живопись

Сборы на гулянье 1869
холст масло 67 х 85
Государственный музей искусств им. Кастеева Республики Казахстан


Кто же, как не сын крестьянский, рано потерявший родителей, смог бы описать жизнь и нравы деревенской жизни, ее боли и проблемы. Естественно, что к знаниям и опыту необходим талант. Всем этим и владел Василий Максимович Максимов, который после окончания иконописной мастерской и обучения в Академии художеств (1863—1866) посвятил себя крестьянской теме. Свое кредо он изложил после отказа в Академии от выпускного конкурса на большую золотую медаль и потенциальную поездку за границу: «Мои убеждения меня заставляют не идти на конкурс. Я против заграничной поездки, потому что хочу изучать сначала Россию и бедную русскую деревню, которую у нас никто не знает, не знает деревенской нужды и горя».Его работы: Бабушкины сказки (1867), Сборы на гулянье (1869), Приход колдуна на крестьянскую свадьбу (1875), Семейный раздел (1876), Больной муж (1881) — лишь небольшая часть из выполненного художником по своей главной теме. Естественно, что В. Максимов — один из наиболее стойких и последовательных членов Товарищества передвижных художественных выставок. Его картины — желанные цели для собрания П. М. Третьякова. Не обойден художник и официальным признанием — в 1878 году ему присваивают звание академика. Картина Все в прошлом (настолько популярная с момента написания, что В. М. Максимов по просьбам и заказам неоднократно повторял ее) стоит в стороне от основного творческого направления художника. Но она чрезвычайно важна и для понимания последующей судьбы живописца, ибо к изменениям жизни в стране и в искусстве В. М. Максимов не приспособился (да, видимо, и не мог приспособиться). Он умер, истощенный нуждой, болезнями, отсутствием заказов. Как умирали некоторые герои его полотен. В них и остался для русского искусства наш замечательный, с обостренным отношением к жизни живописец.




Приход колдуна на крестьянскую свадьбу 1875
холст масло 116 х 188 ГТГ




Приход колдуна на крестьянскую свадьбу (фрагменты)





Русская крестьянка 1896
холст масло 343.5 х 34
Национальная галерея республики Коми, Сыктывкар




«Заслушались» 1864
Холст, масло
Николаевский художественный музей им. В.В.Верещагина




Крестьянская изба 1869




Внутренний вид избы 1869
холст масло
37 х 45.2
ГРМ




Внутренний вид избы 1869




Красный угол в избе 1869
холст на картоне масло
ГРМ




Аукцион за недоимки 1880-1881
холст масло 122 х 191
Бердянский художественный музей им. И. И. Бродского




Бабушкины сказки 1867
холст, масло 67 х 92
ГТГ




Бедный ужин 1879
холст масло
Иркутский областной худ-й музей им. Сукачева




Больной муж 1881 холст масло
ГТГ




В комнатах
холст масло
Воронежский областной худ. музей




Вид города Рыбинска 1886
холст масло 20 х 53
ГРМ




Все в прошлом 1889
холст масло 72 х 94
ГТГ




Единственный учитель
Херсонский областной худ. музей имени А. А. Шовкуненко




Залом ржи 1903




Злая свекровь




Кто там? 1879
холст масло
Рязанский гос. обл. музей имени И.П. Пожалостина




Мальчик-механик 1871
холст масло 56.5 х 78
Национальный художественный музей республики Беларусь, Минск




Мужской портрет 1888
холст масло 38 х 32.2
Вологодский гос. историко-архитектурный и худ. музей-заповедник




1. Опять на родине
2. Торговка. 1881 г. ГТГ





Пережил старуху 1896
холст масло
Львовская картинная галерея




По примеру старших 1864
холст масло 43 х 36
Иркутский обл. худ. музей им. Сукачева




1. Максимов Василий
«Автопортрет. Рука. Мужская фигура» 1863
Бумага, графитный карандаш, растушка, мел(?) 32,4 х 21,2
Государственный Русский музей

2. Максимов Василий
«Портрет В.А.Боброва» 1863
Бумага, соус, сангина, белила, пастель 32,8 х 19,3
Государственный Русский музей




Примерка ризы 1878
холст масло 35.5 х 44
Кировский обл. худ. музей им. Васнецовых




