Наш современный мир устроен так: - люди нам врут, а потом от души удивляются, что мы воспринимаем их слова всерьез.
Поэтому наша дорогая редакция сегодня задумалась, а не закатились ли её шарики за ролики, когда она, читала сегодняшние новости. Поэтому во спасение своего разума она перепрыгнула через каньон логики, рассчитывая благополучно приземлиться на другой стороне.
Всвези с чем мы полагаем, что правда-сама-по-себе, логически рассуждая, мало кому нах-нужна. Только узкому кругу избранных - некоторым ленивым философам, психотерапевтам, матерям, учителям, фсбэшникам и налоговой службе.
Особенно первым трем. Эти первые превозносят чистосердечную правду до небес. А все потому, что она необычнее вымысла. Ведь вымысел обязан держаться в рамках правдоподобия, а правда - нет.
А ещё есть такая правда, про которую вообще лучше не думать. Про нее сейчас нельзя ни говорить ни писать - сразу посадят дохуя как на долго. А все потому ,что когда ты про что-то не говоришь или не пишешь - этого не существует. Такова на сегодня суровая интеррогативная логика российской жизни.
Именно так, посредством вышеприведенных сложных логических размышлений мы неожиданно выяснили, что из всех наших заслуг на почве говорения и публичных выступлений способность врать, что мы такой умный, оказалась самым недюжинным достижением. С чем вас и поздравляю.
Оказывается я ещё помню жизнь до интернета, свою беспечную и весёлую аналоговую юность. Словно я из последних, кто это помнит. Великая степь, дикий народ, без конца и без края весна. Ну и я, конечно, - приятнейший, продвинутый пацан, чистенький, комфортный, знающий, где раки зимуют; умеющий быть со всеми в отличных отношениях, всем нравящийся, осторожный,- и все же милый.
Не то что сейчас, когда вокруг пиздец, а в голове вопрос - Хули мы делаем в этой пустыне, если у нас обоих больное сердце?
Зато в последнее время мы научились ценить в себе внезапно вспыхивающее чувство ненависти. Известно, что острая неприязнь и тошнота от кого-то другого - это важный кармический сигнал, чтоб усилить экзистенциальное внимание. Если чего-то всей душой не выносишь, значит где-то тут ты сам стоишь и твоя истинная мутная фигня, которую тщишься спрятать. Поэтому пули в нашей местности всегда будут в цене, особенно в ближайшем будущем, совсем скоро, когда у нас погаснет свет, сдохнет телефон, а у соседей подойдут к концу запасы еды.
Вот тогда-то мы сразу поймем, кто наши настоящие друзья.
Иная человеческая голова - это большой и тяжелый мешок, у которого вот-вот оборвутся ручки, но по бокам все еще подпихиваешь. А другая - лёгкая как босая балерина или как облако без дождя. Одна беда - дунет ветер и нет головы. Фьюить. Улетела.
А то, что лежит на дне - давно сгнило и высохло.
Утешает только, что уже в XV веке (век Гутенберга) Иеронимо Скварчафико из Венеции, с печалью глядя на подрастающее поколение, чьё грядущее иль пусто или темно, жаловался, что появление книгопечатания приведёт к интеллектуальной ленивости и утрате духовности, и самости. Люди станут менее прилежными, когда подлежащий усвоению материал будет дешевым и доступным, как уличная девка (Sara economico e conveniente come puttana). ..В головах читателей от прочитанного возникнет невероятная каша.
Флорентийский книготорговец Веспасиано да Бастриччи поддержал Скварчафико, говоря, что печатной книге должно быть стыдно в обществе теплых, ламповых книг рукописных.
И действительно, до изобретения книгопечатания книги стоили очень дорого. И переписчики книг боролись с их воровством с помощью стопроцентно-защитных проклятий, которыми снабжали плоды своих трудов.
Например, таких:
"Если кто-нибудь украдет или не вернет эту книгу ее владельцу, да растерзают его змеи, да разобьет паралич все его члены. Пусть сгниют его пенис и жопа (culus). Да проведет он всю жизнь в тюрьме не зная милосердия и да не будет конца его мукам. Книжные черви да будут терзать его внутренности и на страшном суде буде определено ему вечно гореть в адовом огне".
