«Va', pensiero» — хор из третьего акта оперы «Набукко» (1842) Джузеппе Верди, наиболее известный музыкальный фрагмент этой оперы.

Слова «Va', pensiero» принадлежат Темистокле Солера — автору либретто «Набукко», но являются парафразом библейского псалма 136 «На реках вавилонских». Исполнители «Va', pensiero» представляют еврейских изгнанников, плачущих в вавилонском плену о потерянной родине и разрушенном Первом Храме.

Критики называли «Набукко» «драмой для хора» и даже «хоральной фреской», такое большое значение в опере играет хор. Хор пленных иудеев из «Набукко» стал в некотором смысле вторым национальным гимном Италии — именно он звучал при открытии заново отстроенного Ла Скала после Второй мировой войны, а на похоронах самого Верди и на похоронах Тосканини его пел народ.

В 1990-е годы в Италии рассматривалась идея замены излишне политизированного гимна «Fratelli d’Italia» («Братья Италии»), с 1946 года считавшегося «временным», на «Va', pensiero». Только в 2005 году песня «Fratelli d’Italia» приобрела законный статус государственного гимна. Однако до настоящего времени «Va', pensiero» продолжает считаться неофициальным гимном итальянского региона Падания и исполняется на всех мероприятиях итальянской партии «Лига Севера».

В настоящее время хор «Va, pensiero» часто повторяется по требованию публики





Оригинальный текст (итальянский):

Va, pensiero, sull’ali dorate;
Va, ti posa sui clivi, sui colli,
Ove olezzano tepide e molli
L’aure dolci del suolo natal!

Del Giordano le rive saluta,
Di Sionne le torri atterrate…
Oh mia patria sì bella e perduta!
Oh membranza sì cara e fatal!

Arpa d’or dei fatidici vati,
Perché muta dal salice pendi?
Le memorie nel petto riaccendi,
Ci favella del tempo che fu!

O simile di Solima[2] ai fati
Traggi un suono di crudo lamento,
O t’ispiri il Signore un concento
Che ne infonda al patire virtù!
*3 VOLTE

Русский перевод:

Лети, мысль, на золотых крыльях;
лети, отдыхая на горах и холмах,
туда, где воздух напоен теплом и нежностью,
сладостным ароматом родной земли!

Поприветствуй берега Иордана,
разрушенные башни Сиона…
О, прекрасная утраченная родина!
Дорогие, роковые воспоминания!

Золотая арфа древних пророков,
почему, немая, ты висишь на вербе?
Пробуди память в сердце,
расскажи о былом времени!

Пусть прозвучит твой стон,
столь же горький, как судьба Иерусалима,
пусть Господь внушит тебе мелодию,
которая даст нам силы страдать!

Серия сообщений "рисунок":
Часть 1 - Talents Of Street Artists In Rome
Часть 2 - Добрые новогодние картинки Виктории Кирдий...
...
Часть 11 - Акварели Erwin Pendl (Austrian, 1875-1945
Часть 12 - Бурлеск... Фатима Томаева
Часть 13 - Жан-Клод Ланн: рисунок за 12 минут - полное видео
Часть 14 - ДЕТСКАЯ ИЛЛЮСТРАЦИЯ (Екатерина Бородачева)
Часть 15 - Только листья с деревьев так и падают.... Художник Татьяна Марковцева
Часть 16 - Пабло Пикассо и его женщины!
Часть 17 - Цветы мастихином от Ewa Bartosik

На этом страшном кадре – Киев, сентябрь 1941 года. Бабий яр.

Мать за секунду до гибели прижимает к себе ребенка. Человек в форме СС, который убьет ее и ребенка через секунду-другую – не немец. Он украинец, точнее – уроженец Западной Украины, из Житомира. Служил в дивизии «Галичина», а с 1943 года участвовал в работе айнзатц-групп. Откуда такие подробности? Практически от него самого. Эту фотографию изъяли партизаны вместе с документами и армейским жетоном. Изъяли, когда обыскивали его тело. Чудовищная фотография станет одним из самых красноречивых свидетелей жертв нацизма на Нюрнбергском процессе.

Но больше всего поражает, что вот эта фотография хранилась среди личных вещей убитого бандеровца. Вместе с семейными карточками, письмами домой лежало вот ЭТО. Бережно хранилось – фото на память. Может, даже для семейного альбома. С гордостью детям и внукам на старости лет показывать: вот, дескать, как я «отважно воевал» за самостийну Украину когда-то..

Немцы убивали евреев, русских, белорусов, украинцев. И украинцы убивали евреев, русских, белорусов, украинцев. Только первые делали это равнодушно или иногда даже с отвращением (но не из жалости к жертвам, а потому что «грязная», не достойная арийского сверхчеловека работа), а украинцы из Галичины и ряды областей Зап. Украины делали это весело, с удовольствием и огоньком. Ни тех, ни других подобные «нюансы» не оправдывают. Зато это различие многое говорит об украинцах.

Несколько лет назад мне довелось прочитать в добротном переводе с польского книгу о Волынской резне и вообще о бандеровском движении (в течении всего нескольких лет в Польше такие книги иногда выпускались. У нас их не выпускали вообще – исходя из идиотской «дружбы народов»). Одна из глав – при всех немыслимых жестокостях этой книжки – поразила меня больше всего. Это отрывки или полные версии писем бандеровцев своим родным, друзьям, однополчанам.

