Микеланджело Меризи да Караваджо - относится к итальянским художникам позднего Ренессанса, который использовал в работе прототипы фотографической техники: камеру-обскуру и светочувствительные вещества. К такому выводу пришла итальянская исследовательница Роберта Лапуччи (Roberta Lapucci), рассказавшая о своей гипотезе AFP.

Лапуччи утверждает, что Караваджо первым из художников применил камеру-обскуру для живописи, хотя несколькими десятилетиями ранее этот прибор подробно описал Леонардо да Винчи. По мнению исследовательницы, Караваджо работал с моделями в специально оборудованной "темной комнате", в которой свет проникал через потолок. Он проецировал изображение через линзу и зеркало на холст и делал черновой рисунок при помощи свинцовых белил, смешанных с фосфоресцирующим порошком. Таким образом, он фиксировал полученное изображение и далее работал уже с готовым эскизом.

В качестве доказательств Роберта Лапуччи приводит ряд соображений. Например, Караваджо не делал предварительных рисунков и, возможно, именно потому, что пользовался эскизами, подготовленными в камере-обскуре. Кроме того, у художника было "ненормально большое" количество моделей-левшей, что может объясняться той же камерой-обскурой, в которой проецируется зеркальное изображение. В поздних картинах число левшей сокращается, что Лапуччи объясняет техническим прогрессом.

В числе друзей Караваджо были естествоиспытатели, которые могли снабдить его нужными сведениями об устройстве камеры-обскуры. Например, никто иной как оптик Джованни Батиста делла Порта помог славившемуся буйным нравом художнику, убившему в 1606 году в драке знакомого юношу, бежать из Рима на Мальту. Лапуччи заодно разъясняет и происхождение вспышек ярости у Караваджо: возможно, он стал жертвой токсичных химических соединений, содержавших ртуть.

Мнение Роберты Лапуччи разделяет известный британский художник Дэвид Хокни, еще в 2001 году написавший в своей книге "Secret Knowledge" ("Тайное знание"), что камерой-обскурой пользовался не только Караваджо, но и Антонис Ван Дейк, и Жан Огюст Доминик Энгр.

Лапуччи настаивает на том, что ее гипотеза нисколько не умаляет гения Караваджо, а, напротив, только возвышает его.

Его картины вызывали подлинную сенсацию. Их жаждали посмотреть знатные синьоры и простой народ, художники и любители искусства, духовные лица и многочисленные разноязычные странники, заполнявшие Вечный город в дни больших празднеств.

Знатоки искусства того времени превозносили мастера и говорили о творениях, поистине необыкновенных и в своем роде единственных. Они же одновременно проклинали его как человека. Можно прибавить, что, будучи широко известен в художественных кругах, он будоражил их не только новаторским подходом к искусству, но и характером — дерзким и безбоязненным, насмешливым и высокомерным, прокладывая в своей трудной жизни особый, ни на кого не похожий путь.

Биографические данные

 Микеланджело Меризи да Караваджи родился в 1573 году в небольшом селении Караваджо, где отец его был архитектором и домоправителем маркиза. С одиннадцати лет мальчик проходил профессиональную выучку, сначала будучи подмастерьем у второстепенных живописцев Ломбардии, потом в качестве помощника в мастерской одного из римских художников, где учился писать цветы и фрукты.

Когда в 90х годах XVI века Караваджо приехал в Рим, бывший тогда средоточием художественной жизни Италии, ему не было 18 лет.

Он жил бедно, порой голодал и «до того обнищал и обносился, что несколько добросердечных собратьев по профессии из жалости стали его поддерживать», как сообщал его биограф.

Караваджо выполнял в то время случайные заказы: писал небольшие натюрморты, юных музыкантов, уличных продавцов фруктов. С молодых лет он стремился к передаче простых сюжетов, взятых из реальной жизни, иногда изображал и себя, пользуясь зеркалом.

Раннюю картину Караваджо — «Лютнист» можно видеть в ленинградском Эрмитаже. В этой работе двадцатилетнего художника чувствуется подлинное мастерство в передаче формы, цвета и особенно светотени. Пластично и красиво выделяется на темном фоне полуфигура юноши в свободной белой одежде, играющего на лютне и поющего мадригал Жака Аркаде на слова «Вы знаете, что я вас люблю».

