Все мы учили в школе "Песню про купца Калашникова", сочиненную Михаилом Юрьевичем Лермонтовым в духе старинной русской былины. Но сегодня речь пойдет не о герое поэмы, а его однофамильце, представителе "старинного московского купечества" Петре Михайловиче Калашникове, который был председателем Нижегородского ярмарочного комитета и одним из двух директоров правления Верхних торговых рядов на Красной площади.

В 1793 году дед нашего героя, Петр Иванович Калашников, вместе с братом Алексеем переехал в Москву из Юрьева-Польского. Петру в тот момент было 15 лет, Алексею — 26. Судя по фамилии, предок братьев торговал калачами, а возможно, и сам выпекал их. В Юрьеве-Польском Калашниковы были купцами, и в Москве братья поступили в третью гильдию московского купечества. Оба были еще не женаты и по законам того времени состояли в нераздельном капитале. Как свидетельствуют ревизские сказки, Калашниковы сняли жилье в Замоскворечье, в Монетчиках, в доме священника Воскресенской церкви Ильи Иванова.

Вскоре Алексей женился на дочери московского мещанина Ирине Никитиной. Бизнес у него не заладился, и уже в 1796 году 27-летний Алексей перешел в мещанство.

Петр же сумел удержаться в купечестве. Женился он поздно, когда подкопил денег и встал прочно на ноги. Петр Иванович Калашников взял в жены купеческую дочь Марию Евстратьевну, которая была моложе его на десять лет: на момент женитьбы в 1806 году жениху было 28 лет, а невесте — 18. В браке появилось восемь детей: сыновья Сергей, Дмитрий, Михайла, Василий, Николай, Александр, дочери Анна и Любовь.

Петр Иванович торговал зеркалами, которые были довольно востребованным товаром. По данным ревизии 1816 года, он жил "в наемном покое" в приходе Николая Чудотворца на Якиманке и торговал в Зеркальном ряду в Китай-городе.

В 1830 году он с большим семейством обосновался в Замоскворечье, где купил себе дом на Кузнецкой улице (нынешняя Новокузнецкая), стоивший 2328 рублей серебром (по данным 1842 года). Часть доходов Калашников вложил в коммерческую недвижимость, приобретя в 1830–1840-е годы четыре лавки в Малом Ветошном ряду Верхних торговых рядов в Китай-городе.

По сведениям 1846 года, в одной лавке из четырех торговал сам хозяин Петр Калашников, прочие же сдавались внаем и приносили немалую прибыль. В 1875 году за Калашниковыми числились четыре лавки, три из которых выходили на Узенький ряд, а одна на Шляпный.

ЦЫГАНСКИЙ СЛЕД

Сын Петра Ивановича и отец нашего героя, Михаил Калашников, укрепил дело. В 1832 году 23-летний Михаил Калашников учредил торговый дом "Михаил Петрович Калашников" по торговле часами и золотыми вещами. С начала 1880-х годов фирма стала называться "Михаил Петрович Калашников и сын".

Уже во второй половине 1830-х годов Михаил Калашников стал ездить в Европу для закупки товара. С одной такой поездкой была связана необычная история его женитьбы, о чем гласит семейная легенда, слышанная в 1980-е годы от потомков Калашниковых. Якобы будучи в Румынии, куда попал то ли для закупки товара, то ли проездом с товаром из более дальних стран, Михаил Калашников влюбился в юную цыганку. Прекрасно понимая, что по правилам своего круга он должен жениться на девушке из зажиточной купеческой семьи, он тем не менее не мог совладать со своей страстью и, вернувшись в Москву, уговорил родителей, чтобы ему дали разрешение на свадьбу. Как звали его цыганскую жену, неизвестно, но в ревизской сказке 1850 года 40-летний Михаил Петрович предстает уже вдовцом с двумя малолетними сыновьями — 5-летним Петром и 4-летним Степаном.

Еще через восемь лет купец второй гильдии Калашников женат вторым браком на Елизавете Никитичне, которая была моложе мужа на семнадцать лет. Но детей у супругов нет. В собственности Елизаветы Калашниковой находился дом рядом с семейным особняком. Он стоил 1428 рублей серебром, но был ли подарен жене супругом или куплен ее родителями, история умалчивает.

В возрасте 65 лет Михаил Петрович проживал в собственном доме в приходе церкви Воскресения в Кадашах, упоминаются также его сын Петр (1847 года рождения) и внук Михаил. Автор книги "Ушедшая Москва" Иван Белоусов сообщает о том, что в 1870–1880-е годы часовой магазин Калашниковых находился в "Серпуховском подворье" — большом торговом помещении на Ильинке, построенном уроженцем Серпухова купцом Варгиным. Тот же автор упоминает, что у Калашникова "много лет служил приказчиком Михаил Алексеевич Москвин — отец известного теперь артиста Художественного театра Ивана Михайловича Москвина, он и жил в этом доме".

