Книги под запретом. Индекс запрещенных книг

13 июня 1966 года с подачи папы римского Павла VI, в 2018-м причисленного католической церковью к лику святых, был отменён просуществовавший полтысячелетия «Индекс запрещённых книг». Список литературы, которую верующим католикам категорически запрещалось читать, впервые ввёл папа Павел IV. «Индекс» несколько десятков раз переиздавался, постоянно расширяясь. В разное время в него попадали Гейне и Бичер-Стоу, Вольтер и Бальзак, Дидро и Флобер, Золя и Жорж Санд. При этом в списке не найти Ленина или Маркса, Дарвина или Ницше. Предполагалось, что запрет на чтение этих произведений очевиден. А вот споры по поводу «Моей борьбы» Гитлера ни к чему не привели, но в «Индекс» книгу так и не включили…

Джанпьетро Карафа, а именно так звали Павла IV до избрания его папой, был великим инквизитором, причём, по заверениям современников и историков, одним из самых жестоких. Он был мрачным и безжалостным человеком, непреклонным и не признающим авторитетов. Он беспощадно вершил инквизиторские суды, применял все доступные методы устрашения, так что, став папой, с лёгкостью запретил читать.

Отныне любые книги, которые планировалось печатать в папских владениях, должны были проходить цензуру, осуществлявшуюся инквизицией. Более того, продавцы книжных лавок были обязаны сообщать о том, какие произведения поступили к ним на продажу. В порядке вещей были не только облавы на книготорговцев, но и на частные библиотеки. Найденные запрещённые книги публично сжигали, а их владельцев могло ожидать всё, что угодно, даже смерть.

Но должно же у такой жестокости быть основание? Главная причина — борьба церкви с ересями. И Павел IV далеко не первый, кто составлял списки «неправильных» книг. Он лишь вывел это мероприятие на качественно новый уровень.

Испокон веков ватиканские иерархи, руководствуясь личными предпочтениями, запрещали и уничтожали книги, причём их цензура касалась не только богословских произведений, что было бы вполне объяснимо, но и научных и художественных.

Первыми под запрет попали труды античных авторов. Самым известным уничтоженным произведением того времени стала поэма «Талия» Ария Александрийского. Но это и неудивительно, Никейским собором учение Ария было осуждено, а сам он признан еретиком. Также к костру были приговорены все тексты Библии, предшествующие каноническому варианту, все книги других конфессий.

А вот папа Геласий, стоящий во главе западной церкви в конце пятого века, решил не заморачиваться: он составил «обратный» список — перечислил тексты, которые верующим читать можно, а всё остальное запретил.

«Эти и все подобные сочинения не только отринуты всей Римской кафолической церковью, но и авторы их и последователи авторов подвергнуты на вечные времена анафеме и осуждены», — заключает Геласий.

Его последователи лишь расширяли список и ужесточали наказания. Тем более что в Средние века это было несложно: грамотой владели немногие, а уж писали труды только избранные, так что литературы было не так уж и много.

Всё значительно усложнилось с появлением печатного станка, не одобренного церковниками. Распространение печатных книг способствовало повышению всеобщей грамотности. Резко возросло не только количество произведений, но и их тираж. Эпоха Возрождения подарила миру гениев литературы и науки, которые противоречили официальным постулатам церкви, и потому церковники вынуждены были отгораживаться от прогрессивных мыслей запретами и анафемами.

Но и здесь не обходилось без курьёзов. Например, кардинал Роберто Беллармино, участвовавший в составлении «Индекса» при папе Пии V, а перед этим осудивший Джордано Бруно, сам оказался в запретном списке: после кончины кардинала его теологические труды были признаны крамолой.

Были и обратные случаи. Итальянский философ и католический священник Антонио Розмини-Сербати попал в «Индекс» в середине девятнадцатого века. А в начале нынешнего столетия католическая церковь признала его выдающимся мыслителем и канонизировала.

За историю своего существования «Индекс запрещенных книг» переиздавался 32 раза, последний раз — в 1948 году. А спустя почти два десятка лет был упразднён… Всю современную литературу ни в какие списки вместить невозможно.

Павел IV