По прихоти Петра 1. В самом центре Санкт-Петербурга среди исторических памятников спрятана под разноцветными баннерами историческая постройка. Она стоит на туристических тропах, но, проходя мимо, далеко не каждый турист проявляет любопытство. А петербуржцы вот уже более 10 лет с волнением следят за судьбой здания бывшего Конюшенного ведомства.


Здание Конюшенного ведомства на Конюшенной площади /фото с сайта walkspb.ru/

В моей виртуальной прогулке пролётка быстро домчит меня от бывшей Знаменской площади по Невскому проспекту туда, где заканчивался петровский город и начиналась его окраина. Я велю «голубчику» (городскому извозчику) притормозить у Большой Конюшенной улицы и отправлюсь знакомиться с историей Придворных конюшен на берегу реки Мойки.

Эти Конюшни, как и Петергофские фонтаны, появились после того, как русского царя Петра 1 покорил своей роскошью королевский Версаль во время его европейской поездки в 1717-1719 годах. Большие королевские конюшни во Франции (1862, арх. Жюль Ардуэн Мансар) произвели не меньшее впечатление на Петра, чем голландские корабли в предыдущую заграничную поездку. Это был настоящий дворец в стиле барокко, богато декорированный аллегорической скульптурой. Во времена Людовика 15 в нём содержалось 700 лошадей! И Пётр пожелал иметь в новой столице подобный лошадиный дворец. Впрочем, подобный вряд ли устроил бы Петра! Он хотел, чтобы Петербург не только походил на Европу, но и во всём её превосходил!


Вид на здание Конюшенного ведомства , закрытое баннерами /фото из личного архива/

Первый Лошадиный дворец в Петербурге

Сразу после возвращения в Петербург в феврале 1719 года Пётр поручил создание конюшен Канцелярии городовых дел (с 1723 – Канцелярия от строений). Под строительство было выбрано очень удачное место на левом берегу Мойки: достаточно близко от императорских дворцов, Зимнего и Летнего, но уже за городом. Мойка в то время была городской границей. Её близость к конюшням сулила наличие постоянного источника воды для ухода за лошадьми, а расположенный рядом Большой луг, будущее Марсово поле, позволял обеспечить выгул лошадей!

Автор проекта конюшен Николай Фёдорович (Николаус Фридрих) Гербель был одним из ведущих архитекторов, работавших при Петре 1. В 1719 году он приехал в Петербург из Швейцарии, поступил на службу в Канцелярию городовых дел и сразу включился в процесс созидания Северной столицы. Он прожил в Петербурге всего 5 лет до самой своей смерти(в 1724), но за это время успел поучаствовать почти во всех городских проектах.

Основной же самостоятельной работой архитектора стало строительство Придворных конюшен. В 1720 году Пётр одобрил его проект и повелел немедленно приступить к строительству. Как и в Версале, здание возводилось в барочном стиле. Однако французские конюшни состояли из нескольких построек, а Гербель возводит замкнутое сооружение, похожее на замок, с огромным внутренним двором. Постройку он виртуозно вписывает в ландшафт. Фасад здания, обращенный к реке, имеет изгиб, повторяя очертания излучины Мойки в этом месте. Ему вторит северный фасад, присоединённый боковыми корпусами. В итоге получилось двухэтажное здание в форме неправильного шестиугольника.


План Императорских конюшен петровских времён/фото с сайта walkspb.ru/

На первом этаже находились стойла верховых и каретных лошадей, каретные сараи и мастерские. На втором – склады упряжи, вспомогательные службы и жилые покои служащих. Во дворе размещались служебные постройки. По углам здания и в месте изгиба были установлены павильоны с въездными воротами. Как и все здания Петербурга, постройка главным фасадом была обращена к водной магистрали – к реке Мойке. В центре этого фасада возвышалась башенка, увенчанная коротким шпилем с железным флюгером в виде скачущего коня. Этот символ Придворных конюшен, парящий над городом, перекликался с корабликом – символом Адмиралтейства, расположенного совсем рядом. Такие вертикальные городские доминанты украшали город петровского времени!

После смерти Гербеля в 1724 году работы продолжались ещё 10 лет (до 1734 года), уже под руководством Михаила Земцова (1688-1743). Конюшни занимали целый квартал. Перед зданием образовалась Конюшенная площадь, от которой уже тогда наметились Большая и Малая Конюшенные улицы. Наконец, почти четверть века спустя после начала строительства, Императорские конюшни были возведены. Они надолго стали украшением реки Мойки. Правда, к концу 18 века высокий купол со шпилем был утрачен, вероятно, во время бури и наводнения 1777 года. Взамен соорудили пологий, приземистый купол, а на нём вновь установили скачущего коня, но уже на медном шаре. Этот образ Конюшен надолго запечатлелся в памяти горожан, а «конь на шаре» стал частым персонажем романтических пейзажей своего времени.


