По причине его исторического значения, важно исследовать то, что Никейский собор действительно передал. Это не был Никейский символ в том виде, в каком его употребляют сегодня. Подлинное Никейское изложение утверждает:
«Мы веруем в одного Бога Отца Всемогущего, Творца всего видимого и невидимого.
И в одного Господа, Иисуса Христа, Сына Божьего, рождённого от Отца, единственного рождённого, то есть, из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не сотворённого, одной сущности с Отцом; через Которого всё произошло как на небе, так и на земле; Который для нас, людей, и для нашего спасения сошёл и был воплощён, и был сделан человеком. Он пострадал и в третий день Он опять восстал, взошёл на небеса; оттуда Он придёт судить живых и мёртвых.
И в Святого Духа.
А того, кто говорит: «было время, когда Его не было»; и: «Он не был прежде»; и: «Он был сотворён из ничего», или: «Он из иной субстанции», или «сущности», или: «Сын Божий создан», или: «превращён», или: «изменчив» – таковых отлучает святая кафолическая и апостольская Церковь» [21].
В то время как это исповедание было троичным, оно не было явно тринитарным, поскольку оно не утверждало, что Отец, Сын и Святой Дух были тремя разными личностями. Скорее, его основная цель состояла в том, чтобы подтвердить Божество Иисуса Христа, в противоположность арианам. Слова «из сущности Отца» (еk tes ousias tou patros) и «одной сущности с Отцом» (homoousion to patri) ясно опровергают арианство, а осуждающий абзац объявляет анафему на различные арианские формулировки.
Этот символ не занял ясной позиции по отношению к модализму, однако для своих ключевых фраз допускал савеллианскую интерпретацию. В то время как сам Афанасий не вкладывал в них савеллианский смысл, многие подписывающие оставляли возле символа уточнение, потому что он казался савеллианским. В то время как на соборе не было организованной савеллианской партии, похоже, что некоторые епископы, которые придерживались символа, были, по сути, модалистами в своих мыслях. Как отметил Арчибальд Робертсон в «Никейских и после-никейских отцах», Никейский собор ясно не высказался против модализма [22].
Фраза «Бог от Бога... Бог истинный от Бога истинного» может подразумевать две Божественные Личности, но также она может быть понята как простая отсылка к воплощению. С перспективы Единственности Бога, возможно, самая сомнительная фраза – анафема на тех, кто говорит, что «Сын Божий» «превращаем» или «изменяем», так как это подразумевает доктрину вечного Сына. Модалисты и верующие в Единственность Бога согласились бы, что «Слово» или «Божество Иисуса» не превращаемо или изменяемо, что является целью утверждения, но формально они аргументировали бы, что Сын имеет отношение к воплощению и, таким образом, имел начало [23]. Так как эта фраза не была частью самого символа, так как она решительно подтверждает Божество Иисуса, и так как её цель состояла в том, чтобы осудить позицию ариан, мыслящий по-модалистски на соборе, вероятно, не имел бы большого затруднения с ней.
Как ни смешно, другая фраза в той же самой анафеме не согласовывается с современным тринитаризмом. Она осуждает тех, кто говорит, что Сын имеет другую «субстанцию», или «сущность», используя два греческих слова, которые были, по сути, синонимичны в то время: hypostasis и ousia. Но как мы увидим, официальная тринитарная формулировка конца четвертого века – «одна ousia (сущность) и три hypostases (личности)».
Безусловно, участники собора в Никее не использовали эти термины в их позднейшем техническом смысле, но если признать терминологию никейской формулы несовместимой с современным учением о Единственности Бога, она также несовместима с современным тринитаризмом.

Серия сообщений "Опровержение "ТРОИЦЫ"":
Часть 1 - Для мусульман о Сыне Бога-Иисусе Христе.
Часть 2 - Бог Один,а не троица.Места из Писания(Библии)
...
Часть 8 - Глава 1 Путь к Никее
Часть 9 - Глава 2 Никейский собор
Часть 10 - Глава 3 Подлинное Никейское изложение
Часть 11 - Польские христиане-унитариане
Часть 12 - Тринитарная библеистика в примерах:ХРИСТИАНЕ-УНИТАРИАНЕ

