Памятники древности свидетельствует о том, что египетская цивилизация никогда не была «молодой», ибо со времени первых династий фараонов (3200 г. до н.э.), т.е. с момента своего возникновения, она уже была сложившейся цивилизацией высокой культуры и зрелости, воспринявшей чьи-то знания «в готовом виде» и зафиксировавшей их как конечные выводы в виде наставлений. Первые египетские жрецы уже знали достаточно точно окружность и радиус Земли, умели вычислять размеры своей страны с точностью до одного локтя и определять координаты главнейших городов мира. Понятно, что для этого нужно было располагать инструментами, позволяющими рассчитывать точную широту и долготу, уметь вычертить карты с густой координатной сеткой и т.д. Отсюда следует, что в глубокой древности, задолго до строительства пирамид, существовал народ, располагавший этими знаниями и передавший египтянам свой богатейший опыт.

Значительные познания в точных науках не только египтян, но и шумеров, персов, индусов и китайцев могли быть получены лишь в результате накопления опыта исследований в течение многих веков. В частности, отдельные небесные явления (затмения, появление комет, метеоритный дождь и др.), которые умели предсказывать шумерские жрецы, могли быть вычислены лишь в том случае, если регулярные и точные наблюдения за Луной, Солнцем, планетами и звёздами велись на протяжении, по крайней мере десяти тысяч лет, из чего также следует, что все эти цивилизации опирались на знания и опыт иной, более древней культуры.

Доктор исторических наук В.Е. Ларичев в статье «Находки в Сибири» пишет, что в 1982 году на севере Хакасии, в долине Белого Июса, были открыты святилища бронзового века (середина III-II тысячелетия до н.э.), представляющие из себя каменную обсерваторию типа известной обсерватории Стоунхендж, также датируемой бронзовым веком. В итоге исследований обсерватории Белого Июса был сделан вывод: «...люди бронзового века Сибири обладали прекрасно разработанным лунно-солнечным календарём и умели с исключительной точностью фиксировать время в течение суток, недель, месяцев и лет…» (Ларичев В.Е. «Остров пурпурной ящерицы». М., 1984).

Наиболее древний календарь найден археологами в Сибири при раскопках Ачинского поселения древнекаменного века. Ему около 18 тысяч лет. Он представляет из себя миниатюрный жезл, вырезанный из бивня мамонта. На его поверхности мастер эпохи палеолита с ювелирной точностью и тонким изяществом нанёс спиральный узор, составленный из 1065 различных по очертаниям лунок, змеевидные полосы которого прерываются ниже средней части выпуклым пояском кольца, обычным атрибутом священных жезлов мудрецов Древнего Востока. Кропотливые исследования с помощью микроскопа выявили, что лунки продавлены разнофигурными каменными штампами; обнаружилось и то, что спирали рассекаются на извивающиеся зигзагами строчки, которые состоят из определённого количества точечных вдавлений, числовые сочетания сумм которых в каждой из лент составляют ряды, полные глубокого смысла.

Первое, на что обращает внимание В.Е. Ларичев, это кратность трём количества лунок в отдельных лентах спиралей. Такой закономерности не подчинены лишь ленты 173 и 187. Но у основания они совмещены, то есть общая сумма их лунок (360) всё же подчинена той же закономерности.

Вторая особенность – количество лунок спиралей, если так можно выразиться, календарно по характеру. Например: лента 45-я отражает продолжительность полутора лунных месяцев и восьмую часть солнечного года… Здесь просматривается не только математическая ритмика, но и календарная. Например, все строчки, начиная с той, в которой размещено 43 лунки, и кончая той, где их 70, являются числами, составляющими блоки лунного календаря от полутора до двух и одной трети лунного месяца. Спирали с развилкой (слева) и простые спирали с указанием количества лунок в строчках каждой из их лент…

Наложение современного астрономического календаря на строчки лент спиралей выявляет, что при соблюдении вышеназванных условий трёхлетний лунный календарь древнего человека Сибири начинался с трёх дней полной Луны ленты 45 в июне и через 1062 суток завершался в мае тремя днями полной Луны, которые приходились на ленту 3.

Любой лунный календарь сам по себе не может долго использоваться, поскольку отставание его от солнечного вскоре окажется настолько губительным, что начнется непоправимая путаница с сезонами, и стабильность систем счёта времени разрушится до основания. Целесообразности и остроумию древнейшего календаря ведунов Сибири, дающим выход из этого положения, трудно не отдать должное! А выход предлагается такой: после трёх лунных лет к календарю следует добавить один дополнительный лунный месяц, но сделать это надо так, чтобы полная Луна вновь пришлась на первую лунку.

Жезл может быть понят, как модель Вселенной, наглядно поясняющая причину солнечного (2) и лунного (3) затмений...

Общий вывод исследования Ачинского жезла говорит о том, что наши предки, проживавшие в Сибири 18 тысяч лет назад, т.е. задолго до образования шумерской, египетской, персидской, индусской и китайской цивилизаций, имели совершеннейший лунно-солнечный календарь.

Обладали российские ведуны и уникальным инструментарием для астрономических наблюдений. Так, например, найдены руины каменных комплексов солнечно-звёздных обсерваторий и на Куликовом поле, и под Епифанью, и под Остряковом. На берегу бывшего ручья Курцы на Куликовом поле был обнаружен стоячий камень из белого песчаника в форме черепа гигантской лошади, имеющий сквозное конусообразное отверстие, в которое можно было наблюдать за восходяще-заходящим Солнцем, Луной, звёздами или неподвижным участком звёздного неба.

Уменьшенная модель этого сорокатонного каменного телескопа, изготовленная из пластилина, легко поворачивается вокруг вертикальной, и ещё легче – вокруг горизонтальной осей от малейшего нажима концом спички. В результате дальнейшего изучения обсерватории Куликова поля стало очевидным, что перед нею тускнеет слава широко известного Стоунхенджа с его вкопанными в землю гигантскими триглитами (Триглит – три каменные плиты, составленные вертикально в «П»-образную форму).

В той же лощине Курцы обнаружены и другие каменные инструменты по слежению за восходом Солнца в дни солнцестояний и равноденствий. Были найдены не только солнечные часы с указателем типа вертикального стержня, вставленного в скважину на камне рядом с углублением для водяного уровня, но и наклонные, или «полярные», часы с указателем тени – стержнем, направленным на полюс мира, а также шаблон, по которому изготавливались треугольные плиты, представляющие собой круговую плиту с концентрическим кольцевым вырубом в её геометрическом центре.

Этот шаблон использовался и как солнечные часы, и как указатель пределов угла между точками восходов Солнца в дни зимних и летних солнцестояний. Длина выруба оказалась равной одной шестой части окружности, а его диаметр – в шесть раз меньше диаметра плиты, что даёт приближение к удвоенному числу «Пи». И подобными знаниями россияне обладали в эпоху, отодвинутую от нас на несколько тысячелетий!

Дальнейшие исследования этого шаблона выявили, что верёвка, толщиной в полпальца, трижды закольцованная в вырубе плиты и затем предложенная как новый радиус, выполняла роль пантографa (Пантограф – приспособление в виде раздвижного шарнирного параллелограмма для перечерчивания (копирования) чертежей, планов в измененном (обычно более мелком) масштабе) по расчерчиванию треугольных плит.

