Bo4kaMeda

Часть первая: Иван Николаевич Крамской (1837 — 1887)




Л. Н. Толстой и И. Е. Репин
Ясная Поляна. 1908


Первое знакомство двух корифеев русской культуры произошло по инициативе неутомимого В. В. Стасова, безмерно любившего и уважавшего как того, так и другого. Еще в семидесятых годах он начал настойчиво напоминать Л. Н. Толстому о появлении на художественном горизонте нового светила, да еще столь близкого по своей творческой сущности самому Толстому. Желая во что бы то ни стало познакомить писателя с художником, в котором Стасов видел прямого продолжателя дела Толстого в смежной сфере изобразительного искусства, он так и писал Толстому: «У Репина такая же цельная, неподмесная, неразвлекающаяся ни на что постороннее натура, как и у вас».




1912 Портрет Льва Толстого
Springtime for Tolstoy
Репин Илья Ефимович


И после 1878 года критик при каждом удобном случае старается обратить внимание великого писателя на молодого художника. В 1880 году ему, наконец, удается добиться своего: он пишет Репину, чтобы тот ожидал в скором времени Толстого. Репин не хочет верить счастью, но вдруг оно нагрянуло разом: 7 октября, вечером, в Большом Трубном переулке, показалась неторопливая фигура очень пожилого человека, направлявшаяся к дому баронессы Симолин. Это был Л. Н. Толстой.

Репин вспоминает: Его первое появление. В 1880 году в Москве, в Большом Трубном переулке, в моей маленькой мастерской под вечер все вдруг приняло какой-то заревой тон и задрожало в особом приподнятом настроении, когда вошел ко мне коренастый господин с окладистой серой бородой, большеголовый, одетый в длинный черный сюртук.

Лев Толстой. Неужели? Так вот он какой! Я хорошо знал только его портрет работы И. Н. Крамского и представлял себе до сих пор, что Лев Толстой очень своеобразный барин, граф, высокого роста, брюнет и не такой большеголовый...

А это странный человек, какой-то деятель по страсти, убежденный проповедник. Заговорил он глубоким, задушевным голосом... Он чем-то потрясен, расстроен — в голосе его звучит трагическая нота, а из-под густых грозных бровей светятся фосфорическим блеском глаза строгого покаяния.

Мы сели к моему дубовому столу, и, казалось, он продолжал только развивать давно начатую им проповедь о вопиющем равнодушии нашем ко всем ужасам жизни: к ним так привыкли мы — не замечаем, сжились и продолжаем жить и преступно подвигаемся по отвратительной дороге разврата; мы потеряли совесть в нашей несправедливости к окружающим нас меньшим братьям, так бессовестно нами порабощенным, и постоянно угнетаем их2.

И чем больше он говорил, тем сильнее волновался и отпивал стаканом воду из графина.

На столе уже горела лампа, мрачное и таинственное предвестие дрожало в воздухе. Казалось, мы накануне Страшного суда... Было и ново и жутко...

Когда он поднялся уходить, я попросил позволения проводить его до их квартиры, — четверть часа ходьбы.

Прощаясь, он предложил мне по вечерам, по окончании моей работы, заходить к ним для предобеденной прогулки, когда я буду свободен. (отсюда)




1887 Портрет писателя Льва Николаевича Толстого
Илья Ефимович Репин
Холст, масло
124 x 88 см
Государственная Третьяковская галерея Москва


Этот портрет написан в Ясной Поляне, по обыкновению быстро, в три сеанса (13-15 августа).

Третьяков, узнав о создании портрета, но еще не видев его, в письме к Стасову высказывал надежду, что Толстой изображен Репиным стоящим во весь рости непременно на фоне пейзажа - только такая композиция представлялась Третьякову подобающей великому писателю.

Репину, однако, удалось передать величие Толстого иными средствами. Выбранная художником точка зрения, с низким горизонтом, "возвышая" фигуру, придает ей монументальную значительность. Характерно, что Репин впоследствии никогда не строил портретную композицию подобным образом, утвердив тем самым уникальность, единственность портрета Толстого.

