Теплый ветер лохматит космы, у ограды растет трава. Отправляйся в открытый космос нереального волшебства. Ты теперь из такой легенды, где любая строка добра. В небе пишутся хэппи-энды цвета звездного серебра. Так со всеми всегда бывает, даже если забыл пароль. Едет гоблин в пустом трамвае, под мостом отдыхает тролль. Демиург подбирает коды к обольщению стюардесс. Разве можно измерить годы, отведенные для чудес?
Бей баклуши, ходи в дурацком, временами навеселе.

Мисс Ракушка жила в рыбацком, неизвестном тебе селе. В доме старого корабела или старого рыбака. Мисс Ракушка, конечно, пела, солнце гладило облака. Море в шутку на пирс рычало. Рыжий лодочник пил саке. Говорила волна с причалом на русалочьем языке то в мажоре, а то в миноре, ноту "до" не беря в расчет. Кто-то взял и обидел море, кто — неясно пока ещё.

Утром люди пришли на берег, посмотрели, а моря нет. Сколько было тогда истерик. Обвиняли парад планет, чернокнижника, Чернобога, гуманоидов, НЛО. Непонятно, с какого бока, непонятно, кому назло. Просто сделалось неприятно, неуютно. Кругом враги. Выводили с бушлатов пятна, шили шапочки из фольги, предлагали фамильный перстень за охотничий карабин. Мисс Ракушка сложила песню про изгибы китовых спин и про тех, кто удрал с маршрута. И про тех, кто его нашел. В общем, море вздохнуло: круто. Замечательно хорошо. И вернулось. Домой, по следу. Рыжий лодочник пил коньяк.

Прямо завтра наступит лето, лучезарное, как маяк. Развесёлое, как игрушка. Бесконечное, как полёт. И найди уже мисс Ракушку. Представляешь — она поёт.




(с) Резная Свирель