Три таких плиты (с углом в 120 градусов при вершине и 30 градусов при основании), составленные между собой основаниями, образуют шестиугольник, являющийся «громовым знаком» со вписанным в него равносторонним треугольником. Этот шестиугольник являлся определителем направлений на солнцевосходы и солнцезаходы в особенные дни. Появление громового знака относится к IX тысячелетию до н.э. Что же касается шаблонной плиты лощины Курцы, то она насчитывала три хордовых среза. Один из срезов, отшлифованный и отмеченный треугольными зарубками, давал сторону уже не шести, а восьмиугольника, являющегося «знаком Солнца», ещё более раннего, чем «громовый» шестиугольник.

Первый серьёзный исследователь места Куликовской битвы – тульский писатель И. Афремов, побывавший на вершине Красного холма ещё до начала строительных работ по воздвижению памятной колонны в честь Куликовского сражения, видел, а затем в книге «Куликово поле» отметил, что «...по самому темю вершины Красного холма проходят семь земляных владельческих меж как радиусы круга в разные стороны…»

Как показали современные исследования, все каменные инструментарии, обнаруженные на Куликовом поле, разместились на основных или половинных лучах этого семиугольника. Примечательно, что луч, идущий от вершины Красного холма до устья Непрядвы (где в овраге Рыбий были обнаружены три каменных инструментария, в том числе и треугольная плита, оказавшаяся при проверке указателем тени «вечных» каменных солнечных часов), равен семи верстам. Если взять это расстояние за единичный радиус, то получаются последовательно круги Земли, Венеры, Марса и Меркурия. При этом все значительные объекты Куликова поля укладываются «на круги своя»: Ясная Поляна и станция «Лев Толстой» ложатся на круг Сатурна, круг Юпитера захватывает город Тулу, а круг Солнца – почти всю центральную часть Восточной Европы.

Из всего вышеизложенного явно прослеживается мистическое значение каменного комплекса солнечно-звёздной обсерватории Куликова поля, созданного российскими ведунами более десяти тысяч лет назад.

У славян – «солнцепоклонников», почитающих Солнце не как Всевышнего Бога, а как животворный источник нашего планетарного космоса, все предметы культа и быта имели «солнечное» происхождение и так же украшались избы.

Известно, что на Руси избы издревле строились с покатой крышей, в отличие от западноевропейских домов. Торец крыши славянской избы, представляющий собой равнобедренный треугольник с углом в 120 градусов при вершине, имел небольшое круглое оконце, служившее для прохождения солнечного луча. В дни зимнего солнцестояния появление круглого солнечного пятнышка на противоположной стене говорило владельцу дома о том, что «солнце пошло на лето, зима – на мороз». Сами же кровли изб были украшены шести- и восьмиугольниками, будучи изначально ни чем иным, как солнечными меридианальными календарями, с помощью которых славяне организовывали свой быт в гармоничном соответствии с Божественным бытием Космоса.

Русско-украинский современный писатель А.С. Иванченко в неопубликованной главе из романа-исследования «Путями великого россиянина» (домашний архив) пишет: «Как подтвердили недавние археологические раскопки, произведённые в Горчаковском лесу у села Медвин – такого же большого на Богуславщине, как Мисайловка – в середине I тысячелетия до н.э. именно там находилась, очевидно, легендарная административная столица россичей Голунь. Кроме остатков различных строений, могильников и т.д., богуславские археологи-энтузиасты обнаружили во время раскопок два некогда врытых в землю прямоугольных столба...», на которых были выбиты письмена и карта звёздного неба, совмещающая лунный и солнечный календари с той частью зодиакального, которая приходится на страдную пору с мая по август, т.е. изображён календарь крестьянина, где показаны приметы времён года и периоды сезонных работ в поле.

Далее Иванченко пишет, что этот календарь «был вытесан никак не позднее середины II тысячелетия до н.э., так как уцелевшие на нём части письма (выполненного праславянскими буквами) выбиты спиральной строкой и ещё не разделены на слова. Писать прямой строкой слева направо и разделять письмена на отдельные слова наши пращуры начали в XV-XIV веках до н.э... Надпись гласит: «будиа голуниа серциа серцисимиа насимиа» – «Будет Голунь (Голунь – календарь-ежемесячник. Ибо «го» – лунорогая корова; «луниа» – лунные; отсюда – «рога луны», т.е. месяц) сердцем сердца нашего».

Индийские волхвы рассказали известному французскому астроному Ж.Н. Делилю (1688-1768) о находящейся на севере прародине арьев, стране благородных – Арьяварте, откуда арийская культура – мать 15 народов, разошедшихся по всей индоевропейской территории – распространилась по всему северному полушарию, охватив его своим светлым культом. Указали они ему и координаты древнейшего арийского города – храма-обсерватории.

Для того чтобы найти этот город, Делиль в 1725 году переезжает жить в Россию, и, будучи академиком, становится первым директором астрономической обсерватории. Он потратил более двух десятков лет на поиски протогорода (Протогород – первогород. «Прото» (греч.) – первоначальный, первичный, предшествующий), находился совсем рядом с ним, но так его и не нашёл. В 1747 году Делиль был вынужден покинуть Россию, став лишь иностранным членом Петербургской Академии наук (скорее всего, этот «академик» искал Асгард Ирийский. – Д.Б..).

Подобными поисками занимался не только Делиль, но и Пётр I, и Екатерина II, а казаки ещё в прошлом веке знали сокровенную тайну протогорода, но не выдавали её. Наконец, в 1987 году в месте, указанном Делилем, которое находится на Южном Урале, где пролегают Рифейские горы, протогород был найден.

Своё название город получил, благодаря своему расположению вблизи горного хребта, называемого Аркаим. В прошлом веке на старых казачьих картах вся долина, в которой расположен город, называлась Аркаимом, что в переводе означает «двойник неба» («ар» – небо; «ка» – суффикс принадлежности или уменьшительный, т. е. «маленькое небо»; а «им» – имеющий, соответствующий). И действительно, Аркаим по своей форме является точным воспроизведением Зодиака: он напоминает огромный гороскоп, построенный на Земле…

Специалисты, изучившие планировку протогорода, утверждают, что его геометрия совершенна. Сохранность руин позволяет измерить с точностью до сантиметра и минуты дуги большинство деталей. Ключ к расшифровке и пониманию этих деталей, к тайне и замыслу строителей Аркаима дал Стоунхендж. Стоунхендж расположен на 51 градусе 11 минутах с.ш., Аркаим – на 52 градусе 39 минутах с.ш. Оба сооружения – геометрические круги, а радиус кольца лунок Стоунхенджа до сантиметра равен радиусу внутреннего кольца Аркаима. Точно совпадают и главные оси, и ряд более мелких деталей. Обсерваторным инструментарием Аркаима служат стена внутреннего круга и его горизонт, где до сих пор сохранилось не менее тридцати восьми геодезических и астрономических объектов…

Возможности же горизонта Аркаима уникальны: на нём есть объекты с удалением от 1,5 до 35 километров. В этой связи конструкция Аркаима столь ясна, что позволяет построить теорию обсерваторий такого типа и расшифровать, наконец, многие загадки Стоунхенджа.

