Да ладно тебе, Сережик, праведным-то негодованием кипеть по поводу моей скромной аморалки! Ты прямо как страус – чуть чего не спонравилось, сразу голову куда-то за горизонт, а на видимой части аршинными буквами написано: ВСЕ С ВАМИ ЯСНО, МУЖЧИНА!!! Сереженька, внемли моему росту и склонись ко мне интеллектуальным концом своего стройного тела: я люблю с тобой объясняться, перемежая аргументы оральными ласками. Итак, на повестке, как обычно, вопрос блядства. Ах, Сереженька, вся наша цивилизация есть история ханжества, а также нарушения его изначальных стереотипов. При всем моем половом энтузиазме и виртуальных демаршах в Интернет, подарочный набор моих интимных партнеров удивительно ограничен. Что меня с ними сближает? Разумная сила взаимного притяжения; это как во Вселенной, Сереженька, где движение планет по орбитам выражает действие законов физики, регламентирующих индивидуальную свободу каждого небесного объекта. Я не ищу принципиально новых приключений на свою задницу, но свой устоявшийся годами мирок умею ценить и всячески оберегать. Возможны ли коррективы? Естественно, ДА. Но я осторожен, ты знаешь, и надежда обрести во мне всегда слабее страха потерять. Мне жаль, если люди, с которыми ты встречался после наших эйлатских каникул, – новые и случайные для тебя. Полагаю, ты достаточно опытен как гей для того, чтобы иметь круг достойных и приятных ребят, в обществе которых мог бы с необходимой регулярностью реализовать себя сексуально. Не мое дело давать тебе советы по этому щекотливому поводу либо напрашиваться в судьи твоего мировоззрения или частной жизни. Но я чувствую в твоем иронизирующем тоне привкус какого-то сожаления, причиняющего тебе дискомфорт и совершенно неуместного в твоих обстоятельствах. Мое время и пространство насыщено эгоизмом, Сереженька. Каждый так или иначе взирает на мир сквозь оболочку собственного эгоизма, так что ей следует угождать, дабы мир не показался безнадежно гадким. Знаешь, я всегда понимал, что значит мысли для себя, грусть для себя, секс для себя, но вот МОЛЧАНИЕ ДЛЯ СЕБЯ, о котором ты пишешь, - лично мне не понятно. Молчание для себя – это как Иона во чреве кита; едва осознал пророк темень и тесноту левиафанова желудка, как принялся громко молиться Богу, потому что речью цепляется человек за собственное бытие и речью же поддерживает целостность своего сознания. Сережик, я никого не обольщал, хотя минувший четверг и выдался у меня экзотическим, если тебе интересно, я изложу, как и с кем всё было, но я не верю, что тебе это надо. Потому что мои письма заинтересовали тебя прежде моего темперамента, но ты думаешь, что критерии наших человеческих оценок слишком различны. Ты вообще думаешь обо мне хуже, чем я есть, и я потакаю этому, потому что нелогичность твоей симпатии согревает душу, а я люблю безусловное, чем меньше условий, тем больше истины. Сережик, я ничего тебе толком не рассказал, это просто письмо-поцелуй, но самый дружеский и самый искренний. Спасибо за фотографии – они великолепны, пожалуйста, не теряйся =Б.Ш.=