Часть 1; Часть 2

Часть 3 - Служители церкви

Архиепископ Джон Фишер

Иоанн (Джон) Рочестерский (1469, Беверли в Йоркшире - 22.6.1535). Сын мелкого торговца, Джон Фишер благодаря своим способностям с успехом окончил Кембридж, в двадцать два года стал священником (было дано особое разрешение на рукоположение столь молодого человека), с годами стал вице-канцлером университета. Отсюда в 1502 г. он перешел на службу капелланом к матери короля. Впрочем, благодаря Фишеру университет получил щедрые пожертвования вдовствующей королевы. Сам Фишер в 1504 г. был избран канцлером Кембриджа и оставался им до смерти, и в том же году король назначил его епископом Рочестерским. Он успевал руководить и университетом, и епархией, да еще и находил время учиться: в сорок восемь лет освоил греческим, в пятьдесят начал учить еврейский. Фишер ввел преподавание этих языков в Кембридже, пригласил в университет Эразма Роттердамского.

Он был сторонником реформы в Церкви, резко критиковал недостатки духовенства, но он же выступил против Лютера. Правда, когда один монах назвал четыре тома полемических сочинений Фишера большой услугой Церкви, тот сказал, что жалеет, что потратил время на писанину, а не на молитву. Король предлагал ему более богатые кафедры, но Фишер отказывался, говоря, что “не променяет свою бедную старую супругу на самую богатую вдову Англии”. Когда же король начал борьбу за независимость Церкви Англии от Папы, епископ Джон оказался в числе наиболее твердых и ярких защитников вселенскости Церкви. Из епископов он один отказался принести присягу королю как главе Церкви, был немедленно арестован и брошен в Тауэр. Папа Павел III имел неосторожность даровать Фишеру кардинальское достоинство и послать ему кардинальскую шляпу; король заявил, что Фишеру не на что будет надеть этот подарок. В тюрьме с епископом обращались так, что он выглядел девяностолетним стариком. Судьи послушно приговорили непокорного к смерти. Он с трудом дошел до эшафота, походя более всего на живой скелет. Отрубленную голову Фишера выставили на Лондонском мосту, а затем по приказу короля бросили в реку, чтобы на ее место укрепить голову Томаса Мора.

 

Архиепископ Уильям Уорхэм

Уильям Уорхэм (1450?-1532), прежде чем стать архиепископом Кентерберийским, изучал в Оксфорде юриспруденцию и был адвокатом Королевского суда. Великолепное знание права способствовало тому, что в 1494 г. он возглавил Судебный архив в Лондоне. В 1501 г. Генрих VII назначил его епископом Лондона, а в 1503 г. — лордом-канцлером Англии. В том же, 1503 г. Уорхэм стал архиепископом Кентерберийским. 

Он был дружен с Томасом Мором и известен своей образованностью и гуманистическими взглядами. В годы правления Генриха VIII Уорхэм был вынужден проводить политику короля в области реформации. Несогласие с этой политикой и интриги побудили его отказаться от поста лорда-канцлера и посвятить остаток жизни исключительно церкви. Кроме того, с 1506 г. и до самой кончины Уорхэм занимал должность ректора Оксфордского университета.

 

Часть 4 - Послы

 

Жан де Дентевиль, французкий посол при дворе Генриха VIII, справа - его друг, Жорж де Сельв, епископ Лавуа

Данное полотно было написано в 1533 года и является, пожалуй, одним из самых необычных произведений мастера. Герои полотна, глядящие прямо на зрителя, изображены в окружении множества вещей. Предметы, являющиеся своеобразным фоном многих портретов этого художника, часто выбирались им с целью максимально полно охарактеризовать изображенного человека или, в другом варианте, задать сложную символическую музыку произведения. Но, пожалуй, ни в одной работе эти предметы не сгущаются так "концентрированно", как это происходит в представленном шедевре. Обилие разнообразных вещей говорит о широте интересов стоящих перед нами людей - даны очевидные указания на музыку, математику, геометрию, астрономию, есть, помимо этого, и знаки не столь очевидные. На нижней полке этажерки мы видим глобус, учебник математики, лютню, футляр с флейтами и сборник лютеранских гимнов, раскрытый на псалме "Спаси, Господи, души наши", лютня, струны которой традиционно символизировали смерть. Все это не имеет особого значения, если не обращать внимания странный предмет, размещенный на переднем плане полотна. При детальном рассмотрении это оказывается – огромным,искаженным в перспективе человеческим черепом. Именно он формирует настоящий смысл и целый символический ряд этого произведения. И псалом "Спаси, Господи, души наши" и лютня наполняются глубоким смыслом. Да и все – епископ и посол в роскошных одеждах, предметы - обретают иное значение. 

 

Противопоставление потребительского существования человека, устойчивого комфортного бытия, единственной реальности видимого нами мира и одновременно нависающей над всем этим смерти, приносящей иной смысл в нашу жизнь. Гольбейн расскрыл в этой картине духовное заблуждение множества людей - при обычном взгляде человека, с головой погрузившегося в рутину бытовой жизни и не желающего иметь дело с трагической метафизикой земного бытия, смерть представляется иллюзорным размытым пятном, на которое не стоит обращать внимания,- но при правильном, глубоком взгляде все меняется с точностью до наоборот - смерть превращается в единственную реальность, а привычная жизнь на глазах искажается, приобретая характер временного, не имеющего настоящей ценности фантома, иллюзии. 

Шарль де Солье, лорд Моретт