Вокруг Аркаима были обнаружены другие древние города – всего 21 город (Синташта, Исиней, Родники, Аландское и др.), что даёт возможность говорить о «Стране городов», которая располагалась на территории между реками Урал и Тобол в их верхних течениях. Аналогом этой страны является мегалитическая культура Британии и Атлантического побережья Европы, а также уже упомянутый Стоунхендж, датируемый началом III тысячелетия до н.э. – более древний, нежели египетские пирамиды.

Из всего сказанного становится ясно, что ни о каком влиянии восточного Средиземноморья на культуру севера Евразии уже не может быть и речи, ибо при всей её древности она появилась значительно позже культуры северных ариев.

Другие, не менее важные в прошлом объекты также расположены по 51-53 градусам с.ш. Например, известный в археологических кругах курган Аржан лежит ровно на 52 градусе с.ш. (Алтай, верховья реки Енисей). Его возраст определяют VIII веком до н.э., сооружён он по тем же правилам, что и Аркаим, и Стоунхендж. На Украине на 52 градусе с.ш. расположен Киев, а немного южнее этой линии находится неолитическое поселение Майданское-1, принадлежащее к трипольской культуре IV тысячелетия до н.э. Это поселение в сто раз больше Аркаима, рассчитанного на две с половиной тысячи жителей; в нём есть канализация, самые большие по площади дома центрально-евразийского типа, вмещающие до 50 человек и имеющие в длину до 20 метров; оно имеет единую стройную планировку укреплений, домов, улиц и площадей.

Города, построенные по типу Аркаима, сейчас стали открывать в Прибалтике, в Печорах, в Сибири, в Крыму, на Кавказе.

В последние годы в Южном Предуралье были обнаружены поселения рубежа VII-VI тысячелетия до н.э. – Мулино II, Давлеканово II, где было найдено большое количество костей животных. Анализ показал, что около 30% этих животных были домашними: козы, овцы, лошади, коровы. Такие же останки уже найдены более чем в двадцати древних поселениях.

Ещё в 1956 году военными была произведена аэрофотосъемка Аркаима, и он, как и многие подобные объекты, был нанесён на карты. Тогда на фотоснимках были видны три кольца Аркаима. Теперь же на снимках, сделанных в 80-х годах, видны только два, ибо в благородный план освоения целины тёмные силы, не желающие разглашения Российского наследия, включили задачу – сравнять протогород с землёй. Не удалось. Тогда, чтобы Аркаим всё же не имел заслуженного мирового триумфа, они зажали его в кольцо информационной блокады и решили затопить (По проекту Минводхоза СССР о создании Караганского водохранилища Аркаим подлежал затоплению в 1988 году). Поэтому раскопки Аркаима, в связи с постоянной угрозой затопления, велись торопливо и небрежно, что ещё хуже самого затопления.

Все эти преступные действия по уничтожению одного из древнейших городов, найденных археологами, а также информационная блокада Аркаима, Ачинского жезла, обсерватории Куликова поля и всех других памятников, свидетельствующих об истинном источнике знаний всех цивилизаций современного мира, являются актами вандализма, перед которым меркнут сожжение библиотеки в Александрии, иконоборчество в Византии и воинствующий атеизм в России, вместе взятые.

 В романе-исследовании «Путями великого россиянина» (Журнал «Славяне», вып. 2, 1991) А.С. Иванченко помещает чертёж строения Земли, взятый им из книги «Лад Сварожья», написанной славянской руницей около трёх тысяч лет назад (рис.1), и сравнивает его с современным чертежом Земли, выполненым американскими учёными с помощью широкомасштабных съёмок и зондирования чуткими приборами из космоса (рис.2): разница между ними оказалась незначительной! Но если современные учёные лишь сейчас узнали истинную форму Земли (она имеет ярко выраженную форму яйца), то российские ведуны не только прекрасно знали, но и подробно объясняли, почему Земля имеет именно такое строение.

С глубочайшими астрологическими знаниями было неразрывно связано всё мировоззрение древних россиян. Ярким примером тому может служить поэма Славомысла «Песнь о побиении иудейской Хазарии Светославом Хоробре», написанная примерно в тот же период, что и «Слово о полку Игореве», но впервые опубликованная лишь в 1847 году в Варшаве. В ней есть следующие строки:

Упрёк троянцам в утрате мужества – пустое:

доблесть человека с лучом Эмита (Урана – прим. авт.)

в тригоне с Парсом (Марсом)

не ровняй (Парс – барс, гепард).

Вересница (Венера) с Гаруном (Меркурием) там блудила,

сына же Студенца (Сатурна) родила

Парсу (Марсу) в утешение.

В ночи я вижу полымя,

пожаром Русь обагрена...

Российские ведуны считали, что Перун (Юпитер) – планета, покровительствующая Земле. При благоприятном влиянии Перуна отмечались большие урожаи, быстрый рост привеса скота, хорошее развитие плодовых саженцев и т.д. Они называли Перуна громовержцем. К изумлению современных учёных было обнаружено, что это именно так. Американские космические аппараты (Вояджер-1) и (Вояджер-2), прошедшие в 1979 и в 1981 году вблизи Юпитера и Сатурна, обнаружили, что между Юпитером и его ближайшим спутником Ио периодически происходит электрический разряд. Сила одной такой молнии во много раз превышает мощность всех современных электростанций. Астрофизики установили, что эти разряды производят электромагнитные излучения, благоприятно влияющие на атмосферу Земли.

Сатурн российские ведуны считали опасной для Земли планетой – Студенцем, который студит, т.е. морозит, морит всё живое, что также нашло подтверждение в наши дни. Оказалось, что Сатурн и его кольца играют роль гигантского космического синхрофазотрона, который разгоняет ионы газов до скоростей, близких к космическим, и бомбардирует ими окружающее пространство. Эти ионы достигают не только Земли, но и самых отдалённых планет. А когда это воздействие усиливается, на Земле происходят разные катаклизмы: общее ухудшение здоровья людей, мор, душевные расстройства, войны, революции и т.д.

Ещё одним материальным (археологическим) подтверждением единства культуры ариев Урала, Европы, Средиземноморья, Кавказа, Ближнего и Среднего Востока, Двуречья, Египта, Индии и т.д. являются микролиты (Микролит (греч.) – микрокамень).

Геометрические микролиты – это очень маленькие, не более одного сантиметра в ширину, тонкие и очень острые пластинки из кремния, имевшие геометрическую форму трапеции, треугольника, ромба и т.д. Лезвия микролитов в 100 и более раз острее самых совершенных современных стальных скальпелей. Они режут дерево, кость и даже стекло и по твёрдости уступают лишь алмазу и корунду (Ранов В.А., Матюшин Г.Н. «Эти загадочные микролиты». Журнал «Знание – сила», № 11, 1991).

