Мне 21 год, я молодой специалист.Распределен на Ижорский завод, - гигант тяжелой индустрии, флагман, 30 тысяч работников, 120 цехов и т.д.

Как я волновался перед первым рабочим днем!
Сестра выгладила меня, (я тогда жил у нее), начистила мне ботиночки, галстук я решил не одевать, завернула с собой пару бутербродов и сказала:
- Как себя поставишь в первый день, так всё и будет.
Я перед зеркалом отрепетировал вступительную речь, и уже видел себя, как я так, чуть свысока, но в то же время по-братски, - это любят, вот так говорю с рабочими. Потом прохожу по участку, знакомлюсь, жму руку демократично каждому, с такой полуулыбкой…потом показываю, конечно, что специалист, разбираю с ними чертежи…ну и пошло-поехало…
С этими мыслями я, молодой мастер, появился в 4-м цехе Ижорского завода, вечером, во вторую смену. Мне было оставлено задание, что надо сделать за смену, я его внимательно просмотрел и спустился на участок.

Станки молчали. Вот-вот должна была начаться смена. Часы пробили, уже не помню сколько, но на дворе было темно. И это был день получки.
 Читать далее...

Начну издалека.
В детстве меня любили. Бабушка кудахтала надо мной, как наседка, оберегая от всех. Отец – тот души не чаял, все ему говорили, Матвей Львович, сынок ваш, - вылитый вы. Мама, ну мама, как все мамы.
Но вдруг, среди всей этой любви и заботы, наваливались какие-то страхи, которые я и объяснить не мог.
И тогда меня вели к врачам. Те склонялись надо мной с палочками и зеркалами и говорили, что нечего тут волноваться, это обычные детские страхи. Пройдет.
Потом была юность. Школа. Первая любовь. Охи и вздохи…
И вдруг я находил себя, лежащим вечером в своей комнате в тоске и печали. Как сейчас помню, я смотрю в потолок, бегут по нему огни от машин, проезжающих по улице. Я слушаю Высоцкого, или Окуджаву, больше Окуджаву: « Мне надо, на кого-нибудь молиться, подумайте, простому муравью…» Тоска и печаль…Но отчего?..
Дальше институт. Завод. Армия. Снова завод…Наконец, кино, которым с детства бредил. Мечты сбываются, я становлюсь сценаристом.
 Читать далее.....

Мы с женой Ниной, сыном Илюшкой и тремя чемоданами приехали в Израиль в 1990 году.

В 1990 году это был «затерянный край».

Первым почувствовал это Илюша.
Он так беззаботно скакал на одной ножке по аэропорту, в тот момент, когда мы с Ниной кусали ногти, что же мы наделали.

Потом была война в Персидском заливе. Жена шла по улице, вдруг сирена. Она испугалась, побежала… И тут высунулась чья-то волосатая рука, затащила ее в подъезд и втолкнула в тесную комнату забитую марокканской семьей.

Так она и пересидела воздушную тревогу в тепле, полной заботе и безопасности. Среди многочисленных марокканских детей и родственников.

Домой опоздала, я изволновался, а она сказала, что они потом ели и пели, и ей даже объяснили, как делается «танжин» ( баранина с грецкими орехами в глиняных горшочках)… На каком языке они говорили?!.. На языке сердца.

Затерянный край! Когда все были сердечными и равными!



Потом произошло чудо и со мной. Я приехал сюда с тренерской книжкой, (я еще тренер по баскетболу). Кино снимать, конечно, не собирался, без языка, без знания местности, куда мне?!.. Читать далее...

И снова на ту же тему, - о дружбе.
Дело происходит в армии. Архангельская область. Зима.
Вспоминаются только драматические ситуации. И понятно почему. Потому что по теории и практике кино ( и из лекций Александра Митты – моего учителя) только в них и проявляется герой. Это я не о себе, сейчас поймете.
Так вот, - иду я по коридору, а навстречу мне сержант, уже не помню кто это был. Я только три дня в части. Зеленый еще. Отдаю честь ( у нас сержантам честь отдавали) Он командует, - «Ко мне, воин!»

Читать далее...

Мне тут Дмитрий ( вот здесь) написал короткую заметку и в конце так спокойно спросил меня: «Дружим?»…И так одним словом вдруг всё взорвал. Я ответил там «конечно», но за этим «конечно» вся жизнь. Начиная с «когда себя помню» до сегодняшних моих 54-х, - это для меня «волшебное» слово, - самое важное.

В детстве, когда в классе заглядывал в глаза ребятам, я так хотел, чтобы мы были друзьями. Так из дома и исчезли все собрания сочинений, - и Майн Рид, и Дюма, и Конан Доил, - раздарил, хотел дружбы. В армии, когда мы – трое друзей отбивались от выпивших «стариков», я помню, как сжималось во мне все от страха, а я все махал кулаками, потому что думал, иначе, какой я друг.

Читать далее...