И это проклятие можно посылать не только тем, кто книжки ворует.
Когда стоит хрен, совесть молчит. (Вл. Даль "Пословицы и поговорки русского народа")
Такова древняя народная мудрость - еще с молока матери. Народ-хомяк врать не будет. Скрепно, молодежно, глубинно. Не даром у нас говорится - добрый стояк не случается сам по себе. На все воля Босха. А Босх совершенно определено русский мужик. Иначе как объяснить войны, пенсионную реформу, нищету и застывшие ноги утром.
Вот и Тора не даст соврать. В Торе почти везде про это пишут, если верить нашему рабби. Он как раз из тех раввинов, которые считают своей главной целью доказать молодому поколению, что иудаизм - это круто, что рабби может быть классным чуваком и что его красноголовый воин ни разу его не подвел, кто бы что не говорил.
По сути стояк - это основной вопрос философии. Вот что на тему хрена и его взлета говорил наш сват-и-брат Мартин Хайдеггер: - Путь эрекции - утверждает фашиствующий философ - принадлежит к внутренней структуре Dasein, в которую вовлечен всякий человек. Поэтому действительным у нас считается то, что стоит по истине. А в свою очередь, звонко стоит то, что отвечает чему-то действительному. Мир основывает себя на земле, а земля пронизывает мир своим воздыманием в нем, а поэтому человек вместе со своим торчащим хреном раскрывается навстречу небесам и коренится в земле. Потому что как человеко-самость хреностояние всегда рассеяно в людях и должно себя сперва найти. Этим рассеянием характеризуется хрен и его способ бытия, известный нам как озаботившееся погружение в ближайшее встречное.
В сравнении с подобной эмоциональной и философской подпиткой самый большой и твердый член или самая влажная и узкая вагина - сущий пустяк.
Таким образом, мои внимательные читатели, круг замкнулся: все разумное действительно, все действительное разумно, хрен стоит, совесть молчит и каждый оказывается другой и никто никогда не он сам,
Миру мир мальчики и девочки. Когда один только дает, а второй - получает, это уже не настоящая дружба. Любите друг друга и все у нас будет хорошо..
В эпохи легенд, мифологических фантазий и кризисов люди обычно поклоняются гомогенной, недифференцированной и непрозрачной силе.
Именно в такое сумеречное время Иннокентий Федюков праздновал свой первый развод. В глухую квинтэссенциальную ничтожность, в темницу плоти была ввергнута его душа. И тогда, чтобы развеяться, он позвал с собой на праздник восьмерых друзей, с которыми забрался на действующий вулкан - таких на Камчатке хоть жопой ешь - и оттуда, с края, с самой кромки кратера, после недолгих колебаний, решительно бросил обручальное кольцо всевластия в бурлящее лавой жерло. А потом они улетели на орлах. С песней. Россиянам, кстате, разрешено и настоятельно рекомендуется. Эт вам не Париж. И не Рим. Хотя некоторые и хотят как там.
Потом еще долго с неба песня про зиму и про снег раздавалась, стройно так, акапелла. И грустно одновременно. Внизу все стояли, разинув рты и слушали, наслушаться не могли. Некоторые плакали как дети. Потому что если во всех песнях про снег, слово "снег" заменить на слово "смерть" получается более лучше.
Пока вы, любезные нашему сердцу, четатели нашей странички три дня подряд неутомимо портили свою карму и в электронном виде ходили на выборы, мы с нашей собакой Боцманом неутомимо ходили в походы, чтобы не создавать у наблюдателей впечатление, что Добро тупее, чем Зло. Голосовать мы не стали по единственной причине. И она изложена в книжке Хантера С. Томпсона "Царство страха". Привожу цитату, из повести, изменившей мою социально-политическую жизнь в правильную сторону:
Прошлой ночью мы с Бобом Диланом очень мирно и спокойно обсуждали наши взаимоотношения с властью. «Может быть, нам никогда не победить этих свиней, – сказал он мне, – но мы, к счастью, совершенно не обязаны быть заодно с ними».