Долгое время учёные не знали их назначения, но недавно были найдены деревянные и костяные серпы с лезвиями из микролитов. Оказалось, что это – самые древние в мире стандартизированные вкладышевые лезвия. На стоянке Янгелька на Южном Урале при раскопках нашли древний жатвенный нож: хотя его оправа истлела за десять тысяч лет, микролиты лежали, сохраняя изогнутую форму серпа. Их геометрическое строение было рассчитано так, чтобы при резании один пологий край лезвия прижимал такой же край другого, и они крепко держались в оправе, а если во время работы они выскакивали или ломались, то наготове были другие, точно такие же. Образец выдерживался неукоснительно: один край их был всегда скошен на 25-35°, другой – на 45-55°. Точность углов поразительна, и где бы ни встречался микролит – на Урале, в Иране, в Ираке или на Лазурном берегу Франции – они одинаковы.

Дошедшие до нас изображения египетских жнецов свидетельствуют о том, что 4300 лет назад они пользовались арийскими серпами с микролитами: стандартные вкладыши позволяли быстро собрать урожай.

Микролиты применялись ариями не только для сельскохозяйственных инструментов, но использовались также для охотничьего и боевого оружия. Высокие трапеции служили наконечниками стрел, сегментами оснащались гарпуны, треугольниками – дротики и т.п. Микролиты вставлялись в специальный паз на костяной или деревянной оправе и закреплялись смолой, битумом или иным способом. Микролиты, найденные на Урале, можно вставить в нож, изготовленный на Ближнем Востоке, при этом зазор между ними будет почти не виден. Таким ножом можно работать долго: он лёгкий, удобный, но главное – в запасе всегда есть кремниевые вкладыши, которыми в любой момент можно заменить выпавшие или сломавшиеся.

Подведём первые итоги сказанному: наши предки, проживавшие на земле России, уже 18 тысяч лет назад имели совершенный лунно-солнечный календарь, солнечно-звёздные обсерватории удивительной точности с поразительным каменным инструментарием; у них были древние города-храмы; они не только дали человечеству совершенные орудия труда и заложили основы животноводства, но и передали своё ведическое мировоззрение, неразрывно связанное с всевышней соразмерностью космического бытия.

Мы привыкли считать, что все находки и остатки древних сооружений обнаруживаются где-то далеко, в местах обитания «великих» цивилизаций прошлого. Нас приучили думать, что всякое место, где могут быть обнаружены древние следы деятельности человека, немедленно привлекает внимание учёных и археологов, там ведутся раскопки, описываются находки, печатаются научные статьи, об этом пишут журналисты. Ведь даже фрагменты древней тропинки через болото в одну доску шириной, найденные в Англии, раскапывались археологами 10 лет и позволили сделать далеко идущие выводы (http://www.groh.ru/gro/wo/wo.html).

Оказывается, это не так. На фоне английской болотной тропинки, поражает безразличие отечественной истории и СМИ к сохранившимся остаткам древних городов, в огромном количестве обнаруженным археологами практически везде на территории Прикамья. Судя по археологическим публикациям, их не меньше 300. Здесь древности настолько плотно расположены, что на них можно натолкнуться практически возле каждого города и посёлка! Некоторые деревни расположены прямо на самих городищах и окружены остатками древних валов. На месте многих древних городов сейчас располагаются садовые участки, причём сами дачники часто ничего не знают об этом.

Большая часть из обнаруженных древностей описана в научных статьях, но общественности про это совершенно ничего не известно. Эти данные не попадают в прессу, их можно найти случайно на сайтах, посвящённых археологии, например, «Археология России», «Ямальская археологическая экспедиция», «Археологический музей КГУ». Гораздо меньше таких исторических памятников раскопано. Обычно территория городища или могильника раскапывается только в самых многообещающих местах. И это не потому, что археологам не интересно или копать лень.

Территории наших древних городов часто достигают десятков тысяч квадратных метров. Чтобы провести полномасштабные раскопки требуются немалые средства и время. Раскопки таких памятников ведутся по 10…20 лет, силами студентов и энтузиастов археологов – преподавателей ВУЗов и музейных сотрудников. В результате собираются десятки тысяч предметов, составляются полевые отчёты. Потом, как правило, эти гигантские количества археологических находок ложатся в хранилища музеев. Полевые отчёты публикуются в специальных изданиях, и мы опять ничего этого не видим.

Теперь уже, наверное, многим понятно, что россиянским властям, как и всем их предшественникам, всё, что касается настоящего прошлого русского и других коренных народов России, совершенно не интересно.

Как же жили наши предки?

 По данным археологов, в Прикамье люди постоянно жили с древнейших времён. Описаны находки, датируемые 130 тыс. лет до н.э. Наиболее интересна, с моей точки зрения, эпоха раннего железа (примерно, с 1500 г. до н.э.) и средневековье (с 500 г. н.э. по 1300 г. н.э.). К этому времени относится огромное число древних городов и поселений. Например, памятники «чепецкой культуры». В бассейне реки Чепцы найдено порядка 60 городов и могильников. Они расположены в нескольких километрах друг от друга. Лишь один из городов, «Иднакар», сравнительно полно исследован. Найдены остатки печей для сыродутной выплавки железа, множество предметов быта, украшений, остатки домов и многое другое.

Трактовка полученных при этом данных не отличается оригинальностью. Считается, что народ здесь жил дикий, поэтому не допускается мысли о некоей специализации по отраслям хозяйства и развитых связях. Вражда соседних кланов, взаимные набеги – это, пожалуйста, а развитая меновая торговля между городом и сельскими поселениями – это нельзя предполагать. По мнению современной науки, город того времени – это та же самая деревня, только жители зачем-то насыпали вал (иногда до 8 м высотой) и стены строили. Вот наступает утро, открывают городские ворота и выгоняют стадо на пастбище, а вечером загоняют обратно, ворота брусом закладывают и расходятся по своим неказистым домикам барачного типа с земляным полом и дыркой в крыше для дыма. Стены у них, конечно, закопчённые, и сами они, следовательно, грязные. В качестве аналога планировки жилища археологи вполне серьёзно предлагают типовое расположение очага и нар в чуме.

Так вот. Изучив многочисленные археологические материалы, ответственно заявляю: «Суждение о примитивности культуры и быта наших предков не имеют под собой никаких оснований! Ни исторических, ни археологических, ни логических».

Историки ссылаются на то, что не обнаружено следов развитой культуры того времени в нашем регионе. Так их и не искали. Это правда. Археологи, в свою очередь, любую находку стремятся описать в контексте «исторических реалий» того времени. Так и кивают друг на друга.

 Давайте разберёмся, наконец, с курными избами. Отопление по-чёрному – это признак нищеты или кочевого образа жизни. Понятно, что кочевник с собой глиняную печь не повезёт. Это касается и чума, и юрты. Но так ли трудно сделать печь с трубой в капитальном деревянном доме? Разве с этим не могли бы справиться наши предки в 13 веке? Известно, что керамику они знали за многие тысячелетия до этого. Можно ли сделать составную трубу из нескольких коротких обожжённых втулок? Можно. Но зачем это делать, если глинобитную печь можно вывести в виде трубы выше кровли. А ведь ещё совсем недавно в отдалённых деревнях так и поступали. И не удивительно, что археологи не нашли таких печных труб. Не простоит она 800 лет под дождями, морозами и ветрами, развалится на мелкие черепки. Да и находят археологи в основном место очага по прокалённой почве. Остальное – то, что было сверху, просто додумывают. Так и есть, они сами об этом пишут. Однако не сомневаюсь, что были и безтрубные очаги. В банях, кузницах, летних кухнях и других нежилых помещениях.