«Вид реки Мойки со стороны Императорских конюшен», Андрей Мартынов, 1809 /фото с сайта walkspb.ru/

Петровские экипажи

Самому Петру вряд ли требовалось такое грандиозное сооружение, которое он решил создать для размещения своих конюшен. Как известно, он был неприхотлив в быту. В отличие от своих приближённых, он не любил громоздкие выезды. Пётр отлично чувствовал себя верхом на любимом жеребце с женским именем Лизетта, но, этикета ради, имел собственные экипажи. Правда, в отличии от его приближённых, роскошью они не отличались. У Петра 1 имелась коляска облегчённой конструкции с откидным верхом. В летнее время любимым средством передвижения являлся лёгкий двухколёсный экипаж. По Петербургу царь обычно ездил в одноколке, рядом с ним находился один денщик, а другой верхом следовал позади.


Коляска Петра 1 в музее Зимний дом Петра 1 /фото из личного архива/


Коронационная карета Екатерины 1 /фото с сайта petro-barocco.ru/

Помимо петровских экипажей, царская семья имела ещё всего две четырехместные кареты для императрицы. Ну, а когда нужно было «произвести впечатление», Пётр непринуждённо, как своими, пользовался не только меньшиковскими дворцами. Он разъезжал в старинных парадных каретах своего друга. Но, как и всё, что он делал, Конюшенный двор Пётр строил не для себя, а для потомков – на века, с размахом!

Не просто конюшни!

После смерти Петра Придворные конюшни переходили в распоряжение его преемников на троне. Одна за другой престол занимают женщины императрицы. Конюшни пришлись им как раз «ко двору», по крайней мере, непомерно большими не показались. Дворцовыми конюшнями начинают пользоваться не только члены царской фамилии, но и в служебных целях их приближенные. Штат лошадей, обслуживающих императора и его свиту, увеличивается, конюшни регулярно пополняются новенькими моделями карет. Увеличивается и штат служащих. Постепенно Главные Императорские конюшни превращаются в Императорский Конюшенный двор. В чём же разница?

Двором на Руси называли любое предприятие. Огромный штат служащих Конюшенного двора не только обеспечивал уход за лошадьми и содержал в порядке их амуницию, но и следил за состоянием экипажей, занимался подготовкой лошадей и обучением персонала. Однако главной задачей предприятия было обеспечение безопасности передвижения монархов. Российские императоры были достаточно мобильны, передвигались не только по городу и между своими загородными резиденциями, но и частенько отправлялись в дальние поездки по городам России и Европы.

Экипажи, запряжённые лошадьми, должны были подаваться ко двору своевременно и обеспечивать комфортное путешествие не только царственным особам, но и сопровождавшей их многочисленной свите придворных. Всеми этими вопросами занималось Придворное Конюшенное ведомство, разместившееся на территории Конюшенного двора. Получается здесь, на берегу Мойки, в начале 18 века зарождалась логистика Петербурга: составлялись графики движения императорских экипажей, обеспечивалось необходимое сопровождение, оснащение и экипировка, выбирались лошади и пр.

Неотъемлемой частью любого предприятия на Руси была церковь. Деревянная церковь для служащих с первых дней находилась на территории конюшен, а в 1737 году, по повелению Анны Иоанновны, появилась новая каменная церковь. Она была встроена в центре фасада со стороны Конюшенной площади. Её освятили во имя Спаса Нерукотворного.


Вид на церковь Спаса Нерукотворного с Конюшенной площади /фото из личного архива/

Новое здание Императорского Конюшенного двора

Чтобы Конюшенный двор оставался современным предприятием, его необходимо было поддерживать в надлежащем состоянии. Уже к середине 18 века здание Придворных Конюшен нуждалось в реконструкции. Екатерина 2 в 1760-х годах поручает их перестройку своему придворному архитектору Антонио Ринальди. Однако грандиозный план Ринальди так и остался в проектах. К идее перестройки возвращается внук Екатерины 2, император Александр 1. Над новым проектом реконструкции работает архитектор Луиджи Руска. Однако в это время все средства из казны идут на строительство Казанского собора, и план Руска тоже остаётся нереализованным.

