19 октября 1881 года родился Михаил Дроздовский — один из самых известных командиров Гражданской войны, легенда для белых и злейший враг для красных. На его судьбу наложились практически все факторы, которые в конечном итоге привели к поражению белого движения.

Офицер, летчик, подводник

Дроздовский родился в Киеве в семье генерал-майора, участника обороны Севастополя. Окончив в 1899 году Киевский кадетский корпус, Дроздовский попадает в элитное Павловское военное училище. С 1901 года он служит в лейб-гвардии Волынском полку, а в 1904 году поступает в Академию Генерального штаба. Словом, блестящее начало карьеры.

Имя Степана Осиповича Макарова (1848-1904 гг.) - вице-адмирала, океанографа, полярного исследователя, кораблестроителя - в России широко известно. Известно не меньше, чем имя Нельсона в Британии, где своего знаменитого соотечественника знает каждый школьник. И накануне 101-й годовщины со дня гибели самого незаурядного, пожалуй, русского адмирала и 100-летия окончания русско-японской войны Макарова вспоминают снова и снова. Тем более что обстоятельства его смерти не так просты, как это кажется на первый взгляд. (Статья написана в 2004 г.)

В начале пути 
Степан Осипович Макаров родился 27 декабря 1848 года (8 января 1849 года по новому стилю) в городе Николаеве, в семье прапорщика флота. Его отец начал службу простым матросом и выслужил первый офицерский чин - прапорщика - только к 35 годам. И всё-таки отец будущего адмирала стал офицером, и это обстоятельство сыграло огромную роль в судьбе его сына. 

Когда в 1865 Макарову было присвоено звание гардемарина, звание, которое открывало ему дорогу к адмиральским чинам, это стало возможным только потому, что было доказано дворянское происхождение Степана Осиповича. А будущему флотоводцу, что называется, на роду было написано стать моряком. Его крёстный отец был офицером флота, а крёстная мать - дочерью офицера. 

