Мало кто знает Сюзанну Валадон, которая потрясла мир искусства рубежа веков своими смело очерченными обнаженными телами. Артистка цирка, мать-одиночка и арт-модель, ставшая художником, Валадон проложила уникальный путь через Прекрасную эпоху и создала множество работ, столь же ярких и честных, как и ее жизнь.

 Валадон происходила из крайней нищеты.  Родилась Мари-Клементина Валадон в 1865 году в Бессин-сюр-Гартем, деревне в сельском сердце Франции. Ее мать, Мадлен, была овдовевшей служанкой, у которой уже была дочь.

 Согласно официальным записям, ребенок был крещен Марией-Клементиной Валадон 23 сентября 1865 года.

Мадлен Валадон с дочерью Сюзанной

Несмотря на деревенские сплетни, Мадлен отказалась назвать имя отца Валадона. Она изо всех сил пыталась вырастить двух девочек одна, а затем в январе 1866 года  году решила отвезти свою семью в Париж в поисках больших возможностей.

Мадлен, без сомнения, знала, что для того, чтобы ее дочь преуспела в жизни, ей нужно было получить образование, и поэтому наняла священника, чтобы тот научил ее читать и писать, а затем отправила ее в монастырь, управляемый монахинями Святого Винсента де Поля, в качестве дневной ученице, чтобы продолжить свое образование и научиться, как и она, стать швеей. 

Сюзанна Валадон, 24 года

Ее время не могло быть хуже. В июле того же года Франция объявила войну Пруссии. К сентябрю пруссаки окружили город и заставили голодом  французов сдаться . Через месяц без провизии парижане начали есть собак, кошек, крыс и, наконец, всех животных в зоопарке ( правдивая история ). Перемирие 1871 года привело к Парижской коммуне, недолговечному захвату власти рабочим классом. Среди всего этого революционного пыла семья Валадона нашла дом на Монмартре.

Сюзанна, в эти смутные времена, все еще посещала монастырь Святого Винсента де Поля для своих уроков, а во время осады Парижа монахини кормили ее своими домашними продуктами. Однако во время столкновений между правительственными войсками и коммунарами во время Парижской коммуны бои были настолько интенсивными, что монахини забаррикадировались в монастыре и закрыли его для дневных учениц, и поэтому Сюзанна, как и многие другие, лишилась возможности учиться и питаться. Сюзанне, которой было шесть лет и, как и многим детям ее возраста, нравилось, что ей не нужно ходить в школу. Ее мать, напротив, отчаялась и начала сильно пить.. Непослушный ребенок, она была уволена в возрасте 11 лет и начала выполнять черную работу. Швея, посудомойщица, продавщица фруктов и овощей, изготовитель траурных венков. В возрасте 15 лет она нашла работу в Le Cirque Molier , частном цирке с приглашенными артистами, который был на пике моды в Париже. Шесть месяцев Валадон стояла на лошадях, скачущих по рингу и балансирующая на канате. Затем, репетируя гимнастику на трапеции, она упала и серьезно повредила спину.

Не имея возможности вернуться в цирк после выздоровления от травмы, Валадон нашла работу художественной модели. Легенда гласит, что ее мать послала  доставить корзину с бельем, и она попалась на глаза Пьеру Пюви де Шаванну, который искал кого-нибудь, кто мог бы позировать для его аллегорических картин. Назвав себя Марией, она быстро стала востребованной моделью, позируя для самых разных художников, стекающихся на Монмартр.

От символистских аллегорий Пюви де Шаванна она позировала для картин Густава Вертхаймера « Поцелуй сирены » и рисунков известного иллюстратора Жана-Луи Форена. Также известно, что она стала постоянной моделью Пьера-Огюста Ренуара.

Сразу после начала работы у Ренуара в 1883 году Валадон забеременела. Пойдя по стопам матери, она отказалась назвать имя отца. Сплетники предположили, был ли отцом Пюви де Шаванн, Ренуар, испанский импрессионист Мигель Утрилло или, возможно, бухгалтер по имени Адриен Буисси, который, возможно, изнасиловал ее на свидании. Валадон только пожимала плечами: «Я никогда не могла решить». В декабре у нее родился сын, и она назвала его Морис. Вскоре она вернулась в художественную студию, оставив Мориса на попечение собственной матери Мадлен.

