При появлении варваров кулинарное искусство исчезло вместе с другими науками. Большинство поваров было убито во дворцах, где они служили, иные разбежались, чтобы их не заставили служить завоевателям их страны, а те, кто предложил свои услуги, должны были вынести позор: им было отказано, ибо эти дикие рты, эти варварские глотки нечувствительны были к удовольствиям тонкой кухни. Для их удовольствия довольно было огромных кусков мяса, дичи и неизмеримое количество крепчайших напитков. Так называемое «высокопоставленное» общество брало пищу руками из общей миски. Удовлетворение едой и похвалу хозяину выражали громким причмокиванием и рыганием. То, что в наши дни считается неприличным, когда-то было проявлением вежливости. В ходу был оригинальный способ сервировки. Во время торжественных обедов пажи въезжали верхом на лошадях в зал и подавали гостям миски и кувшины прямо с седла, а остатки бросали собакам. В феодальных замках существовала церемония подачи блюд: когда вносили еду, все вставали и снимали шляпы, затем мыли руки и целовались. По несколько человек ели из одной тарелки, но были строгие правила, кому, в зависимости от знатности, полагается начинать трапезу. Так же — в порядке знатности — гости рассаживались за столом. Жирные руки принято было вытирать о шкуры четвероногих. Так как завоеватели всегда носили при себе оружие, то многие пиры походили на дикие попойки.

Тем не менее, пиршества в большой мере способствовали утончению нравов. В V веке при Карле Великом и его преемниках празднества приняли блистательный и рыцарский характер, дамы украшали двор; они раздавали награды храбрым, а фазан с золотыми ногами, павлин с распущенным хвостом подавались на стол князей раззолоченными пажами, или милыми девушками, у которых невинность не исключала желания нравиться.

Женщины, призванные украшать своим присутствием пиршества, были не единственным их украшением в этом время. Белоснежные скатерти, серебряные ножи и ложки, золотые кубки служили той же цели.

Особенно выделялся сосуд для питья, поставленный перед местом самого знатного гостя. Этот сосуд имел форму корабля. Сам корабль, наполняемый вином, помещался на ножке. Над его пагубой возвышаются мачты, надуваются паруса, пьются флаги и вымпелы. Корабль сделан из серебра, местами позолоченного. Снасти устроены in к, что перед питьем снимаются. Для каждого присутствующего, у его прибора, заблаговременно моложены на столе белые хлебы. Кроме того, на столе расставлены большие металлические кувшины с вином, чаши с крышками и без крышек, солонки, соусники. Что касается самих кушаний, примечательно, что в то время ни супа, ни бульона не существовало, начинали прямо с мяса. Так, например, на первое блюдо подавали жареного оленя, разрезанного на куски и сильно приправленного горячим перцовым соусом. Второе блюдо гак же сытно, как и первое, это — жареный кабан под тем же соусом. За ними вносили жареных павлинов и лебедей. В то время как одни прислуж-ники и оруженосцы разносили кушанья, другие обходили стол с кувшинами и наливали в кубки вино. Потом отведывались зайцы и кролики, всевозможные птицы, пироги с мясной начинкой и рыба. Затем подавались яблоки, гранаты, финики. Но, что удивительно, в самом конце обеда уже насытившиеся рыцари снова обращались к тем же пряностям, которыми в изобилии были приправлены все мясные блюда. Перец, мускатный орех, гвоздика, инбиръ, все это употреблялось ими с особенным удовольствием. Говорят, что это делалось ими для возбуждения и поддержания жажды, а последняя побуждала их к большему потреблению вина. Но все эти приправы, может быть, были просто необходимы при тех тяжелых блюдах, из которых состояли званые обеды. Вина также приправлены разными пряностями и представляли собою подобие каких-то микстур.

Старинные записи XIV века позволяют сделать некоторые заключения касательно средневековой кухни. Вот меню банкета, данного в 1303 году в честь освящения городской церкви в Вайсенфельзе.

Праздничный обед в первый день состоял из следующих блюд:

1. Яичный суп с шафраном, приправленный перцем-горошком и медом. Пшенная каша, овощи, телятина с луком, жареные куры со ставами.
2. Треска в масле с изюмом, лещ, зажаренный в масле, отварной угорь с перцем, обжаренные бычки с горчицей.
3. Отваренная в маринаде рыба, яблоки, печенные в масле, мелкая птица, зажаренная в сале и приправленная редькой, свинина с огурцами.

Поражает количество блюд. На одной из знатных свадеб было подано ни много, ни мало, 113 оленей, 98 свиней, 2292 зайца, 22 687 овсянок, 370 быков, 2687 овец, 1579 телят, 99 диких свиней, 300 откормленных свиней, 12 887 откормленных кур, 5960 крупных лососей, 15 880 коров и пр.

В XV веке в высшем свете пользовались популярностью так называемые «показательные» обеды. Это не был какой-то официальный конкурс, а просто роскошный обед, с которым вряд ли может сравниться любой современный свадебный обед. На столе возвышались искусственные замки, корабли или устраивались сады — иногда с передвигающимися фигурами; в горах парили «живые» птицы, в кустарнике, будучи уже зажаренными, целовались голуби, а в специально устроенных для этого миниатюрных озерках плавали «живые» рыбы. Из печеного теста часто изображали пеликана, который рассекал себе клювом грудь, чтобы своей кровью насытить детенышей — ажаренных птичек. Грандиозный спектакль имел такую концовку, потому что в процессе еды сытные руки набрасывались на замки и сады, на кликанов и голубей и стол после пира можно было сравнить разве что с полем после кровопролитного боя.

На траурном обеде, после погребения Альбрехта баварского в 1509 году, было подано 23 перемены кушаний. В первой было блюдо, изображавшее дама, Еву, сад, дерево с обвившим его змеем и; яблоком во рту; в четвертой перемене был изображен Ноев ковчег; в седьмой перемене — жертвоприношение Авраамом своего сына; в десятой — борьба Давида с Голиафом; в тринадцатой — Bant донское столпотворение; в шестнадцатой — Рождество Христа с яслями и пр.; наконец, в двадцать «торой — гробница Альбрехта с катафалком, как се это было устроено при его погребении.

Но и в то, далекое от нас и, сравнительно, грубое время, объедаясь и предаваясь излишнему употреблению вин, люди чувствовали какую-то инстинктивную потребность в чем-то высшем и лучшем. Спасительницей загрубевшего общества была великая освежающая сила поэзии. Она пробуждала в сердцах лучшие, благородные, истинно человеческие чувства. Музыка и пение обязательно сопровождали любой пир, жонглеры, странствующие музыканты и певцы были его непременными участниками. Играли, на арфе, любимейшем музыкальном инструменте в средние века, гуслях, лютне. Особенно выделялся исполнитель исторических песен. Он воспевал подвиги святых и рыцарей. На смену музыке шли акробаты; этот обычай был унаследован новыми народностями Западной Европы от древних римлян. Кто ходил на руках, кто кружился по залу на шаре. Некоторые искусно подражали пению соловья, крику павлина или серны.

взято из;этого сата