«Только тот достоин жизни этой, кто на смерть всегда готов»
Девиз Юденича
5 октября 1933 года скончался один из самых успешных генералов России во время Первой мировой войны, герой Кавказского фронта и один из предводителей Белого движения Николай Николаевич Юденич. Его называли последним полководцем Суворовской школы. Юденич, как и Скобелев, стяжал славу «второго Суворова». Юденич был последним русским кавалером Ордена Святого Георгия II класса. Если бы не революция, он должен был стать кавалером ордена св. Георгия всех степеней. Таких кавалеров в истории русской армии было всего лишь четверо: фельдмаршалы Кутузов, Барклай-де-Толли, Дибич и Паскевич. 
Многие знают, что Первая мировая война стала предпосылкой к разрушению Российской империи. Однако Первая мировая война вписала в Русскую воинскую летопись немало славных побед, успешных наступательных и оборонительных операций, подвигов и героев. О них почти не помнят в современной России. В лучшем случае вспомнят о катастрофе армии Самсонова в Восточной Пруссии, отступлении 1915 года и Брусиловском прорыве. О Кавказском фронте Первой мировой войны, где Россия одержала ряд блестящих побед, простой обыватель вообще практически не знает. Юденич был настоящим большим полководцем, который прославил русское оружие в войне с Турцией. Благодаря Юденичу, в том случае, если бы Россия империя не была разрушена, к России должны были отойти земли Западной Армении, проливы Босфор, Дарданеллы и Константинополь. К 1917 году Юденич заслуженно считался героем Российской империи. К сожалению, в советское время его имя вспоминали только в связи с Гражданской войной, когда войска Юденича чуть не взяли Петербург, и его биография подавалась в отрицательном свете.
Юность Юденича. Туркестан
Николай Николаевич Юденич происходил из дворян Минской губернии. Родился он 18 (30) июля 1862 года в древней столице Русского государства – в Москве. Отец – Николай Иванович Юденич (1836—1892) был типичным представителем столичного чиновничества, был директором Землемерного училища, и дослужился до коллежского советника, считался человеком довольно образованным. Мать - урожденная Даль приходилась двоюродной сестрой почётному академику Петербургской Академии наук, автору авторитетного Толкового словаря живого великорусского языка В.И. Далю, которому Николай Юденич приходился троюродным племянником. 
Казалось, что Николай должен был пойти по гражданской линии. В Московской городской гимназии он неизменно демонстрировал большие способности в дисциплинах, переходя из класса к в класс с высокими баллами. Окончив гимназию, Николай поступил в Межевой институт, но проучился в нём меньше года. 6 августа 1879 года он перевелся в 3-е Александровское военное училище юнкером рядового звания. Выбор военной профессии не был случаен. Александровское училище, находившееся на Знаменке, располагалось рядом с родительским домом Юденича. Николай, как и многие гимназисты, ещё с первых классов мечтал надеть привлекательную своей военной строгостью юнкерскую форму. 3-е Александровское военное училище было одним из старейших военных учебных заведений и готовило пехотных командиров. В курс обучения входили не только специализированные дисциплины, но и общеобразовательные – история, география, этикет, танцы и другие. Годы обучения в училище Николай вспоминал с большой теплотой, имел много друзей. Его однокашник генерал-лейтенант А.М. Саранчев вспоминал: «Николай Николаевич был тогда тонким худеньким юношей… жизнерадостный и веселый». 
Учеба Николаю давалась легко, он был одним из лучших юнкеров своего выпуска. Традиционно это давало ему возможность выбрать не только место службы, род войска, но даже и воинскую часть. 8 августа 1881 года после окончания учёбы Николай был произведён в подпоручики и выбрал назначение в гвардейский Литовский полк дислоцированный в Варшаве, стяжавший славу в Отечественной войне 1812 года и русско-турецкой войне 1877-1878 гг. 12 сентября 1882 года он прибыл к месту службы. Прохождение службы в одном из старейших и лучших полков русской армии было хорошей школой на будущее. Офицерский коллектив полка имел добрые традиции. 
Однако в гвардии Николай не задержался. Вскоре он получил новое назначение с повышением в чине и должности в армейской пехоте. Его направили в Туркестанский военный округ, сложный из-за удаленности от европейской части России и природно-климатических условий. Этот военный округ престижным не считался, хотя здесь можно было сделать карьеру. Туркестанский округ несколько отличался по структуре от других военных округов империи. Служба в нем для гвардейского обер-офицера проходила не в полку, а в отдельных батальонах – 1-м Туркестанском стрелковом и 2-м Ходжентском резервном. Будучи командиром роты, Николай Юденич получил хороший опыт и право подачи рапорта с просьбой об обучении в Академии Генерального штаба. Вскоре он получил такое право, сдал вступительные экзамены и получил направление в Николаевскую академию Генштаба. 
Академия давала высшее образование и прекрасные перспективы для дальнейшего прохождения военной службы. Курс обучения длился три года и давал солидный багаж знаний. Уровень обучения был очень высоким, при первой неудовлетворительной оценке слушателя немедленно отчисляли и отправляли к прежнему месту службы. Поручик Юденич окончил академический курс обучения более чем успешно – по первому разряду и был причислен к Генштабу, получив очередное звание – капитана. Его назначали старшим адъютантом штаба 14-го армейского корпуса Варшавского военного округа. Здесь Юденич получил хороший опыт штабной работы по организации армейского управления. Без поддержки семьи и какой-либо протекции Николай Юденич упорным трудом и талантом самостоятельно добился в 25 лет привилегированного положения и почётного чина капитана Генштаба. 
С 27 января 1892 — Юденич старший адъютант штаба Туркестанского военного округа. Николай Николаевич служил в Туркестанском округе довольно длительный период своей жизни. Он быстро продвигался по служебной лестнице: с апреля 1892 года – подполковник, через четыре года – полковник. В Туркестане он последовательно был командиром пехотного батальона, штаб-офицером 1-й Туркестанской стрелковой бригады, заведующим Ташкентской подготовительной школы 2-го Оренбургского кадетского корпуса. В 1894 году принял участие в Памирской экспедиции в должности начальника штаба Памирского отряда. Эта экспедиция была признана за военный поход, т. к. сопровождалась вооруженными стычками с афганскими отрядами вооруженными английским оружием и борьбой с суровыми природными условиями песчаными и снежными метелями. За Памирский поход Юденича отметили орденом Святого Станислава 2-й степени. Один из его сослуживцев, генерал-лейтенант Д. В. Филатьев, так отзывался о Юдениче: «Прямота и даже резкость суждений, определённость решений и твердость в отстаивании своего мнения и полное отсутствие склонности к каким либо компромиссам». С таким характером, да при отсутствии связей в верхах, сделать карьеру было сложно, но война устанавливает собственные законы, отличные от порядков мирного времени. 
В 1895 году Николай Юденич взял в жены Александру Николаевну, урожденную Жемчужникову, разведенную жену штабс-ротмистра Сычева. Они совершили большое свадебное путешествие, посетив Москву, Харьков, Петербург и совершили зарубежную поездку. Брак оказался крепким. По воспоминаниям сослуживцев, прийти в гости к Юденичам было искренним удовольствием для всех, жили они очень дружно. Спокойный нрав Юденича уравновешивал живой энергичный характер его супруги. 9 октября 1902 года Юденич вступил в командование 18-м стрелковым полком, 5-й стрелковой бригады в Сувалках. 
Русско-японская война
С началом Русско-японской войны 18-й стрелковый полк вошёл в состав 5-й стрелковой бригады 6-й Восточно-Сибирской дивизии. Юденичу предлагали занять пост дежурного генерала в штабе Туркестанского военного округа, что означало скорый чин генерала и спокойную жизнь в тылу, но полковник отказался от этого предложения. По прибытию в Маньчжурию полк Юденича практически не был в армейском резерве и скоро оказался на передовой. 
Русская Маньчжурская армия, не проигрывала японцам сражений, но её все дальше оттесняли от осажденного Порт-Артура. Полк Юденича принял участие в сражении при Сандепу, где он лично повел начавшие отступать войска в штыковую атаку и отбросил противника. В этом бою командир 5-й бригады генерал М. Чурин, упав с лошади, сломал себе руку. В результате полковник Н. Юденич стал исполнять обязанности командира бригады. Через несколько дней полковник Юденич возглавил атаку по открытому полю, при атаке на важный оборонительный участок войск противника на излучине реки Хунь-Хе. Невзирая на ружейно-пулеметный и артиллерийский огонь японцев, русские войска с ходу взяли вражескую позицию. 4 февраля полк Юденича защищал подступы к железнодорожной станции под Мукденом. Японцы стали заходить во фланг обороны 18-го полка, и полковник возглавил контратаку. В рукопашной схватке с противником Юденич наравне с солдатами орудовал винтовкой со штыком. Японцы не выдержали русской штыковой атаки и побежали. Полковник Николай Юденич был ранен ружейною пулею в левую руку - сквозная пулевая рана на внутренней стороне левого локтя без раздробления костей и суставов, но остался в строю. 
В ходе битвы под Мукденом 18-й стрелковый полк оказался в числе правофланговых соединений русской армии, на которые обрушился обходной удар 3-й японской армии, которая пыталась выйти в тыл русским войскам севернее Мукдена, перерезав железную дорогу и путь отхода на север. Ранним утром 19 февраля 5-я и 8-я пехотные дивизии 3-й императорской армии перешли в наступление на участке Мадяпу, Сатхоза и Янсынтунь. Полк Юденича оборонял редут №8 при деревне Янсынтунь. Японская артиллерия обстреляла русские позиции, и с восходом солнца противник пошёл в атаку. В наскоро подготовленных позициях полк Юденича отразил несколько массированных ударов врага. Николай Юденич показывал «примерное», как тогда писали в наградных документах, личное мужество и бесстрашие. В один из критических моментов Юденич лично поднял один из батальонов в контратаку. Только при получении приказа от высшего командования 18-й полк отошел от занимаемых позиций. Японцам так и не удалось совершить фланговый маневр. Атакующий порыв японских дивизий остановили сибирские стрелки. В этот день Никола Юденич получил ещё одно ранение - ружейной пулей в правую половину шеи. Пуля прошла около сонной артерии, не задев её. Сразу, по выздоровлении, он вернулся в расположение части. 
Военный историк А. А. Керсновский в «Истории русской армии», рассказывая про Мукденское сражение, назвал фамилии трех полковых командиров, которые во время этой битвы составили себе блестящую репутацию. Это командир 18-й го полка - Юденич, 1-го Сибирского – полковник Леш и 24-го Сибирского – полковник Лечицкий. За отличие в Мукденской битве, стойкость и храбрость личный состав 18-го стрелкового полка указом императора был удостоен особого знака отличия. Надпись на нём гласила: «За Янсынтунь. Февраль 1905 года». Полковник Юденич удостоился высокой воинской награды, особо чтимой в Русской императорской армии. Его наградили Золотым оружием – саблей с надписью «За храбрость». Юденича отметили и другими наградами, за отвагу и умелое руководство войсками полковник в сентябре 1905 года был награжден орденом св. Владимира 3-й степени с мечами, а в феврале 1906 года орденом св. Станислава 1-й степени с мечами.
Русско-японская война стала для Николая Николаевича подлинной школой воинского искусства и открыла новые перспективы в военной карьере. 19 июня 1905 года Юденич был произведен в генерал-майоры с назначением командиром 2-й бригады 5-й стрелковой дивизии с почётным вечным зачислением в списки 18-го полка. В столице по достоинству оценили заслуги полкового командира, уже девятый год ходившего в полковых командирах. 

