Тридцать пять лет назад скончался актер, бард, поэт Владимир Высоцкий. Советская пресса почти не отреагировала на это трагическое известие: краткое сообщение поместила одна только газета. Высоцкий не имел ни званий, ни наград. Однако значение его творчества и его личности было ясно всем уже и тогда, а в последующие годы только возрастало. «Газета. Ru» собрала фрагменты из воспоминаний близких Владимиру Высоцкому людей о последних днях его жизни и первых днях жизни без него.

Марина Влади. Из книги «Владимир, или Прерванный полет»

В четыре часа утра двадцать пятого июля я просыпаюсь в поту, зажигаю свет, сажусь на кровати. На подушке — красный след, я раздавила огромного комара. Я не отрываясь смотрю на подушку — меня словно заколдовало это яркое пятно. Проходит довольно много времени, и, когда звонит телефон, я знаю, что услышу не твой голос. «Володя умер». Вот и все, два коротких слова, сказанных незнакомым голосом. Тебя придавил лед, тебе не удалось разбить его.

В комнате с закрытыми окнами лежит твое тело. Ты одет в черный свитер и черные брюки. Волосы зачесаны назад, лоб открыт, лицо застыло в напряженном, почти сердитом выражении. Длинные белые руки вяло сложены на груди. Лишь в них видится покой. Из тебя выкачали кровь и вкололи в вены специальную жидкость, потому что в России с покойными долго прощаются, прежде чем хоронить. Я одна с тобой, я говорю с тобой, я прикасаюсь к твоему лицу, рукам, я долго плачу. «Больше никогда» — эти два слова душат меня. Гнев сжимает мне сердце. Как могли исчезнуть столько таланта, щедрости, силы? Почему это тело, такое послушное, отвечающее каждой мышцей на любое из твоих желаний, лежит неподвижно? Где этот голос, неистовство которого потрясало толпу? Как и ты, я не верю в жизнь на том свете. Как и ты, я знаю, что все заканчивается с последней судорогой, что мы больше никогда не увидимся. Я ненавижу эту уверенность.
 

Юрий Любимов. Из книги «Рассказы старого трепача»

«Все вы антисоветчики», — кричал советский Геббельс, так его называют в наших кругах, я же называл «недоделанный Абрамов» — говорок у них был похож, народный такой, с наскоком на собеседника, но Федор-то по сравнению с этим — Сократ, не меньше. Уходят мои сверстники и друзья, сын мой, в страну, откуда ни один не возвращался, как говорил печальный принц, а литтл Геббельс все орал.

«Все ваше окружение антисоветское, а этот спившийся подонок — прямо как Жданов про Зощенко, — ну подумаешь, имел какой-то талантишко, да и тот пропил, несколько песенок сочинил и возомнил».

«Да он умер, нехорошо так с покойным, зачем кричать, товарищ секретарь, а при ваших чинах это даже неприлично». Завизжал: «Вы у меня договоритесь» — и пошел сыпать угрозы.

После смерти Володи стали они грызть меня, как по его песне «Охота на волков» его грызли. Слава Богу, похоронили мы вопреки их желаниям — по-человечески. На старом московском кладбище Ваганьково — там, где Есенин лежит, и я хотел там лежать, да вот, видимо, теперь неизвестно, где и похоронят. Говорили друзья, казенная молотилка их не работала. Лежал он на сцене, где играл Гамлета, где так легко и красиво за долгие годы прошел, наверно, по этим подмосткам, не одну сотню километров; удивительная была походка у него. Шли тысячи людей, шли день и ночь, и потом уже три года прошло, всегда у его портрета цветы. А могилы не видно, цветами засыпано все.
 