 Весной 1887 года она впервые встретила двадцатидвухлетнего Анри Тулуз-Лотрека, у которого была студия на верхнем этаже дома № 7 по улице Турлак, в том же здании, где жили Сюзанна, ее мать Мадлен и ее сын Морис. Отпрыск одного из самых знатных домов Франции, Тулуз-Лотрек страдал таинственной инвалидностью, которая, вероятно, была результатом инбридинга. Хотя верхняя часть его туловища была как у взрослого мужчины, его ноги перестали расти после того, как он сломал оба бедра в возрасте четырнадцати лет. Он неуклюже карабкался на холм Монмартра с тростью и боролся с деформациями лица. Несмотря на это — а может быть, благодаря этому — он был неисправимым жизнерадостным человеком , у которого были средства испытать на себе всю блестящую ночную жизнь fin de siècle .Парижа. Валадон стала неофициальной хозяйкой вечеров Лотрека. Она также получила свое художественное имя от Тулуз-Лотрека. Он назвал ее Сюзанной в честь библейской истории «Сусанна и старцы», потому что она часто позировала мужчинам постарше.

Валадон всегда рисовала, но не имея средств на посещение  художественных школ, она держала свои наброски при себе. Однако после рождения сына она стала более серьезно относиться к своему искусству. Тулуз-Лотрек был одним из первых, кто оценил ее работу. Он купил несколько ее рисунков и повесил их в своей мастерской, радостно посмеиваясь, когда изумленные посетители узнавали, что их нарисовала женщина-самоучка.

Именно по настоянию Тулуз-Лотрека в 1887 году Сюзанна отправилась к Эдгару Дега и взяла с собой несколько своих набросков.. Впечатленный ее мастерством в линейных рисунках, он показал ее работы коллекционерам и предложил ей научиться травлению на мягком грунте. В 1894 году он предложил ей представить свои работы в Salon de la Societe Nationale des Beaux-Arts , самом престижном выставочном зале Парижа. Для Societé было неслыханно показывать работы неподготовленной женщины из низшего сословия, но по объединенным рекомендациям Дега и скульптора Поля-Альбера Бартоломе пять рисунков Валадона были приняты.

Тем временем Валадон изо всех сил пыталась сбалансировать свою растущую художественную карьеру, свою изменчивую личную жизнь и свои обязанности матери. К пяти годам Морису стало ясно, что с ним что-то не так. Необычайно задумчивый и застенчивый, он внезапно впадал в необъяснимые припадки и швырял вещи по комнате. Валадон подумала, что ему нужен  отец, и обратился к Мигелю Утрилло, который согласился дать Морису свою фамилию и официально признать его своим сыном. Однако Валадон продолжала оставаться матерью-одиночкой, а Утрилло мало способствовал воспитанию Мориса.

Морис, играющий с рогаткой, Сюзанна Валадон (1895 г.)

Именно Утрилло познакомил Валадон с эксцентричным Эриком Сати, чьи экспериментальные композиции бросали вызов музыкальному миру. Полетели искры, и они быстро завязали напряженные отношения, а Сати якобы сделал ей предложение в их первую совместную ночь. Валадон отказалась, посмеиваясь, что в 3 часа ночи священника не найти, но они поселились вместе. Он был моделью для ее первой картины маслом, а она, в свою очередь, вдохновила его на создание нескольких причудливых музыкальных композиций. Но с Сати, таким требовательным и собственническим, Валадон чувствовала себя подавленной в отношениях. В конце концов она ушла, и он никогда в жизни не встречался с другой женщиной.

Валадон перешла от Сати в объятия Пола Мусиса, состоятельного бизнесмена. Он устроил ее в студии и взял всю ее семью под свое крыло. Впервые Валадон начала наслаждаться жизнью высшего среднего класса. Мусис убедил ее переехать в Пьерфит, пригородный город в 20 минутах езды от Северного вокзала на недавно созданной железнодорожной линии. Живя в красивом доме с садом и добираясь в свою мастерскую на Монмартре в течение недели, Валадон была в буржуазном раю. В 1895 году они узаконили свои отношения .

Однако существовала проблема  в том, что ее сын Морис чувствовал себя несчастным в пригороде и вел себя необычным образом. К пятнадцати годам он так регулярно лечил себя алкоголем, что однажды напился до потери сознания. Мусис пытался помочь, найдя работу своему пасынку, но Морис был не в состоянии удержаться на ней. Это достигло кульминации в 1901 году, незадолго до его девятнадцатого дня рождения, когда во время особенно неприятной ярости был вызван врач, чтобы насильно ввести ему успокоительное, и он был помещен в приют Святой Анны, где оставался в течение трех месяцев. 