Между двумя войнами
Последнее ранение было особенно тяжелым и пребывание Юденича в госпитале затянулось до 1907 года. После выхода из госпиталя его ожидало высокое назначение - генерал-квартирмейстер штаба Кавказского Военного округа. Можно сказать, что карьера Николая Юденича складывалась хорошо. Генерал, имеющий за плечами Николаевскую академию и боевой опыт Русско-японской войны, рос довольно быстро. Своё 50-летие он отметил в должности начальника Штаба Казанского военного округа.
Однако долго в Казани Юденич не задержался. Приближалась большая война в Европе. Было очевидно, что Турция не останется в стороне от неё. В российском Генштабе, прогнозировавшем военное противостояние с турецкой армией в Закавказье. Решили усилить руководство Кавказским военным округом. Ему в случае войны предстояло развернуться во фронт. Рассмотрели несколько кандидатур на место главы штаба, остановились на Юдениче. В 1913 году Юденич стал начальником штаба округа на Кавказе и получил звание генерал-лейтенанта. 
Старательный и энергичный Юденич быстро освоился на новом месте, встретив полное понимание со стороны ближайших помощников. Сослуживец Юденича по Кавказе генерал Драценко вспоминал: «Он всегда и во всем спокойно выслушивал, хотя бы то было противно намеченной им программе… Никогда генерал Юденич не вмешивался в работу подчиненных начальников, никогда не критиковал приказы, доклады, но скупо бросаемые им слова были обдуманы, полны смысла и являлись программой для тех, кто их слушал». 
Юденич был прост в общении, в нём не было высокомерия. Как вспоминал генерал Б.П. Веселорезов: «В самый краткий срок он стал и близким, и понятным для кавказцев. Точно всегда он был с нами. Удивительно простой, в котором отсутствовал яд под названием «генералин», снисходительный, он быстро завоевал сердца. Всегда радушный, он был широко гостеприимен. Его уютная квартира видела многочисленных сотоварищей по службе, строевое начальство и их семьи, радостно спешивших на ласковое приглашение генерала и его супруги». Уже в годы Первой мировой войны М.К. Лемке написал: в дневнике: «…. буквально со всеми держится одинаково. Будучи генерал-квартирмейстером и потом начальником штаба Кавказского воен. округа, он одинаково говорил с графом Воронцовым-Дашковым и с подпоручиком своего штаба».
Николай Николаевич интересовался не только служебными делами. Но старался изучить ситуацию в регионе, Кавказ был сложной областью даже в мирное время. Занимался он и военно-дипломатической деятельностью. В предстоящей войне стратегически важное значение имел Иран. Он стал причиной разногласий между Россией и Англией. Главным финансовым советником иранского правительства стал американец Морган Шустер. Он вел в Тегеране антирусскую экономическую политику. Одновременно дал «зелёный свет» германским агентам. Генштаб поручил Юденичу подготовить несколько воинских соединений для возможно ввода их на персидскую территорию для защиты государственных интересов Российской империи. В ходе одного из инцидентов русские войска вошли на иранскую территорию. Петербург, угрожая ударом по Тегерану, потребовал отставки Моргана Шустера. Персидские власти были вынуждены выполнить это требование. В эти дни штаб Кавказского корпуса действовал с полной нагрузкой, как в условиях военного времени. Кавказский штаб решил эту задачу блестяще, показав готовность мобилизовать войска в кратчайшие сроки. 
Продолжение следует…

http://topwar.ru/34157-tolko-tot-dostoin-zhizni-etoy-kto-na-...

Автор: Дарья Болотина

В чаянии Воскресения, или почему белые не победили

источник: http://www.pravmir.ru/v-chayanii-voskreseniya-ili-pochemu-be...

"В детстве, которое у всех нас — чего греха таить — было советским, проблема белых и красных решалась довольно просто: белые были «плохие», а красные были «хорошие», поэтому, поэтому красные и победили. Как в сказке. У многих из нас юношеский возраст совпал с падением советского режима и началом свободы слова. Открылись спецхраны библиотек, начали переиздаваться белоэмигрантские мемуары. И тут обнаружилось, что в учебниках истории писали неправду.

