"Улыбайтесь даже тогда, когда вам этого хочется!"

А вы согласны? Я вот сомневаюсь. Улыбка выходит, кривая, или дрожащая, и глаза выдают тебя с головой... Наверное, чтобы уметь улыбаться тогда, когда, ты этого не хочешь, надо быть очень хорошим актером. Хотя иногда у меня это получается... но глаза все равно врать не научились.

P.S. Со многими людьми у нас ассоциируются разные песни. А что это означает, если с каким-нибудь человеком у тебя ассоциируются все твои любимые песни?

А еще меня сегодня чуть не избили палкой в попытке сфотографировать кота. В бабушке, очевидно, его хозяйке, наверняка течет кровь индейцев, думавших, что с фотографией я могу украсть душу ее ненаглядного питомца. Печально.
Зато вот. Рыба.
P.S. А сейчас гроза и сверкают молнии... И в голове куча мыслей, которые я, как всегда, не облеку в письменную форму...

Сидишь в своей комнате, наводишь порядок, думаешь о разных вещах, вспоминаешь, грустишь, а потом подходишь к окну, а за окном Небо. И многое становится неважно. Иногда это очень помогает.

По-моему, я опять то ли потерялась, то ли запуталась...

Странное какое-то состояние... Хочется чего-то такого мистичного, глубинного, лесного и дикого... Затейливого, словно кельтские плетения, протяжного, как волчий вой, и легкого, будто вороньи крылья... И свободного, как огонь.

Навела порядок в ящике шкафа. Набор: засушенные цветы, кожа змеи, мох, солома, клевер...

А вот и новый затяжной прыжок… Падая в небо… Как Алиса падала в колодец, так и я падаю куда-то, уже даже не разбирая, вверх или вниз. Здесь не действуют законы земного притяжения, все куда-то несется. Я падаю и отчетливо понимаю, что парашюта за спиной нет. Крылья есть, но им лень махать. Они зажили своей собственной жизнью и с ленивым интересом наблюдают за моим падением. Крылья-крылья… Что же вы делаете?

Я падаю, проносятся облака – неведомые звери. Вот грустно смотрит большой белоснежный Грифон, а там вдалеке щурится Рысь. Наклоняет голову Единорог. А я падаю, и они даже не могут увидеть, что я машу им в ответ.

И еще я знаю, что вне зависимости от того, падаю я вверх, или вниз, меня ждет Бездна. А что там, я не знаю.

А еще сегодня в сообществе kalen_dar  был день Грозового Гонга.

И вот, когда отсверкал огнями Бельтайн, и Весна, расправив плечи, властно окинула взором зеленеющие земли, старый шаман срывает полотнище с Майского Гонга. Не слышали еще люди такого глубокого и раскатистого звука, пробуждающего в душе все самое дикое и свободное… И вот ты уже кружишься в безумном танце, а в душе твоей майские грозы, молнии, мокрая листва, а в руках неведомый этому миру музыкальный инструмент затейливой формы… И странные тени закружатся хороводом под твою песню, потому что звуки майского гонга дают запредельную свободу не только тебе, но и духам Земли…

Есть такая песня, которую за последнее время я слушала уже более ста раз. В ней есть нечто,  настолько совпадающее даже не с настроением, а с состоянием души. Под нее хочется стоять под раскидистым деревом и смотреть, как спокойно течет вода в реке. Хочется лежать под звездным небом, и чтобы травинки щекотали лицо. Хочется сидеть на крыше и смотреть, как неспешно плывут облака. И чтобы было много белого и зеленого. А еще серого.

В ней есть некая отчаянная и немного грустная влюбленность в жизнь и свободу, и в то же время жгучее желание отказаться от этой свободы от чего-то несравнимо более важного, чем собственное «Я».

Может быть, я так долго её слушаю, потому что это одна из тех песен, у которых нет дна, которая не опускается на землю, а плывет над ней, где-то очень высоко, и в то же время так низко, что можно дотянуться рукой, оседлать и плыть куда-то далеко-далеко, где живут несбывшиеся мечты и несказанные слова.

А еще под нее хочется склонить голову на плечо того, кому можно рассказать всё на свете, и думать о чем-нибудь таком, чего не выразить словами.

... А сейчас, в два часа ночи больше всего хочется лежать на крыше, смотреть в небо и думать о том, как там, в сизой глубине плывут облака. И от этих мыслей сам переносишься куда-то высоко-высоко, и видишь мокрые от дождя крыши, и себя на одной из них, и чувствуешь невероятную свободу и глубину звука гитарных струн.

Я знаю, однажды мы встретимся.

Мимо проносились машины, а она шла, гордо подняв голову, королева витрин, растаявшего снега и случайных улыбок прохожих…

Я сегодня снова родилась

Исписав вчера последние страницы дневника

Пусть душа сгорела, извелась,

Словно ветер, вновь она свободна и легка.

И пускай не все на крыльях перья

Целы, и упруги, и сильны,

В этот мир открою снова дверь я

Мы с тобой, душа моя, опять весне верны.

Здравствуй снова, мир из лиц и красок!

Здравствуй, Небо, где звезда моя зажглась!

Я ношу калейдоскоп из масок,

Я сегодня снова родилась.

Мне тут пришло в голову, что Самая Настоящая Музыка - не та, которая сама вынимает из тебя душу, а которая заставляет тебя вынуть из себя душу.

…а в Небе будет кружить Чайка. Просто подними голову в Небо. Ведь там нет границ, там есть крылья и ветер. И Чайка. И мне очень хочется надеяться, что ты вспомнишь о своих крыльях. Твоих собственных, тех, что у тебя за спиной. Удачи тебе!

С Чеширским Котом было спокойно. Его Улыбка так и говорила – Да все будет хорошо, не переживай!

Еще от его Улыбки невозможно было не улыбаться в ответ. Она как будто просто вытягивала из недр  души, недр – тёмных и недостижимых, какими и должны быть недра, обыкновенную счастливую детскую улыбку, которая заставляет оборачиваться вслед тебе прохожих. Чеширский Кот был абсолютно самодостаточен.

При этом он был неимоверно любопытен. Цепкий взгляд умудрялся увидеть частичку красоты во всем, даже в самом уродливом и неприятном. Ведь в каждой вещи, в каждом явлении уживаются две стороны – добро и зло. Бывает, что больше добра, бывает, что больше зла, но добро непременно присутствует. Так вот, его пристальный взгляд вытягивал добро на поверхность, оставляя на любование другим…

Я знала, что с Чеширским Котом мне нечего бояться хамства Болванщика, или гнева Белой Королевы… За него можно было всегда спрятаться, зная, что в обиду он не даст…

Как вы думаете, знают ли флюгеры больше всех? Они ведь всегда там, высоко... А бывает ли флюгерам одиноко? Ведь не часто у них бывают гости...
Может, знают, может, им одиноко, но почему-то радует мысль, что там, выше крыши сидит ангел. И вполне возможно, что это чей-то ангел-хранитель.

Но если ты вдруг забудешь, окно напротив маленькой кофейни напомнит тебе, как это было много лет назад. Если ты вдруг не знаешь, оно расскажет тебе, как это было до твоего рождения. А если ты вдруг не отсюда, просто подойди и посмотри - а может, тебе будет интересно?
"И только вещи, верные нам, помнят всё до конца."(с) Макаревич