Обычно не жаль только в тех случаях, когда не сталкиваешься с подобными вещами слишком близко.
Мне было бы жаль ребенка - сломанное маленькое тельце (тело человека – сфера гармонии и целостности, любое нарушение которых страшно и противоестественно).
Детскость, трогательная и непосредственная, которую можно приравнять к самой жизни – ее прерывание – диссонанс, то, что не должно случаться.
Ожидание жизни, уверенность в том, что вот сейчас ты побежишь к близкому человеку и принесешь с собой свои эмоции, поделишься ими, выплеснешь в мир словами, мимикой, смехом, порывистостью или слезами – как и по какому праву может оно не сбыться? Мучительно ощущение несбывшегося – пусть и чужого – ожидания.
Горе тех, кто узнал или скоро узнает о своей потере – родителей и близких. Его я не могу и не хочу комментировать.
И наконец – ребенок, девочка – нечто хрупкое, слабое, беззащитное. Страдания и гибель детей – тех, кого мы могли и должны были защитить – вина любого, даже не взрослого – просто более сильного человека, где бы он ни находился, пусть с обратной стороны земного шара.
Не ощущать ничего в такой ситуации – жить под бессознательным режимом самозащиты. Это как черта, которая близко-близко к тебе, но которую ты постараешься никогда не переступать. Так проще.
Есть, конечно, еще вариант – психологические проблемы, при которых человек просто не способен сострадать. Но не думаю, что это ваш случай.