С дипломом 1890
холст масло
Полтавский худ. музей




Семейный раздел 1876
холст масло 106 х 148
ГТГ




Слепой хозяин 1884




Шитье приданого 1866
холст масло 65 х 79
ГТГ




1. Новая Ладога. Успенский монастырь 1875
2. «Крестьянская девочка» 1865
Холст, масло 42 х 32
Государственный Русский музей




Автопортрет и портреты товарищей 1864
холст масло 43 х 53,5 ГТГ
также изображены:
Балицкий Иван (служащий сената)
Бобров Виктор Алексеевич (ученик ИАХ)
Волков (ученик ИАХ)
Дамберг Александр Константинович (ученик ИАХ)
Еремеевский Иван Федорович (ученик ИАХ)
Калмыков Александр Федорович (ученик ИАХ)
Мотвочевский Константин Михайлович (ученик ИАХ)




«Сад при доме Третьяковых» 1877
Холст, масло. 33.7 x 28.5 см
Государственная Третьяковская галерея




«Старик-крестьянин».




Girl with book Sun
Максимов Василий Максимович




Будущий художник 1899
холст масло 46.6 х 22.1
Национальный худ. музей республики Беларусь, Минск




Взятие Владимира монголами




Голова крестьянина
Этюд
холст масло 47.5 х 37
Севастопольский худ.музей им. М. П. Крошицкого




Город Макарьев на Унже (1893 г.)




Девочка 1866
холст масло 31 х 27
ГРМ




Девушка у амбара 1874
холст масло 41 х 27.5
Пермская государственная картинная галерея




Добредет ли? 1896
картон масло 26 х 17.5
Иркутский областной художественный музей им. В. П. Сукачева




Крестьянская девушка 1865




Лесной сторож 1893
холст масло 207 х 134
Одесский худ. музей




Максимов Василий (1844-1911)
У своей полосы. 1891




Максимов Василий
«Будущий кормилец» 1869
Холст, масло 52 х 66,8
Государственная Третьяковская галерея




Максимов Василий
«На берегу. Набросок» 1865
Бумага, сепия 16,7 х 20,8
Государственный Русский музей




Максимов Василий
«Пойман с поличным» 1867
Бумага, сепия 14,2 х 15,3
Государственный Русский музей




Максимов Василий
«Портрет В. А. Боброва» 1863
Бумага, графитный карандаш 32,4 х 19,6
Государственный Русский музей




Материнство 1871




Мечты о будущем 1868
холст масло 58 х 44
ГРМ




Мужской портрет




Портрет задумавшейся девушки 1880
холст на картоне масло 45.5 х 33.6
Гос. худ. музей Алтайского края, Барнаул




Портрет старика




После обедни 1891
картон масло
Омский обл. худ. музей изобр. искусства им. М. А. Врубеля




Старик 1881
холст масло
ГТГ




У колыбели
Государственный Русский музей




У ограды скита 1898
холст масло 34 х 26
Луганский обл. худ. музей




Швейцар (старый служака) 1880
Холст, масло. 33 х 26,5
Свердловская картинная галерея




Больное дитя. 1864
Чувашский государственный художественный музей
Chouvashia State Art Museum





Виктор Алексеевич Бобров (1842—1918)
Портрет В. М. Максимова 1864
холст, масло 44,6 х 34,2 см (овал)
Государственная Третьяковская галерея, Москва




Портрет В. М. Максимова (1878, И. В. Крамской)
watercolor and gouache on brown paper
29.4 × 22 cm




ПРАВДА НАРОДНАЯ
(И. Репин Далекое близкое)



Кремень “передвижничества”, самый несокрушимый камень его основания — Василий Максимович Максимов немыслим без России, неотделим от своего народа.

Даже судьба Василия Максимовича всю жизнь колотила его, как злая мачеха, — точно так же, как она беспощадна к исключительно даровитому народу русскому и с какой-то тайной завистью не дает ему ни отдыху, ни сроку — дубасит его в самые больные места. Так и наш бытописатель, — в живых картинах, полных любви и смысла, весь свой век был заглушаем за беззаветную преданность, кровную любовь и неизменную службу своему великому народу.

