Если б голос можно было целовать, Я прижался бы губами к твоему, Шелестящему внутри, как целый сад, Что-то шепчущий, обняв ночную тьму. Если б душу можно было целовать, К ней прильнул бы, словно к лунному лучу. Как бедны на свете те, чья цель - кровать. Моя цель - душа твоя. Её хочу. Я хочу твой голос. Он - твоя душа. По росе хочу с ним бегать босиком, И в траве, так нежно колющей греша, Кожи голоса коснуться языком. И, наверно, в мире у тебя одной Существует - хоть про всё навек забудь! - Этот голос, упоительно грудной, Тот, что втягивает в белый омут - в грудь. Е. Евтушенко

Не возвращайся, теперь уже больше не нужно.
Печаль не применяют наружно…
В том море, что нас разделило, у нас и не было шансов.
Уже затопило надёжно подходы к вокзалам,
И если ты хочешь знать, то дело теперь за малым –
Не возвращайся.

Любовь – это орган, внутренняя часть тела,
И там, где недавно ещё болело,
Теперь пустота. Вот такие дела…
Любовь – это донорский орган, и я его отдала.
Не спрашивай, как я посмела.

Ещё нахожу твоё имя в моих дневниках и тетрадях,
Но знаешь, тебя к моей жизни никак уже не приладить.
Рубцы уже не разгладить.
Мой ангел, мой свет, моё нелегальное счастье…
Не возвращайся.
© Copyright: Елена Касьян

Мудрый понимает, что агрессия другого человека — это его просьба о Любви...

..Мы просто болтали, мы выпили чаю.
Не виделись долго, но время - условно.
И очень хотелось сказать: "Я скучаю"
Но мы же "друзья", значит, держимся ровно...

...А время идет, мы все ближе и ближе...
И что еще, в сущности, женщине надо?
Тепло, кот играет игрушечной мышью.
И рядом мужчина. Мучительно рядом.

...А рядом желанные теплые губы,
Которые хочется трогать и гладить.
Зачем ты мне шепчешь: "Я даже не думал..."
Я тоже, хороший мой. Солнышко, хватит!

Какие слова, если током сквозь душу?
Зачем разговоры? Мурашки по коже!
Да, завтра я струшу...Как девочка, струшу...
А то, что не думал...Я тоже...Я тоже...
(Лилия Киракосова)

этот город, будто сошел с полотен,
звучит карманная музыка шуршащих банкнот,
новеньких пяти сотен.

на площади святой катрин
целую твой красный рот,
отражаясь в калейдоскопе витрин.

в моей руке твоя рука,
и ты, безусловно, первая,
мне не нужно твоё "наверняка" -
сегодня будет достаточно простого "наверное"
(с) Ес Соя