Сдержанная, благородная колористическая гамма, ясный очерк силуэта при великолепной объемно-пространственной моделировке, плавное, широкое, "неспешное" движение кисти - все в портрете подчинено атмосфере величавой значительности, окружавшей Толстого.
Толстой изображен в минуту тревожной задумчивости — это именно минута, конкретное мгновение, когда писатель, оторвавшись от книги, пытается разрешить вопрос, возникший по поводу прочитанного. Сосредоточенная, настороженная вдумчивость, пытливый, проникающий взгляд, заставляющий зрителя поневоле озаботиться содержанием этого вопроса, - черты, образующие программу портрета.

Репинский Толстой — человек ищущий, сомневающийся. Именно в конце 1880-х годов писатель вступил на стезю проповедничества; не случайно высказывалось предположение, что в портрете Репина на коленях у Толстого - Евангелие. (отсюда)



1887 „Лев Николаевич Толстой в яснополянском кабинете”
Илья Ефимович Репин




1887 „Лев Николаевич Толстой в яснополянском кабинете”
Илья Ефимович Репин


Через несколько дней после первого знакомства Репин пишет Стасову о Толстом. Толстой, оказывается, привел Репина в полное недоумение. К удивлению художника, писатель назвал его любимые детища — «Запорожцев», «Бурлаков» и «Софью» — всего лишь этюдами, а надоевший самому автору и давно заброшенный им холст «Досвитки» — картиной. Что же такое «картина» и что такое «этюд»? — в растерянности думал художник. Где граница между этими понятиями? Он решил еще вернуться к этому вопросу, а пока принял на веру утверждение великого писателя.



1887 Лев Николаевич Толстой за работой
Илья Ефимович Репин




1887 Лев Николаевич Толстой за работой
Илья Ефимович Репин


Зато, рассуждая о «Запорожцах», Толстой подсказал Репину «много хороших и очень пластических деталей первой важности, живых и характерных подробностей». «Видно было тут мастера исторических дел, — с упоением писал Репин. — Да, это великий мастер! Много я передумал после него, и мне кажется, что даже кругозор мой несколько расширился и просветлел».

Через год Л. Н. Толстой поселился в Москве у Волконских в Малом Левшинском переулке (№ 3), куда Репин стал часто ходить. «Часто после работы, под вечер,— вспоминал он,— я отправлялся к нему, ко времени его прогулки. Не замечая ни улиц, ни усталости, я проходил за ним большие пространства. Его интересная речь не умолкала все время, и иногда мы забирались так далеко и так уставали, наконец, что садились на империал конки, и там, отдыхая от ходьбы, он продолжал свою интересную беседу».



*кликабельно
1887 Пахарь. Лев Николаевич Толстой на пашне
Илья Ефимович Репин
Картон, масло
27.8 x 40.3 см
Государственная Третьяковская галерея


В 70-е годы в жизни писателя происходит глубокий перелом. Подобно герою его рассказа "После бала" Ивану Васильевичу, Толстой мучительно ищет ответа на вопрос: "Как жить?". Он стремится уйти из того круга обеспеченных, не знающих труда людей, к которым он принадлежал по рождению. Толстой стремится заполнить свою жизнь трудом; кроме создания романов, он учит детей в основанной им школе, пашет землю, помогая беднейшим крестьянам, учится шить сапоги, сажает деревья, косит траву и т.п. Простой физический труд он считает оздоровляющим человека и физически, и духовно.

Картина Репина «Пахарь Л. Н. Толстой на пашне» – это не просто образ писателя, запечатленный в один из жизненных эпизодов. Это законченный сюжет, в котором автор «Войны и мира» показан после перелома в мировоззрении, в работе, которую он считал главным делом жизни человека.

И. Е. Репин: Я прожил 8 дней у гр. Льва Николаевича Толстого, написал с него два портрета <...> Очень интересно и полезно провел это время, ходил с ним на его работы и теперь ясно понял этого гениального человека. Какая мощь бессмертного духа сидит в нем!.

