Только что посмотрела Мартовские Иды. Состояние – нуль. Абсолютный. Я всегда сравнительно понимала политику. Я всегда сравнительно знала, что это такое и насколько весь этот серпентарий высасывает из человека душу и остатки совести. Я понимаю это и сейчас. Я не готова к этому. Но думая о том, что свою жизнь я хочу связать с чем-то подобным, меня пугает собственная двойственность, противоречивость. Говорят, у каждого человека есть светлая и темная сторона. Иногда мне кажется, что то не стороны, то две души внутри тебя. И то, какую ты наденешь сегодня, зависит от множества факторов. Когда становишься старше, кажется, что светлую себя все чаще оставляешь в шкафу.
Я не знаю, чем я хочу заниматься. Наверное, слова «слава», «публичность», «деньги», зачастую, значат для меня больше, чем то, что я всегда мечтала видеть в приоритете: «сострадание», «помощь», «доброта». Циничность во мне сейчас извивается ужом. Так и дергает мои пальцы набрать что-то в духе: котики и пацифизм!
Я хочу оставить после себя что-то. Что-то большое и важное. А политика, журналистика – это те вещи, которые влекут меня не из-за всего того, что я могу получить, а из-за всего того, что я могла бы дать. Моя главная проблема – это детская наивность, максимализм, желание изменить все. Однако, люди не правы, считая меня желторотой глупышкой, которая наивно надеется изменить коррумпированные, погрязшие во лжи, лицемерии, алчности, во всем этом едком дыме пустословия (что чертовски хорошо всегда давалось мне) устои мироздания. Я знаю, что так есть. Я знаю, что так будет. И одна голубоглазая особь женского пола ничего не изменит. Может, мой главный козырь в том, что никто никогда не может оценить меня по достоинству. В моей голове, увы, сложилась примерно такая картина – политика, журналистика, публичность – все это дрянь, вранье, провокации, но мне хватит сил пройти через все это и остаться такой же незатрепанной девочкой, с обостренным чувством социальной несправедливости, желанием помочь окружающим… Бред. Полнейший бред. Если мне достанет храбрости, воли и сил пройти через это дерьмо, прежней я не буду уже никогда. И вряд ли, оказавшись на самой вершине я буду мечтать о том же, о чем я мечтала тысячи километров вниз. Все политики и журналисты кажутся нам абсолютными героями, с благородием Болконского и отвагой Печорина. Они готовы менять мир, они вгрызаются в уступы этого Олимпа Власти и Влияния, вымощенного отвратительно смердящими телами тех, кто сорвался, кого растоптали и по кому прошлись, что подняться. Но как может тот, кто прошелся по костям, построить на них что-то честное, несущее свет и пользу? Как максимум, ты соорудишь еще один никчемный бордель с дешевыми шлюхами и преферансом. Такая победа – уже не победа. В чем выход? Я не знаю в чем. Я слишком мала, чтобы рассуждать о таких серьезных вещах. Мой удел – графомания и глупости. Наверное от того меня и тянет в горячие точки. Там все трещит от огня, крови, ненависти … И там, чтобы увидеть правду, нужно просто раскрыть глаза пошире. А потом делаешь вдох и понимаешь – неважно, как это выглядит и где. На дальнем ли Востоке, на ближнем ли, в Москве ли, в Пензе. Важно то, что это еще одна маска шахматной партии толстокожих мужчин в дорогих костюмах, у которых по венам вместо крови течет нефть. Никого не волнуют твои мечты. Идейных подминают под себя – они слишком чисты и наивны, чтобы менять мир. А те, у кого хватает на это ресурсов ни за что не станут этим заниматься. Зачем? Если это не принесет выгод моей заднице, тогда к черту вашу благотворительность, суперменские планы по спасению мира…
Я был христианином, до тех пор, пока моей религией не стал, как вы его называете, презренный металл.
Я был честным, до того как прожил эту жизнь в таком виде, в каком она существует сейчас. Суррогатная, мерзкая, в вечной погоне за эфемерными материальными благами. Без которых ни один человек в мире не сможет прожить.
Я был патриотом, но это было давно и не правда.
И что делать? Сдаваться? Выкинуть все свои мечты и идеалы в бушующий океан меркантильности, чтобы через двадцать лет посмотреть на себя в зеркало и сказать: «Кто ты такая? Чем ты занимаешься? Давно ли стала такой? Где все то, о чем ты мечтала, когда тебе было семнадцать?».
Жизнь обточит всех, подобно морю, обтачивающему скалу.
Сохраняя свои идеалы, ты рискуешь закончить жизнь в психушке.
Отдаваясь на растерзание волне общественной духовного обнищания, ты вступаешь в стаю шакалов и гиен.
А где же настоящий выбор? Почему мы все чаще должны прислушиваться к народной мудрости – из двух зол… Вот она, ваша свобода.
Сегодня слишком сгустила краски. Без пятнадцати полночь.
Господи, а мне ведь и семнадцати нет. Зачем в мою голову такие мысли? Из крайности в крайность и ни что ни есть хорошо.