Представитель второго поколения династии, Михаил Калашников, был не только успешным коммерсантом. Он активно участвовал в благотворительности и общественной деятельности. В 1850 году его избрали товарищем (заместителем) старшины московского Купеческого общества. Во время Крымской войны 1853–1856 годов Калашников пожертвовал крупную сумму на оборудование госпиталя для раненых воинов и на обмундирование ополчения, за что был награжден памятной бронзовой медалью. Имел орден Святой Анны 2-й степени, в 1871–1874 годах был членом Коммерческого суда. С введением муниципального самоуправления в Москве Михаил Калашников был избран гласным (депутатом) Московской городской думы в 1877— 1881 годах.

Михаил Петрович прожил очень долгую жизнь и скончался в кругу семьи в возрасте 83 лет уже в конце XIX века.

НАСЛЕДНИК СЕМЕЙНЫХ КАПИТАЛОВ

Отрывочные генеалогические сведения повествуют о том, что представитель третьего поколения династии, Петр Михайлович Калашников, с конца 1860-х годов становится единственным наследником успешного семейного дела.

Петр Калашников окончил престижную школу при московском евангелическо-лютеранском храме Петра и Павла, где было блестяще поставлено обучение математике и немецкому языку, а затем Практическую академию коммерческих наук. Почти до 30-летнего возраста он оставался неженатым и жил "при отце". Затем женился на Елизавете Алексеевне Протопоповой, происходившей из видной купеческой семьи. Отец супруги был известным торговцем сукном, позже устроившим воскобелильный завод за Калужской заставой, а брат, Степан Алексеевич, имел звание мануфактур-советника. Степан Протопопов с братьями владел заводом восковых свечей в Хамовниках, а позже возглавил один из первых московских банков — "Общество взаимного кредита", был председателем правления Северного страхового общества, председателем совета Московского Торгового банка.

Елизавета Алексеевна была моложе Петра Михайловича на пять лет, в браке родились четверо детей — сын Михаил и дочери Зинаида, Анастасия и Мария. Некоторые их потомки сейчас живут в Москве.

Петр Михайлович не обманул ожиданий отца, став самым известным поставщиком швейцарских, немецких и американских часов класса люкс в Москве. Этот род товара был востребован самой верхушкой зажиточных москвичей.

На сохранившихся фотографиях Петр Калашников — господин среднего роста и плотного телосложения. Появлявшийся на людях в неизменно прекрасном расположении духа, всегда хорошо одетый, Петр Михайлович внешне являл собой хрестоматийный тип московского купца — хлебосола и гурмана.

Фирма торговала часами разных видов — напольными, настольными, настенными, нагрудными, карманными, а также аксессуарами — цепочками для часов, брелоками, золотыми, серебряными и ценных пород дерева футлярами для часов и прочими приятными дорогостоящими "вещицами" для респектабельных джентльменов. Успехом у публики пользовались и "музыкальные ящики новейшей конструкции" — прообразы механических звукопроигрывающих устройств.

Калашников лично ездил за товаром — в Женеву на фабрики "Одемар", "Бадолле", в Берлин к "Адольфу Ланге с сыновьями", в Америку, чтобы купить в Бостоне часы "Валтгам" (так по-русски звучало название Waltham. Кстати, известны единственные часы этой фирмы, уцелевшие после гибели "Титаника", на современном аукционе их цена дошла до 50 тысяч долларов. — Прим. авт.).

Особенно полюбилась Калашникову марка "Патек, Филипп и Ко" (Патек и Филипп владели фирмой друг за другом, и потому в XIX веке название фирмы писалось через запятую. — Прим. авт.). Калашников помещал "Патек Филипп" на первое место в каждом рекламном объявлении. Ведь из наших соотечественников часы этой марки носили и князья Щербатовы, и Лев Толстой, и композитор Чайковский, а из иностранцев — многие знаменитости, включая британскую королеву Викторию.

Помимо руководства собственной фирмой Петр Михайлович с 40-летнего возраста стал видным деятелем купеческого сообщества. В 1888–1910 годы он являлся директором правления "Общества Верхних торговых рядов в Москве на Красной площади", то есть с первых дней, когда началось строительство нового здания на Красной площади, существующего как ГУМ и сегодня.

Он и свой магазин с 1893 года перевел с Ильинки в Верхние торговые ряды, где арендовал помещение в самом центре здания — как указывалось в рекламе, "средний пассаж, у ротонды". То есть, говоря на нынешнем языке, "в центре ГУМа у фонтана". В 1893 году аренда помещения стоила 1800 рублей, в 1910-м — 3 тысячи рублей.

При подготовке этой статьи журналу "Русский мир.ru" удалось получить прекрасную фотографию этого магазина от потомка приказчика Смирнова, работавшего у Калашникова, — нашего современника-москвича Михаила Смирнова. На фото видны витрины, где представлен в лучшем виде ассортимент магазина Калашникова.