... Великий царь и Самодержец Всея Руси Петр Алексеевич-I в 1700 году издал указ, которым повелевал молиться тремя перстами, а не двумя, как было принято прежде. Тех же, кто с этим был не согласен и творил крестное знамение двумя перстами, сурово карали. Сторонников двоеперстия предавали казни, пытали, подвергали публично телесным наказаниям, ссылали на каторгу. А они неколебимо верили, что обретут вечное спасение, если устроят самосожжение в церкви.
Если бы это происходило в другую эпоху и в другом географическом регионе, сторонники двоеперстия обвязывали бы свое тела под сермяжными армяками тротилом и килограммами болтов и взрывали себя, смешавшись с толпой тех, кто убежден, что творение крестного знамения тремя перстами, единственно правильное и угодное Богу. Они смешались бы с толпой, даже если б в ней были дети, еще не ведающие, что такое молитва, и ради своего двоеперстия отправили бы на небо несколько сторонников троеперстия. А те, кто научился бы пилотировать самолеты, дабы доказать неоспоримую истинность двух перстов, похищали бы их и врезались бы в здания, полные людей, которые молятся вообще не использую рук, или сотворяют знак креста всей ладонью вместе с большим пальцем.
Об этом я вспоминаю, когда каждый год, 11 сентября по телевидению вновь показывают страшные кадры этой Всемирной катастрофы. Всемирной, потому что Весь Мир понял, что никто и никого ни от чего защитить не сможет. Никогда.
Я смотрю и вновь мучительно пытаюсь представить, что чувствовали эти люди, замурованные в этих двух гигантских железобетонных параллепипедах, когда трескался пол, складывались стены, обрушивался потолок. Насколько сильно они боялись? Или, может, стыдились своего страха, до самого конца веря, что вон тот малосимпатичный коллега завтра будет их высмеивать и издеваться? Они молились или, напротив, проклинали Бога? О чем думали и что или кого проклинали те, кто не верил в Бога? Быть может, тоже Бога, рационального смысла которого они не могли найти в предшествующей жизни, но в которого поверили в последние секунды перед смертью, чтоб было кого проклинать? Что вспоминали они в эти последние секунды? Свою первую или последнюю любовь? Или же, убежденные, что смерть всегда связана с какими-то анонимными, незнакомыми людьми с телеэкранов, вообще не допускали мысли, что это их последние секунды, и вопреки всему исключали возможность, что эта катастрофа унесет их жизнь, забыв, что любая катастрофа никак не связана с понятием справедливости? А если поняли, что через мгновение умрут, то смирились с этим и придала ли грядущая смерть их фрагментарной и сумбурной жизни некую цельность? И если они вообще были в состоянии думать – что думали в эти несколько последних секунд о своей жизни? Видели ли в ней хоть какой-то смысл или в это последнее мгновение осознали её полную бессмысленность? Чьё имя произносили они тогда? Ребёнка, матери, отца, жены, мужа? О чем они сожалели? О своих изменах, или о том, что ни разу не изменили? Кому хотели бы в этот последний миг признаться в любви? Чьё лицо у них стояло перед глазами в миг смерти? А может иррационально, перед абсурдом бессмысленного внезапного конца просто-напросто поверили, что смерть – всего лишь очередное событие в жизни , после которого все начинается сначала и каждый снова повторит свою судьбу?:
Или же они умирали со злобой, испытывая гнев и ярость, но не потому, что умирают, но потому, что приходится умирать так банально? Выйти рано утром из дому, оставив на холодильнике прижатый магнитом желтый листок: « Дорогая, я утром не успел пропылесосить квартиру, сделаю вечером. Я люблю тебя», - и умереть после полудня по причине чьего-то фанатизма, ни смысла, ни значения которого ты даже не представляешь, - это до того банально, что даже недостойно смерти..
Собственная смерть, если вообще о ней думаешь, воспринимается с величайшим почтением. Как нечто уникальное и исключительное. Точно так же, как уникальным и исключительным для каждого является его жизнь. Человек убежден, что его смерть станет концом света. И не поверит, что это будет конец только и исключительно его света. На следующий день снова выйдут газеты, снова опоздают поезда, снова будут пробки на улицах, а в «Булочной» на углу снова утром буду покупать булочки. Как ни в чем не бывало…

... Я люблю дождливые дни. Тогда в доме становится более уютней. Сидеть у окна и читать книгу, слушать музыку, особенно я люблю, когда идёт сильный ливень. А после дождя этот божественный запах. Запах свежести, только что скошенной травы, с чем он может сравниться? По-моему он прекрасен. И ты вдыхаешь в себя свободу...

Спасибо тебе - за то что ты есть. Спасибо за нежную сладость. Спасибо, что рядом со мною ты здесь, Приносишь душевную радость. Спасибо, что нежные шепчешь слова Спасибо за смех и улыбку Спасибо, что выслушать можешь сперва Потом указав на ошибку Спасибо за нежные руки твои, За голос журчащий и звонкий. Спасибо, что встретились наши пути, Что лёд под ногами не тонкий. Спасибо, за радость на алых губах. Пусть слёзки из глаз не прольются. Пусть беды, и горе, и подлость, и страх- С тобой никогда не сойдутся. Пусть счастье тебе улыбнётся в окно. Пусть солнышко лучиком греет. Пусть ломиться стол, и хмельное вино Прокиснуть от слез не успеет. Copyright: Николай, 2001 Свидетельство о публикации №101041000127

 

