Мы так жалеем друг друга и себя, что никогда не говорим самого важного, потому что нам кажется это неуместно решительным поступком. Мы принимаем честность за излишнюю прямолинейность, искренность-за несдержанность. Мы защищаем всех, кто попадется нам под руку, в бессознательном желании защитить себя самих от того страшного, что, как нам кажется, уже притаилось в изножьях наших кроватей и готово в любой момент схватить нас и утянуть в небытие. Мы знаем правду, но не хотим слышать ее от других, оттягиваем момент истины и боимся его, как чересчур проницательный больной, осознавая непоправимость своего положения, страшится той минуты, когда родственники заговорят с ним о его болезни. Мы знаем о глобальных проблемах человечества чуть больше чем все, но от этого наши собственные разбитые сердца и неудовлетворенные потребности не кажутся нам менее значительными. Мы хвастаемся тем, что хотим и можем умереть, но при мысли о неизбежности смерти нас отбрасывает далеко в детство, когда мы боялись закрывать глаза, потому что нам казалось, что ночь  жаждет отобрать у нас жизнь. Человек, в конце концов, банален, гол и глуп перед взором вселенной, для бесконечности мы все на одно унылое и безостановочно повторяющееся искаженное болью лицо, как резиновые свинушки, как садовые гномы. Мы живем по законам, которые были нам даны задолго до того, как мы научились говорить. Как можно "быть собой", если ты не знаешь, кто ты? Если все, что у тебя есть для самоидентификации и самопознания это догматические воззрения чужих ученых, серыми птицами взирающих с не менее серых стен? В конечном счете никто не прав и не виноват, в конечном счете все, что ты носил в себе, умирает вместе с тобой. Как бы много ты за отпущенное тебе время ни сделал. Единственное, что по-настоящему ценно в жизни, единственное, за что стоит умереть, это сама жизнь, такая, какая она есть. 

 

The Pierces - Three Wishes

Nightwish - The Crow, The Owl And The Dove

Regina Spektor – The Prayer Of François Villon