После победы над Наполеоном и завершения Отечественной войны 1812 года Александр 1 вновь возвращается к вопросу реконструкции Придворных конюшен. Перестройку Конюшенного двора он поручает архитектору Василию Петровичу Стасову (1769-1848), который за 6 лет (1817– 1823) фактически создаёт новый «Лошадиный дворец». Первоначально Стасов ещё задумывался над сохранением стен предыдущей постройки. Но это оказалось невозможным – со стороны Мойки стены уже были полуразрушенными. Поэтому проект Стасова предусматривал лишь сохранение основания здания и, соответственно, внешнего очертания. Внешний же облик Придворных конюшен преобразился. На месте старинного барочного здания появилась современная монументальная и выразительная постройка в стиле ампир.


Вид сверху на здание Конюшенного ведомства, построенного по проекту В.Стасова /фото с сайта fiesta.ru/spb/news/


Западная колоннада здания Конюшенного ведомства /фото из личного архива/


Восточный фасад здания Конюшенного ведомства /фото с сайта Википедия/

Сохранив шестиугольную форму, Стасов сохраняет и угловые павильоны. Но теперь всё внимание акцентируется на строгих геометрических формах здания. И лишь дугообразная колоннада из 22 колонн, пристроенная Стасовым с западной стороны, нарушает гармонию классической симметрии. Эта уникальная композиция – чисто декоративный элемент. «Гимном колонн» называл эту стасовскую колоннаду известный петербургский историк архитектуры Борис Михайлович Кириков (1948-2022).

Устройство конюшен

В возведённом Стасовым новом здании лошадиные стойла располагались в двух корпусах со стороны Мойки и в дугообразном корпусе, пристроенном к зданию с запада. Стойла стояли в 2 ряда и разделялись проходом. Вдоль наружных стен тянулись узкие коридоры, над которыми располагались внутренние балконы. С них можно было наблюдать за лошадьми сверху.

Внутри павильонов находились залы для осмотра и водопоя лошадей. Лошадиные поилки в форме огромных гранитных чаш (длиной более 2 м) были изготовлены знаменитым каменотесом Самсоном Сухановым (1768-1844). Чаши наполнялись водой из настенных гранитных маскаронов. В восточном корпусе, на месте прежнего флигеля с жилыми и конторскими помещениями, Стасов устраивает манеж – неотъемлемую часть конюшен. Во внутреннем дворе были построены 2 одноэтажных поперечных флигеля, разделившие обширную территорию комплекса на 3 части. Эти корпуса, скрытые с глаз, имели хозяйственное назначение

Обустраивая конюшни, Стасов использовал всевозможные технические новинки. Так подача воды осуществлялась с помощью паровой машины. Уже в 1844 году в здания Конюшенного двора провели водопровод, во второй половине 19 века (1867-1870) помещения были оборудованы газовым освещением. Благодаря налаженному телеграфному сообщению с «Кабинетом Его Величества», во второй половине 19 века (с 1860-го года) пользоваться конюшнями стало удобнее.

Кони Его Величества Императорского седла

Императорские конюшни были рассчитаны на 500 постояльцев. Содержались здесь лучшие породистые лошади. Они имели особый статус. Их величали «лошади Его Величества Императорского седла».

Летом лошади выезжали в загородные резиденции вместе с императором. Рядом с семейной усадьбой Николая 1 Александрия в Петергофе возводятся летние Императорские конюшни. Лошадей периодически отбраковывали и продавали на торгах. Так было до тех пор, пока Николай 1 не задумался о судьбе лошадей, послуживших императорскому двору. Благодаря ему в Царском Селе были построены Пенсионерские конюшни, куда лошадей из Императорских конюшен отправляли на заслуженный отдых.

Завершение ансамбля Конюшенного двора

Корпуса, обращённые к Конюшенной площади, предназначались для служащих Конюшенного ведомства. Первый этаж занимали мастерские и конторы, второй – жилые и административные помещения. Эта часть здания, а также манеж, отапливались. Помещения были оборудованы печами новой конструкции, которые могли держать тепло целые сутки, и декорированы орнаментальной росписью.

Теперь новое здание Конюшенного ведомства оказывается в центре разросшегося Петербурга, и Стасов включает его в столичную жизнь, связав с Невским проспектом. Юго-западный портик здания в конце Большой Конюшенной улицы хорошо был виден с главной городской улицы и стал её украшением.


Вид с Большой Конюшенной улицы на Конюшенную площадь /фото из личного архива/


Современная лошадка на Большой Конюшенной улице /фото из личного архива/

Но, чтобы Императорские конюшни продолжали нормально функционировать, уже через 30 лет вновь потребовалась реконструкция. В этот раз затягивать не стали. Интерьер конюшен вновь меняется (1848-1850, архитектор А. К. Буржуа). Изящные чугунные колонны между стойлами заменяются обычными столбами. Вдоль всего здания появляется тротуар из каменных плит, обнесённый чугунными тумбами.