Люблю, когда проснувшись утром рано, Проглядывает лучик сквозь стекло… Люблю, когда не нужно ждать обмана, Когда от глаз родных в душе тепло… Люблю, когда без зависти и лести Мне кто-то «Поздравляю!» говорит… Люблю душою искренние песни… Наряд души важней, чем внешний вид… Люблю, когда улыбкою прохожий Невольно прогоняет всю печаль… Люблю мурашки от любви по коже И нежности волшебную вуаль… Люблю тот сладкий привкус шоколада, Что поцелуем с губ его сняла… Люблю души его касаться взглядом, Расспрашивать про планы и дела… Люблю его секреты и желанья, И смелость, и отзывчивость, и страсть… Люблю его сердечные признанья И тот вопрос «Откуда ты взялась?» И если в сердце очень много света, Его на всех, конечно, разделю… Люблю весь мир за то, что в мире этом Со мною рядом те, кого люблю… © Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

Ах, милая девочка. Юное личико. Ты им обесточена. Ты им обезличена. Куда ж ты в морозы-то? В метель непроглядную? За Каем? За чувствами? За детскими клятвами? Быть может, за верностью? – Полно, наивная. Да, был месяц май с солнцем, синью и ивами В цвету. Но сейчас уж – зима леденящая. И всё б ничего… жаль, что ты – настоящая. Всё ищешь, и веришь, и помнишь хорошее. Находишь. Зачем? Ведь себе же дороже. Ты Не видишь: нет места тебе в этом холоде? Какие тут могут быть смыслы и поводы? Он так поглощен ледяными чертогами. Он хочет весь мир за разгадку у ног своих. Ты плачешь над ним, обнимаешь доверчиво. Ах, юная девочка. С опытом женщины. Топить его льдинки слезами? Да полноте! Он будет сидеть в ледяной этой комнате Всегда, наслаждаясь игрою и буквами… А ты… будешь греть снова теплыми губками Монетки. Привычно к окну их прикладывать Зимой – и в отверстие Кая выглядывать Украдкой. Играя для всех безразличие… Ах, милая девочка. Юное личико. © Copyright: Аномаль, 2013

 

Она любила бессонные ночи. /поспать можно будет в глубокой старости/ Она хотела безумств и радости… Черкала бумагу неровным почерком… Болтала с Луной о своем, о девичьем, Ласкала звезды на небе бархатном… В реальной жизни слыла реформатором, Ежеминутно меняя обличья… В глазах отражая бескрайнее море, Рассвет взасос целовала шелковый Имела всё: полушубок норковый, Авто, бриллианты, не знала горя… И думали ВСЕ… Будто можно ВСЁ Ей – умной, красивой, жестокой и гордой… …………………А жизнь по асфальту возила мордой Её… дожидаясь когда упадёт, сломается, руки опустит, сляжет, заплачет, завоет, сбежит, уйдет, закроет душу на переучет, став элементом чьего-то пейзажа… Пусть ждет… НЕ ДОЖДЕТСЯ! Гиблое дело! Её распять… навряд ли получится! …………………Она и плакать-то не умела Не то что - страдать и мучиться… Она… летала , смеялась, пела… И знала, что все у нее получится! /а боль – это дело случая/ p.s. Все, что не убивает, делает нас сильнее © © Copyright: Своя Кошка, 2009

Душой своей мою целуешь душу…
Соприкасаешься, едва заметив свет…
Шепчу под нос «покой твой не нарушу»…
Душа строптива – поцелуй в ответ…

Спешу к тебе, боясь, что ты – мираж…
И нет вчера, а завтра – блажь Господня…
Ты мне «до завтра» нежно – входишь в раж…
Смеюсь в ответ «у нас всегда «сегодня»»…

Сомнений полон, позабыв про сон…
Боишься верить, что с тобой навечно…
Лишь стук сердец - счастливый унисон -
Не слышит разума, звучит беспечно…

Кляня себя за возраст, видишь мрак…
Бросаешься с обрыва в преисподнюю…
С мечтой прощаешься «старик, дурак»…
В слезах шепчу «у нас всегда «сегодня»»…

Услышь, родной! Мне без тебя – никак!
Смотри, как души слились в ритме «танго»…
Сердца кричат – им Небо вторит в такт…
«Храните ваше вечное «сегодня»»…


