Иван-царевич и Марья-Желтый цвет

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; был он женат и овдовел. Поехал он искать себе невесту. Приезжает в одно царство. Там три сестры — царские дочери.

Старшая и говорит ему: «Если, говорит, царь, возьмешь меня, то я одной ниткой одену все твое войско!»

Средняя говорит: «А я, говорит, одной крошкой накормлю все войско».

А меньшая говорит: «А если меня возьмешь, царь, я рожу тебе сына и дочь таких, что, говорит, в свете таких нету. Во лбу солнце, в затылке месяц, а кругом волоса будут все в звездах».

Царь и говорит: для меня, говорит, это лучше, потому у меня войско одето и сыто.

Старшие сестры и говорят: «Ну, возьми, она тебе родит кутят».

Взял царь меньшую сестру; приезжает в свое царство, женился на ней. Пожил несколько времени с молодой женой. Жена сделалась беременна.

И отправляется царь на войну. «Ну, любезная супруга! Если Бог даст, родишь хорошо, пришли мне письмо. Вот я здесь-то (там-то) буду стоять с войском».

Вот она через несколько времени после него родила по обещанию сына и дочь с этакими приметами. Сейчас же написала письмо, призывает казака.

«Послушай, казак! Вот тебе письмо. Отправляйся в такое-то место к царю; только, пожалуйста, что с тобой дорогой ни будет делаться, не заезжай никуда».

Казак оседлал лошадь, собрался совсем; взял письмо, положил в сумочку, сумочку запер и положил ключ в карман; поехал, едет несколько времени хорошо. Вдруг пошел дождик, грязь этакая сделалась; потом сильный мороз. От дождя все это платье намокло; потом мороз, все замерзло так, что нельзя ему ехать.

Видит: вдали огонек. Приезжает он к этому огоньку. Видит: стоит дом. Вышли из этого дома две девушки.

«А, здравствуй! Куда едешь?»

— «Я вот, говорит, сюда-то еду».

— «Останься ночевать. Куда теперь в эту погоду ехать?»

Он очень рад, убрал лошадь, приходит в дом. Они его сейчас чаем напоили, дали ему закусить. Он лег спать. А эти две девицы были сестры царицыны. Когда он лег спать, они вынули письмо из сумочки, прочитали его.

Взяли написали по-своему: «Прости меня, любезный супруг, что я тебе обещалась родить сына и дочь. А вышло сама не знаю что: ни люди, ни кошки, ни собаки».

Запечатали, опять в сумочку положили. Казак встает поутру, видит: сумочка его так же висит, как прежде.

«Слава Богу, никто не трогал!»

Оседлал свою лошадь, поблагодарил их и отправился в путь. Приезжает он к тому месту, где царь стоял с войском. Сейчас подает царю письмо.

Царь не стал читать, положил письмо в карман и говорит казаку:

«Ступай в лагерь, вечером приди ко мне».

Вечером он приходит к царю. Царь и позабыл о письме. Сейчас взял письмо, начал читать, задумался Казак и говорит:

«Ах, ваше величество! Каких вам Бог дал де-тей».

— «Каких же?»

— «Я, говорит, сколько лет живу и много, ездил, а этаких никогда еще не видал»...

.— «Что ты, должно быть, куда-нибудь заезжал?»

— «Виноват, ваше величество, заезжал в такой-то дом».

Царь догадался, что это его жены сестры, написал письмо:

«Какие ни есть дети, чтоб до моего приезда были сохранны».

Отправил казака и приказывает ему, чтоб никуда не заезжал. Едет казак и то же самое с ним случилось дорогой: дождик и мороз. И опять он подъехал к этому дому. Встретили его две девушки и оставили ночевать.

Он опять убрал лошадь, приходит в дом; они напоили его чаем, водкой, дали ему поужинать и положили его спать. Когда он уснул, они опять взяли письмо из сумочки, переписали, чтобы «к моему приезду ни жены, ни детей не было в моем царстве. Кто будет их содержать, строго наказан будет».

Запечатали письмо, опять положили в сумочку.

Казак поутру встает, видит: сумочка висит на том же месте. «Слава Богу, говорит, сумочку мою не трогали».