Это было ужасное время для Сюзанны, так как во время заключения ее сына она также узнала о смерти своего хорошего друга и наставника, Анри Тулуз-Лотрек, умерший в санатории в возрасте тридцати семи лет. Причина смерти частично объяснялась осложнениями, возникшими из-за его алкоголизма, и Сюзанна, должно быть, задавалась вопросом, как сложится судьба ее сына.

 После того, как его выписали, врач предложил Валадону научить его рисованию. Морис оказался способным учеником, стиль которого сильно отличался от стиля его матери. Позже он прославился своими сказочными уличными сценами на Монмартре.

Именно сочетание живописи и алкоголизма Мориса привело к концу буржуазный период Валадона. Однажды он рисовал в поле и так напился, что едва мог переставлять одну ногу за другой. Случайно в полях оказался другой художник. Его звали Андре Уттер, и он стал одним из единственных друзей Мориса после того, как помог ему вернуться домой.

Андре Уттер.

Портрет ее сына Мориса Утрилло, его бабушки Мадлен и собаки работы Сюзанны Валадон (1910 г.)

 Вскоре он стал также любовником Сюзанны, хотя у них была двадцатилетняя разница в возрасте, и он был на три года моложе ее собственного сына. Валадон покинула Мусис и вернулась на Монмартр, обустроив дом с Уттером, Морисом и ее матерью. Она нарисовала их вчетвером, необычную смешанную семью, в которой женщина была центром семьи.

За время своего пребывания в пригороде Валадон почти не создала ни одной работы, и теперь она полностью погрузилась в свою живопись. Уттер позировал обнаженным для своего скандального Адама и Евы, где Адам и Ева вместе тянутся к яблоку. Картина была настолько шокирующей, что позже она была вынуждена добавить фиговый листок, чтобы прикрыть гениталии Адама (но не Евы), чтобы она могла выставить ее публично. Уттер был не единственным обнаженным мужчиной, которого она нарисовала. На ее картине 1914 года «Забрасывая сеть » изображены три обнаженных мужчины в натуральную величину, меняющие традиционные гендерные роли с Валадоном в роли вуайериста и тремя мужчинами как объектами вожделения.

Андре Уттер вступил в Первую мировую войну, и они поженились незадолго до его отъезда на фронт.

1915 год был ужасным годом Сюзанны.. В июне того же года ее мать Мадлен умерла в возрасте 84 лет. В августе ее сын Морис был помещен в приют в Вильжюифе, где он оставался в течение трех месяцев, и, конечно же, ее муж воевал. Сюзанна изо всех сил пыталась продолжать рисовать, пока ее муж отсутствовал. Однако в 1917 году галерея Bernheim Jeune в Париже, организованная их художественным руководителем Феликсом Фенеоном, давним поклонником творчества Сюзанны, устроила совместную выставку работ Сюзанны и ее сына, а также несколько картин ее мужа.

 Он был ранен в 1917 году, и Валадон переехала в Бельвиль-сюр-Сон, где Андре выздоравливал .  После войны, когда продажи их картин увеличились, галерея предложила Валадон и Морису ежегодную выплату в размере миллиона франков за все их будущие картины.

ФРАНЦИЯ - 1920: Сюзанна Валадон в окружении Мориса Утрилло (слева) и Андре Уттера (справа). Франция, 1930 г. MAR-8724. (Фото Мартини/Роджер Виоллет через Getty Images)

Этот огромный доход позволял Валадон предаваться своим эксцентричностям. Однажды она повела всех соседских детей в цирк. В другой день она выбросила из окна купюры в 100 франков, чтобы люди могли их подобрать. Она была известна тем, что держала домашнюю козу в своей мастерской на Монмартре и скармливала ей наброски, которые ей не нравились.

Она продолжала создавать смелые работы, показывающие женщин как агентов своей судьбы. На одной из ее самых известных картин «Голубая комната » женщина отдыхает на кровати в противовес « Олимпии » Эдуарда Мане . Вместо сексуальной доступности и желания она совершенно довольна собой. Одетая в полосатую пижаму с сигаретой на губе, ей все равно, что о ней думают. Вместо горничной, приносящей ей цветы, у нее в углу куча книг.

В возрасте 67 лет она нарисовала себя в одном ожерелье, глядя со смешанными чувствами на все эффекты старения. «Я не могу льстить предмету, — сказала она однажды. Эта непоколебимая честность делает ее такой уникальной. Хотя история низвела ее до модели Ренуара, матери Мориса, собутыльника Тулуз-Лотрека и любовницы Эрика Сати, она стоит особняком и заслуживает прославления как художница-визионерка, сыгравшая ключевую роль в истории.

Источник,источник,источник, источник