Фигура резко освещена невидимым источником. Рельефно выделено лицо музыканта, его как бы светящаяся одежда. Характерная светотень станет одним из самых мощных средств художественной выразительности в творчестве Караваджо.

Современники мастера назовут ее «подвальной». «Старые, уже набившие руку живописцы, напуганные новой модой, проклинали Караваджо и его манеру, заявляя, что он забился в погреб и не знает, как из него вылезти»,— писал историк и теоретик искусства Беллори, имея в виду контрастное сопоставление освещенных и затемненных частей картины.

За годы, проведенные в Риме, Караваджо постоянно скитался по чужим мастерским. Но, обретая иногда временное пристанище и получая заказы, он стал известен не только в художественной среде, но и в кругах церковной и светской аристократии, оценившей его живописные поиски и покупавшей его картины для своих коллекций.

В 1599 году мастер получает первый крупный заказ на украшение фамильной капеллы французского кардинала М. Контарелли, находившейся в церкви Сан Луиджи деи Франчези в Риме. В течение двух с половиной лет он работает над созданием четырех огромных картин, посвященных эпизодам из жизни святого Матфея. Наиболее интересно «Призвание святого Матфея» — легенда о том, как Христос призвал к себе в ученики простого сборщика податей.

Сцена изображена настолько правдоподобно, что зритель, смотрящий на полотно, невольно чувствует себя как бы участником события. Это ощущение усиливается и тем, что точка обозрения, избранная художником, расположена на уровне глаз посетившего капеллу человека. Зритель словно входил в изображенную на картине бедную харчевню, где среди сидящих за столом людей лишь молодой рыжебородый мужчина понял безмолвный призыв Христа.

Жизненность композиции — в силе света. Его интенсивность увеличивается по контрасту с глубокими тенями; их активное взаимодействие создает резкие и подлинно драматические эффекты, так как жесткая светотень Караваджо не имела ничего общего с мягкой дымкой сфумато Леонардо да Винчи или с нежным серебристым светом в картинах венецианских мастеров.

Густые, плотные мазки Караваджо материальны и весомы, а локальные цвета — черные, сероватобелые, оливковозеленые, коричневые, темносиние и особенно горячие красные — придают форме рельефность и объемность. Караваджо стал знаменит, возбуждая о себе множество толков. Его произведения украсили знаменитые в то время коллекции. Но сам он молчал о себе. Никогда не сочинял ученых трактатов об искусстве, не писал стихов, писем, не вел дневников. Даже его автопортреты не были портретами в прямом смысле слова, так как он всегда скрывался под чужими личинами. То это был полуспрятанный за колонной человек в черном плаще («Убиение св. Матфея»), то черты живописца угадывались в грубом, искаженном смертью лице Голиафа («Давид с головой Голиафа»). В 1600—1601 годах художник работает над двумя большими картинами для капеллы Черази в церкви Санта Мария дель Пополо в Риме.

В них особенно ярко проявилась индивидуальная взрывчатая сила его искусства. Среди избираемых Караваджо сюжетов совсем не встречаются такие праздничные евангельские сюжеты, как «Благовещение», «Обручение», «Введение во храм», которые давали итальянским мастерам благодарную возможность изображать пейзажи или пышные людские шествия.

Напротив, в его полотнах преобладали физические страдания, смерть и жестокость — приметы тяжкой земной жизни. В картинах для капеллы папского казначея Черази это прозвучало особенно сильно. На одном из них изображалось «Распятие св. Петра», который согласно преданию подвергся мучительной казни — был распят на кресте вниз головой.

Художнику сопутствовали успех, признание, материальное благополучие. Однако, по сведениям современников ,у Караваджо была и другая сторона жизни. Так, в 1603 году в Риме нашумел судебный процесс, обвинявший его в клевете против собратьев по профессии.

Уличные похождения мастера принимали все более рискованный характер, он проводил время среди дерзких отважных подмастерьев, живописцев и фехтовальщиков, которые бесчинствовали на темных улицах. Но все это не замедляло темпа его творческой работы, и за пятьшесть лет он создал лучшие свои произведения. К 1603 году относится одно из наиболее впечатляющих полотен Караваджо — «Положение во гроб», написанное как алтарная картина для римской церкви Кьеза Нуова.