А в конце 19 столетия возникла необходимость расширить здание Конюшенного комплекса. Связано это было не только с увеличением численности штата сотрудников. Потребовалось освободить помещения от «ненужных» экипажей. Дело в том, что за годы эксплуатации на предприятии скопилось огромное количество устаревших моделей. Как обычно, в эксплуатации уже не нужны, выбросить жалко, а место занимают. Вот тогда напротив здания Конюшенного двора решили возвести новую постройку, куда и рассчитывали убрать весь этот вышедший из употребления реквизит. Но новое здание на Конюшенной площади, возведённое в необарочном стиле (1860-е, арх. П. С. Садовников), вновь оказалось похожим на дворец. В нём на первом этаже разместили рабочие экипажи, сделав дворец императорским «гаражом». Старые экипажи выставили на втором этаже, устроив там Конюшенный музей, посвящённый экипажному искусству.


Здание Конюшенного музея напротив здания Конюшенного ведомства /фото с сайта Википедия/

Судьба комплекса после революции

20 век, как известно, нёс перемены. Национализированным после революции зданиям Конюшенного ведомства нужно было найти новое применение. Поначалу Конюшенный двор ещё использовали почти по прямому назначению: с 1923 года здесь размещался клуб конного отряда ГПУ. Но лошадь, как средство передвижения, постепенно стала не актуальна, и конюшни стали не нужны. Здание Конюшенного двора заняло районное отделение милиции. После войны была проведена реставрация (в 1948-1951 годах) – единственная в послереволюционный период. После этого на территории бывших императорских конюшен размещались различные организации. Некоторые новые постояльцы занимались тем же, что и их предшественники из Конюшенного ведомства – организацией транспортного движения. Например, здесь размещались Государственная автомобильная инспекция Дзержинского района, ЛПО транспортно-экспедиционных агентств и др. Экипажный музей после революции был разграблен. Всё, что осталось, распределили между музеями города, а в здании обосновался таксомоторный парк.

В 90-е годы 20 века арендаторы постепенно покинули территорию Конюшенного двора. После того, как в 2010 году в Петербурге заговорили о его реконструкции, объект закрыли. За эти годы он так и не обрел постоянного хозяина, так и не решён вопрос о его дальнейшей судьбе, инвестиционные проекты срываются один за другим, а споры вокруг здания на Мойке не утихают.


Вид с Большой Конюшенной улицы /фото из личного архива/

А пока здание находится на консервации. Это необходимо для того, чтобы оно просто не превратилось в руины. По разным оценкам на эти цели городской бюджет уже потратил более 4 млрд. рублей. Чётких перспектив вывода объекта из «комы» пока нет. Вот уже много лет здание закрыто весёленьким баннерами, спрятав от посторонних глаз степень разрушений, которые произошли за десятилетия простоя. Так и хочется воскликнуть: здесь ещё и «Конь не валялся», а «воз и ныне там». Горожане с грустью следят за происходящим, не имея возможности даже представить, как чувствует себя скрытый с глаз памятник истории. А между тем специалисты называют ситуацию «гниющей раной» на теле города,

Экологическая катастрофа

Обследование территории еще в 2017 году выявило неудовлетворительное состояние набережной реки Мойки, прилегающей к зданию Конюшенного ведомства. Оказалось, что гранитная подпорная стенка берега реки местами разрушена, а участок стенки набережной от давления земли потерял первоначальный наклон к берегу и наклонился к реке. Поэтому, прежде чем решать вопрос о дальнейшей судьбе бывших императорских Конюшен необходимо обеспечить безопасность постройки. Территорию Конюшенного ведомства специалисты считают местом экологической катастрофы. Причиной стали годы активной эксплуатации – два столетия здесь содержали огромное количество лошадей, а экологию существенно нарушили в советское время две заправочные станции (на площади и во дворе).

«Здание сползает в речку. Оно в плохом состоянии, грунты отвратительны, они отравлены, как и стены с фундаментом …. И надо сказать «спасибо», если кто-то за него возьмётся».

Это мнение современных городских архитекторов Сергея Мишина и Рафаэль Даянова. Не обнадёживающее, надо сказать! Найти информацию о том, что происходит на территории комплекса сегодня у меня не получилось. Однако ремонт набережной уже точно начался и летом 2022 года был в самом разгаре. Может быть, ещё возродится этот уникальный памятник истории в Петербурге?

А я, пожалуй, на этой оптимистичной ноте снова вернусь в те времена, когда в роскошном здании Конюшенного ведомства стояли отборные скакуны империи. Ну вот жаль было таких красивых лошадок прятать с глаз в конюшнях и гонять по просторам необъятной страны. И им нашлась «красивая» работёнка.

Продолжение следует...

Источник