Когда синдром потреблятства заражает наши сообщества, мы попадаем в порочный крут. Мы начинаем систематически предпочитать вещи людям, тем самым делая выбор, который отделяет нас от жизни человеческих сообществ и становится причиной еще более интенсивного потребления и еще большего отделения. Ученые-специалисты по вопросам здоровья зафиксировали, что люди, поддерживающие отношения с другими людьми, живут дольше, чем одинокие люди, и что люди, ощущающие дружбу и поддержку своих соседей, меньше нуждаются в услугах врачей. Одно исследование показало также, что люди, которые живут в кризисных районах, имеют тенденцию к депрессии, распространяющейся на общественные отношения, поскольку у них в крови мало серотонина - уровень которого можно повысить с помощью антидепрессантов.
Неужели мы настолько обезумели, что нам все равно? Подобно рыбе средней величины, которая съела маленькую рыбу, мы потребляем франчайзинговые продукты, укрывшись за стенами своих домов, а потом беспомощно наблюдаем, как большие рыбы в виде франчайзинговых компаний откусывают огромные куски от наших городов, заглатывая рабочие места, традиции и просто открытое пространство. Мы предполагаем, что кто-то другой позаботится обо всем - мы платим за эту заботу, чтобы считать себя вправе сосредоточиться на работе и трате денег. Но к собственному ужасу мы обнаруживаем, что многие из тех, кто оказывает нам услуги, торгует в розницу, вообще, заботится о нас - в сущности, о нас уже не заботятся. Может быть, более уместно было бы сказать, что они потребляют нас.
«Любая сложная система, будь то тропический лес на берегах Амазонки или Торговый центр Америки, нуждается для выживания в большом разнообразии видов/продуктов. Поэтому в свете крушения мировой экосистемы жизненно важно поощрять разнообразие мирового рынка товаров, покупая как можно более широкий их ассортимент».
Единственная возможность достичь удовлетворения, которую мы можем себе представить - это получить большее количество того, что мы уже имеем. Но то, что мы уже имеем, делает всех неудовлетворенными. Так что же станет результатом увеличения его количества: большее удовлетворение или большее неудовлетворение?
Древние греки тоже предостерегали от опасностей синдрома потреблятства. «Простота - это древний, даже фундаментальный идеал», - говорит историк Дэвид Ши, автор книги «Простая жизнь», а теперь ректор университета Фурмана. «Греки, - утверждает Ши, - говорили о "Среднем пути", который лежит между роскошью и жизнью, полной лишений». Аристотель призывал остерегаться тех, которые обзавелись большим количеством материальных благ, чем могут использовать, и при этом страдают недостатком духовных богатств. В противоположность этому он высказывал мнение, что счастье придет к тем, кто «совершенствует свой характер и свой разум до наивысших пределов и ограничивает себя в приобретении материальных благ». «Аристотель был первым, кто отстаивал мнение о незначительной пользе денег, - пишет философ Джером Сигал. - Он был убежден, что чем сильнее растет количество принадлежащих человеку денег, тем меньше пользы приносит человеку увеличение их количества, пока не достигается определенная точка, за которой преумножение богатств уже не имеет совсем никакой ценности и даже может приносить вред».
«Неограниченное богатство, - писал Аристотель, - это великая бедность».
