Шуршала осень. Билась ночь о тротуар дожливым степом.
Они сидели молча. Врозь. Она пыталась греться пледом,
А он курил, курил в окно, и посмотреть в глаза не мог ей,
Когда-то женщине родной, теперь - чужой и одинокой,
К которой он пришел, как гость, пришел со стуком, без ключей, и,
как камнем бросил "не срослось", " я ухожу", "прошу прощенья",
"так получилось, ты пойми, ведь, знаешь, сердцу не прикажешь",
Он говорил и говорил и по душе водил, как сажей,
Как саблей по вискам рубил, как молотками по запястьям:
"Она другая". "Полюбил". "Прости, бывает. Я с ней счастлив"...
И мог назвать бы сто причин и оправдаться перед ней, но...
Вдруг воздух сделался ничьим и даже, будто, тяжелее -
Она молчала. Так молчат, когда у горла сталь щекочет - 
Она смотрела, как стоят у двери маленькие дочки...
И ни-че-го ему в ответ. Он уходил тяжелым шагом...
Молчала женщина в окне, а на руках любовь держала...

© Оксана Кесслер