Собрался совсем, поблагодарил их, отправился. Приезжает в свое царство, отдает письмо.

Стали читать и удивились: «Что такое?»

Царица и стала спрашивать: «Послушай, казак, ты куда-нибудь заезжал?»

— «Виноват, говорит, заезжал».

Царица собрала всех министров, стала советоваться с ними, как лучше сделать? Министры все посоветовали, чтоб ей остаться здесь во дворце, а детей отдать одной старухе в город на содержанье. Так и сделали. Она осталась здесь, а детей отдали старухе: чтоб как можно хранила их.

Кончилась война; едет царь назад. Вдруг с ним то же самое случилось, как и с казаком: дождь, мороз; видит: дом стоит. Он заезжает в этот дом. В этом доме сестры его жены.

«Ну, что, говорят, царь? Мы тебе говорили, что она не детей родит, а кутят».

— «Что делать? Судьба, значит, моя такая».

Средняя сестра и говорит: «Женись лучше, говорит, на мне, а эту прогони».

Царь и женился на второй сестре. Едут они оттуда. Приезжает царь в свое царство; входит он во дворец, жена и встречает его.

Он увидел ее, сейчас обнажил шпагу, хотел ей голову снести. Она пала на колени, стала просить прощенья.

«Я, говорит, не виновата: как я обещала, так и были у меня дети».

Вторая жена и говорит: «Нет, вон посмотри в колыбели кутята».

Царь посмотрел и видит, что там какие-то гадины; рассердился и велел прогнать, чтоб не было ее в царстве.

А детки эти были у старухи на содержанье. Старуха узнала, что царь первую жену прогнал, что слух идет: кто будет детей содержать, строго наказан будет.

Пошла на базар, купила простую бочку, дно у ней вышибла. Постлала там постель в бочке, положила туда детей; засмолила и пустила на море. Дети плавали несколько времени и прибилися к острову.

На этом острове жил схимник, спасался тридцать лет и не видал не то что бочки, даже птицы пролетной...

Видит бочку, и на бочке две свечи горят. Подходит к берегу; взял бочку, стал гасить свечи: свечи не гаснут. Разбил бочку, вынул из нее двух детей; взял их к себе в келью и любуется ими.

Ложится спать и думает: «Чем же мне детей кормить?»

Поутру встает, видит: на столе стоит горшечник с кашей и булочка лежит. Сколько он ни кормил детей, булочки и каши не убавлялось. Так он воспитывал их несколько лет, лет до десяти.

«Ну, любезные мои дети! Пойдемте, я вам покажу, где вам выйти из этого острова».

Шли они степью, он им показывал; потом пришли в рощу. Идут рощей, он им кусты заламывает. «Вот здесь дорога будет, так и идите».

Так он их вывел на большую дорогу.

«Теперь видели, где шли?»

— «Видели».

— Воротитесь назад!»

Пришли они опять назад в келью; жили несколько времени.

В одно время схимник ложится в гроб; гроб поднимается и улетел неизвестно куда. Они остались одни, пожили несколько времени; скучно им стало и пошли они этой же дорогой, где им показывал схимник.

Вышли они на большую дорогу. Была уж ночь; некуда было им идти. Они перешли на большую дорогу, легли спать. Вдруг ночью едут извозчики (обоз большой) и видят: что-то светится.

«Это, говорят, либо обоз шел, останавливался, либо разбойники».

Подъехали ближе и пошли отыскивать: что такое? Когда дети услыхали разговор, проснулись, надели шапочки. Мужики сейчас их отыскали, взяли к себе.

Один говорит: «У меня сына нету, я мальчика себе в дети возьму».

Другой говорит: «У меня дочери нет, я девочку к себе возьму».

Старший из них и говорит: «Нет, говорит, нельзя вам их взять: они, должно быть, значительные дети. Лучше возьмемте, отвеземте их в город, в городе пустим: там как хотят».

Так и сделали. Привезли в город, пустили их. Пошли они слободой и думают: «Куда же нам теперь идти? В большой дом нас не примут; пойдем в маленький».

