного, гибели архива при пожаре и разгрома компьютерной сис-темы удалось восста-новить только отдельные фрагменты обширной информации, в ней хранившейся.
Свое даль-нейшее повествование я буду перемежать этими фрагментами, дабы, из-за необычности си-туации, в которую я попал, у читателя не сложилось впечат-ления, что все это мои выдумки.

5. Неожиданно оказаться в центре событий.
Я не ожидал, что мне придется, совершенно неожиданно для себя, оказаться в центре собы-тий, связанных с изложенной выше легендой. Причем - напрямую повлиявших на судьбы мира. Да и как я, простой пенсионер из России, мог предполагать, что со мной случиться та-кое? Однако слу-чилось.
Началось все довольно-таки невинно. Я давно мечтал провести остаток дней на берегу теплого моря. И тут представилась возможность купить за совершенно смешные деньги квартиру в маленьком, сказочном, но нынче почти вымирающем городке под странным названием Щелкино, расположенном в непосредственной близости от таинственного полуострова Казантип.
Купив квартиру и поселившись на новом месте, я, неожиданно для себя, оказался в центре острых, даже непримиримых, философских и политических дискуссий. Но это поначалу. Прошло совсем не-много времени, и на их место пришла сложная, очень опасная для жизни детективная интрига.
О том, что произошло далее, я подробно расскажу в последней части своего повествования. Предви-деть такое было вообще невозможно. Но и свершившееся на первых этапах моего здесь пребывания было для меня совершенной неожиданностью. Какие острые интеллектуальные дискуссии, какой де-тективный сюжет, казалось мне, могли развернуться в этой полусонной, Богом забытой окраине Ук-раины? Я приехал сюда отдыхать, питаться дарами моря, запивая их крепким украинским пивом. Или, возлежа на мягком азовском песочке, пить согретое южным солнцем молодое вино. Но никак не для того, чтобы участвовать в острых диспутах и опасных приключениях.

6. О чем эта повесть?
Тем более удивительно, что в этом странном, полусонном мире совершенно неожиданно развернулся не литературный, а весьма жизненный сценарий, опасный для его участников и исполненный трагизма. Изложение событий и головоломных приключений, произошедших со мной и моими друзьями, пе-ремежаемое восстановленными после электронной атаки фрагментами из когда-то бога-тейшего ар-хива, посвящен-ного Казантипу, составляет текст, представленный Вашему вниманию. Жизни и судьбе владельца архива, местного олигарха и, по совместительству, неистового краеведа Марлена Михайловича Кузовлева, посвящена эта книга.
Однако пора начинать. Всю жизнь мечтал воскликнуть вслед за Михаилом Афанасьевичем Булгако-вым: - «За мной, читатель!»
Итак! «За мной!» Надеюсь, Вы не пожалеете о потраченном времени. Но сначала еще одна порция легенд.

(Beaoite orgielle!) Ты выглядишь потрясающе. Один твой вид или взгляд украдкой вызывает бурю страсти, способную перехлестнуть все человеческие пределы

Пройти тест

Твоя песня - Сплин – Выхода нет

Пройти тест

все произашло очень замечательно....
это был самый великолепный день нашей жизни...
вот фоткались у нашей родной школы

Фотографии bogina1 : вот такая я

Выпускной!!!

Фотографии bogina1 : вот такая я

вот какая я!!!!

вот какая я халосая

мы машем руками, мы почти на горизонте.

МЫСЛИ О МОДЕ, МЕЧТЫ О СВОБОДЕ.

как ни случиться, не важен исход,

все по воле случая.

говорят, что любовь-это розы,
ведь розы всегда хороши.
нет, не правда, любовь-это слёзы,
иди крик сострадавшей души.

последний раз пишу на этих камнях
последний раз прошу судьбу,
верни тот миг, когда ты в волнпх
искала чистую слезу.

расскажи мне птица,
как тебе на воле?
как летится в синих, темных небесах?
ты паришь над лесом, пролетаешь поле.
и струится песня на твоих устах!
я стою безмолвно, на глазах-слезинки,
на душе немая, как луна тоска.
сердце затухает, превращая в льдинки
все воспоминанья, что хранила я.

в городе тесно от чувств перемешанных,
тостно от окон чужих, занавешанных
тесно от пыли, от буднечной вечности,
от человеческой безчеловечности.
только живем и не встретимся взглядами мы,
бве параллельные линии рядом мы...
каждый стремиться в разные стороны.
каждый по своему мчимся с тобою мы.
каждый в своём ляденом одиночестве....
мир не так тесен, как этого хочется....

на краю обрыва,
за которым вечносто,
ты стоишь один
во власти странных грёз
и простившись с миром,
хочешь стать беспечным,
поиграть с огнём несдешних гроз.....