У меня перенасыщенность кайфом. Даже голова болит. Слишком много улыбок, слишком много попыток объяснится. Я не говорю, что этого должно быть меньше. Не в коем случае. Но я перенасытилась, и, возможно, это поможет не являться непонятно зачем еще долго.
- Мы не очень много говорим. Нам не о чем.
Мы говорим на разных языках.
Почему? Зачем тебе это?
Интересно? Я вроде ничего такого не говорю. Наблюдаешь?
- Я смотрю.
Зря я это сказала.
Знаешь, в моей жизни есть один человек, которому я обязана очень многим. И это на всю жизнь: он научил меня говорить все что думаю, не задумываясь. Быть свободной. Быть честной. Быть открытой. Быть собой. И не бояться.

У тебя шрамик на губе. Белой вертикальной полоской. Открытое лицо. Не успела спросить: а я зачем? Вряд ли ты из вежливости не намекнешь о ненужности моего присутствия.
Ты, конечно, не правильно понял и впал в шок. И ты даже решил посмотреться в витрину, чтобы узнать, на что я смотрю. Ты не понял, и мне пришлось объяснять. А делаю я это коряво.
Я могла бы сказать, что ты красивый, обаятельный мужчина, и мне интересно слушать тебя. Не потому что ты что-то такое говоришь, а потому что это говоришь ты. Ну, и еще потому что, уже давно, летом, было время, когда я была интересна тебе. По- крайне мере я в это поверила.
У тебя потрепанный вид, у меня подозрения, что так поразивший меня черно-синий свитер, у тебя единственный, ты не пойми, чем занимаешься, пьешь, и собираешься жить на Арбате, но в коммуналке.
Я вкладываю в слово «смотреть» смысл наблюдать, но только с впитыванием в себя каждого момента и любовью каждую секунду. Я смотрю всем существом. Я просто счастлива, что ты существуешь.
Этим ты готов гордиться ( Это не единственный повод, но…).
( Помнишь ли, ты говорил, что счастлив, что я существую? Не думаю).

Долго смотреть в открытое лицо, не зная, надо ли поцеловать щеку на прощание. Мы люди разных возрастов и разных миров, но мы оба много улыбаемся и чуть-чуть боимся, что ты смеешься надо мной и наоборот.