Одинокий путник брёл по узкой тропе… Он был немолод, но ещё не стар. Ещё недавно горевший юношеским задором взгляд потух. Когда-то прямая спина была согнута непосильной для человеческих плеч ношей. Резной чёрный посох, раньше внушавший окружающим уважение к своему владельцу, стал простой палкой, на которую было удобно опираться в дальнем пути. Из одежды на нём был лишь простой серый балахон, порванный в нескольких местах. За спиной болтался полупустой мешок с провизией. За все месяцы скитаний странник почти полностью высох. Ввалились щёки, черты лица заострились, кости рук обтягивала бесцветная высохшая кожа, его босые ноги были стёрты в кровь, но всё равно он шёл. Его шатало, он спотыкался, падал, но каждый раз вставал и шёл дальше.
Когда-то этот измождённый человек обладал огромной властью над верующими когда-то, но не теперь. Боги, покровительствующие ему и его вере, отреклись от дел смертных. И новые жрецы, провозгласившие себя слугами,,добра’’, рушили древние храмы и уничтожали непокорных. Но и они не будут властвовать вечно, когда-то и они будут бежать, спасаясь от новых завоевателей. Новые жрецы ещё не понимали, что добро и зло нераздельны. Только познав зло, люди начинают понимать, что есть добро. Он знал это и потому не держал на них зла.
Время движется вперёд, и новое всегда будет сменять старое. Правда, старое тоже иногда возвращается в этот мир. Но он будет ждать этого момента один. Он был последним, он чувствовал это. Одних убили, другие сдались на милость победителей, передав в руки врага бесценные, за века скопленные знания. Он не осуждал их, но и не собирался следовать их примеру. Он шёл в самую чащу, куда раньше не рискнул бы пойти, несмотря на всю его былую силу. Сейчас он ничего не боялся. Он уйдёт подальше от людей и будет надеяться, что у него появится ученик. Ведь вера существует, пока верит хоть один человек.