И снова его вдохновила сама действительность, сама живая натура, встреченная им на дорогах, площадях или улицах Рима. Грузчики, солдаты, рыбаки, крестьяне вторгались в его церковные картины, служили прототипами для изображене… Христа, святых и апостолов.

Поэтому и «Оплакивание Христа» трактуется художником как народная драма, трагическое событие, понятное всем. Зрители воспринимали не только монументальность композиции, звучность локальных тонов или патетические жесты участников сцены. Их буквально ошеломлял угол гробовой плиты, нависшей гигантской тяжестью над черной глубиной могилы; они были потрясены тем, что могли коснуться, казалось, застывшей руки Христа, безжизненно упавшей на холодную громаду камня; они сочувствовали святому Никодиму, согнувшемуся под смертной тяжестью ноши. Картина была задумана так, чтобы взывать к зрителю в расчете на его ответную реакцию.

Она властно приобщала к миру живописных образов, и этот поражавший новизной художественный прием был открыт и развит именно Караваджо. В другом алтарном образе, «Мадонна ди Лорето», главное внимание привлекает не красивая, подобная статуе, фигура богоматери с младенцем на руках, а два старых, усталых паломника, упавших перед ней на колени. Их будничный облик, запыленные одежды, босые ноги говорят о тяжелой и бедной жизни простого люда больше, чем позволено было выразить в церковной картине.

Именно так понимал Караваджо верность натуре, являвшейся основой его творческого метода, и именно потому его полотна неоднократно отвергались церковью как слишком грубые и низменные, не отвечавшие религиозному чувству. И действительно, его сюжеты, жизненные и драматические, были неотторжимы от реального мира человеческих судеб и страстей, не содержали в себе ничего мистического, были доступны для понимания каждого.

Согласно судебным документам Караваджо в 1606 году, обвиненный в убийстве, бежал из Рима, чтобы больше туда не вернуться. Начались годы тяжелых странствий и метаний с места на место, во время которых живописец, однако, не переставал работать. Он побывал во Флоренции, Генуе, останавливался в Неаполе и наконец попал на остров Мальту, где для собора города Ла Валетта написал огромную картину «Усекновение головы Иоанна Крестителя», вложив в нее «всю мощь своей кисти», как писал его биограф. Еле освещенный тюремный двор с аркой и зарешеченным окном на заднем плане производит впечатление мрачной театральной декорации, на фоне которой происходит выхваченная из темноты ярким светом жестокая сцена казни. Картина, однако, пострадала от последующих реставраций и значительно потемнела.

В результате нового столкновения и ссоры со знатным покровителем Караваджо вынужден был бежать на остров Сицилию, в Сиракузы и Мессину. Там в местном музее хранятся две его поздние картины «Воскрешение Лазаря» и «Поклонение пастухов». В бедном сарае, на охапке соломы полулежит Мария с младенцем на руках, перед которой склонился Иосиф. В этом полотне с особой силой выражено трагическое жизневосприятие художника, сопереживание народной обездоленности. И то чувство человечности, та чарующая сила живописи, которые во многом предвосхищают искусство Рембрандта.

Летом 1610 года, получив от папы Павла V разрешение вернуться в Рим, он поплыл в Неаполь, но по ложному доносу, несмотря на яростное сопротивление, был схвачен и заключен в тюрьму. Выйдя оттуда, он через несколько дней скончался. Новаторски смелое искусство неистового художника, чья жизнь закончилась в тридцать семь лет, не может не волновать нас. Зная и любя творчество таких кудесников кисти, как Рембрандт, Веласкес, Гальс, Рибера, мы сегодня как никогда ясно понимаем, что в главном — отношении к натуре — они наследники гениального Караваджо.

"Кающаяся Магдалина"

"Вечеря"

"Святая Катерина Александрийская"

"Вакх"

В Брянском национальном университете есть кафедра политологии. Полезные статьи, новости и публикации.

Одним из лучших в мире является лечение в германии. Эффективная помощь в лечении бесплодия, лейкемии и других болезней, а также высокий медицинский уровень обслуживания.

Ульяновский университет и его специалисты по филологии и лингвистике рады видеть вас на своем сайте!