А на поезде – я. Правда, это был другой поезд, потому что тот, на котором я должен был ехать на Соловки по первоначальному плану, ушел на пару часов раньше… Короче, я опоздал: где-то на полпути к вокзалу обнаружил, что забыл фотоаппарат и пока доча привезла его мне на эти полпути, на вокзале я оказался через 3 минуты после его отхода…

Легенда гласит, что в поисках места для съемок фильма «Остров» режиссер Павел Лунгин объехал немало северных церквей, но никак не мог найти то, которое отвечало бы его замыслу. Направляясь на Соловки, он приметил с причала Рабочеостровска одинокую избу, стоящую на мысу у самого берега на противоположном берегу небольшого залива. На обратном пути, не найдя на Соловках ничего подходящего, он решил повнимательнее присмотреться к заинтересовавшей его избе. Оказалось, что и место, и экстерьер полностью соответствуют образу отшельнического скита. Избу переделали в церковь, поправили дворовые постройки, кое-что добавили и получились декорации к фильму.

С чего же начать?

Первые сведения о том, что есть такое место, Соловки, я получил от бабушки, которая грозилась отправить меня туда за шалости, из чего я сделал вывод, что это что-то вроде тюрьмы. Затем, во времена расцвета Гласности, Соловки стали символом сталинских репрессий, подтвердив тем самым мои детские представления.

Справедливости ради следует заметить, что Соловки тюрьмой были всегда. Первые сведения о заключении в Соловецкой тюрьме преступников против веры относятся к середине XVI века, потом здесь отбывали наказание осужденные и за политические, и за уголовные преступления. А первыми вертухаями Соловецкого Лагеря Особого Назначения были монахи распущенного в 1920 году Соловецкого монастыря, потому что были профессионалами этого дела. Кстати, молва гласит, что они сами предложили свои услуги новой власти.

Примерно в это время я впервые подобрался к Соловкам достаточно близко, чтобы почувствовать их притяжение. Мы возвращались из похода через Кемь и чтобы скоротать время до поезда, решили съездить в Рабочеостровск, посмотреть на море. Здесь, слово-за-слово, речь зашла о Соловецком архипелаге…

Причал старого лесопильного завода в Рабочеостровске, который в 20-е годы был переоборудован в пересыльный пункт для отправки заключенных в Соловецкий лагерь.

Затем в период бурного возрождения Православия,

Хочу обратить внимание, что под легендой я понимаю недостоверные или неподтвержденные сведения о фактах реальной действительности.

Как и всякая старинная крепость, Соловецкий Кремль тоже оброс легендами. Только легенды эти не о призраках и кладах.

Но сначала – общие впечатления. Так и хочется сказать, перефразировав классика: чуден Соловецкий Кремль при всякой погоде.

Прибыли мы на остров ночью, поэтому первое впечатление от кремля было поверхностное: просто убедились, что он есть и на месте.

Фактическое знакомство началось рано утром обходом крепостной стены по берегу Святого озера.

Кстати, в советский период истории Соловков Святое озеро было переименовано в Кремлевское, Белое озеро - в Красное, Игуменское озеро – в Комсомольское. А потом – обратно.

Экскурсия на остров Большая Муксалма

И так, на второй день у меня были запланированы обзорная экскурсия по Соловецкому Кремлю и на Большой Заяцкий остров, где сосредоточены большинство Соловецких северных лабиринтов.

От первой экскурсии я многого не ожидал: хотелось систематизировать ту информацию, которой  обладал заочно и увидеть заповедные уголки крепости. Последнее актуально, потому что самостоятельно посмотреть практически ничего не получится: доступ только с экскурсией.
Мои неожидания оправдались, я даже к концу заскучал и покинул группу до завершения мероприятия. Нет, ничего плохого про экскурсовода я сказать не хочу, просто чего-то сверх того, что можно прочитать, не услышал. А так, экскурсовод вполне квалифицированный. Я бы даже заметил: не экскурсовод, а экскурсоводы, потому что в ходе экскурсии я на какое-то время примкнул к параллельной группе и могу сказать, что тексты абсолютно одинаковы.

Вообще, как я понял, экскурсоводы Соловецкого музея-заповедника – архангельские студенты. И трудно ждать от них проработки экскурсионной программы глубже, чем им дают на обучении перед началом сезона.

Но нельзя исключать и наличие запрета на определенные темы. Ведь  Соловецкий музей-заповедник учреждение государственное, а что может быть идеологичнее истории? А если еще учесть, что парадоксальным образом директором этого музея сейчас оказался настоятель Соловецкого монастыря, то вопрос цензуры совсем уже не кажется таким фантастичным.

А вот от экскурсии на Большой Заяцкий остров я ожидал многого…

И так, в последний день на Соловках я решил отдохнуть от экскурсий и попытаться по максимуму вкусить дух северной природы. Опробованный накануне в качестве средства передвижения велосипед вселил в меня уверенность в том, что практически любая точка Большого Соловецкого острова, где есть дороги, теперь мне доступна. Нужно только правильно выбрать эту точку.

Честно говоря, мне было все равно, куда податься, потому, что не был нигде. Почему-то первая мысль появилась про  Белужий мыс. Но в пункте проката мне сказали, что поездку туда нужно согласовать с временем отлива, так как лучше ехать по литорали (участок берега, который осушается во время отлива). Товарищ рекомендовал поехать на Секирную гору, но это экскурсионный объект и наверняка там будет людно. А хотелось один на один…

И вдруг я понял, что хочу на Печак. Печак – это мыс на самой южной оконечности Большого Соловецкого острова. Вот захотелось – и всё тут.

Утром в пункте велопроката я спросил у хозяина, проеду ли на Печак, на что тот ответил, что он вчера проехал. Ну и я поехал.

Рядом с поселком дорога на Печак хоженая, потому что она ведет на Мыс лабиринтов и к Переговорному Камню. По пути иногда к ней вплотную подходят заливы Белого моря, иногда её пересекают ручьи и речушки, но постепенно дорога уходит вглубь острова и, почти не сворачивая, бежит к южному берегу по песчаным дюнам, то поднимаясь на каменные взгорки, то спускаясь в болотистые низины, которые, впрочем, оказались вполне проходимы. Одна только болотина протяженностью километра полтора заставила потаскать велосипед на себе.

Но пусть лучше фотографии северной природы расскажут за меня.

И так, вернувшись с мыса Печак, я быстренько сдал велик и отправился на лодочную стоянку, где должна была собираться группа для экскурсии на Большой Заяцкий, которую проводил Олег Кодола. Думаю, не будет большой неожиданностью то, что я втихаря радовался предстоящей возможности сравнить два рассказа об одном объекте, о соловецких лабиринтах, двух «конкурирующих фирм».

Собираясь на Соловки, я представлял себе остров как оазис православного патриархального духа, где все жители богобоязненные ревнители церковных канонов, ведь даже чтобы попасть на некоторые экскурсии, как мне рассказывали, нужно получить благословение батюшки…  Сейчас это называется «пройти инструктаж».

Островитяне оказались абсолютно нормальными современными людьми с обычными для нашего времени заботами, пороками, радостями и горестями. Церковные традиции чтут не более ревностно, чем любой русский человек: Пасха, Рождество – это праздники. Так что образ Соловков, который у меня сформировался заочно, отличается от действительности, да и  как быть иначе: при населении острова 1037 человек, церковная община не превышает 80, из них 69 – насельники монастыря (по данным 2009 года).