1.
«Мальчик? Мальчик? Ты что, потерялся?»
…Мальчик смотрит сквозь витрину магазина на улицу, а в голубых глазах – восторг.
Там, за стеклом, почти у самых ног – рукой подать – несколько голубей клюют накрошенный кем-то хлеб, они то взлетают, то садятся, то хлопают крыльями на месте, расправляя перья…
Вот случайный прохожий спугнул стаю – и они все разом взмыли вверх, в летнее голубое небо…
Даже не голубое, а синее, глубокое, июльское небо. А там, где-то на этом небе – солнце, оно сегодня неумолимо печёт и, кажется, каждый камушек отблёскивает, вторя ему. Приходится сильно-сильно щуриться, и, из-за этого, на лице получается улыбка… Мальчик смотрит в окно, щурится и улыбается, а в голове бесшабашно-смело кружит и кружит фраза – «Самый счастливый год! Самый счастливый миг! 1993…»
А почему он самый счастливый?
Наверное, потому что глаза у мальчика такие голубые, и что голуби такие красивые, и небо – такое синее, и что не знает мальчик ещё зла, и даже не слышал – как это – ругаться. Он не знает, что голубь – птица мира, и ещё, что голубь «самая тупая птица», не знает, куда спешат прохожие и почему тут, у входа, сидит бабушка, которой кто-то ложит копейки, а кто-то нет. Он не знает всего этого.
… Но знает, - одно он точно знает. До последней искринки голубых глаз – то, что это самый счастливый год, самый счастливый миг!
2.
«Есть только миг между прошлым и будущим…» - звучит по радио – «именно он называется жизнь»
В суматохе дел, уставший от работы, околевший от мороза, стою на остановке, курю, пытаясь успокоиться. Маршрутка как назло не едет. Со мной рядом такие же люди, так же уставшие от работы. Какого чёрта? Где этот маршрутчик?
Люди стоят, молчат, прижимаются щеками к воротникам, трут замёрзшие лица. Каждый проклинает сейчас это ожидание. Ведь если бы всё было по расписанию – давно уже каждый был бы дома, и, может быть, даже перекусил бы уже…
Как-то неторопливо, лениво из-за поворота, выползает маршрутка. А в это время из дверей церкви напротив дороги вываливается толпа старушек. Этого ещё не хватало! Сейчас начнётся битва за выживание…
Скопище бабулек, издаёт какой-то неясный звук, не предвещающий ничего хорошего. Две-три из толпы, бросаются наперегонки к остановке… Но маршрутка уже забита до отказа. Втискиваюсь между чьей-то широкой спиной и передними сиденьями, одной ногой на подножке, второй где-то в переплетении чужих конечностей. Ну вот – ещё и куртку порвал…
Бесцельно ищу знакомые лица в разношёрстной толпе, передаю деньги водителю, мечтаю о крепком чае. Вереница мыслей струится, не закрепляясь логической цепочкой. Мимо взгляда мелькают чьи-то руки, лица… Шум в салоне сливается в общую вакханалию и хочется, чтобы все заткнулись…
Гораздо позже, уже засыпая, я вдруг вспомню, что когда ехал, то очень хотелось есть. Пришёл домой, проглотил тарелку супа, принял душ и практически сразу лёг спать.
Гораздо позже я вспомню, что вечер был чудесно красивым. Солнце стояло красным, огромным, размытым пятном на линии горизонта, а горы на востоке ярко и колоритно горели розоватыми оттенками на фоне матово-зелёных сосен с шапочками снега на ветвях. Я вспомню, как после холодного воздуха с улицы, в салоне было тепло и уютно, как сразу начали отогреваться пальцы рук и загорели щёки. Как на повороте луч солнца скользнёт по лицам сидящих и я вдруг на секунду замечу глаза симпатичной девчонки в лохматой шапке, но даже не задержу своего взгляда, а лениво исчезну в мыслях о доме.
Это будет гораздо позже. Я вдруг пойму, что стоя на остановке, подгонял время, чтобы быстрее добраться до дома. Что дома не нашёл времени хотя бы насладиться вкусом чая или домашним теплом. Пойму, что вспоминаю те моменты, в которых я Не Жил, Не видел, Не хотел видеть, Не находил желания Жить именно в те моменты. У меня было прошлое, было будущее, но не было настоящего.
Ведь было бессмысленно злиться, ругаться, подгонять время… Такого же точно вечера больше не будет никогда. Есть только миг… Но мало чтобы он был. Надо ещё почувствовать… И не просто быть живым, а Жить, жить сполна – замерзая на холоде и наслаждаясь теплом, работая и отдыхая, в передрягах жизни и в домашнем уюте, рождаясь и умирая – во всём есть своя суть и Всё это – Жизнь.
