«Милый Боженька!Здравствуй!
 Мне сказали, Ты живешь на небе, смотришь оттуда на нас и все-все видишь. Мне кажется, Ты наблюдаешь за нами потому, что Тебе скучно, ведь вокруг Тебя – только души, и нет ни одного человека рядом..
 Я придумала для Тебя сказку и отправляю ее Тебе на небо на крыльях японского журавлика из бумаги. Может быть, Ты не будешь чувствовать себя одиноким, а журавлика можно повесить над кроватью.. Знаешь, он будет летать у Тебя над головой, если Ты немножко на него подуешь или очень громко и весело рассмеешься…
Ну, так вот.. в одном  многомиллионном городе жила маленькая девочка... Когда она засыпала, ей часто снился удивительный сон, будто она умеет летать… Знаешь, Боженька, кто бы мог подумать, что летать – это так забавно! Можно просто болтаться в воздухе, слушать сплетни пролетающих мимо птиц, соревноваться в скорости полета с горячим и ломким солнечным лучом, неизменно проигрывать и хохотать над его непредсказуемостью. Можно наслаждаться ароматом розы ветров, совершать заплывы в кучковых облаках и утолять адреналиновый голод, играя с грозовыми тучами. А когда небо «зачехлится» на ночь темнотой, и воздушные трассы станут опасными, очень здорово приземлиться на прогретую за день крышу, раскинуть пошире руки и лежать, уставившись на звезды... А если вдруг станет холодно и голодно, можно просочиться едва уловимым сквознячком на чью-нибудь кухню, вздыбить загривок у всевидящего кота и попить горячего чаю... Главное – не греметь посудой и не пугать впечатлительных хозяев…
Но  девочка выросла.. и все изменилось... Ей стали сниться  мальчики и уйма ненужных вопросов... Но летать она не перестала… Вот только скучно ей стало летать одной… А на пару с ней летать пока никто не отважился…

Боженька, когда мой журавлик долетит до Тебя, и Ты прочитаешь эту сказку, прошу: Сделай так, чтобы эта маленькая девочка смогла бы свалиться на голову человеку,который ей очень дорог!.. Или, еще лучше, на колени.. и тихонечко мурлыкать ему на ушко под звуки дождя, вызванного ею опасными играми с грозовыми тучами.. Чтобы она могла таять от тепла его ладоней и знать, что его форточка всегда для нее открыта, а щели в оконных рамах не законопачены…»