Не так много в истории России офицеров и генералов, чьи имена становились нарицательными для полков и дивизий, чьи имена бойцы и после гибели любимого вождя носили бы с такой гордостью и вошли с ним в мировую историю, а враги произносили с таким страхом и ненавистью. Именно таким офицером был Михаил Гордеевич Дроздовский.  Михаил Гордеевич родился в 1881 г. Окончил Киевский кадетский корпус, затем Павловское военное училище. Из училища вышел в Лейб-гвардии Волынский полк. Участвовал в Русско-японской войне в рядах 34-го Сибирского полка. Был ранен. В 1908 г. закончил Николаевскую академию Генерального штаба.  С началом Первой мировой войны Михаил Гордеевич направляется в оперативный отдел Управления генерал-квартирмейстера Северо-Западного фронта. Но боевой офицер недолго засиживается на штабной работе, и уже в 1915 г. он в должности начальника штаба 60-й пехотной дивизии сам ведет в атаку два пехотных полка и получает ранение. В конце войны Дроздовский - командир 14-й пехотной дивизии.  "Дисциплина была железная, блистательная. Солдаты чувствовали сильную руку своего командира и его прямую душу, знали, что нет в нем никакой несправедливости и неправды. Солдаты понимали его так же, как и он их, и жили с ним душа в душу", - вспоминал один из фронтовых соратников Дроздовского.  За боевые заслуги Дроздовский был представлен к ордену Святого Георгия 3-й степени, но не успел получить его. Вспыхнула революция.  

В декабре 1917 г. в Яссах на Румынском фронте по его инициативе началось формирование 3-й отдельной бригады русских добровольцев. Во время всеобщей вакханалии, когда фронт покидали распропагандированные большевистскими агитаторами полки и дивизии, когда рассыпались вчера еще надежные части, а солдаты убивали своих офицеров, в бригаду Дроздовского шли и шли добровольцы - лучшие из лучших. "У обритых, всегда плотно сжатых губ Дроздовского была горькая складка. Что-то влекущее и роковое было в нем. Глубокая сила воли была в его глуховатом голосе, во всех его сдержанных, как бы затаенных движениях. Точно бы исходил от него неяркий и горячий свет", таким, по воспоминаниям А. В. Туркула, представал перед добровольцами их новый командир.  В феврале румыны начали вести с командованием фронта переговоры о сепаратном мире. 1енерал Кельчевский, перешедший позже к большевикам, отдал приказ о расформировании русских добровольческих частей. Но 26 февраля 1918 г., вопреки приказу командования фронта, Дроздовский вывел Отдельную бригаду русских добровольцев в составе 1000 человек из Ясс. А 5 марта в ее составе был создан Конный дивизион ротмистра Гаевского, уже позднее на Дону развернутый во 2-й конный полк.  11 марта 1918 г. бригада выступила из Кишинева в беспримерный поход по бурлящим мятежом южным губерниям. В поход Дроздовский выступил с одним вещевым мешком, приказав своим бойцам избавиться от громоздких чемоданов.  

На фото:  Дроздовцы на подходе к Новочеркасску

В селе Каменный Брод к отряду Дроздовского присоединился отряд полковника Жебрак-Русакевича, сформированный им в Измаиле. Полковник Жебрак принес с собой знамя Балтийской дивизии - Андреевский флаг. Он и стал походным знаменем стрелкового офицерского полка. На паромах отряд Дроздовского переправился через Южный Буг. У Каховки дроздовцы перешли Днепр, у села Акимовка в коротком бою был уничтожен отряд матросов-коммунистов, продвигавшийся эшелоном в Крым. С боями дроздовцы заняли Мелитополь. Здесь Дроздовский одел свой отряд в новое обмундирование, обнаруженное на складах. В Мелитополе были сформированы и две группы мотоциклистов.  Пройдя с боями 1200 километров от Ясс до Ростова, бригада Дроздовского с ходу 22 апреля 1918г. взяла город. Население Ростова встретило дроздовцев как избавителей.  25 апреля внезапным сокрушительным ударом отряд Дроздовского Выбил красных из Новочеркасска, придя на помощь восставшим казакам. Атака обратила части красных в отчаянное бегство.  "Мы как бы сбросили со всех темное удушье, самую смерть, все снова увидели, что живы, свободны, что светит солнце. Женщины, старики обнимали нас, счастливо рыдали", - такая встреча, описанная Туркулом в Новочеркасске, повторялась во всех городах, куда входили дроздовцы.  В Новочеркасске ряды дроздовцев пополнили офицеры, добровольцы-кадеты и студенты. В апреле 1918г. "Союз увечных воинов" поднял восстание в Бердянске. Потерпевшие поражение повстанцы перешли фронт и влились в ряды бригады Дроздовского. Всего в Новочеркасске к дроздовцам пришло столько добровольцев, что отряд развернулся в три полных батальона.

