Поздно ночью одна в квартире:
Перечитаю любимые сказки,
Где добро всегда правит в мире,
Где без счета любви и ласки…

Там с луной говорят герои,
С речкой делятся грустью слезной,
Не бывает в сказках горя,
Только счастье зимой морозной…

Там жар-птицы летают в небе,
Ну, а волк – лучший друг человека,
Там волну рассекает лебедь,
Белый-белый, белее снега!

Там волшебник – всегда добрейший,
Ну, а принц, так на белом коне!
Песни ветер поет нежнейший
И ему, и тебе, и мне…

Когда грустно тебе в этом мире,
Окунись в любимую сказку, -
Горечь тут же надолго отхлынет,
Подарив участье и ласку…

Возил внукам "Огниво" с иллюстрациями Ерко, и привёз обратно. Кажется, настоящим искусством занимаются детские иллюстраторы, а вот "художники" - это придурки, которым общество нашло занятие, где они бы приносили наименьший вред.

В Настоящем Искусстве, то есть, детской иллюстрации, произошло крупное событие. В конце 1980-х Геннадий Спирин уехал в США, и стал там Best of the Best. Он так и живёт в Принстоне, с семьёй, не выучив ни слова по-английски. Это же счастье, не понимать, что болтают.

Ну так в конце 1980-х у нас была перестройка. И даже футбол был.

А вот настала пора Украины - и теперь и футбол там, и Number One. Владислав Ерко. То есть, король сменился.

Почему я не расстался с "Огнивом"? Присмотритесь:

(кликабельно)

Это, в основном, оборот обложки. На картинке десяток котов, собаки, лошади, пттицы и полсотни людей, но поинтересуйтесь домами. Вверху в правом углу башня с фигурной крышей, с вазой наверху. Подобных в мире 1 штука, но это не повторение, а развитие той архитектурной концепции.

Ещё бы мне не был интересен Ерко. Вот фрагмент моего рисунка:

35 шикарных картинок

Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватываясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся?

У каждого человека - не часто, не искусственно, но само собой, и только в день очень хороший, среди других, просто хороших дней наступает потребность оглянуться, даже побыть тем, каким был когда-то. Она сродни перебиранию старых писем.