Входят в избушку: помолились Богу. Там старушка сидит. «Здравствуйте, бабушка!»

— «Здравствуйте, детки».

Старуха стала их расспрашивать: кто они такие, откуда?

«А сами не знаем, знаем только, что жили на острове. Папаша наш улетел. Мы и пошли искать себе пристанища».

Приезжает казак, муж этой старухи, спрашивает: «Это что за дети?»

— «Так, говорит, сами не знают, откуда зашли».

— «Поговори, говорит, им: не останутся ли они у нас в дети?»

Побыл несколько времени этот казак, уехал.

Старуха и стала им говорить: «Что вам, детки, таскаться? Лучше останьтесь, живите у нас».

Они остались у них жить. Мальчик на дворе все убирает, чистит, а девочка в избе. Живут они несколько времени хорошо; им уж лет семнадцать стало. Помирает казак этот, старик.

Вот казачий атаман приезжает к ним в дом и говорит: «Отец помер, не хочешь ли, говорит, ты заступить его место?»

Он говорит: «С удовольствием». — «Приезжай к завтрему на смотр»...

Приезжает он на смотр. Сам царь был на смотру. И так он царю понравился; царь на смотр не так смотрит, как на него. Так царь каждый день любовался им. Узнала мачеха его, волшебница, что он жив. Самой ей нельзя было извести его; стала отыскивать волшебницу.

Отыскала старуху и говорит: «Что хочешь возьми, только изведи казака и его сестру».

Старуха и говорит: «Есть у меня два предмета; если можно будет извести, хорошо, а нельзя, так ничего не сделаешь».

В одно время приезжает казак домой. Приходит к нему эта старуха и говорит:

«Ну, молодой казак, сам ты хорош и сестра твоя хороша, да изба у вас нехороша. Вам нужно выстроить новую».

— «Хорошо бы, говорит, бабушка, да сил нет!»

Она и говорит: «Вот в таком-то месте гора об гору трется и песочек точится. Съезди, возьми этого песочку, посыпь кругом избы и двора: у тебя все будет ново».

Простилась и ушла. Казак подумал с сестрой: надобно съездить. Приезжает на смотр и просится у царя на несколько времени. Царь отпускает его. Он оседлал лошадь и поехал. Едет он дорогой.

Видит: навстречу ему идет старуха. «Здравствуй, говорит, Иван-царевич!»

— «Фу ты, старая! Какой я Иван-царевич? Я казак, больше ничего».

Поехал дальше, потом и говорит: «За что же я обидел старуху?»

Воротился назад, просит у старухи прощенья. Старуха ему и говорит:

«То-то, батюшка Иван-царевич, старых людей не следует бранить. Ты куда едешь?»

— «Я еду в такое-то место, где гора об гору трется; мне нужно песку взять».

— «То-то и дело; тебе надо заехать ко мне!»

Приезжает он к ней. Она его напоила, накормила и спрятала его. Вдруг прилетает сын ее, змей шестиглавый.

«Фу, говорит маменька! Что русским духом пахнет?»

— «Ты, друг мой, по Руси летал, русского духу нахватался».

Потом прилетает девятиглавый змей. «Фу, говорит, маменька! Что русским духом пахнет?»

— «Ты, друг мой, по Руси летал, русского духу нахватался».

Потом прилетает третий сын, девятиглавый змей. «Фу, говорит, маменька! Что русским духом пахнет?»

— «Ты, друг мой, по Руси летал, русского духу нанюхался».

— «Давай нам обедать».

Стали они обедать, она и говорит: «Что если бы у меня был русский человек, что бы вы с ним сделали?»

— «Ничего», — говорят.

Она сейчас отворяет дверь и выводит Ивана-царевича; они сейчас закричали в один голос:

«Здравствуй, Иван-царевич! Далече ли путь держишь?»

— «Вот в такое-то место, где гора об гору трется, песочек точится».

Вот они сейчас поехали в кузницу, заказали три ствола железных. Скоро были готовы, они и поехали к этому месту все. Подъезжают к этим горам, видят: точно, гора об гору трется, песочек точится. Бросили один ствол; его весь втянуло туда. Бросили другой; другой весь втянуло...