Алла Демидова. Из воспоминаний

А его предощущение смерти... Когда-нибудь аналитик-литературовед проследит связь между такими, например, строчками: «Когда я отпою и отыграю...», «Я в глотку, в вены яд себе вгоняю...», «Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт...», «Устал бороться с притяжением земли...» или в «Кате-Катерине»: «Панихида будет впереди...». Или: «Не поставят мне памятник где-нибудь у Петровских ворот...» Я уж не говорю о его прекрасном провидческом стихотворении «Памятник».

Он жил на юру и похоронен у самых ворот при входе на кладбище. Мне вначале было жаль, что на таком открытом месте мы его хороним. Но сейчас я понимаю, что, наверное, лучшего места не сыскать. На этом кладбище лежит много хороших людей. Я часто думаю, вот бы им собраться, поговорить и попеть вместе. Потому что все люди — поющие, кто горлом, кто сердцем. Есенин, Шпаликов, Даль, Дворжецкий, Высоцкий.
...В августе 1980 года в доме творчества «Репино» мы с друзьями сидели, и каждый рассказывал, в какой момент он услышал весть о смерти Володи. Мне врезался в память рассказ Ильи Авербаха: «Мы жили в это время на Валдае. Однажды вечером я вяло пролистывал сценарий, который мне перед отъездом сунул Высоцкий, читал этот сценарий и раздражался на то, что сытые, обеспеченные люди предлагают мне снять картину о гибнущих от голода... И во время моего сердитого монолога я услышал по зарубежному радио сообщение о смерти Высоцкого. После шока, после всех разговоров об ожидаемой неожиданности этого конца я уже перед сном взял сценарий и стал его заново перечитывать. Мне там нравилось все. И я подумал: какой мог быть прекрасный фильм с этими уникальными актерами и как Высоцкий был бы идеально точен в этой роли...»
 

Вениамин Смехов. Из книги «Театр моей памяти»

В последний год он почти не бывал в театре. По серьезному счету, его на Таганку тянули три «магнита»: Гамлет, Лопахин и Давид Боровский (главный художник Театра на Таганке. — «Газета.Ru»). Мало что знали о происходящем в душе у поэта даже очень близкие люди.

…И весело, и грустно вспоминается теперь эпизод с моей нежданной удачей в журнале «Аврора». В пятом номере ленинградского журнала за 1980 год вышли фрагменты из моей рукописи. «Аврора» два года тянула с этим «выстрелом» из-за Высоцкого. А я не соглашался, чтобы среди портретов Демидовой, Золотухина, Табакова, Визбора, Славиной не оказалось главы о Володе. Не мог согласиться, потому что Володя в гримерной, при всех, заключил со мной пари: не будет о нем напечатано, запретят. А я горячился, ибо знал еще в 78-м году, что вся публикация набрана, что вот-вот придет верстка-правка… Несколько раз переверстывали и переправляли. Наконец, спасибо вмешательству Федора Абрамова, книжка «Авроры» вышла, и я выиграл пари… Я подарил Высоцкому журнал на предпоследнем «Гамлете»… За день до его смерти у него дома был Валерий Плотников, чьи фотографии сопровождали мою публикацию. Он увидел красненькую книжечку «Авроры» №5, спросил у Володи и услыхал в ответ: «Приятно о себе почитать… не на латинском шрифте…» И сыновьям своим велел раздобыть экземпляры журнала.

Все, что успел о себе и своего сочинения прочитать на родном языке поэт Высоцкий: публикация в «Дне поэзии», публикация в журнале «Химия и жизнь» (!), статья Н. Крымовой в журнале «Клуб и художественная самодеятельность» о его творческом вечере в Доме актера в 67-м году, буклет с описанием киноролей члена Союза кинематографистов Вл. С. Высоцкого, добрый труд Ирины Рубановой… И вот, мой выигрыш в нашем пари, «Аврора» №5…

Но Высоцкий умел мстить за обиду необыкновенно: власти запрещали печатать стихи и выступать публично, а он, как оказалось после смерти, звучал и был любим, как никто другой…

