Вчера весь день пролежал на диване с нечастными перерывами для похода к холодильнику и к компьютеру – чтобы поменять «Океан Эльзы» на Стинга, Стинга – на «Крихітку Цахес», «Крихітку Цахес» – на «A-HA», «A-HA» – романсы Валерии… Телевизор не включал. На улицу не выходил. Жил весь день на бутербродах с салями и сигаретах. Много спал. Короче, хандрил. Около полуночи решил полистать старые глянцевые журналы. И вот на что наткнулся (см. ниже). Помнится, статья изначально привлекла мое внимание тем, что в ее оформлении была использована репродукция одного из моих любимых художников. В другом «глянце» тоже нашел кое-что любопытное. Короче, либо я тупею, либо такого сорта пресса действительно способна рождать нечто интересное и служить не только источником красивых картинок и гидом в мире моды и стиля. Кстати о моде, вот упомянутый мною текст. 

ПОБЕДНЫЙ КРИК МОДЫ

Виктор Ерофеев

«MAXIM-fashion», осень/зима 2005

Купишь себе темные очки за большие деньги - на следующий год они выглядят смехотворно. Без всякой, кажется, подсказки понимаешь, что они устарели, уже не наденешь их на нос, лежат они у тебя в столе в своем немодном футляре, как в гробике, музейным хламом. Откуда берутся эти микроскопические подробности дряхления, которые убивают вещь? - Я преклоняюсь перед жесткой магией моды.

Мода - давняя тоска по новизне. Когда в жизни не хватает фундаментального смысла, рождается искус переодевания, игры с собственным образом. Монах или праведный мусульманин - лишние люди для моды. Мода ловит тех, кто надеется на перемены, хочет увильнуть от своих комплексов, быть кем-то иным, чем он есть, Более ярким, независимым, красивым, богатым, знатным - человеком в тщеславном полете. Мода ловит тех, кто не совсем уверен в себе.

Возможно, таких стало больше, скорее всего, таких стало большинство, и мода захватила те позиции в культуре, которых она никогда не имела раньше. Мода стала агрессивно модной. Она вышла из своего социально приниженного положения. В культуре мода всегда имела полуподвальное помещение. Она смотрела на культуру снизу вверх. Она знала, что спор классицистов с романтиками или физиков с лириками важнее ширины брюк. С модой считались, моду любили, а некоторые даже обожали, найдя в ней женский смысл времяпрепровождения, за модой, наконец, гнались - но все это касалось внешних покровов, цирковых фокусов самоутверждения.

Удивительная скорость перемен. Портниха, выкройка и швейная машинка - тихое обаяние моды еще лет двадцать тому назад. Теперь модистки и кухарки стали управлять если не государством, то основными инстинктами. Отстать от моды - как отстать от поезда: остаешься один, на безлюдной платформе, с бездомными собаками.

Культура, видимо, выдохлась - ушла в жесты. Теперь мода стала похожа на Родину-мать, что кричит о своей победе с Мамаева кургана с мечом в руках. Единственная отдушина - нынешняя мода плюралистична, она оставляет за собой возможность сделать тебе твой скромный выбор. Ты можешь надеть и широкие, и узкие брюки, ты можешь, сделав равнодушные глаза, быть cool или выбрать что-нибудь горячее, этнографическое. Но дальше свобода принадлежит только моде - свобода ротации. Пространство жизни преобразуется, мода идет вглубь. На место модных коктейлей, модных журналов, модных ресторанов и модных песенок приходит идея модного человека. Растут в цене модные политики, модные композиторы. Теперь быть известным писателем мало, нужно стать обязательно модным. Вокруг тебя возникает особая среда придыхания. «Как, вы его не читали? Да вы с ума сошли!»

Вчера ты - еще не модный, а нынче ты - моден, ты зарываешь в землю немодных людей. Потребление, рынок, пиар, раскрутка - на твоей стороне. Кому-то, стоящему за тобой, это, естественно, выгодно. Но завтра уже не с мечом, а с косой придет за тобой разочаровавшаяся в тебе мода, новые модные люди тебя быстро зароют - вот это и есть ротация.

Философы пишут книги о гибели культуры. Некоторые из философов тоже становятся модными.

P.S. "Соль" статьи, по моему, во втором абзаце. Хех, постепенно превращаю свой дневник в стенгазету...