Собор был собран в 325 году в Никее (также известной как Никайя или Нике, ныне Изник, Турция), торговом перекрёстке в Вифинии (северо-запад Малой Азии), в двадцати милях от императорского дворца в Никомедии. Присутствовало около 250 или 300 епископов [13], приблизительно одна шестая общего количества в христианском мире, и почти все из них были из грекоязычных стран в границах восточного Средиземноморья. Западных делегатов присутствовало только семь, включая двух представителей от епископа Рима, который сам не присутствовал. Каждый епископ имел несколько человек в своём окружении, так что общее количество присутствующих было около 1500-2000. Собор продолжался около шести недель.
Константин открыл собор как почётный председательствующий чиновник, а его советник Осия, самый выдающийся западный делегат, служил председателем. Епископ Евсевий Кесарийский сидел по правую руку императора, занимая почётное положение.
Скоро стало очевидным разделение на три фракции. Первой фракцией были «омоусиане», меньшинство во главе с Александром Александрийским и Афанасием (300?-373 г.г.), его помощником, а позже – его преемником в качестве епископа. Хотя Афанасий был молод (около 25 лет) и невысокого церковного звания (архидиакон), он стал поборником этой партии из-за своего блеска, красноречия и решающего лидерства в после-никейскую эпоху. «Омоусиане» доказывали, что Отец и Сын были homoousios, или «той же самой сущности», а поддерживающие этот взгляд Александр и Афанасий защищали вечное рождение Сына, как учил Ориген.
Вторая фракция была арианским меньшинством во главе с епископом Евсевием Никомедийским и Арием. Евсевий предложил арианское исповедание, подписанное восемнадцатью епископами, которое собор тотчас отверг. Ариане нашли поддержку в некоторых положениях Оригена, указывавшего, что Сын имел отличную от Отца сущность.
Третья группа, большинство, полностью не понимала предмета споров, но желала мира. В общем, они приняли среднюю позицию, но в целом их трудно охарактеризовать. Филипп Шафф объяснил:
«Многие из них имели православную интуицию, но мало проницательности; другие были последователями Оригена, или предпочитали простое библейское выражение схоластической терминологии; другие не имели твёрдых убеждений, но только неопределённые мнения» [14].
Многие из них отказывались осуждать Ария или принимать «омоусианскую» позицию. Многие, казалось, принимали обе нити оригеновского учения: то, что Сын был второй вечной Личностью в Божестве, и что Сын был подчинён Отцу. Из-за этих воззрений историки иногда характеризуют многих в этой группе как полу-ариан или оригенистов.
Епископ Евсевий Кесарийский, лидер этой третьей группы, предложил компромиссный символ веры, используемый как крещальное исповедание в его городе. Он просто провозглашал, что Иисус – «Слово Божье, Бог от Бога ... первородный всякого создания, рождённый от Отца прежде всех времен» [15]. Большинство епископов было довольно этой формулой, Константин одобрил её, и ариане были готовы подписаться под ней, но Александр и Афанасий решительно запротестовали.
Наконец, Константин, желавший добиться возможно более единодушного и очевидного решения, посоветовал Осии рекомендовать включение ключевого слова homoousios. Этот термин имел пёструю историю. Он произошёл от гностика Валентина, цитируемого Иринеем. Ориген использовал его в тринитарной манере, в то
время как некоторые савеллиане использовали его
против тринитаризма. На соборе в Антиохии в 264 году,
который низложил Павла Самосатского, динамистического монархианина, последователи Оригена осудили это слово из-за его использования Павлом [16].
Это слово было неприемлемо для ариан. Оригенисты также испытывали неудобства с ним, потому что для них оно подразумевало савеллианство, а именно, что относительно Своего Божества Иисус был в действительности Самим Отцом [17]. Некоторые из них предложили вместо него слово homoiousios, грубое выражение «подобной сущности». Различием между этими двумя положениями была буквально одна йота, одна греческая буква.
Под конец, позиция Афанасия возобладала. Осия объявил изменённую версию символа Евсевия Кесарийского, которая включала язык, требуемый афанасианской партией, и собор принял её. Отто Хейк сделал вывод об Афанасии:
«В Никее его красноречие было настолько убедительно, что небольшое меньшинство омоусиан возобладало над многочисленным и влиятельным большинством ариан и полу-ариан» [18].
Также решающим стало вмешательство Константина. Согласно Беркхофу,
«после долгих дебатов император, наконец, бросил груз своего авторитета на весы и, таким образом, обеспечил победу для партии Афанасия» [19].
Константин придал решению собора законную силу, угрожая ссылать всех, думающих иначе. Под конец, только Арий и два епископа отказались подписать символ, покинув собор, и были отправлены в изгнание. Два других епископа, включая Евсевия Никомедийского, отказались подписать приложенный осуждающий абзац, и были низложены. Но, как заметил Ярослав Пеликан, автор самой всесторонней в двадцатом веке церковной истории,
«все остальные приветствовали императора, подписали формулу и пошли прямо на учение в качестве такого, которое они имели всегда. В представлении большинства из них, это ставило доктрину Христа где-то посредине между тем, что у Ария и тем, что у Александра» [20].
Собор также вынес решения по различным вопросам церкви и дисциплины клира и установил единообразный способ определять дату Пасхи. Несколько епископов предложили правило о безбрачии для всех проповедников, включая женатых мужчин. Собор принял решение, что мужчины, которые женились прежде, чем вступили в должность служителей, могли продолжать жить со своими жёнами, но не состоящие в браке мужчины не должны были жениться после рукоположения.
Никейский собор имеет огромное историческое значение как:
1). первый Вселенский собор после-апостольского христианства;
2). первый (но не окончательный) официальный шаг в формулировке православного тринитаризма, и
3). главный результат в слиянии церкви и государства.
Римский император объявил указы о соборе, декларирующие его богодухновенность, провозгласил их как законы империи, а неповиновение сделал наказуемым. Впервые политический правитель созвал церковный собор, стал решающим фактором в определении доктрины, и установил церковное исповедание. Впервые христианский мир принял другое письменное исповедание, помимо Писания, и сделал подпись под ним обязательной. И впервые государство налагало гражданские наказания на людей, которые не следовали церковной догме.