Избранный донским атаманом генерал Краснов предложил Дроздовскому остаться в рядах Донской армии и развернуть отряд в Донскую пешую гвардию. Но Дроздовский вывел отряд численностью более двух тысяч человек на соединение с Добровольческой армией. 9 июня 1918г. бригада прибыла в станицу Мечетенскую и вошла в состав Добровольческой армии. "Спасибо вам, рыцари духа, пришедшие издалека, чтобы влить в нас новые силы", - приветствовал дроздовцев генерал Алексеев.  При формировании Добровольческой армии бригада Дроздовского была переформирована в 3-ю пехотную дивизию. В дивизию входил 2-й офицерский стрелковый полк, 2-й конный полк, 3-я отдельная легкая батарея, конно-горная батарея и мортирная батарея (всего 10 орудий и 2 мортиры). Дивизия сражалась во всех боях 2-го Кубанского похода. Под Белой глиной дроздовцы разгромили 39-ю дивизию красных, взяли тысячи пленных, множество пулеметов.  Влияние Дроздовского распространялось не только на костяк его дивизии, прошедший с ним от Ясс. Новые добровольцы, мобилизованные, даже вчерашние пленные быстро впитывали дух и традиции дроздовских частей.  "Полковник Дроздовский первый стал ставить в ряды добровольцев взятых в плен красноармейцев. Он первый сформировал чисто солдатский батальон... Этот батальон уже через пять суток блестяще оправдал себя. Среди его состава не было старых солдат Дроздовского, а одни заводские парни, чернорабочие, крестьяне и красноармейцы. Но надо было просто удивляться той перемене в их сознании и настроении, после того, как на их плечах появились погоны белой армии", - пишет в своих мемуарах дроздовец Кравченко.  После отчаянной атаки 1-го солдатского батальона, составленного из пленных, на станицу Тихорецкую, Дроздовский лично обратился к бойцам и поблагодарил за блестящую атаку. Позже он передал батальону, развернутому в полк, знамя 83-го Самурского пехотного полка. Под ним новые бойцы Дроздовского прошли с боями всю войну.  Под станицей Торговой под жесточайшим пулеметным огнем Дроздовский пошел во весь рост вдоль залегшей стрелковой цепи, подбадривая бойцов.  Этот эпизод ярко описал Антон Туркул:  "Люди... поднимали головы и молча провожали Дроздовского глазами. Потом стали кричать. Дроздовского просили уйти. Он шел, как будто не слыша. Я подошел к нему и сказал, что рота просит его уйти из-под огня...  
- Что вы хотите? - ответил он жестко. - Чтоб я показал себя перед офицерской ротой трусом? Пускай все пулеметы бьют. Я отсюда не уйду!
Под огнем мы прошли с ним до железнодорожной насыпи и присели на траву... Атака на Торговую началась. Дроздовский снова встал. Его пенсне сверкнуло снопами лучей".  Дивизия Дроздовского с самых первых боев зарекомендовала себя как одна из лучших частей Добровольческой армии. Уже тогда воинов Дроздовского и боевые соратники, и враги стали называть "дроздовцы". Бойцы Дроздовского были подобны некоему рыцарскому Ордену, сражаться в рядах которого считалось за честь, а сам Дроздовский был для них не только командиром, но и духовным вождем этого боевого братства.  Спустя многие годы воин-дроздовец В. Кравченко в своей книге "Дроздовцы от Ясс до Галлиполи", так описал образ командира: "Нервный, худой полковник Дроздовский был типом воина-аскета: он не пил, не курил и не обращал внимания на блага жизни. Всегда - от Ясс и до самой смерти - в одном и том же поношенном френче, с потертой георгиевской ленточкой в петлице. Из скромности он не носил самого ордена. Всегда занятой, всегда в движении. Трудно было понять, когда он находил время даже есть и спать. Офицер Генерального штаба - он не был человеком канцелярии и бумаг. В походе верхом, с пехотной винтовкой за плечами, он так напоминал средневекового монаха Петра Амьенского, ведшего крестоносцев освобождать Гроб Господень... Полковник Дроздовский и был крестоносцем распятой родины. Человек малого чина, но большой энергии он первый зажег светильник борьбы на Румынском фронте и не дал ему погаснуть".  Интересно, что одним из пунктов подписки добровольцев, вступавших в Дроздовскую часть, был: "Не употреблять спиртных напитков и не играть в карты".  Дроздовец Г.П. Веркеенко в книге "Московский поход" вспоминал: "Твердо и решительно Дроздовский вел отряд вперед, руководствуясь не столько реальными данными, сколько верой и внутренним чувством"  На страницах мемуаров близкого соратника Дроздовского А.В. Туркула "Дроздовцы в огне" немало пропитанных искренней братской любовью и преклонением слов о командире:  "Дроздовский был выразителем нашего вдохновения, сосредоточением наших мыслей, сошедшихся в одну мысль о воскресении России, наших воль, слитых в одну волю борьбы за Россию, и русской победы... В Дроздовского мы верили не меньше, чем в Бога. Вера в него была таким же само собой понятным, как совесть, долг или боевое братство... Приказ Дроздовского был для нас ни в чем неоспоримой, несомненной правдой... Наш командир был живым сосредоточением нашей веры в совершенную правду нашей борьбы за Россию".  Свой дневник Дроздовский начал вести во Втором кубанском походе. В редкие минуты между тяжелыми боями с красными Дроздовский не только фиксировал хронику боев и походов, но и по-офицерски лаконично, отточено излагал плоды размышлений, которые по глубине и силе воздействия на читателя не уступают известным афоризмам Суворова:  "Только смелость и твердая воля творят большие дела. Только непреклонное решение дает успех и победу. Будем же и впредь, в грядущей борьбе, смело ставить себе высокие цели, стремиться к достижению их с железным упорством, предпочитая славную гибель позорному отказу от борьбы"; "Голос малодушия страшен, как яд"; "Ведь я - офицер, не могу быть трусом..."; "Нам остались только дерзость и решимость"; "Мы живем в страшные времена озверения, обесценивания жизни. Кругом крики о помощи"; "Пока царствуют комиссары, нет и не может быть России, и только когда рухнет большевизм, мы сможем начать новую жизнь и возродить свое Отечество. Это символ нашей веры"; "Я весь в борьбе. И пусть война без конца, но война до победы. И мне кажется, что вдали я вижу слабое мерцание солнечных лучей. А сейчас я обрекающий и обреченный", - писал в дневнике Дроздовский.  Позже Туркул скажет о нем:  "Он таким и был. Он как будто бы переступил незримую черту, отделяющую жизнь от смерти. За эту черту повел он и нас, и если мы пошли за ним, никакие страдания, никакие жертвы не могли нас остановить".  "В своих частях уже при формировании Дроздовский создал монархическую организацию. Но Россия отреклась от Царя... и от Бога - добровольцы сражались не за политический строй, но за Святую Русь", - вспоминали после дроздовцы.  31 октября 1918 г. генерал Дроздовский был ранен в ногу в боях под Ставрополем у Иоанно-Марьинского монастыря. Рана не вызвала ни у кого тревоги, но вскоре загноилась. Говорили, что заражение появилось после того, как его лечил врач, который потом скрылся. Но верно и то, что тогда в Екатерине даре почти не было антисептических средств, даже йода. В Екатеринодаре Дроздовский перенес несколько операций, после которых ему стало хуже. Дроздовский очень страдал и просил перевести его в Ростов к профессору Напалкову.  Среди встречавших его в Ростове раненых дроздовцев был и Туркул, вспоминавший после:  "На койке полулежал скелет - так он исхудал и пожелтел. Его голова была коротко острижена, и потому, что запали щеки и заострился нос вокруг его рта и ввалившихся глаз, показалось теперь что-то горестное, орлиное. Он едва улыбнулся, приподнял исхудавшую руку. "Боли, - прошептал он, - только не в двери. Заденут... у меня нестерпимые боли".  Чтобы не задеть ногу раненого командира дроздовцы разобрали стенку вагона и несли его по городу к больнице провожаемые молчаливыми взглядами горожан.  Уже в госпитале Дроздовский был произведен Деникиным в генерал-майоры. Но надеть генерал-майорские погоны ему было не суждено. 1 января 1919 г. в Ростовском госпитале Михаил Гордеевич Дроздовский скончался от заражения крови.  Весь город участвовал в перенесении тела генерала Дроздовского в поезд. Михаила Гордеевича, которому еще не было и сорока лет, похоронили в Екатеринодаре.  Вскоре после кончины Дроздовского 17 января 1919 г. 2-му офицерскому полку было даровано шефство Дроздовского. Имя Дроздовского было присвоено и тяжелому бронепоезду Добровольческой армии. Бронепоезд "Генерал Дроздовский" прошел с дроздовскими частями весь Московский поход.  К концу сентября 1919 г. существовали уже 3 офицерских полка, из которых 27 октября была сформирована Офицерская стрелковая имени генерала Дроздовского дивизия. На ноябрь 1919 г. Дроздовская дивизия входила в состав 1-го армейского корпуса. Начальником дивизии был генерал-майор В. К. Витковский, начальником штаба - полковник Ф.Э. Бредов.  Всю зиму 1919 г. дроздовцы бились в Каменноугольном районе за каждый клочок земли. В плен их не брали. Когда 29 января была окружена красными рота поручика Димитраша, пробившиеся на помощь дроздовцы нашли исколотых штыками, истерзанных бойцов.  Но на место павших бойцов приходили новые. В Мариуполе в ряды дроздовцев влились все старшие классы местных гимназий и училищ. Под Бахмутом с эшелоном 1-го батальона пришло до сотни добровольцев.  "Высыпали из вагона, построились. Звонкие голоса школьников... Стоят хорошо, но какие детские лица. Сколько сотен тысяч взрослых должны были пойти в огонь за свое Отечество, за свой народ... Тогда дети не ходили бы с нами в атаки... Бедняки-офицеры, романтические штабс-капитаны и поручики и эти мальчики-добровольцы, каких таких "помещиков и фабрикантов" они защищали? Они защищали Россию, свободного человека в России и все русское будущее... Для всего русского будущего та Россия бедняков-офицеров и воинов-мальчиков еще станет святыней", - писал Туркул.  Никто из этих ребят не согласился уйти из дроздовских частей. Не застав Дроздовского в живых, они тоже были истинными дроздовцами, восприняв дух дроздовских частей.  Большое пополнение Дроздовская дивизия получила в Харькове, взятом лихой атакой. 2-й офицерский полк развернулся в три полка. После освобождения Харькова, уже хлебнувшего ужасы "красного террора", в ряды Белой армии влилось более 10 тысяч добровольцев. Новобранцы отличились уже под Сумами, где дроздовцы разгромили отборную Червонную дивизию, разбили несколько бронепоездов. Дроздовский марш по тылам красных от города Димитровска сорвал наступление армии Уборевича. В конце ноября 1919г. под натиском красных полчищ дроздовцы начали отход. К концу 1920 г. вся Дроздовская дивизия собралась у села Мокрый Чалтырь. Полки таяли от потерь, но дезертирства у дроздовцев не было. В начале 1920 г. дроздовцы отходили в арьергарде отступающего Добровольческого корпуса. Во время марша на станицу Славянскую дроздовцы под оркестр при поддержке белых бронепоездов отразили атаку всей армии Буденного!  При отступлении в марте 1920 г. воины-дроздовцы прямо перед наступавшими красными вывезли гроб с прахом генерала в Новороссийск.  
Поручик Долаков так вспоминал об этом: "26 февраля 1920 года ввиду исполняющейся 2-й годовщины выхода отряда генерала Дроздовского из Румынии в станице Каменском предполагалось устроить общий обед старых дроздовцев... В 22 часа на квартире штаба полка была отслужена панихида по шефе генерале М.Г. Дроздовском и по бывшим командирам полков... 27 февраля в штабе полка состоялся официальный ужин в честь юбилея выхода Дроздовцев из Румынии. На ужине присутствовал начальник дивизии генерал-майор Витковский со штабом. Получено поздравление от Главнокомандующего. Полковник Туркул высказал мысль: ввиду отхода на Новороссийск, оставляя в стороне Екатеринодар, принять меры к выведению из-под Екатеринодара праха шефа дивизии генерал-майора Дроздовского, погребенного в усыпальнице Екатеринодарского собора. По этому поводу состоялось совещание с председателем Союза Дроздовцев полковником Ползиковым... От первого полка старшим был назначен капитан Алексеев, команда, снабженная нужными бумагами, отправилась на следующий день".Так же, как и тело Дроздовского, дроздовцы вывезли тело убитого в день ранения Дроздовского капитана Петра Иванова. Почти два месяца до самого Азова несла 4-я рота караулы у гроба своего командира, а похоронили его только в конце декабря 1919 г.  Покидая Новороссийск, дроздовцы не бросили здесь практически никого из своих бойцов. На транспорте "Екатеринодар" из Новороссийска тело Дроздовского было вывезено в Севастополь.  25 марта после парада Дроздовских частей Туркул с четырьмя офицерами похоронил тела Дроздовского и командира дроздовской батареи Туцевича в тайном месте в Севастополе. Соратники генерала понимали, что с приходом красных могила их вождя будет осквернена и сохранили место погребения в тайне. Большинство этих офицеров погибло в яростных перекопских боях. Могила генерал-майора Дроздовского так и не была найдена.  Летом 1920 г. дроздовцы сами избрали командиром дивизии боевого соратника покойного командира А. В. Туркула. С волей дроздовцев согласился и сам Врангель. 