Последняя зацепка историков состоит в том, что наши предки якобы просто не знали принципа печной тяги. Но, не зная принципа печной тяги, нельзя выплавить ни железа, ни меди. Сыродутная печь раздувается с помощью мехов и естественной тяги, для чего её жерло удлиняли и сужали. Значит, знали принцип. И применяли этот принцип обязательно, ведь при наших морозах это вопрос выживания.

Теперь, когда мы отмыли сажу, которой «измазали» наших предков историки, займёмся земляными полами. С ними та же история. Не находят археологи деревянных полов. А если посреди предполагаемого жилища откопали остатки деревянных плах то это, конечно, потолочное перекрытие туда упало, потому что полов исторически не было. Но даже кочевники выстилали в юрте пол шкурами и тканью. Земляной пол в нашей полосе это грязь сырость и холод, затем болезни, смерть, вымирание. У нас не Египет, где можно на циновках весь год просидеть.

Но так ли трудно было нашим предкам в 13 веке обзавестись деревянными полами? Совсем не трудно. Ещё в начале 20 века в некоторых деревнях полы делали из плах. Такая плаха представляла собой массивное бревно, расколотое клиньями вдоль на 2 половины. Технология эта древнее шумерской цивилизации. Несомненно, наши предки, жившие в лесах и умевшие делать отличные стальные топоры, владели ей в совершенстве. Эти полы, к тому же, были очень долговечными и тёплыми. То, что мы сейчас делаем по своей нищете и поспешности, из досок толщиной 4 см, очень слабое подобие. Поэтому нам приходится всячески утеплять такие полы.

 Замёрзшие и грязные люди в условиях нашего климата, просто не могли бы освоить огромные территории и построить многочисленные города с огромными валами, просуществовавшие столетия. Значит, всё было иначе. Наши предки ходили чистыми (существование бань никто не отрицает), жили в тёплых домах, ели натуральную, сытную пищу и пили чистую воду. Красиво и тепло одевались (меха, кожа и льняные ткани – это только местного производства, не считая привозных товаров). И вообще, жили очень неплохо.

Теперь, когда наши предки уже не выглядят грязными и замёрзшими, очень хочется разобраться с промышленностью, которая якобы появилась в Прикамье только со времён Строгановых и Ермака. Известно, что наши предки издавна выплавляли железо сыродутным способом. Часто приходится читать, что это примитивная и малопроизводительная технология. Это не совсем так. Вернее, совсем не так. Современный способ получения стали из передельного чугуна существует не более 150 лет. До этого вся сталь, которая изготавливалась промышленностью, получалась при помощи практически той же сыродутной технологии. Разница только в увеличении размеров печи, высоты трубы, механических мехов. Это делалось затем, чтобы повысить температуру в зоне восстановления железа из руды.

При традиционной сыродутной технологии восстанавливается только 20% железа, содержащегося в руде. И действительно, выход железа из руды увеличился. Однако эти нововведения давали весьма небольшой экономический эффект, поскольку с повышением температуры большая часть железа превращалась в чугун довольно низкого качества, который практически не использовался. И всё равно, промышленники продолжали двигаться в этом направлении, так как во главу угла ставилось наращивание объёмов производства и получение прибыли. Так они сначала довели температуру в зоне восстановления до получения полностью чугуна, проскакивая температурную зону получения, собственно, стали (так появились доменные печи), а затем научились отдельно выжигать из чугуна лишний углерод, серу и фосфор (так появились конвертерные печи). Всё это делалось в огромных количествах.

Казалось бы, это прогресс. Но давайте разберёмся. Ответьте себе на вопрос: «Является ли отсталой технологией мотокультиватор на вашем садовом участке?». Конечно, нет. Но ведь он страшно неэффективен по сравнению с современным трактором! Правильный ответ на этот вопрос – всему своё место и время. Должен работать принцип необходимости и достаточности.

 Доступен ли даже одному небольшому городку в 500 жителей нынешний способ получения стали? Нет. Сыродутный же способ прост и доступен. Он позволяет одному человеку из 20 кг руды, которая есть практически везде, с минимальными усилиями получить железную крицу весом порядка 500 грамм, и из неё методом ковки сделать что угодно – нож, наконечники стрел, с/х орудия, топор и, наконец, меч такого качества, которое до сих пор невозможно для современного производства. Многие ли знают, что кричное железо вообще никогда не красили? Оно просто не ржавеет. Когда вы услышите восхищённые высказывания про булат или японские многослойные клинки, знайте – всё это получается только из кричного железа, выплавленного по сыродутной технологии.

Таким образом, технология получения железа нашими предками не была примитивной. Она обеспечивала недостижимую на настоящий момент стратегическую безопасность, автономность, гибкость, качество и доступность. Россиянским политикам поучиться бы у своих предков, а то всё грезят всемирной кооперацией, а их постоянно на роль истопника-чернорабочего разводят.

На территории Прикамья также расположено огромное количество древних «Чудских копей». Это и понятно. Только в больном воображении может привидеться, что руду привозили за сотни километров. Конечно, нет. Где плавили, там неподалёку и копали. Оказывается, нередко высокие холмы на равнинной местности имеют залегающие в них на небольшой глубине рудные слои, содержащие медь, олово, никель, железо. На этих месторождениях не поставишь крупный горнодобывающий комплекс, а маленькие разработки сегодня считаются нерентабельными.

Получилось, что современная «цивилизация», сжирающая саму себя, поставила всех нас в интересное положение. Мы своими ногами каждый день ходим по несметным богатствам, но не можем ими воспользоваться. Здесь интересно то, что объёмы добычи руды явно превышали потребности села и даже маленького городка. Напрашивается вывод, что здесь долгое время существовали некие промышленные центры, работающие, так сказать, на экспорт.

Многие из этих копей в 17…18 веках разрабатывали уже новые промышленники по типу Строгановых. Они добирали то, что не использовали прежние рудокопы. Чудь использовала только богатую часть жилы, а по истощению находила и разрабатывала новую. По легендам они были большие знатоки в этом деле. Древняя технология добычи руды во всём отличается от современной и, по-видимому, содержит множество секретов. Так чудские рудокопы никогда не ставили деревянных крепей в штольнях в качестве подпорок от осыпания грунта. Своды штольни копались ими в виде арки. Тем не менее, многие их выработки спустя 600 лет ещё стояли в целости.

 Итак, наши предки имели законченный производственный цикл. Как говорится, от руды до готового продукта. Для промышленности характерна более высокая концентрация населения, чем для сельского хозяйства. На меньшей площади производится гораздо больше материальных ценностей. Это позволяет настолько сосредоточить ресурсы, что становится экономически возможным построить большие валы и стены. Деревня и хотела бы, да средств не хватит. Да и стада с огородами ни в какие стены не поместятся.