Серия сообщений "Опровержение "ТРОИЦЫ"":
Часть 1 - Для мусульман о Сыне Бога-Иисусе Христе.
Часть 2 - Бог Один,а не троица.Места из Писания(Библии)
...
Часть 7 - ТРИНИТАРНЫЕ СПОРЫ В IV ВЕКЕ
Часть 8 - Глава 1 Путь к Никее
Часть 9 - Глава 2 Никейский собор
Часть 10 - Глава 3 Подлинное Никейское изложение
Часть 11 - Польские христиане-унитариане
Часть 12 - Тринитарная библеистика в примерах:ХРИСТИАНЕ-УНИТАРИАНЕ

В ранне-кафолическом периоде (около 170-325 г.г.), в христианстве произошёл сдвиг от Библейской веры в одного Бога к форме тринитаризма [1]. Тринитаристы этого периода разделили Личность Бога тритеистическим способом, отрицая при этом полноту Божества Иисуса Христа и подчиняя вторую личность их Троицы первой личности [2].
К 300 году в христианстве стала доминировать некая форма тринитаризма и тринитарного крещения, но ортодоксальный тринитаризм, как мы знаем это сегодня, должен всё же быть сформулирован ясно или установлен единогласно. Мы обсудим, как такое формулирование произошло в IV веке, сосредотачиваясь особенно на двух Вселенских соборах, ключевых в этом процессе: Никейском соборе в 325 году и Константинопольском соборе в 381 году.
Во втором и третьем столетии большинство христиан подтверждало абсолютную единственность Бога и полноту Божества Иисуса Христа, и не мыслило в категориях тринитаризма [3]. Мы можем охарактеризовать эту общую веру термином модализм. Самым выдающимся учителем модализма в третьем веке был Савелий, который держался мнения, что Отец, Сын и Святой Дух были способами выражения (названиями, проявлениями, но не личностями) одного и того же Бога, и что Иисус был явлением во плоти нераздельного Божества [4].
По мнению видных церковных историков, таких как Адольф Гарнак, модализм одно время был мнением большинства, и являлся самым значимым соперником тринитаризма от примерно 180-го до 300 года [5]. Хотя этот «процесс находился полностью во мраке» [6], к концу третьего века церковные лидеры отклонили модализм, главным образом, в пользу создания личностного различия между Богом Отцом и Иисусом Христом.
Однако характер этого различия не был ясен. Греческие апологеты, известные христианские философские писатели второго века, говорили об Иисусе, прежде всего, как о Логосе (Слове). В целом, они рассматривали Логос как вторую Божественную Личность, подчинённую Отцу. Они назвали обе Личности Богом, но они не рассматривали Логос как равного или со-вечного с Отцом.
Тертуллиан и Ориген были ведущими творцами этого мнения в третьем столетии, которых официальная церковь, в конечном счете, осудила как еретиков. Они полемизировали в пользу трёх Божественных Личностей, но они также подчиняли Иисуса Отцу. Они приблизились вплотную к более поздней тринитарной формулировке: Тертуллиан – подчеркивая, что эти три Личности имели одну сущность, а Ориген – вводя доктрину, что Отец и Сын являются со-вечными.
Около 318 года в Александрии (Египет) вспыхнули споры из-за второй Личности. Конфликт возник из-за учения Ария (280?-336 г.г.), пресвитера (проповедника) в Александрии, который заимствовал большую часть своих мыслей от своего учителя Лукиана Антиохийского.
Подобно христианам ранних времён, Арий подчёркивал абсолютную единственность Бога, используя Библейские отрывки, такие как Втор. 6:4, и поэтому он отверг тринитарные мнения, которые становились преобладающими. Подобно тринитариям он, однако, использовал троичную формулу крещения и полагал, что Иисус был второй Личностью, называя Его Логосом, или Сыном. Его способ примирения этих противоречивых представлений состоял в отрицании того, что Иисус был Богом. По словам Луи Беркхофа, он придерживался мнения, что Сын был «создан из ничего прежде, чем мир был призван к бытию, и по этой самой причине не являлся ни вечной, ни Божественной сущностью» [7]. Согласно Арию, Иисус был первым и самым возвышенным созданным Существом, верховным посредником Бога, в действительности – полубогом. Свидетели Иеговы сегодня поддерживают, по сути, то же самое воззрение.
Взгляд Ария был подобен взгляду греческих апологетов второго века и, к тому же, динамистических монархиан, сектантской группы третьего века. Это было логическое развитие идеи субординации, которая до того времени была свойственна тринитаризму, ибо она признавала, что Иисус был Божественен, но не Божество.
Несмотря на то, что Арий был предан монотеизму, он страстно выступал против модализма (савеллианства), и «он протестовал против, как он считал, савеллианства своего епископа Александра» [8]. Он возражал против акцентирования Александра на Божестве Христа, хотя Александр был, в действительности, скорее тринитарием, а не модалистом.
Прямой причиной разногласий между ними была интерпретация Арием Притч 8:22-31, отрывка, который персонифицирует Премудрость как свойство Бога. Начиная с апологетов второго века, богословы обычно отождествляли Премудрость в Притчах как вторую Божественную Личност – Логоса-Сына. Стих 22 говорит: «Господь создал Меня началом путей Своих, для дел Своих» [9]. Арий интерпретировал данный отрывок в том смысле, что Бог создал Сына в некоторый момент времени перед созданием мира.