В день похорон Высоцкого, 28 июля 1980 года, такие люди, такой поток личностей прошел мимо гроба Высоцкого на Таганке! И ночью, в доме Владимира, Белла Ахмадулина от себя и от всех послала душе поэта, в небеса, от сердца сказанное спасибо — за то, что он впервые одарил нас правом назвать население — «народом». С уходом Высоцкого вдруг реализовалась метафора — «всенародная любовь»…
 

Теодор Гладков, писатель, сосед Высоцкого по дому. Из интервью журналу «Вокруг ТV»

— Говорят, похороны Высоцкого были просто народными?
— Я такого на своем веку не видел. Четыре утра, у нашего дома стол, гроб с телом, катафалк готовится втихаря Володю перевозить в театр… Хотели побыстрее и понезаметнее это сделать, чтобы не привлекать внимание. Какое там: напротив общежитие — и в каждом окне люди, на крыше — люди. В четыре утра! К театру еле подъехали — уже столько народу было. Вся площадь устлана Володиными афишами. Четыре генерала командовали похоронами. Помню на похоронах мертвецки пьяного Олега Даля. Меньше чем через год он тоже умрет по причине алкоголизма… Во всех домах по ходу нашего пути в окнах люди выставляли портреты Высоцкого, у кого их не было — выставляли конверты от его дисков. Помню, как сказал актеру Анатолию Ромашину: «Так даже генералов не хоронят», на что Ромашин ответил: «Каких генералов — так Сталина в последний раз хоронили…»

— Вы считаете, у Высоцкого был шанс спастись?
— Да, и мне больно говорить об этом. Нужно было всего-то его желание. А желание жить в последние годы у него то появлялось, то пропадало. Он очень боялся момента, когда не сможет больше писать. И словно готовя себя к этому, часто говорил: «Я в этой жизни сделал все…» Помню, однажды выходим одновременно к лифту с Ниной Максимовной — она вся светится, вижу, хочет, чтобы я ее спросил, по какому поводу. Я и спросил. Она в ответ: «Прабабкой я стала. Первенец у Аркаши родился». Я поинтересовался: «И как вы себя чувствуете в роли прабабушки?» Она вздохнула: « Я-то очень хорошо, но представить Володю дедушкой я не могу». Высоцкого действительно невозможно представить старым. Он ушел как истинный поэт — на взлете.  

 25 июля 1965 года,был зарегистрирован брак Владимира Высоцкого с Людмилой (Люсей) Абрамовой.
Давайте вспомним Женщин, которые вдохновляли его, на протяжении всей жизни.

Изольда Жукова

Иза Жукова была первой женой Владимира Семеновича. Они вместе учились в Школе-студии МХАТа. Впервые молодые обратили друг на друга внимание на вечере у Изиной однокурсницы Греты Ромадиной. Через некоторое время стали жить вместе. А когда надумали официально оформить отношения, решили обойтись без шумной и пышной свадьбы: зачем, если они и так давно уже муж и жена? Иза была, пожалуй, единственной из всех женщин Владимира Семеновича, для кого он еще не был тем Высоцким, каким стал для всех, в том числе и для нас, впоследствии — за ним еще не тянулся шлейф поэтической и актерской славы, всесоюзной известности и всенародной любви. Она воспринимала его без ореола будущей знаменитости, могла только догадываться, насколько он талантлив.

Что же до его песен, то они ее порой просто… раздражали: «Я не только не придавала никакого значения этим песням, они для меня были каким-то терзанием. Куда бы мы ни приходили, начинались песни. Причем люди их слышали впервые, а я их слышала в 101-й раз. Иногда даже поднимала бунт. Володя тогда уже начал сниматься, нам часто приходилось расставаться… И я злилась: нельзя заниматься никакими песнями! Надо заниматься только женой! В те годы мне так казалось...». Много лет спустя, Иза Высоцкая написала книгу «Короткое счастье на всю жизнь», где она рассказывает о совместной жизни с Высоцким. Веселые дружные компании, студенческая любовь, гастроли, постоянные расставания и – счастливые короткие встречи. Суматошная жизнь привела к разводу. Владимир Высоцкий посвятил ей строки: О нашей встрече что и говорить, – Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий! Но мы с тобою сразу стали жить, Не опасаясь пагубных последствий.