© Copyright: Ирен-Мари Шиммер, 2015
Свидетельство о публикации №115110707373

… Этих женщин снимаешь с кожей – с отпечатками пальцев…. губ….
не сумеешь – себе дороже,
станешь старше, она – моложе…
Этих женщин казнят….. итожат, обнуляют в себе и жгут….
Их вбирает огромный космос – уязвлённый, ревнивый бог…
Сам отныне им треплет косы,
позволяя светло и босо
уходить к облакам и звёздам
в лабиринты ночных дорог…
Этих женщин не станет меньше, если станет – то на одну…
Мир не даст ощутимых трещин,
/кроме той, что в душе, конечно/
ход вещей неизменен:
вещи объявляют тебе войну…
Телефоны, холсты, газеты немотой обжигают слух,
На молчанье снимая вето,
словно кожицу с тонких веток -
обнажают в тебе поэта,
небесам выпуская дух.
Нереальным, волшебным снегом, что ложится в строку, как дым,
Пишет пО небу тонким мелом -
стих становится белым-белым,
чтоб отныне ты просто пел им –
Этим Женщинам
роковым…

(Аманда Морис)

… Ведь мы все уйдем когда-нибудь отсюда… У каждого из нас появится семья, дети… И у тебя появится жена... Родится маленький карапуз… И ты будешь счастлив... я знаю…
… А помнишь, как ты мне говорил, что любишь только меня?... Что мы вместе навсегда, только я и ты рядом… помнишь?...
… И я помню…
… Пройдет время, и ты найдёшь свой дневник… Откроешь страницу, заложенную бумажкой и увидишь свой логин и пароль… Зайдешь уже на опустевшую давным - давно страницу… Твой он-лайн впервые загорится за последние несколько лет… Откроешь наш «тет-а-тет» и историю сообщений… Прочитаешь все,… каждое наше сообщение, и что то екнет внутри…
… Ты вспомнишь все, что с нами было...
… Мы скандалили…
… Я истеричка, а ты – дурак...
… А помнишь нам все говорили что мы стоим друг друга?...
… Песни, напоминающие о нас...
… Это все было...
… Вспомнишь, и попытаешься улыбнуться... Закроешь лицо руками и вздохнешь...
… Аватар с нашими именами... Мой статус: "… теперь без тебя... новая жизнь... другая" -обновлено несколько сотен дней назад… А я ушла...
… Теплые сообщения, заметки, рисунки… они согреют тебя...
… Тише…
… Слезятся глаза… последний раз он-лайн...
… Ты нажимаешь "удалить страницу", закрываешь окно, и выключаешь ноутбук…
… Ты вырос…
… Ты подойдешь к своей любимой жене, обнимешь ее крепко,… а в мыслях,… я и ты… были мы… было хорошо…
… А на другом конце земли я… Смотрю на проходящих мимо людей,… и тоже думаю иногда о тебе…
… Выросли… Стали… умнее… Больше никто из нас не вернется в ту нашу жизнь он-лайн...
… Наверное мы больше никогда не встретимся...

… Но так же по ночам, глядя на звезды, мы помним о нас... мы были счастливы.
(... "Любовь - фантазии от одиночества ..." )

Давай помолчим. Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
И все позабылось, что помнить не хочется:
Обиды твои. И мое одиночество.

Давай помолчим.
Мы так долго не виделись.

Душа моя — как холостяцкая комната.
Ни взглядов твоих в ней, ни детского гомона.
Завалена книгами площадь жилищная,
Как сердце — словами... Теперь уже лишними.

Ах, эти слова, будто листья опавшие.
И слезы — на целую жизнь опоздавшие.
Не плачь. У нас встреча с тобой, а не проводы.
Мы снова сегодня наивны и молоды.

Давай помолчим. Мы так долго не виделись.
Какие прекрасные сумерки выдались!
(Андрей Дементьев)

***

Прощаемся...
Прощаемся. Коснись моей щеки
в последний раз. На улице так пусто.
Остались в прошлом нежность и тепло.
Чуть грустно.

Прощаемся. Уставшие глаза
я отвожу. И все слова излишни.
Всевышний не нажмёт на тормоза.
Так вышло.

Прощаемся. Мир снова упрощен
до схемы «книга-ноут-вечер-тёплый плед».
И вроде даже я жива еще.
Но нет.