Городов было огромное количество. Соответственно, ещё больше было сельских поселений, которые обеспечивали ремесленников, мясом, рыбой, мукой, дровами, углём, и всё это успешно можно было обменять на регулярных ярмарках, которые, очевидно, были как еженедельные, так и большие, сезонные. Обязательно была вокруг городов сеть дорог и мостов. Ведь из каждой деревни на ярмарку в лодке не приплывёшь. Кама не Амазонка. На сезонные ярмарки, как известно, приезжали и купцы из далёких стран – Индии, Персии, Греции и т.д. Не с корабля дикарям бусы на меха меняли, а приспосабливали свою торговлю к местным торговым структурам. В общем, получается процветающая страна городов. Несмотря на многие упоминания в летописях и народных преданиях о Великой Биармии (мы говорим Пермь), Булгарии, научная общественность упрямо не хочет признать очевидное.

Куда же всё это делось?

Археологи утверждают, что города запустели в 12-14 веке и больше не восстанавливались. Копи тоже заброшены в это время (http://slovari.yandex.ru/dict/bse/article/00089/94500.htm). Что произошло? Моровое поветрие или катастрофа?

Ответ на это отчасти дают летописи новгородцев, основавших (захвативших) в 12 веке город Хлынов (нынешний Киров). В летописях рассказывается о внезапных нападениях пришлых новгородцев на мирные города. О жестокой политике удержания в повиновении местного населения, которое отчаянно сопротивлялось. Об этом можно прочитать в уникальной книге капитана Рычкова «Дневные записки, путешествие капитана Рычкова по разным провинциям российского государства», дошедшей до нас с 18 века. Всё это делалось, разумеется, с участием греческих проповедников, с «божьей» помощью, и в благодарность за неё тут же возводились храмы. Описываются множественные вооружённые столкновения с чудским народом. Нечто похожее происходило в 10 веке при крещении Руси, когда в процессе этого «богоугодного дела» было перебито порядка 9 млн. русских людей, а две трети городов и поселений, по свидетельствам археологов, также вымерли. Об этом можно прочитать в книге Левашова «Россия в кривых зеркалах».

Всё сводится к тому, что в Прикамье в 12 веке структура процветающего государства была разрушена, большая часть населения была перебита, насаждалась разрушительная рабская идеология греческой религии, в результате чего города опустели и никогда больше не были восстановлены. Оставшееся сельское население, потеряв прежние связи и лишённое традиционных промышленных товаров, стало влачить тяжёлое существование. Можно сказать, что был уничтожен главный двигатель местной экономики. Жители некоторых районов, прежде очевидно занятые в производственных процессах, не имевшие развитого сельскохозяйственного опыта и посевных площадей, просто стали голодать.

Это исторический факт. В бассейне реки Вятки в 18 веке, в лесной зоне, где полей очень мало, описаны многочисленные деревни, жители которых очень неумело занимались земледелием и даже часто голодали. Видимо, они раньше чем-то другим себе на жизнь зарабатывали. В 18 веке они просто пытались выживать в изменившихся экономических условиях, не желая покидать свою землю. Подтверждением этой версии служит и то, что после 12 века караваны восточных торговцев перестали посещать Прикамье. Во всяком случае, об этом уже нет упоминаний. Значит, они уже не могли получить здесь то, зачем раньше плавали.

Нас всё время пытаются убедить в том, что всё, чем мог торговать русский человек, это меха. Но ведь после 12 века пушного зверя у нас не стало меньше. Если мы выбросим из головы все бредни о дикости наших предков и оглянемся вокруг, то может быть, наконец-то вернёмся в ту Страну Городов, откуда мы все родом. Увидим остатки её красоты и величия

Мы с вами привыкли к тому, что наш край – тихая провинция, страна вечнозелёных помидор, где 3 месяца в году холодно, а 9 месяцев очень холодно. Среди тех, кто не занимается историческими исследованиями, и даже среди историков бытует и такое мнение, будто всё более-менее значительное в здешних местах появилось только во второй половине 20 века, а до этого жизнь была унылой и тяжкой.

Что касается помидор и холода – всё верно, а в остальном не соглашусь. Наша земля хранит много тайн и загадок. Среди них одна из самых значимых – культура древних городов, которые расположены на территории нашего края. Причём, дело не только в самом факте их существования. Факт никто не оспаривает. Непонятно другое – как они выглядели, чем тут люди жили и, главное, кто эти города населял? И последний вопрос – почему всё это никому кроме историков не интересно?

Эти четыре вопроса являются тем более загадочными, потому, что ни прессой, ни широкой общественностью они не обсуждаются. Об этом не пишут в газетах, не говорят по местному телевидению, и в краеведческом музее вы ничего о цивилизации древних городов не увидите. Тема настолько обширная и интересная, что её невозможно уложить в рамки одной статьи. Давайте сначала проясним первые 2 вопроса: как выглядели те города, и чем они жили?

Городища и стоянки

Итак, на территории Удмуртии, Кировской области, Татарстана и Пермского края (далее – Прикамье) найдено множество остатков укреплённых поселений. Значительная часть их датируется 10-13 веком. В археологии их принято называть «городищами».

Прежде чем двигаться дальше, давайте для себя чётко уясним, что городище – это просто археологический термин. Неважно, что именно обнаружили археологи: развалины большого города с каменными стенами или укреплённого валом и частоколом острога, раскопщик напишет просто «городище». То же касается и термина «стоянка». Стоянками называют остатки поселений времён неолита (новый каменный век) и более ранние. Это совсем не значит, что наши предки из неолита всё время бродили, а останавливались только для того чтобы заночевать и разбросать вокруг кости. Чаще всего находят именно долговременные поселения.

Несмотря на то, что термины «стоянка» и «городище» постоянно используются археологами, пусть они вас не вводят в заблуждение. Все должны понимать, что про конкретное обнаруженное поселение совершенно ничего нельзя сказать с достаточной долей определённости, пока о нём не собраны разнообразные данные, пока они не обобщены и, наконец, пока не сделана научная реконструкция данного поселения. И если первое и второе выполняется, то реконструкция – это большая редкость. А то, что всё-таки реконструировали археологи по наитию, по интуиции (например, городище Иднакар), не выдерживает никакой критики.

Технологический метод реконструкции

А.В. Коробейников в своей книге «Историческая реконструкция по данным археологии» писал о несовершенстве существующих принципов реконструкции, предлагал новые интересные методики. Мне, в свою очередь, хотелось бы показать и возможности «технологического метода» реконструкции. В вышеуказанной статье Алексей Владимирович заметил, что его интересует в значительной степени военно-оборонительный аспект при реконструкции древних сооружений. И не в последней степени из-за имеющегося у автора опыта в данной области.

А вот я – инженер-технолог, и в рамках моих знаний и опыта мне совершенно дико слышать от достаточно авторитетных в археологии людей о раскопанных ими на городищах домах-полуземлянках, жители которых будто бы успешно занимались литьём металлов в земляные формы, в составные формы, и по выплавляемым моделям, а в свободное от обдирания шкур и выпаса скота время, якобы производили серийную ювелирную продукцию методом чеканки на специальных матрицах. Отсюда и появился «технологический метод».

Он достаточно прост. Итак, при раскопках обнаруживают предметы, которые были каким-то образом изготовлены. Находят различное оборудование и инструменты. Зачастую археологи, не будучи специалистами в каких-либо производственных технологиях, да и плохо знакомые с устройством технических приспособлений вообще, не способны правильно восстановить эти производственные и сопутствующие им подготовительные процессы. Но для человека с техническим образованием и с практикой за плечами, всё это не составляет загадки.