3.
Жизнь не прямолинейна. Не представляю себе, чтобы путь человека был заранее прочерчен по прямой. Чтобы уже от самого рождения было бы видно, как проживёшь и как уйдёшь.
У меня в руках моя судьба. Я точно знаю - как я хочу жить, и вполне осознанно меняю что-то и меняюсь сам. Но есть и другие судьбы, переплетаясь, пересекаясь с которыми, путь человека становится неоднозначен и непредсказуем. С кем-то жизнь идёт по параллели – видишь человека и знаешь его, но его жизнь не влияет на твою и твоя - на его. С кем-то жизнь переплетается, с кем-то пересекается.
Бывает, на перекрёстках встречаются удивительные люди…
Мы встретились на одном таком перекрёстке. Случайно… Но задержались, остановили свой бег. Что-то притянуло и позвало не спешить.
Это был чудесный островок! Да! Ты помнишь? Мир наполнился красками и светом от наших улыбок. И всё вокруг, привычное и обыденное, сняло вдруг маску повседневности. Знаешь, я не просто люблю тебя! Благодаря тебе я люблю целый мир, всё что меня окружает. А ты – в центре всего этого.
Я, подобно атому, расщепленному на части, перестал существовать лишь на миг, но энергия, которая высвободилась, горит до сих пор.
…Любовь. Она входит без стука. Ей не нужны ключи. Она оставляет за собой аромат жизни. Жизни, которая Есть, которая имеет смысл каждую минуту, - когда Любишь.
Любви недоступна логика, любовь непредсказуема и хаотична. Я не знаю откуда она приходит, но сначала исчезает человек… Сначала всё теряет смысл – люди, жизнь, мир – только где-то в сердце едва заметно звучит ещё необъяснимое, тревожащее нечто. А потом появляется огонь. Огонь в глазах, огонь в делах, огонь в жизни. Друзья перестают понимать, родные беспокоятся за неадекватность твоих поступков. Но искры твоих глаз, вселяют в них надежду, и они только вздыхают в тревоге. А вокруг расцветает весна. Успеваешь всё, достигаешь всего – пока горит этот огонь, пока есть человек, который зажигает это пламя. И тогда появляется Смысл Жизни...
…Подумать только – 7 миллиардов людей на земле. У каждого из которых свои мысли, планы, интересы, вкусы, цвет кожи и глаз… Я знаю из них человек 500 – кого на лицо, кого из-за друзей…
Из этих 500, я хорошо знаю человек 100-200, знаю их привычки, повадки, способ мышления… Из них человек 10-15 мне действительно близки и дороги, я переживаю за них, стараюсь сделать что-нибудь хорошее, и часто вспоминаю их… А ещё – человека 2-3 на этом свете я люблю. Люблю искренне и беззаветно. Им, этим людям я посвящаю свою жизнь, к ним ведут мои пути и мои стремления. К ним – к 2-3 человекам из 7 миллиардов живущих на Земле… И где-то в глубине души, я хочу верить, что хотя бы два-три человека меня действительно любят. Просто любят, ни за что… Просто - любят…
4.
…Горит, горит звезда… На небе тучи, а она горит. Эта звезда не видна другим и не доступна взгляду. Она – лишь в моём воображении, вспыхивает и напоминает о человеке, которого нет рядом, и больше никогда не будет.
Я помню тот день, когда майское солнце вдруг поблекло, звуки затихли, и прозвучало «умер…»
Прозвучало так просто и беспечно, будто лист упал с дерева… Умер… И я вдруг вспомнил его улыбку , вспомнил как купили как-то по бутылочке пива и долго сидели на лавочке на проспекте, рассуждая о девчонках. Я вспомнил, как он звал в гости, а я говорил, что некогда. Тогда он сказал, «ну, если мимо будешь проезжать – заходи.» А я ответил «постараюсь»…
Не постарался. Я знаю, что теперь я всё-таки приду к тебе домой, правда уже не в гости, а проститься. Я найду время, брошу дела, что-то отложу на потом, но приду.
Только в сердце будет густо и смачно звучать как приговор «К кому? К кому ты приехал? Куда? Туда, где тебя ждали, куда звали, к тому, кто сердцем за тебя болел? Или к кому?»
Это в прошлом. Здесь тебя ждаЛИ, зваЛИ, а теперь некому.
А ведь мог! Мог! Времени было жалко?... На кого жалко? На ЖИВОГО? А на мёртвого не жалко?