Художник вспоминал: «В один жаркий августовский день, в самую припеку, после завтрака Лев Николаевич собирался вспахать поле вдовы… Шесть часов, без отдыха, он бороздил сохой черную землю, то поднимаясь в гору, то спускаясь по отлогой местности к оврагу. У меня в руках был альбомчик, и я, не теряя времени, становлюсь перед серединой линии его проезда и ловлю чертами момент прохождения мимо меня всего кортежа. Это продолжается менее минуты, и, чтобы удвоить время, я делаю переход по пахоте на противоположную точку, шагах в двадцати расстояния, и становлюсь там опять в ожидании группы. Я проверяю только контуры и отношения величины фигур; тени после, с одной точки, в один момент.

<... > А великий оратаюшка все так же неизменно методически двигался взад и вперед, прибавляя борозды. Менялись только тени от солнца да посконная рубаха его становилась все темнее и темнее, особенно на груди, на лопатках и плечах от пота и черноземной садившейся туда пыли. Изредка, взобравшись по рыхлой земле на взлобок, он оставлял на минуту соху и шел к овражку напиться из бутылки воды, заправленной слегка белым вином. Лицо его блестело на солнце от ручьев пота, струившегося по впадинам, с черным раствором пыли

Наконец я попросил позволения попробовать попахать. Едва-едва прошел линию под гору, – ужасно накривил, а когда пришлось подниматься на взлобок, не мог сделать десяти шагов. Страшно трудно! Пальцы, с непривычки держать эти толстые оглобли, одеревенели и не могли долее выносить; плечи от постоянного поднимания сохи для урегулирования борозды страшно устали, и в локтях, закрепленных в одной точке сгиба, при постоянном усилии этого рычага делалась нестерпимая боль. Мочи не было. "Вот оно, в поте лица", – подумал я, утираясь.

– Это с непривычки, – сказал Лев Николаевич. – И я ведь не сразу привык; у вас еще и завтра в руках и плечах скажется труд. Да, все же физический труд самый тяжелый, – добродушно рассуждал он с улыбкой.

И опять началось бесконечное тяжелое хождение взад и вперед по рыхлой пахучей земле. Вот он, Микула Селянинович, непобедимый никакими храбрецами в доспехах. Микула вооружен только вот таким терпением и привычкой к труду.

Мы возвращались к дому в сумерках; вызвездило на холод. Было уже настолько свежо, что я боялся, как бы он не простудился. Ведь его рубаха была мокрая насквозь. В окнах дома весело блистал свет: нас ждали к обеду. Я мог повторить за мухой: «Мы пахали»..
(отсюда)



1891 „Л. Н. Толстой”, Этюд, 1891
Илья Ефимович Репин


Характер этого портрета в определенной манере отражает духовные искания писателя: в то время он стремился к «опрощению», нередко занимался крестьянским трудом. Находясь под большим впечатлением от общения с Толстым, Репин писал его дочери: «Как бы ни унижал себя этот гигант, какими бы бренными лохмотьями не прикрывал свое могучее тело, всегда в нем виден Зевс, от мановения бровей которого дрожит весь Олимп».


1891 Л. Н. Толстой на отдыхе в лесу 1891
Илья Ефимович Репин
60 х 50 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва




1891 Л. Н. Толстой на отдыхе в лесу 1891
Илья Ефимович Репин
60 х 50 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва


На картине «Лев Николаевич Толстой на отдыхе в лесу» Репин изобразил писателя в крестьянской холщовой косоворотке, полотняных штанах, на голове - белый картуз. Лев Николаевич, стремящийся быть максимально родственным природе, отдыхает прямо на траве возле дерева с книгой в руках. Основательный, кряжистый, он сам похож на лесного хозяина, органично вписавшись в тишину лесного царства с теплым ароматом трав и грибным духом матушки-земли.

При всей простоте и кажущейся будничности облика и манеры поведения Толстого, что так хорошо удалось передать Репину, изображение великого писателя нисколько не снижено, не замельчено, лишено жанровости.