Известно, что технолог-производственник получает задание разработать процесс изготовления какой-нибудь детали с заданной производительностью. При этом он должен самостоятельно подобрать подходящее оборудование, инструмент, материалы, описать последовательность операций (составить технологическую карту), а также создать планировку производственного участка и рассчитать необходимое количество работников.

Цепочка этих расчётов весьма однозначна, и её можно использовать (как бы размотать) в обратном направлении. То есть, увидев некий производственный участок, технолог всегда может определить, какие изделия здесь можно в принципе производить, в каких количествах и сколько работников потребуется при полной загрузке данного производства. Очень многое специалист может сказать и по отдельным элементам – оборудованию, оснастке и инструментам. В археологии мы имеем и то, и другое. По найденным изделиям можно восстановить производственный процесс, а по остаткам элементов процесса – вычислить его возможности. Это существенно упрощает реконструкцию и делает её научно обоснованной и достоверной.

Казалось бы, что может сказать современный технолог о таких древностях: другие времена, другие технологии. Однако, многие из археологов сильно удивились бы, узнав, как недалеко ушёл прогресс, ведь и сейчас многие производственные процессы, берущие своё начало в древности, существуют почти в неизменном виде, ибо основаны на неизменных физических принципах. Да и физиологические параметры людей с тех пор сильно не изменились. Миф о том, что раньше люди были гораздо выносливее и могли целыми днями толкать в гору по каткам громадный камень без «перекуров» и обеда, не подтверждается анатомией и физиологией.

Утверждать это так же глупо, как предполагать, будто опытный сварщик смог бы привыкнуть регулярно производить электродуговую сварку металла без защитной маски, и при этом сохранил бы своё здоровье. Нет, он бы мучился от боли в глазах, а затем ослеп. Лень человеческая – это одно, а физиологические возможности – совсем другое. В конце концов, человек может долго работать на пределе сил, но это однозначно приведёт к истощению организма, а затем к профессиональным заболеваниям и ранней смерти. В масштабах народа это означает вымирание. В этом вопросе с древности ничего не изменилось.

Если тот или иной народ существовал успешно и развивался, то условия его работы были в рамках основных нынешних норм по охране труда, ибо эти нормы продиктованы физиологическими возможностями человеческого организма, которые, по данным палеоантропологии, принципиально не изменились на протяжении тысячелетий.

Применение «технологического метода»

А можно ли применить этот метод на практике? Давайте попробуем. Так как полноценные материалы по раскопкам заполучить не всегда удаётся, то объектом для испытаний нового метода я выбрал толстую книгу с красивыми картинками и достаточно детальными полевыми отчётами. Географически это поселение располагалось на берегу реки Обвы, притока Камы. И датируется 13 веком. В книге опубликовано множество находок; это прекрасный образец для пробы описываемого метода. Разумно разделить наше исследование по отраслям производства:

– Металлургия (получение металлов из руд, литьё).

– Металлообработка (обработка давлением, механическая обработка).

– Керамическое производство.

– Деревообработка.

Металлургия

 Первое, что нам становится известно из публикации археологов – металлургия там была. Об этом говорят не только найденные на городище литые изделия (Рис.1), но и формы для их изготовления (Рис.2). Итак, это изделия и инструменты, а где же само оборудование? Температура плавления бронз составляет 950-1100°С, а температура литья бронз лежит в диапазоне 1100-1300°С, ведь надо обеспечить текучесть, иначе металл не заполнит форму. Поэтому специальная печь просто необходима.

Совершенно очевидно, что для постоянной работы с гарантированным результатом металлургическая печь должна была устойчиво поддерживать температуру 1300°С. Такие печи в то время были известны. Археологи называют их горнами. Плавка в таких горнах производилась в тиглях (Рис.3). На раскопанной территории городища, которая составляет 2500 кв.м (10% от всего поселения), найдено 3 горна. Среди них один гончарный, и два металлургические. В первом металлургическом горне обнаружены наконечник стрелы, обломки и целые железные ножи, фрагменты бронзовых украшений, во втором – только украшения.

 С бронзовым ломом всё ясно. Всё, кроме того обстоятельства, что археологи часто путают латунь с бронзой. Это становится очевидным, когда читаешь в полевом отчёте или в книжке о находке бронзовой проволоки. Всякому инженеру известно, что бронза хорошо льётся, но пластичность у неё весьма низкая. Поэтому через канитель вытянуть из неё проволоку просто нереально. Протягивание через пластину с отверстиями – это сейчас основной способ получения проволоки, а тогда он был единственным. А вот латунь тянется хорошо. Следовательно, для оценки технологических процессов следовало бы конечно эти сплавы различать, ведь для плавки и литья латуни достаточно стабильной температуры 800°С, что заметно проще и требует меньших энергозатрат.

В отличие от археологов 21 века, металлурги древности в этом деле явно разбирались. Ведь для изготовления проволоки они варили латунь, а для различных пружинных элементов – бронзу. Но нам придётся поверить археологам на слово. Понятно и как всё это попало мимо тигля на дно печи: перед тем, как поместить тигель в полость горна, его загружали бронзовым ломом и флюсом. Однако каким получится объём расплава, заранее точно неизвестно. Даже если строго отмерить по весам, точного выхода расплава по объёму не получить, потому что происходит выгорание элементов, что-то уходит в шлак. Да ещё и химический состав лома неоднородный и часто требуется коррекция, металлург должен в ходе плавки добавить побольше меди или олова. Кроме того, при отливке получался брак (и сейчас для литья 10% брака – это норма), его повторно переплавляли.

 Есть и более прозаичная причина, почему лом приходилось досыпать прямо в тигель, стоящий в раскалённом горне. Если засыпать полный тигель с горочкой ломом, то после расплавления он едва заполнит половину тигля, и для того чтобы эффективно использовать цикл загрузки-плавки-заливки, лом просто досыпали сверху. Конечно, что-то и мимо падало. Точно так поступают металлурги и сейчас. Кстати, у них точно такие же тигли, только нагреваются они с помощью газа или электричества.

Но что там делает железный лом в виде целых ножей и обломков? Целые ножи могли бы подвергать здесь термообработке (закалке и цементации). А зачем термообрабатывать обломки? Обломки могли нагревать только для перековки или переплавки. Но для ковки такой горн использовать крайне неудобно, ведь он имел закрытую конструкцию и загружался сверху через небольшое отверстие, которое, возможно, даже частично перекрывалось для поддержания температуры. А при ковке изделие необходимо часто извлекать, обрабатывать молотом, и снова помещать в зону нагрева. Для этого используются другие горны, они более открытые, но выдают меньшую температуру, до 900…1000°С.

Ничего не остаётся, кроме как предполагать, что данный горн мог развивать температуру до 1400…1545°С. Потому что только при этой температуре возможна переплавка железного лома в тигле. Это возможно при наличии мощного поддува воздуха мехами.