На фото:Дроздовцы в Болгарии

Согласно приказу Главнокомандующего от 7 июля 1920 г. в состав Дроздовской дивизии входили три стрелковых генерала Дроздовского полка, Дроздовская артиллерийская бригада, инженерная рота и запасной батальон. Во время наступления Белой армии из Крыма, красные не раз бросали против дроздовцев самые отборные части. Под немецкой колонией Гейдельберг дроздовцы разбили 1-ю дивизию красных - гарнизон красной Москвы. У города Орехова красные бросили на дроздовцев отборную бригаду красных курсантов, но она была разбита. 17 августа переформированные красные курсанты вновь атаковали дроздовцев. Дроздовская контратака, поддержанная танками, полностью уничтожила красных курсантов. Под Новогуполовкой в плен к дроздовцам попала целая красная бригада с командиром. В сентябре 1920 г. дроздовцы наголову разгромили 23-ю советскую дивизию, взяв 4 тысячи пленных и два бронепоезда. В октябрьском отступлении дроздовцы опять шли в арьергарде, отбивая постоянные атаки 1-й конной армии Буденного. Под селом Отрада 2-й конный Дроздовский полк под командованием полковника Кабарова опрокинул буденновцев и взял в плен оркестр конных трубачей буденновской армии. Чудом спасся и сам Буденный. Его заглохший броневик обстреляли кавалеристы-дроздовцы. Здесь же, под Отрадой, дроздовцы смели Особую конную бригаду Колпакова. Среди убитых нашли и самого Колпакова, награжденного Орденом Красного знамени, золотыми часами и саблей от Реввоенсовета.  Без отдыха, без огня, практически без пищи дроздовцы отходили к Чонгару. Но даже в этом марше было лишь двое отставших, которых подобрали конные патрули.  Здесь, на Перекопском валу, дроздовцы приняли свой последний бой. "Наши полки то откатывались перед тяжелыми валами большевиков, то снова переходили в контратаки, - вспоминал Туркул, - потери огромные. Огонь и волны красных атак пробивали в нас страшные бреши. Это был не бой, а жертва крови против неизмеримо превышавших нас сил противника... Нас точно затопляла серая мгла... Ломило советское число... Мы смели ураганным огнем ревущую атаку, отхлестнули громадную человеческую волну, ударивший девятый вал... Ночью дивизия отошла от Перекопа. Последний бой был лебединой песней - предсмертным криком доблестного 1-го полка. Все кончалось... и тогда-то на последнем рассвете, 1-й полк перешел в контратаку. В последний раз, как молния, врезались дроздовцы в груды большевиков. Страшно рассекли их... Контратака была так стремительна, что противник, уже чуявший разгром, знавший о своей победе - а такой противник непобедим, - под ударом дроздовской молнии остановился, закачался и вдруг покатился назад. Старый, непобежденный страх перед дроздовцами охватил их. Цепи красных, сшибаясь, накатывались друг на друга, когда мы, белогвардейцы, в нашем последнем бою, как и в первом, винтовки на ремне с погасшими папиросами в зубах, молча шли во весь рост на пулеметы..." Под перекрестным огнем, расстреливаемый со всех сторон полк вынужден был отойти. В тот же день, получив приказ об эвакуации, Дроздовская дивизия двинулась в Севастополь...  Последний оплот Белой армии дроздовцы покинули на транспорте "Херсон". Свыше 650 боев провели они за три года, более 15 тысяч дроздовцев остались лежать на полях сражений.  Уже в ноябре 1920 г. в Галлиполи оставшиеся ветераны-дроздовцы были сведены в Сводно-стрелковый генерала Дроздовского полк, затем во 2-й офицерский генерала Дроздовского полк. В августе 1921 г. чины полка были перевезены в Болгарию.  Но и в эмиграции воины-дроздовцы помнили и чтили память своего командира. 

На фото: Общежитие Дроздовской артиллерийской дивизии

Генерал Туркул вспоминал:  "Небесный покровитель всех Дроздовских частей - Святой Архистратиг Божий Михаил. День его имени 21 ноября - Праздник всех Дроздовских подразделений, и в этот день или ближайшее к нему воскресенье все оставшиеся в живых собираются в храме помолиться... Так повелось, что во главе первых Дроздовских частей стояли командиры с именем Михаил"; "Заветы Дроздовского - сегодня живы так же, как и в те дни, когда мы шли на Дон".  "Без малого три года продолжалась героическая борьба с красными на Юге России, и в этой борьбе Дроздовцы прошли победным маршем не теряя боевого духа даже в дни неудач. Для Дроздовцев и по сей день Святая Великая Русь - путеводная звезда..." - этими словами из воспоминаний В. Кравченко я хотел бы завершить свой рассказ о М.Г. Дроздовском и воинах-дроздовцах. 
http://www.belrussia.ru/page-id-2319.html

Михаил Гордеевич Дроздовский (7 октября (19 октября) 1881, Киев — 14 января 1919, Ростов-на-Дону) — русский военачальник, Генерального штаба генерал-майор (1918). Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн.
Единственный из командиров Русской армии, сумевший сформировать добровольческий отряд и привести его организованной группой с фронта Первой мировой войны на соединение с Добровольческой армией — организатор и руководитель 1200-вёрстного перехода отряда добровольцев из Ясс в Новочеркасск в марте — мае (н. ст.) 1918 года. Командир 3-й стрелковой дивизии в Добровольческой армии.
В детские годы. Киев. 80-е годы ХIX века

М.Г. Дроздовский. Варшава, 1903 год.