1891 „Лев Николаевич Толстой в кабинете под сводами”
Илья Ефимович Репин


В нижнем этаже музея-усадьбы Ясная Поляна находятся две комнаты, попеременно служившие Толстому кабинетом до того времени, как он был устроен наверху.
«Комнату под сводами» Толстой особенно любил за тишину и уединенность. Здесь в начале 60-х годов писатель приступил к работе над одним из величайших своих произведений - романом «Война и мир». Здесь же в 80-е и 90-е годы он работал над обличительным трактатом «Так что же нам делать?», романом «Воскресение», драмой «Власть тьмы».



1891 „Лев Николаевич Толстой в кабинете под сводами”
Илья Ефимович Репин


Репин И. Е.: В августе 1891 года в Ясной Поляне я увидел Льва Николаевича уже опростившимся.

Это выражалось в его костюме: черная блуза домашнего шитья, черные брюки без всякого фасона и белая фуражечка с козырьком, довольно затасканная. И, несмотря на все эти бедные обноски, с туфлями на босу ногу, фигура его была поразительная по своей внушительности. И при взгляде на него не было уже и помину о той характеристике одного очевидца, бывшего в шестидесятых годах учителем в крестьянской Яснополянской школе: «Что? Сам Толстой? Да, но это же, батенька мой, граф на всю губернию».

По лесной тропинке мы часто ходили вместе купаться версты за две, в их купальню в небольшой речке с очень холодной водой.

Лев Николаевич, выйдя из усадьбы, сейчас же снимал старые, своей работы, туфли, засовывал их за ременный пояс и шел босиком. Шел он уверенным, быстрым, привычным шагом, не обращая ни малейшего внимания на то, что тропа была засорена и сучками и камешками.



1891 Этюды, „Л. Н. Толстого”
Илья Ефимович Репин


Грозные нависшие брови, пронзительные глаза — это несомненный властелин. Ни у кого не хватит духу подойти к нему спроста, отнестись с насмешкой. Но это добрейшая душа, деликатнейший из людей и истинный аристократ по манерам и особому изяществу речи. Как свободно и утонченно говорит он на иностранных языках! Как предупредителен, великодушен и прост в обхождении со всеми!
Репин И. Е.



1891 Портрет Л. Н. Толстого
Репин И. Е.




1901 Л. Н. Толстой босой 1901
Репин И. Е.
Холст, масло
207 x 73 см
Государственный Русский музей




1908 Портрет Л. Н. Толстого
холст, масло
63 х 56
Пушкинский дом, С.-Петербург


В конце сентября 1907 года я опять был в Ясной Поляне, спустя двадцать лет после первого посещения.

Лев Николаевич был очень бодр и здоров, но появилась в нем какая-то бесстрастность праведника.

Он все понял и все простил.

Главное его внимание сосредоточено теперь на книге «Круг чтения», которую он редактирует и дополняет для нового издания15. И кажется, что он только для этой книги и существует.

Утром, до девяти часов, он гуляет пешком; потом, до часу с половиною, без перерыва работает над книгой, и в это время уже никто не смеет отвлекать его. В кабинет никто не входит.

Семейство завтракает в половине первого. Один он выходит завтракать во втором часу. После завтрака спускается к дереву бедных, где ждут его, иногда с утра, чающие помощи: мужчины, странницы, босяки, прохожие и иногда даже монахини.
Репин И. Е.



1907–1911 Портрет Л. Н. Толстого и С. А. Толстой
холст, масло
87 х 104 см
Пушкинский дом, С.-Петербург


В самой большой комнате скоро началось нечто вроде проповеди.

Лев Николаевич сидел в центре, кругом него, кто на чем, сидели, стояли, без всякого порядка, дамы, интеллигенты, курсистки, подростки, гимназистки, а дальше начинались те простые серьезные глаза из-под сдвинутых бровей. Само внимание.