При таких температурах для надёжной работы необходимы тигли из огнеупорной глины. Определить, из какой глины сделан тигель очень легко, достаточно определить содержание оксида алюминия в материале, и если он составляет 30…42%, то это огнеупор. Но такие глины в наших местах не встречаются. Откуда же они были привезены? Здесь может также пригодиться способ, описанный в 1769 г. Рычковым:

«В небольшом расстоянии от села Ицкого устья подле берегов реки Камы находится песчаная гора, довольствующая многие медные заводы отменным и редким песком, который заводчики употребляют для горновых кирпичей. Они, соединив его с белою глиною, делают квадратные камни, которые сушат обыкновенно на солнце. Польза от него происходящая есть та, что он, будучи чрез меру крепок, сносит самое сильное пламя огня, так что плавильная печь, внутрь коея выкладывают оным камнем, может от двадцати до сорока дней стоять не опасаясь жестокости пламени, разбивающего самые крепкие камни…»

Вероятно, здесь речь о кварцевом песке. Температура плавления кварцевого песка около 1700°С, и соответствующая смесь успешно может применяться в качестве огнеупора.

К сожалению, подобными анализами археологи не озадачиваются. И мы можем только констатировать факт, что тиглей найдено множество, а это и есть литейная оснастка. Поскольку обломки ножей можно расценивать не иначе, как шихту, то данный горн использовался для тигельной плавки не только бронзы, меди, серебра, золота, но и железа (стали). Причём известно, что тигельным способом получают особо качественные стали, подлежащие закалке, а также булат.

Таким образом, можно сделать обоснованный вывод о том, что жители данного поселения владели цветной и чёрной металлургией.

Это подтверждается и найденными изделиями. 100% орудий труда, таких как ральники (наконечники плуга), мотыжки, топоры, ножи, ножницы выполнены из массива кричного (мягкого) железа с вваренными лезвиями из тигельной (твёрдой) стали. Это и понятно, ведь тигельная сталь была достаточно трудоёмка в изготовлении, варили её в небольших количествах, высокого качества, и берегли.

А вот кричное железо, из которого сделана основа инструментов и множество всяческих скобяных изделий, должно было выплавляться в гораздо больших количествах. Но найденные горны в этом не помощники. Для этого использовались сыродутные горны другой конструкции. В них руда с топливом загружалась прямо в полость печи, там при температуре порядка 1300°С происходило восстановление железа из оксидов. При этом восстановленное железо спекалось в губчатую массу (крицу). Шлаки стекали вниз, и пода, как такового, там не было.

То, что археологи таких печей (домниц) на описанном городище не нашли, говорит о двух возможных вариантах. Либо кричное железо местные жители покупали, либо просто сыродутные горны не попали в зону раскопа. Первое – маловероятно, ведь мы здесь имеем дело с более высоким техническим уровнем тигельной плавки. Тот, кто умеет это, сможет выплавить и кричное железо. Кроме того, практически на всех раскопах крупных поселений того времени сыродутные горны находят. То есть они были распространены повсеместно. Препятствий для реализации этой технологии в данном поселении нет. Скорее, действовала вторая причина: вспомним, что раскопано здесь всего 10% поселения.

Кроме того, надо чётко понимать, что покупка сырья и комплектующих – это не просто дополнительные производственные расходы. Такая кооперация означает стратегическую уязвимость производства и основанного на нём поселения. Для того чтобы быть уверенным в надёжности поставок, надо иметь развитую инфраструктуру (надёжные транспортные системы), и не вести постоянных войн. То есть входить в состав большой развитой политической системы (государства). Поэтому те, кто твердят о дикости тогдашней жизни, постоянных взаимных набегах и разбое, должны забыть о средневековой кооперации и развитой промышленной торговле.

Эпизодические торговые операции с немногочисленными предметами роскоши – это одно, а ежедневный и большеобъёмный импорт базового сырья – совсем другое. Даже при стабильной политической обстановке импорт основного сырья сделал бы производство крайне зависимым и уязвимым. Но это не позволило бы поселению развиваться и процветать, как это видно по его размерам и уровню мастерства его ремесленников. Окончательную точку в этом вопросе ставит находка фрагментов железных криц, торговать которыми в таком необработанном виде нет смысла. Очевидно, следует признать, что поселение владело и сыродутной выплавкой железа.

Итак, можно с уверенностью сказать, что на Рождественском городище имелся полный металлургический комплекс, от руды до готового изделия. Минимум 2 металлургических горна для тигельной плавки, один для сыродутной выплавки железа. Каждый обслуживали не менее 2-3 металлургов в каждой смене, потому что требуется постоянный поддув мехами. Работники должны сменять друг друга. Итого 6-10 металлургов. Не следует фантазировать, что на поддуве сидели несовершеннолетние подростки. Подросткам и другой, менее тяжёлой работы хватало, а здесь полноценно работали 6-10 здоровых мужиков.

Но нужны ещё и сопутствующие производства. Та же самая руда сама из земли не вылезет и в горн не набьётся. Её надо отыскать, извлечь из-под земли, прокалить на огне и измельчить. Затем руду требуется доставить в город, иногда на большое расстояние. А это своя отдельная масштабная работа, требующая умения и навыков. Если бы этим занимался сам металлург, то его печи простаивали бы большую часть времени. Поэтому на Руси издавна известна профессия «копщик» (не ям, а руды). В 16 веке на Урале добычей руды занимались тоже отдельно. Поэтому необходимо учитывать, что в процессе участвовали и эти люди. А так как металлургия была и цветная, и чёрная, использовались разные руды и месторождения. Значит, и рудокопов было достаточное количество – не менее 2-х на одно «месторождение». В нашем случае – минимум 4 человека.

Кроме того, металлургия использовала тогда и сейчас использует доломит и другие флюсы, которые тоже надо добывать, перерабатывать и доставлять. Как минимум, 1 человек был на добыче флюса.

Плавка шла на древесном угле. Потреблялось его огромное количество. При ежедневной работе хотя бы 3-х найденных горнов сжигалось бы не менее 3 куб. метров древесного угля. Реальная же потребность всего производства, с учётом ненайденных сыродутных горнов и передельных производств, должна была доходить до 10 куб. метров в день. Этим занимались углежоги. Они выжигали уголь в ямах. Работа эта грязная и тяжёлая, но особых навыков не требует. Для этой работы требуется минимум 4 человека. А ведь для того чтобы получить 10 кубов угля, что составляет, примерно, 2 тонны, нужно заготовить 15-16 кубов берёзы. Это значит, что нужно свалить около 15-20 берёз с диаметром не менее 30 см у основания, распластать на чурбаки, и растащить по ямам. Это – бригада лесорубов не менее 10 человек.

Расчёты населения в первом приближении

Давайте подытожим. В металлургической отрасли работало, минимум, 15-20 человек. Эти люди, я уверен, имели семьи. Традиционно, даже с учётом высокой детской смертности, в семье было в среднем порядка 5 детей. И стариков наши предки всё-таки, тоже с обрыва не сбрасывали. Значит – плюс 2 стариков. Получается 15-20 мужчин, плюс 15-20 женщин, плюс 75-100 детей, плюс 30-40 стариков. Итого: 135-180 человек, живущих в основном на доходы от металлургической отрасли.

Разумеется, всем им не было смысла жить в городе. Рудокопы, лесорубы, и углежоги с высокой степенью вероятности жили неподалёку от места р