Елена Уайт в книге «Патриархи и пророки» пишет: «Сын Божий говорит о Себе: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони: от века я помазана ... когда полагал основания земли: тогда я была при Нём художницею, и была радостию всякий день, веселясь пред лицем Его во всё время» (Притч. 8:22-30). Через Сына Своего Отец создал все небесные существа. «Ибо Им создано всё ... престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – всё Им и для Него создано» (Кол. 1:16). Ангелы, служебные духи Божии, окружённые сияющим светом, исходящим от лица Господа, спешат на быстрых крыльях исполнить Его волю. А повелевает ими Сын, Помазанник Божий, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа всё словом силы Своей» (Евр. 1:3). «Престол славы, возвышенный от начала», был местом Его святилища (Иер. 7:12); «жезл правоты» был жезлом царствия Его (Евр. 1:8). «Слава и величие пред лицем Его, сила и великолепие во святилище Его» (Пс. 95:6). «Милость и истина предходят пред лицем Твоим» (Пс. 88:15) – прим. нем. ред..

Александр в 321 году созвал собор в Александрии, который отлучил Ария и его друзей. Арий, однако, получил поддержку епископа Евсевия Никомедийского и продолжал полемику. И Александр, и Арий привлекли каждый на свою сторону множество епископов, и спор угрожал расколоть христианскую церковь повсюду в Римской империи.
Известия о полемике достигли императора Константина, который не проявлял особого интереса или понимания ключевого богословского спора о Божестве Иисуса, но был обеспокоен тем, чтобы полемика не послужила причиной разделения в его империи. Константин давно осознавал, что язычество умирало, и что только христианство могло обеспечить религиозное, культурное и философское единство его разнородной империи. В 313 году, после того как он победил своего противника Максенция в 312 году, он и его со-император Лициний предоставили христианам свободу поклонения. В 324 году он победил Лициния и стал единственным римским императором, и в том же самом году он публично принял христианство. Однако, он откладывал своё крещение, как христианина, до времени незадолго до своей смерти в 337 году, согласно теории, что он мог продолжать грешить и затем получить отпущение грехов в конце жизни. В качестве примера, характеризующего его нравы, можно указать то, что в 326 году он, по непонятным причинам, казнил своих сына, племянника и жену.
Уилл Дюран политические интересы Константина объяснил так:
«Его мало беспокоили богословские различия, которые взволновали христианский мир, хотя он был готов подавлять инакомыслие в интересах имперского единства. В течение его правления он рассматривал епископов как своих политических помощников; он созывал их, председательствовал на их соборах и соглашался придавать законную силу любым мнениям большинства, какие бы ни были сформулированы ... Христианство было для него средством, а не целью» [10].
Уолтер Нигг сделал подобный вывод: «Константин ... рассматривал религиозные вопросы исключительно с политической точки зрения» [11].