Ещё на одного человека стало холоднее в этом мире. Ещё одно сердце перестало греть… Лишь звезда ещё горит. Горит и не гаснет. Ты её зажёг своим уходом. Остались ещё живые, тёплые сердца вокруг… И я знаю…
Я знаю – ты ушёл, чтобы я понял – Чем дорожить…
5.
…Я помню чудное мгновенье – как ел вишнёвое варенье…
Жизнь похожа на синусоиду. Взлёты и падения чередуются между собой. И если суждено высоко взлететь, ожидай что и падать будет больнее. Голод сменяется сытостью, вдох – выдохом, а сон - бодрствованием.
Я иду вдоль подножья горы, дыхание сбивается от напряжения, а останавливаться не даёт тяга. Потому что когда оглядываешься, то видишь чудесную панораму, а, значит там, выше, она будет ещё красивее, ещё обширнее.
И вот, действительно – стою на вершине, подо мной километры тайги, надо мной – бесконечное небо. Жадно вдыхаю осенний северный ветер и взглядом пропадаю там – на грани горизонта, где матовая дымка размывает очертания гор. И где-то там, за дымкой, стоят города, в которых живут неизвестные мне люди. И, может, в одном из домов сейчас кто-то стоит на кухне, допивает чай, и смотрит на освещённые вечерним солнцем горы. И не видит меня, хоть и смотрит в эту сторону…
…А откуда-то с севера, глубокой дрожью проникая в сердце, приближается запах зимы. Уже-уже где-то там, по вершинам северного Урала, по утрам покрываются корочкой льда небольшие озерца… С каждым днём крепчая, движет зима свои неумолимые шаги… А здесь, на камнях, в расщелинах, растут чахлые берёзки. Шальным ветром занесло семена сюда, на вершину. И эти берёзы растут, тянут в небо свои тонкие ветви, заплетают корни в узоры камня, но в большинстве своём не выдерживают напора ветров и холодов. И погибают здесь же. Им не дано сделать шаг и прижаться немного, например, к соседнему камню или отодвинуться от пропасти. Им не дано вырасти и умереть от ветхости, но им дано Жить. И всё что у них есть – свет солнца, ветер, дождь, туман, прикосновение чьих-то рук – всё принимают они безропотно и, вероятно, где-то внутри сплетений капилляров таят свою небольшую радость от того, что солнце сегодня не по-осеннему тёплое. Они и умрут безропотно, Вняв свои скупые радости и Приняв тягости своей жизни…
6.
…Копейск. Призывной пункт-распределитель. Мы стоим «белухах», ожидая выдачи камуфляжки и бушлатов с ватниками. Мои «штаны» жмут мне на уровне колен, а «рубашка» разойдётся по спине, если посильнее повернуться.
За нами уже приехали «покупатели» с астраханского дивизиона в Стрелецком. И сегодня ночью в 4:00 мы убываем на поезд.
Ночь. Лежим в камуфляжках, не раздеваясь… Не спится, да и не хочется… В четыре часа как группа диверсантов – тихо и быстро грузимся с вещмешками в «Камаз» и покидаем пределы части. Мысли бьются, как в погоне, рвутся непонятными требованиями и желаниями, но сердце выстукивает ритм: медленно, равномерно – оно уже успокоилось, оно стучит так же верно, как стучат колёса плацкарта. Куда-куда… куда-куда… куда-куда… В Астрахань – в город арбузов. В рай, где солнце и лето.
…Рай оказался слякотным. Снег вперемешку с грязью. Волжские туманы. Степь.
С поезда – в «Камаз» - и в часть. Отбой-подъём, отбой-подъём, отбой-подъём… Обрадовали – это ещё не всё – теперь куда-то дальше повезут, кого на ЧФ, кого на Балтику, кого в Дагестан, кого в Елань… Подъём-отбой, подъём-отбой, подъём-отбой…
Мама, с днём рождения! (надо же, на такой день выпала отправка!) Нас отправляют в Каспийск. Это Дагестан. Там, говорят, нормально, спокойно. Как приеду – позвоню, если будет возможность.
…Каспий. Заледенелое побережье – метров на 50, а дальше – море. Море, море – до бескрайности. Первый раз вижу море… Какое оно необъятное!
«Садись! Ссадисссь, сссука!» – надрывается сержант из учебки под предводительством молодого «летёхи». «Гуськом, суки, гуськом… Кто бля встал, ссадиссс! Не подниматься! Кто поднимается – того на руках на хер нести будут остальные, гуськом бля нести, ползком ли – мне похуй. Потом в сортире перед своими товарищами отчитываться будет. Почему все могут, а ты не можешь? Ссадиссь!