В годы Первой Мировой войны

Фотографии разных лет











В июне 1918 г. — после отдыха в Новочеркасске — отряд (Бригада русских добровольцев) в составе уже около трех тысяч бойцов выступил на соединение с Добровольческой армией и прибыл 9 июня в станицу Мечетинская, где после торжественного парада, на котором присутствовало руководство Добрармии — генералы Алексеев, Деникин, штаб и части Добровольческой армии, приказом № 288 от 25 мая 1918 г. главнокомандующего Генерального штаба генерал-лейтенанта А. И. Деникина Бригада Русских добровольцев полковника М. Г. Дроздовского была включена в состав Добровольческой армии. Значение присоединения бригады Дроздовского вожди Добрармии переоценить вряд ли могли — их армия почти удвоилась в своей численности, а такой материальной части, какую дроздовцы внесли в армию, она не видела с момента своей организации в конце 1917 года.
В ноябре Дроздовский руководил своей дивизией во время упорных боёв под Ставрополем, где, возглавив контратаку частей дивизии, был 13 ноября 1918 г. ранен в ступню ноги и отправлен в госпиталь в Екатеринодар. Там его рана загноилась, началась гангрена. В ноябре 1918 года был произведен в генерал-майоры. 8 января 1919 г. в полубессознательном состоянии был переведен в клинику в Ростов-на-Дону, где скончался.
Портрет

Дроздо́вцы, дрозды́ — название воинских частей Добровольческой армии (впоследствии Вооруженных сил Юга России и Русской Армии), получивших именное шефство одного из основоположников Белого движения на Юге России — генерал-майора М. Г. Дроздовского. Первоначально дроздовцами называли бойцов Первой Отдельной бригады Русских добровольцев, совершившей 26 февраля (11 марта) 1918 — 24 апреля (7 мая) 1918 г. 1200-вёрстный переход под командованием тогда еще полковника М. Г. Дроздовского.
После смерти генерала Дроздовского 1 (14) января 1919 года его именем 4 (17) января были названы:
созданный им 2-й Офицерский полк, переименованный во 2-й Офицерский генерала Дроздовского стрелковый полк (в дальнейшем 1-й полк, развернутый в дивизию),

2-й Офицерский конный полк, 10 (23) октября переименованный во 2-й генерала Дроздовского полк,





Дроздовская артиллерийская бригада,



бронепоезд «Генералъ Дроздовскій».

29 июля (11 августа) 1919 г. приказом по 1-му армейскому корпусу Добровольческой армии № 215 на базе 3-го батальона 1-го полка, мобилизованных и пленных был сформирован 4-й (позднее 2-й) Офицерский стрелковый генерала Дроздовского полк, а также создавалась Офицерская стрелковая генерала Дроздовского бригада в составе 3-й пехотной дивизии.
25 августа (7 сентября) 1919 г. 2-й и 4-й дроздовские полки были переименованы в 1-й и 2-й, соответственно.
21 сентября (4 октября) 1919 г. из бойцов 3-го батальона 1-го полка был сформирован 3-й Офицерский стрелковый генерала Дроздовского полк.
В июне-июле 1919 года шефские полки В. С. Ю. Р. стали формировать вторые и третьи «именные» полки на основе добровольцев и пленных красноармейцев. В августе-сентябре 1919 года дроздовцы были развёрнуты в дивизию четырёхполкового состава.
14 (27) октября 1919 г. приказом Главнокомандующего В. С. Ю. Р. на базе 3-й пехотной дивизии была сформирована Офицерская генерала Дроздовского стрелковая дивизия в составе 1-го, 2-го и 3-го полков, запасного батальона, Дроздовской инженерной роты и Дроздовской артиллерийской бригады (бывшая 3-я артиллерийская бригада). Позже были организованы и запасные батальоны дроздовских полков.
28 апреля (11 мая) 1920 г. уже в составе Русской Армии дивизия была переименована в Стрелковую генерала Дроздовского (Дроздовскую) в составе 1-го армейского корпуса; а её полки — в 1-й, 2-й и 3-й генерала Дроздовского (Дроздовские) полки.
Запасной батальон Русской армии, принимавший участие в Заднепровской операции и состоявший на 100 % из пленных красноармейцев, за отличие в боях приказом Главнокомандующего был переименован в 4-й Дроздовский стрелковый полк.

Генерал-лейтенант Владимир Константинович Витковский (21 апреля 1885, Псков[1] — 18 января 1978, Паоло-Альто, Сан-Франциско) — генерал-лейтенант (1920). Участник Первой мировой войны и Белого движения на Юге России. Георгиевский кавалер, дроздовец, командир Дроздовской дивизии. Во время Второй Мировой служил у немцев в Русском Корпусе









Парадный мундир лейб-гвардии Кексгольмского полка генерала Витковского

Белая эмиграция в Болгарии. Сидят справа налево - генералы - Штейфон, Кутепов, Витковский. Стоят (за Кутеповым) генералы - Скоблин, Туркул. Болгария, 1921 г.

Командующий Добровольческой армией Май-Маевский проводит смотр конно-горной батареи 3-й дивизии генерала Владимира Константиновича Витковского на Южном вокзале города Харькова
http://humus.livejournal.com/2124431.html