НА ОБЩЕСТВЕННОМ ПОПРИЩЕ

Петр Михайлович более тридцати лет, начиная с 1877 года, избирался гласным Московской городской думы. Он состоял попечителем ряда благотворительных заведений, куда регулярно жертвовал большие средства. За филантропию Калашников был награжден орденами Святой Анны 2-й степени и Святого Станислава 2-й степени.

Калашников, обладавший повышенным чувством общественного долга, начал довольно рано участвовать в благотворительности. В возрасте 24 лет он, вместе с крупнейшим текстильным фабрикантом Фролом Яковлевичем Ермаковым и директором ряда крупных компаний банкиром Козьмой Терентьевичем Солдатенковым, в 1871 году стал членом-учредителем "Общества попечения о детях лиц, ссылаемых по судебным приговорам в Сибирь". Движимые чувством христианского милосердия московские купцы решили помогать семьям осужденных, которые оставались без средств к существованию. Чтобы обездоленным детям не пришлось попрошайничать на улице, страдая от голода и холода, был устроен сиротский приют, где несчастные получали не только кров и пищу, но и обучались ремеслу, чтобы прокормить себя в будущем.

Калашников финансировал экипировку санитарного отряда и передвижного госпиталя во время русско-турецкой войны на Балканах в 1877–1878 годах, а также Покровский госпиталь для воинов в Москве и за это заслужил памятную награду Российского общества Красного Креста — золотую медаль "За усердие" на Владимирской ленте, врученную ему императрицей Марией Федоровной, супругой Александра III. Являлся попечителем московской Владычне-Покровской общины сестер милосердия с 1882 года. В 1886 году Петр Михайлович стал членом совета богадельни Немировых-Колодкиных для слепых женщин, основанной его соседом по Замоскворечью, знаменитым фабрикантом церковной утвари Николаем Васильевичем Немировым-Колодкиным.

С 1895 года Калашников был выбран членами Купеческого общества членом Комитета по распределению процентов с благотворительных капиталов. Несколько миллионов рублей капиталов хранилось в ценных бумагах, а получаемые проценты надо было ежегодно распределять для содержания 15 благотворительных заведений (больниц, богаделен, сиротских приютов) и выдачи пособий лицам, обратившимся за помощью.

Петр Калашников был уважаем и членами своего церковного прихода. Они избрали Калашникова старостой церкви Воскресения в Кадашах — той самой, возле которой жил столетием ранее переселившийся в Москву его дед — Петр Калашников — старший.

В 1882 году в Москве проходила грандиозная Всероссийская промышленно-художественная выставка. Она стала событием, о котором еще несколько лет говорили. Работа Калашникова в качестве одного из организаторов выставки была оценена очень высоко — по представлению министра финансов он был награжден царем Александром III золотой медалью "За полезное" на Александровской ленте. С этого момента общественно-коммерческая деятельность Калашникова приобретает российский масштаб.

Его способности руководителя оценила не только власть, но и взыскательные соратники-купцы, избравшие его членом Нижегородского ярмарочного комитета. На Макарьевскую ярмарку в Нижнем Новгороде ежегодно с мая по сентябрь съезжались купцы со всей России и из-за границы для заключения миллионных оптовых сделок. По экспертным оценкам, 40–45 процентов торговых оборотов крупнейших российских фирм приходилось на контракты, заключенные на ярмарке. В 1890 году после семи лет на посту члена Нижегородского ярмарочного комитета Калашников был за "отличное усердие и особые труды" награжден орденом Святого Станислава 3-й степени. Год спустя в качестве кавалера ордена высокой степени Калашников получил звание потомственного почетного гражданина.

Многолетняя деятельность Калашникова на благо российского предпринимательства по справедливости была увенчана всеми регалиями. За успехи в предпринимательстве и труды в качестве председателя Нижегородского ярмарочного комитета в 1910 году 63-летнему Петру Михайловичу Калашникову было присвоено звание коммерции советника. Калашников и тут остался собой: благодаря выдвинувшее его на почетное звание купечество, он сказал, что расценивает награду не только как исключительное личное достижение, но и как знак признания обществом важности предпринимательской деятельности.

Ведя чрезвычайно активный образ жизни, Калашников не щадил себя. Прожил он недолго, скончавшись вскоре после получения звания коммерции советника. Произошло это 4 августа 1910 года прямо на заседании ярмарочного комитета в Нижнем Новгороде. В начале заседания Петр Калашников зачитал собравшимся приветственную телеграмму императора Николая II, потом доложил о прекращении эпидемии холеры. Был обсужден ряд других вопросов.

Внезапно Калашникову стало плохо, он попросил стакан воды. Выпив несколько глотков, продолжил вести заседание, но потерял сознание и через двадцать минут скончался. Отпевание Калашникова прошло 6 августа в Нижнем Новгороде, после чего гроб с телом был отправлен в Москву для заупокойной панихиды в церкви Воскресения в Кадашах, где Петр Михайлович был старостой. Погребение состоялось 7 августа на Даниловском кладбище. Была исполнена воля покойного — венков не возлагать, а деньги передать "на добрые дела", то есть в помощь бедным и нуждающимся согражданам.

Источник