В этом служении было единственное счастье Максимова, и его назначение определилось в самой ранней юности. В самом искреннем искании веры в свое дело он встретил учение о величии и значении своего обездоленного народа.

Картины его можно назвать перлами народного творчества по характерности и чисто русскому миросозерцанию. Они скромны, не эффектны, не кричат своими красками, не вопиют своими сюжетами; но пройдут века, а эти простые картины только чем-то сделаются свежее и ближе зрителю будущих времен. А чем? — Это вовсе не загадка и не таинственный символ, — это самая простая русская вечная правда. Она светит из невычурных картин Максимова: из каждого лица, типа, жеста, из каждого местечка его бедных обстановок, бедной жизни.

Какой бы культуры ни достиг в будущем русский гражданин, каких палат ни понастроил бы он впоследствии для развлечений, обучений и общежитии своим молодым орлятам, во всех этих великолепных хоромах и обширных чертогах картины В. М. Максимова займут почетное место; и из поколения в поколение будет традиционно переходить к ним любовь и сердечный интерес к бедным формам бедного быта предков; а имя автора будет вспоминаться и чествоваться, и будет бессмертен скромный художник со своею простою наружностью. И все реальнее и знакомее будут казаться возвеличившемуся потомству его дорогие черты, и все дороже будут ценить его правдивые картинки. Их будут любить и вечно ими любоваться.

Вот награда художнику.

И это не фантазия к случаю, не утешение в горькой юдоли. Нет, счастье художника как художника, несомненно, заключается в этой счастливой находке своей “зеленой палочки”; только она и укажет ему путь в его “царство небесное”.

Может показаться, что Максимову просто и без борьбы пришлось достигнуть своей художественной вечности. Нет, в действительности на пути его было много искусов и соблазнов, много заманчивых дорог и более блестящих перспектив.

В Академии художеств Максимов шел одним из самых первых, в первом десятке. Профессора считали его кандидатом на все высшие отличия академического курса, на серебряные и золотые медали и, наконец, на самую большую награду: поездку в Европу на шесть лет для окончательного усовершенствования в искусстве, чтобы возвратиться достойным звания и деятельности профессора.

Как! Имея в виду такую блестящую художественную карьеру, Максимов отрекся от нее и остался в России для своих бедных мужичков?!

— Вот простота!..

— Да, простота и правда, — можно ответить на это недоумение эстета... Эстет равнодушен и к России, и к правде мужицкой, и даже к будущему своей родины... Кто там ее разберет!.. Искусство для искусства, совершенство — одно всем. И наконец: эта “бедность да бедность, да несовершенство нашей жизни”... Все это так тяжело... Так рассуждает эстет, купаясь глазами, как сыр в масле, в героических историях Горациев и Куриациев, мучеников в колизеях и Юлиев Цезарей и т. д.

Эстет опьянен этим абсентом; он давно уже алкоголик этих холодных экзерсисов на исторические темы. Что ему, что родина иронически нема на его долголетние ухищрения в техниках “последнего слова” искусства... Он никогда не задумывался, сколько стоили отечеству все эти никчемные совершенства...

Да, никчемные. Разверните “Войну и мир” Л. Н. Толстого, начните читать эту великую книгу жизни, которую написал русский человек, и вы невольно сконфузитесь перед величием искусства, воплощающего русскую правду.

И художнику, желающему стать живым, сбросить весь хлам и пошлость, прививаемые методически курсами авторитетных учреждений, предстанет колоссальный, самостоятельный и трудный путь искусства правды и жизни; чтоб идти по этому пути, нужно беспощадно отречься от усвоенной пошлости общих мест, готовых форм (как в литературе — от литературности, навевающей скуку). Нужно стать подвижником, как Александр Иванов, преодолевавший ложные, мертвые формы искусства в течение двадцати семи лет.

И Василий Максимович понял с юных лет этот путь правды и жизни в живописи.

Ничто не дается даром. И ему долго надо было отучаться от шаблонных условностей — и работать, трудиться наново: видеть, чувствовать, искать и, что всего важнее, уметь перенести на холст свое новое, излюбленное. Много было труда, и бессмертие нелегко достигнуто им.



Максимов Василий «Автопортрет» 1863
Холст, масло
80,5 х 62
Государственный Русский музей


Bo4kaMeda

.