В колонках играет - Bat For Lashes - Siren Song
Детский смех, переходящий в визг, разрывает воздух и наполняет его особым смыслом. А им, беззаботным и радостным, это глубоко безразлично. Куда важнее ровно начертить заведомо кривые квадраты на асфальте. Раньше расшатанные нагромождения равносторонних прямоугольников назывались "классиками". Сейчас порядок их немного изменился, и "классики" наверняка зовутся как-то по-другому, хоть дети и прыгают по ним так же неистово, словно надеясь вдавить поглубже в асфальт.

И крики всё те же. Сгрудилась толпа желторотиков возле подъезда - стоят все, задрав головы и раскрыв рты, хотя кричит только один:
- Тааааня! Тааааааааняяяяяя!

Таня являет двору свою лохматую голову, высунувшись из окна сразу наполовину. И молчит. Считает рты.

- Ты выыыыйдешь? - с надеждой протягивает всё тот же оратор.

- Нет, - трясет вихрами Таня. - Мама не разрешает.

- А чёёёёё?..

Почему-то в детстве я всегда находила, что ответить на это бессмысленное "а чё". Сейчас бы я растерялась, будь я Таней - ведь я уже объяснила причину своего домашнего заточения. Слава Богу, мне таких вопросов уже не задают.
Задают хуже - "нет, я не понял, ты чё, не пьешь сёдня?". И даже в такие моменты мне кажется, что детство ещё стоит за спиной и держит меня за плечо.

Ну и пусть стоит. От него есть определенная польза. Наполняет сердце надеждой, что не будет в моей жизни картины, что развернулась возле соседнего подъезда.

Трое мужчин в неопределенном возрасте "от сорока и старше". Одетые никак, с лицами тоже никакими - встретишь в толпе, да и не вспомнишь потом ни цвета глаз, ни формы носа, как ни пытайся. Если бы не бутылки пива в их руках, была бы живая иллюстрация к мультфильму - трое из ларца, одинаковых с лица. Стандартные такие, штампованные, под копирку. С серыми жизнями, желаниями и мыслями в головах.

- Людка! - требовательно кричит один из мужчин.

Из окна на третьем этаже почти сразу выпрыгивает Людка, как черт из табакерки. Будто сидела у подоконника да только и ждала сигнала.

- Чё, выйдешь?

- Щасссс, - шипит она в ответ, складывая в трубочку блестящие красные губы. - Пива мне возьмите.

- Если кто кому и будет пиво покупать, то, скорее, она нам, - бурчит себе под нос мужчина, и остальные поддерживают его радостным гоготом...

В колонках играет - Ashram - Il Mostro
Говорят, месть отравляет душу.

Говорят, жить вообще вредно.

Я - сама себе режиссер. И иногда, накрыв лицо подушкой, прокручиваю в голове такие сценарии, от которых самого Хичкока бросило бы в дрожь. А я ничего, лежу и коварно улыбаюсь.

Ибо нет на свете существа опаснее, чем обманутая женщина.

Ее бросает из крайности в крайность, рвет ее парус ветер ярости в море негодования. Она не отдает себе отчета в собственных действиях, ей движет лишь одна безумная цель - доказать, что она существует. Не в глазах общества, так в глазах того, кто ее обманул. И ради его лица, лица последнего, лица, искаженного запоздалым осознанием "ахчтожеяпотерял" - она осушит Тихий океан, сравняет горы с землей, и обнаружит жизнь на Марсе.

...Я где-то читала, что о себе в третьем лице часто говорят сумасшедшие.
Вряд ли ему, обладателю искаженного лица, кто-то в состоянии причинить больше боли, чем он сам. Но надеяться на всемирное правосудие в лице Господа Бога - означает лишить себя удовольствия вернуть пощечину.

А что потом?.. После лица-то что?..

Да кто его знает...

Потому-то обманутая женщина наиболее опасна для самой себя.