Остается только добавить, что Владимир Семенович Высоцкий прожил с Изольдой (она до сих пор носит его фамилию) семь лет.

Лариса Лужина

Лариса Лужина смогла устоять перед чарами Высоцкого. А ведь именно ей он посвятил песню «Она была в Париже». Они познакомились на съемках картиныСтанислава Говорухина «Вертикаль» в 1966 году. В картине Лужина предпочла ему другого, в жизни тоже. И осталась в судьбе Высоцкого едва ли не единственной женщиной, не ответившей на его любовь. Он отступил и с горечью написал: «Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, пусть пробуют они, я лучше пережду»

Людмила Абрамова

В конце 1961 года – на съемках фильма «713-й просит посадку» – Владимир встретился с будущей матерью своих сыновей Людмилой Владимировной Абрамовой, с которой в 1965 году официально оформил брак.

Нина Максимовна Высоцкая, рассказывала: «С Люсей Володя познакомился в Ленинграде. Она тогда училась во ВГИКе, и «713-й просит посадку» стал ее дипломной работой. «Мамочка, познакомься, это – Люся Абрамова, и посмотри, какая она красивая...». Так Володя представил Люсю. Она жила вместе с родителями, дедушкой и бабушкой, все они – москвичи. И когда в 1962 году родился мальчик, мой первый внук Аркадий, все мы были счастливы. Мы с Володей поменяли квартиру – с Первой Мещанской переехали в Черемушки. В 1964 году родился второй внук – Никита. В Черемушках мы вместе прожили шесть лет. Жили дружно. Ссор между Володей и Люсей не было, подрастали и радовали мальчики, они были очаровательны. В это время Володя уже много и серьезно работал над песнями, росла его популярность. Ночами я слышала звуки гитары и приглушенный голос сына, он сочинял свои песни, а если ему нужен был слушатель, то он будил Людмилу… Что случилось между ними, я не знаю, но в 1968 году они расстались».

Людмила Абрамова: "Я думала, что умру, когда поняла, что мне надо уйти, когда узнала, что он любит другую женщину – Марину Влади… Но теперь понимаю, что надо было уйти раньше, нужно было освободить Володю раньше."

Татьяна Иваненко

Татьяна Иваненко – актриса Театра на Таганке. Ее отношения с Владимиром Высоцким начались задолго до появления в его жизни Марины Влади и продолжались при ней. Как-то обе женщины оказались в одной компании, и Иваненко сказала Влади: «Все равно он мой! Он завтра же придет ко мне!». Марина лишь снисходительно улыбалась, а Татьяна звонила Высоцкому по ночам и плакала в трубку, чем ужасно злила его мать Нину Максимовну.
Татьяна Иваненко родила от Высоцкого дочь Настю, которой он при жизни очень помогал. Все его друзья знали о существовании девочки, но когда Владимир Семенович умер, предпочли о ней позабыть.

Марина Влади

Как бы повторяя судьбу русского поэта Сергея Есенина, Высоцкий женился на заграничной знаменитости русского происхождения Марине Влади, за несколько лет до этого потрясшей мир ролью в фильме «Колдунья». Об их отношениях, кажется, известно абсолютно все. И неизвестно ничего. То, что мы знаем, — красивая сказка, не более. Он действительно влюбился в нее, увидев в кино, а потом несколько лет ждал встречи. Затем у них случился совершенно сумасшедший роман, после которого они поженились. Именно ей посвятил Высоцкий большую часть своей любовной лирики.