Первоначально Константин стремился разрешить спор между Арием и Александром, обращаясь к обеим партиям, чтобы простили друг друга и искали мира и единодушия. Он говорил им, что противоречие было «на самом деле незначительного свойства, и весьма недостойно такого жестокого раздора», и «невыгодным делом», которое «было неправильно предлагать в первую очередь», и что оно было на «темы, столь возвышенные и глубокомысленные» [12].
В конечном счёте, он понял, что проблема не может быть разрешена так просто. По настоянию его близкого советника, епископа Осии Кордубского, он созвал первый Вселенский собор после-апостольского христианского мира, который заключил соглашение по вопросу, и оплатил расходы для делегатов.

Серия сообщений "Опровержение "ТРОИЦЫ"":
Часть 1 - Для мусульман о Сыне Бога-Иисусе Христе.
Часть 2 - Бог Один,а не троица.Места из Писания(Библии)
...
Часть 6 - НАЧАЛО ЕРЕСИ О ТРОИЦЕ
Часть 7 - ТРИНИТАРНЫЕ СПОРЫ В IV ВЕКЕ
Часть 8 - Глава 1 Путь к Никее
Часть 9 - Глава 2 Никейский собор
Часть 10 - Глава 3 Подлинное Никейское изложение
Часть 11 - Польские христиане-унитариане
Часть 12 - Тринитарная библеистика в примерах:ХРИСТИАНЕ-УНИТАРИАНЕ

Предисловие

В этой книге обсуждается доктрина о Боге, существовавшая в христианстве в течение четвертого века от Р. X.. Она имеет две главных цели:

1). проследить развитие тринитаризма и
2). найти и оценить факты для верований в Единственность Бога настоящего времени.

«Тринитарные споры в IV веке» – это продолжение книги «Единственность Бога и Триединство, 100-300 г.г. от Р. X.» Давида К. Бернарда, которую опубликовало в 1991 году издательство «Word Aflame Press». Книга основана на фактах, так как касается доктринальных верований и событий второго и третьего веков (см. выводы в главе 11 книги «Единственность Бога и Триединство»). Она также предполагает, что читатель понимает доктрину Единственности Бога и её отличие от тринитаризма (обсуждение см. в главе 1 книги «Единственность Бога и Триединство»; полную Библейскую трактовку см. в книге «Единственность Бога» Давида К. Бернарда).
Эта книга представляет собой расширенный доклад, поданный на «Symposium on Oneness Pentecostalism» 9 января 1992 года в Сейнт-Льюисе, штат Миссури, который был озаглавлен «От Никеи до Константинополя: тринитарные споры в IV веке». Из-за характера предмета и предшествующего обсуждения его представления, некоторые из терминов в этой книге являются техническими и специализированными. Чтобы помочь пониманию читателя, в неё включён глоссарий.
История не может изменить или заменить Библейскую истину, как не может её устанавливать или отвергать апостольскую доктрину. Ясное учение Писания должно быть единственным основанием нашей веры и практики. Я надеюсь, что это историческое исследование поможет читателю подняться выше небиблейской традиции и увидеть Слово Божие более ясно.

Серия сообщений "Опровержение "ТРОИЦЫ"":
Часть 1 - Для мусульман о Сыне Бога-Иисусе Христе.
Часть 2 - Бог Один,а не троица.Места из Писания(Библии)
...
Часть 5 - Исследование ереси-"троица"-2ч.
Часть 6 - НАЧАЛО ЕРЕСИ О ТРОИЦЕ
Часть 7 - ТРИНИТАРНЫЕ СПОРЫ В IV ВЕКЕ
Часть 8 - Глава 1 Путь к Никее
Часть 9 - Глава 2 Никейский собор
Часть 10 - Глава 3 Подлинное Никейское изложение
Часть 11 - Польские христиане-унитариане
Часть 12 - Тринитарная библеистика в примерах:ХРИСТИАНЕ-УНИТАРИАНЕ