Прощаемся…

(Ирина Василенко)

... Если ее волосы лягут по другому? Если она больше не обратит к тебя взгляд, по-кошачьи, ускользая. Что изменится? Мысль ввинчивается в натянутые нервы, дробится и стонет где-то в горле, пока она скользит сверху.

Что если, она выгнется навстречу и взлетит с кем-то другим. Что изменится? Если ваша связь полыхнёт красным, захлебываясь в дыму, и исчезнет с радаров. Что, если она задумается перед прыжком и выберет не тебя.

Что изменится? Два слова, пульсирующие во полумраке салона, пока она идет вдоль тротуара, не замечая скользящего следом автомобиля.

Что изменится? Если её сладкий выдох поймает другой. Если она сменит тон помады, неуловимо меняя все вокруг. Что если, в этой распасовке ты не возьмёшь Джек-пот? И другой скользяще смажет красное с её приоткрытых губ?

Что изменится? Что если она шепнёт в телефон, что занята, улыбаясь сквозь серебро витрины другому?
Если ты сведёшь себя с ума раньше, чем это произойдёт?

Что изменится?
***
Мы так часто копошимся в суетливых страстях: как посмотрел, что сказал, когда позвонил. Мелочный эгоизм, инфантильность и детские обиды правят балом. И так редко испытываем настоящую любовь. Не то приторное чувство, которое приходит на ум при произношении этой фразы, а то ощущение, когда ты прижимаешься к его спине ночью, и думаешь: "Главное, он рядом", "С ним не страшно", "Только не болей", "Просто будь счастлив". И как будто золотой портал в груди открывается и понимаешь: буду рядом, спрячу свои обидки и неуместные "хочу" и буду просто любить. Вот это чувство. Тихое, мирное и родное. И самое сильное.

("...Любовь-фантазии от одиночества...")

Когда мне плохо - думаю о Вас,
Когда блаженно - это тоже Вы,
Как музыка слетающей листвы,
Как поезд из тумана - в верный час.

Пусть длится этот сон всю жизнь,
Но есть одна примета сна - пройдет,
Вы навсегда извечный оборот
На Вас, и страсти не избыть.

Я перестала Ваших писем ждать,
Но каждый день и каждый жизни миг
Вы - цель моя, трепещущий родник.
Так было, есть и вечно будет так.
(Марина Цветаева)

Я не искал похожих на тебя,
я просто потерялся в этом мире.
Вот только мне повсюду говорят —
"Почаще выбирайся из квартиры,

ищи в прохожих верность и тепло,
ищи мечты и улыбайся шире.
Своё — найдёшь (завистникам назло),
у счастья ведь глаза большие!"

Но я себя наверх не тороплю.
Людей полно, из них две трети — мифы,
на лицах их написано "люблю",
но за душой коралловые рифы.

И холодно, и некого встречать.
Везде зима — внутри, снаружи.
Так хочется всё заново начать
и не терять того, кто нужен.
___
Пускай глаза прохожих не горят.
Иду по улицам намеренно вслепую,
я не ищу похожих на тебя,
ведь я уверен — их не существует...
(Костя К.)

K тому, что в нашей стране исчезают отдельные люди, мы уже привыкли. Но у нас внезапно исчезло целое поколение. Пропадают женщины. Пропадают женщины после пятидесяти. А мы делаем вид, что ничего не происходит.

Они исчезли с экранов, они не ходят в кино, они не появляются в театрах. Они не ездят за границу. Они не плавают в море. Где они?
Их держат в больницах, в продовольственных лавках, на базарах и в квартирах. Они беззащитны. Они не выходят из дому. Они исчезли. Они не нужны. Как инвалиды. Целое поколение ушло из жизни, и никто не спрашивает, где оно.

Мы кричим: "Дети - наше будущее"! Нет. Не дети. Они - наше будущее. Смотрите, вот что с нами произойдёт.

Всю карьеру, всю рекламу мы строим на юных женских телах, и на этом мы потеряли миллионы светлых седых голов. Почему?! Как девицам не страшно? Это же их будущее прячется от глаз прохожих. Много выпало на долю этих женщин: дикие очереди, безграмотные аборты, тесные сапоги, прожженные рукавицы.