Зал все наполнялся, образовались возвышения вроде амфитеатра к стенам и углам. Сидели, стояли не только на полу, на подоконниках, подставках, скамейках, стульях, — даже на комодах и на шкафах кое-как громоздились люди. Двери в другие комнаты также были заполнены слушателями обоего пола. И все больше простые, серьезные люди и взгляды, полные веры. Ласково, но внушительно раздавался часто вибрирующий от слез голос проповедника. И так дотемна, когда зажглись лампы, слушали его с самозабвением. И мне казалось, что у Льва Николаевича это были одни из самых желанных часов его жизни.
Репин И. Е.



1908 Л. Н. Толстой и А. Л. Толстая за роялем
Репин Илья Ефимович (1844–1930)
Картон, акварель
52 × 39,5




1909 Портрет Л. Н. Толстого в розовом кресле
Репин Илья Ефимович (1844-1930)
Холст, масло
107 × 91




1909 Лев Толсой за работой в Ясной Поляне
Репин Илья Ефимович (1844-1930)
акварель




Лев Толстой
Репин И. Е
открытка




1881 Л. Н. Толстой на косьбе
Рисунок Репина И. Е.




1886 Толстой Л. Н. и счётчики на переписи
И. Е. Репин




1887 „Пахарь. Лев Николаевич Толстой на пашне” Эскиз
Илья Ефимович Репин




1887 Толстой Лев Николаевич (в дедовском кресле)
Илья Ефимович Репин




1891 „Л. Н. Толстой за работой у круглого стола”
Илья Ефимович Репин
32 × 23 см
Графит, Бумага
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург




1891 Илья Ефимович Репин
„Лев Николаевич Толстой за чтением”




1891 Илья Ефимович Репин
Лев Николаевич Толстой („Шах королю!”)




1891 Илья Ефимович Репин
Портрет Л. Н. Толстого
карандаш




1891 Портрет Л. Н. Толстого. Этюд
Репин И. Е.
31 × 25 см
Карандаш, Бумага
Приморская государственная картинная галерея, Владивосток





Слева: Репин И. Е. Толстой Л. Н. Рисунок. 1891 Частное собрание, Финляндия

Этот портрет в полный рост Илья Репин задумывал даже не в 1890-м году, его всегда тянуло к загадочной фигуре в русской литературе, личности неоднозначной, великому писателю, философу и мыслителю русского искусства – Льву Николаевичу Толстову. Однако художника постоянно отвлекали на другие задания и работы. Тем настойчивее и яростнее он пытался завершить свою работу над рисунком. И не зря – рисунок стал в различных вариантах одним из самых известных изображений Льва Николаевича Толстого, которые только были созданы за все время. Тема одиночества гения отчетливо проступает на рисунке – слева туманно обозначены ноги, но только ноги, а самого Льва Николаевича люди больше не окружают.

Справа: Репин И. Е. Л. Н. Толстой. Рисунок. 1891 Музей Л. Н. Толстого, Москва

Немного безумный, но в то же время осененный возрастом и мудростью старик, - именно так, по мнению критиков, изобразил Илья Репин Льва Николаевича Толстого на портрете. Илья Репина всегда тянули мощные личности с огромным творческим потенциалом, которые многое делали или сделали на момент создания портрета для развития искусства (той или иной его стороны) в России или же для России. Глубоко посаженные глаза почти закрыты – Лев Николаевич точно ушел в себя, вглубь, в состояние покоя и созерцания. Именно таким и видел его Репин, именно это выражение лица и позу он счел наиболее подходящей для изображения и самой характерной для великого мыслителя.




1891 Репин И. Е.
Толстой Л. Н. за работой в Ясной Поляне




1891 Репин И. Е. Эскиз
Л. Н. Толстой в комнате под сводами




1891 Толстой Л. Н. за работой в Яснополянском кабинете




1907 Репин И. Е.
Лев Николаевич и Софья Андреевна за столом






Репинская иконография Льва Николаевича Толстого, нам известная, насчитывает 12 портретов, 25 рисунков, 8 зарисовок членов семьи Толстого и 17 иллюстраций к толстовским произведениям; кроме того, Репин вылепил три бюста Льва Николаевича. Огромная и великолепная картинная галерея! Вряд ли найдется другой художник в мире, который так последовательно воспроизводил бы в своих произведениях облик одного человека.

.