Бежим, ползём, перекатываемся, идём «боевыми двойками». Побережье присыпано снегом вперемешку с песком. Ветер дует в лицо, песчинки скрипят на зубах, пальцы промёрзли от влаги и ветра, трескаются. А в голове – шум и мат, шум и мат… Биииигом, бля…!
…Ах, как это здорово – сесть на стул! Это божественно – сидеть на стуле! Даже если это в тесной «ленинской» комнате, даже если сидишь на одном полупопии с одной стороны стула, а на другой стороне – твой товарищ на другом полупопии… Как это здорово – читать книгу, просто книгу, просто о человеке. Просто сидеть и читать…
А как это великолепно – что-то кушать! Даже перловую кашу, хотя бы за то, что она тёплая и съедобная! И это высший кайф – перетянуться с кем-нибудь никотином «Перекура» или «Стрелки», хотя это говно, даже по сравнению с «Примой»…
…Хули расселись? Вставай, бля! Быстро, быстро, хули телитесь. Махом срыгнули на улицу. Строиться!
Марш-бросок. Последние метры бежим на мозолях – и в этом виноват не бег, не марш-бросок, а ты сам, - потому что портянки не умеешь правильно наматывать. Дыхание рвётся с хрипом, на плече – рука «раненого» - он «не мог бежать», поэтому его несли.
Нет такого слова – не могу! Нет такого слова!!! Человек всё может – надо его только «задрочить», «прокачать» и дать волшебный подсральник…
Ах… Это Рай – сидеть на стуле! Просто сидеть на стуле, даже не читать книгу – а ну её на хер!
…Махачкала. Май. Утро. Стоим у вокзала – я, Дима и его жена. Мы с Димкой курим.
- Ну чё, Женёк, верится?
- Да чёрт его пойми. Через недельку скажу…
- Ага, давай, только не теряйся – звони обязательно!
…Домой-домой… домой-домой… домой-домой… Ритмы сердца не совпадают с ритмом плацкарта. Сердцем я уже дома. Прощай, Махачкала! Прощай, Кавказ! Я еду к лучшим горам – к Уралу!
…Теперь, здесь, в бакинском поезде, где одни «Азеры» и плохо понимают по-русски (но вполне доброжелательны), я еду домой. Что тебе сказать? У меня кончились слова. Я еду к родным берёзам и майским девчонкам.
В небе – проблески зари. Ещё пять часов – и буду дома. Одно только не хотелось бы потерять в своём сердце – чувство, когда сидишь на стуле, чувство, когда куришь обычную сигарету и балдеешь от неземного кайфа, чувство, что на ногах – лёгкие, удобные кроссовки, что можно идти куда угодно и когда угодно, что можно улыбаться и смеяться, можно сесть и встать не ожидая указаний, можно жить так, как только пожелаешь, можно всё!
Не привыкнуть бы только, не взлететь по синусоиде жизни выше своего понимания…
И, чтобы человек не забывался, судьба иногда хлещет по лицу. И я мысленно благодарю её за это.
7.
У меня есть жизнь. Какая бы она ни была, что бы ни случилось - у меня есть жизнь. Она очень коротка. Наврядли её хватит, чтобы хоть мельком побывать, хотя бы в самых известных местах земли. Наврядли я успею узнать все достижения, забавные факты, смешные истории в этом мире. Я не прочитаю всех книг и не увижу всех фильмов, я не буду знаком даже с одной миллионной частью населения земли… Но у меня есть Жизнь!....
…Мальчик смотрит сквозь витрину магазина на улицу, а в голубых глазах – восторг.
Мальчик? Мальчик? Ты что, потерялся?
…Не обращай внимания, малыш. Тут, за витриной магазина и вокруг тебя – самый счастливый миг в твоей жизни. Ты не слышишь меня, малыш – ты отделён от меня годами и событиями. И я уже такой «умный и взрослый», прихожу мысленно сюда. И, хотя столько всего прошло вокруг, столько поменялось, но я стою рядом с тобой и смотрю – смотрю туда, куда смотришь ты, чувствую то, что чувствуешь ты, и вместе с тобой же повторяю: «Самый счастливый год! Самый счастливый миг!»
Малыш, ты прости меня. Я знаю – если бы ты увидел меня, ты бы твёрдо сказал, что я плохо живу.
Я за всё отвечу! За всех, кого обидел и кому не помог. За каждое своё слово и дело. Ещё здесь, на земле отвечу…
А когда я приду к господу, то скажу ему: «Спасибо тебе, Боже, что дал мне жизнь!»
А он ответит: «Я дал тебе лишь Возможность Жить.» - и замолчит.
И я пойму его…