И сейчас их снова затолкали глянцевые попки, фарфоровые ляжки, цветные стеклянные глаза. Юное тело громким шепотом: "Неужели я этого недостойна?" Ты - то достойна. Мы этого недостойны. Мы достойны лучшего. Мир мечты заполнили одноразовые женщины, которых меняют, как шприцы. Поддутые груди, накачанные губы, фабричные глаза. Всё это тривиально-виртуальное половое возбуждение, от которого рождается только визит к врачу. Вы представляете стихи об этой любви? Об этих женщинах?

Мы изгнали тех, кто дает стиль, моду, вкус к красоте, изящной словесности, кто делает политиков, кто сохраняет жизнь мужей. На них кричат в больницах: "Вы кто, врач?"- "Я не врач",- говорит она тихо. "Но я борюсь за жизнь своего мужа, больше некому в этой стране". Они, эти женщины, сохраняют для нас наших гениев. Потеряем их - уйдут и их мужья, люди конкретного результата. Останутся трескучие и бессмысленные политики и несколько олигархов, личная жизнь которых никого не интересует. Они её вручают в совершенно чужие руки. Вопрос только в том, станет ли иностранная медсестра за большие деньги временно любящей женой.

В тридцать лет останутся только ноги, в сорок - глаза, в сорок пять уплывёт талия, в пятьдесят всплывут отдельные авторши женских детективов, в пятьдесят пять - борцы за присутствие женщин в политике, а в шестьдесят исчезнут все.

Хотя именно эти исчезнувшие женщины создают королей и полководцев. Они второй ряд в политике. А второй ряд в политике - главный. Они оценивают юмор, живопись, архитектуру и все сокровища мира, а значит, и оплачивают их через своих мужей.

Я увидел их на одном благотворительном концерте. Я увидел племя, исчезнувшее в России, племя пожилых дам, стройных, красивых, в легких шубках и тонких туфлях и их мужчин, чуть постарше. Это была толпа 60, 65, 70, 80, 85-летних. Они хохотали и аплодировали, они танцевали и играли в карты. Они заполняли огромный зал с раздвижной крышей. Это были не олигархи, не министры, не короли. Это были женщины, лица которых составляют герб Франции.

Определить талант очень просто - вы смотрите, какая женщина возле него. Возле Пушкина, возле Высоцкого, возле Есенина. Потом вспомните, какая женщина была возле Брежнева, возле Хрущева, возле Сталина. Не было их у них! Всё было у них, а этих людей у них не было! Вот я и говорю: ты сам такой, какая женщина возле тебя!

P. S. Из жён надо выбирать весёлых. Из весёлых - умных. Из умных – нежных. Из нежных - верных. И терпеливых. И терпеливых!
М. Жванецкий "Исчезновение"

...Мы устали. Мы в вечном поиске. Мы в постоянной борьбе за власть и внимание. Мы спешим, мы не задумываемся, мы упускаем что-то важное, мы оставляем самое главное « на потом». Злимся из-за мелочей. Устаем до одури. Нам перестали сниться сны. Мы больше не смеемся по утрам. Не шепчемся ночью. Смотрим друг на друга, а видим лишь себя.

Бабочки в животе сдохли. Мурашки по коже больше не бегают. Легкий запах дешевых ландышей сменился терпкостью дорогого сандала. А в вазе больше нет стыдливых тюльпанов, а только бездушные розы, глянцевые, без аромата, выращенные в теплице. И, у меня на пальце не дешевое серебряное колечко с двумя сердечками, а золотой увесистый перстень с бриллиантом, врезающийся в мою кожу. В душе мусорный бак с остатками разочарований, недоговоренностей, подозрений, скандалов.


Но…Мы…Есть еще это «мы»…И, иногда, я оставляю теплый ужин на столе, прикрывая его полотенцем, для тебя. Иногда, ты помогаешь мне застегнуть сапог, и твои уставшие пальцы пробегают от колена и до бедра вопросительно-нежно. Иногда, я благодарно касаюсь лбом твоего плеча. Иногда мы просыпаемся обнявшись. Иногда…

Пару лишних десятков килограмм, пару лишних десятков лет, пару лишних десятков обид, пару лишних десятков бед…. Если бы вернуть время назад, если бы перевести стрелки старых дедовых часов, и оказаться в прошлом…я бы все равно была твоей.
(Наталия Воропай)