«Нет рядом никого, как ни дыши. Давай с тобой организуем встречу! Марина, ты письмо мне напиши – По телефону я тебе отвечу. Не видел я любой другой руки, Которая бы так меня ласкала, – Вот по таким тоскуют моряки, – Сейчас моя душа затосковала».

Марина Влади: «Прошло столько лет, — рассказывает она, — а я не могу спокойно говорить о Володе, спокойно смотреть его фотографии… и не могу слышать его голос, когда его уже нет в живых. Для меня это невыносимо».

Оксана Афанасьева

Когда они познакомились, ей было 18, ему — 40. Он увидел ее возле администраторской Театра на Таганке. Красивая и, как сказали бы сейчас, необыкновенно стильная девушка в мини-юбке. Он попросил телефон, пригласил на свидание. А она… размышляла, идти или нет, пока подруга не пристыдила: «Да ты что?! Все бабы Советского Союза просто мечтают оказаться на твоем месте!». Это ее убедило. Они встретились, а на следующий день Оксана рассталась со своим женихом, решив, что лучше один день с таким мужчиной, как Высоцкий, чем всю жизнь с серой посредственностью. Вместо одного дня судьба подарила им почти два года.

Она до сих пор преклоняется перед ним, считая «абсолютно, совершенно, стопроцентно гениальным человеком». Оксана видела, как он работает над стихами. Он часто не мог заснуть и говорил ей: «Я закрываю глаза и вижу белый лист бумаги. И слова, слова, – как бегущая строка». Оксана откровенно вспоминает: «Первый запой… Я так тяжело переживала… Было такое ощущение, что из меня вытягивают жилы!.. И мне так хотелось ему помочь! Ведь в такие моменты Володя никому не был нужен. Приходилось жить на два дома… Да, друзья приходили, но приходили отметиться и… уходили, а я оставалась...» Высоцкий хотел с ней обвенчаться: они наивно полагали, что в государстве, где церковь отделена от государства, их обвенчают без штампа в паспорте. Но оказалось, что это не так просто. После долгих поисков Высоцкий все же нашел батюшку, который согласился на такой, в общем-то, противоправный поступок. Владимир Семенович купил кольца, но обвенчаться они не успели. А кольца после смерти Высоцкого пропали из его квартиры — они лежали в спальне — на тумбочке, в стакане... Год его смерти был самым страшным в жизни Оксаны Афанасьевой: она ушла в академотпуск, хотела уехать из страны, ее даже пытался завербовать КГБ — а когда не получилось, просто выгнали из института. Было время, когда Оксана вообще не спала несколько дней, Владимир был плох… И его последние дни запомнились ей как страшный сон. Он все время держал подругу за руку крепко-крепко. Когда Высоцкий умер, у нее несколько дней на руке был черный синяк – отпечаток его ладони...

Сегодня Оксана — театральный художник. Через два года после смерти Высоцкого она познакомилась с Леонидом Ярмольником и спустя некоторое время вышла за него замуж. Но Высоцкого Оксана до сих пор вспоминает с любовью и нежностью, считая, что он, как добрый ангел, во многом определил ее дальнейшую жизнь.

 Да, сегодня особенный день и много будет сказано об этом великом без времени ушедшем гениальном человеке. В данном посте вы найдете несколько воспоминаний о Владимире Семёновиче его друзей, знакомых и близких ему людей.

Оригинал — Adme.ru

Поэт, хулиган, нежный романтик, великий исполнитель, автор песен и актер. Его творчество близко каждому и в то же время всегда очень лично. Каждая его песня — это мир, который он подарил всем людям.

AdMe.ru преклоняется перед талантом Владимира Семеновича и вспоминает его слова, которые неподвластны времени.

theplace

theplace

2do2go

sevnews

frant

dostoyanie-pokoleniy

chitalnya

portal-kultura

spletnik

nnm

moscvichka

sevnews

rupoezia