И вот пишет такой «человек» о прекрасном будущем Украины (без жидiв и москалей) и о задушевных спорах и мечтах о ней с однополчанами, вспоминает любимый стих какого-то украинского поэта про природу и дом, а потом без перехода теми же словами описывает, как насиловал и убивал десятилетнюю девочку – теми же эмоциями, почти задушевно. Пишет, как потом лежал на труппе, курил и думал о вольной Украине. А потом снова – о посиделках на привале, о хате и мамке старенькой.

Были там письма и пострашнее, иногда встречались «почти» без зверств. Важней другое. Немцы, хоть и не все – понимали, что творят зло. Но оправдывали себя идеей, необходимостью, войной, приказом. Даже твердолобые наци подсознательно, подстрочно искали себе оправдания. Эти – никогда. «Зла» как понятия для них не существовало. Убить жида, поляка и русского – добро всегда. Убить украинца – зло, но если украинец «неправильный» (например, плохо говорит на мове или не с тем акцентом, помогает и жалеет тех же евреев, русских, поляков) – опять же добро. Иногда даже хорошего украинца убить добро – если ради воли и Украины (из всех воевавших на той озверелой войне армий только бандеровцы массово убивали своих же раненых в ходе отступлений или даже наступлений – чтобы не задерживали продвижение отрядов).

Степан Бандера в 1941 году, вступая во Львов и готовя «хлопцев» к «работе» напутствовал их такими словами: «Только Украина, ее воля и образ пречистый имеют значение для нас. Если вы спросите меня, скольких украинцев можно и потребно убить ради воли и УКраины, то я отвечу лишь – сколько их можно и потребно оставить».

Все это имеет самое непосредственное отношение к дню сегодняшнему. Горящие заживо люди в Одессе. Превращенные в город-призрак Славянск, убитые женщины и дети, расстрелянные журналисты, взорванный над Луганском пассажирский самолет, говорит об одном – они вернулись. Прямые и идейные потомки тех, кто шел тогда за Бандерой, Шухевичем, Коновальцем... и иже с ними. А мы попали в паршивую ситуацию, потому что не поняли главного – они ИНЫЕ.

Вчера наблюдал переписку двух пользователей (не у себя на странице). Оба отчаянно писали третьему, что НИКТО не взорвет специально пассажирский лайнер. Что этого не может быть потому что не может быть никогда! Что украинцы взорвали самолет по ошибке. Они НЕ МОГЛИ сделать этого специально, обдуманно, нарочно. Мы не хотим верить, что есть люди, готовые добровольно убить себя, свой народ, соседний народ, весь мир ради не идеи даже, а чувства. Чувства ненависти ко всему неукраинскому. А вот немецкие солдаты и даже видевшие концлагеря офицеры СС писали о «нечеловеческой ненависти» в глазах тех украинцев.

Сегодня мы снова наблюдаем эти глаза и что творят их обладатели. Смотрим, но не хотим видеть. Бедные, их обманули! – сокрушаемся мы. - Наступит зима и как они бедные будут скакать и прыгать, бегать и убивать?! Поверьте, будут прекрасно. Ненависть согреет куда лучше нашего газа. А не согреет, так можно пойти и устроить пожар у соседа и погреться у огня от его догорающей хаты, насилуя его женщину и забавляясь, убивая его детей. С ненавистью можно потребовать этот газ и тебе, может статься, его отдадут. А потом, забрав газ, все равно убить. Из ненависти.

Мы совершили страшную ошибку. И за эту ошибку теперь будем платить самую высокий цену. Евреи, столкнувшись с нацизмом – берегут, лелеют и хранят память об этом зле. Они детей своих водят в музеи, концлагеря и показывают ВСЕ. Не щадят детскую психику. Чтобы до боли, до слез впечатали в память, в каждую клетку своего тела, что такое нацизм и почему его нужно уничтожать.

А у нас под боком родилось зло пострашнее – украинцы-бандеровцы. Более упрямое, жестокое, бесчеловечное. И более живучее. Но мы предпочли забыть, вычеркнуть его из памяти. Чтобы «не портить отношения» мы не открывали музеи и мемориалы; мы не писали книги, не выпускали фильмы, не давали слово еще помнившим старикам. Помню, как однажды мой дед пришел домой накануне майских праздников в слезах. Это было сильно и непривычно. Даже на День Победы он лишь украдкой пускал слезу, а тут разом постаревший и льющий слезы человек...

Уже потом он рассказал, что на школьной линейке, куда его пригласили как военного героя, ветерана и большого партийного человека, он вместо парадных рассказов об однополчанах попытался рассказать школьникам о том, что увидел на Украине – в Киеве, во Львове, на Волыни... Ему не дали говорить и десяти минут. Учительница и завуч буквально вытолкали его с линейки. - Как вы смеете! Тут же могли быть и украинцы, украинские дети! – кричали ему уже в коридоре. А дед, всхлипывая, говорит потом полутрезвый, что мы ОБЯЗАНЫ помнить. Помнить не только о совершенных преступлениях. Помнить, что это были ИНЫЕ люди. «Они не такие как мы» - говорил мне дед и говорил, что не дай Бог для России и русских, если они «вернутся».

Сегодня Украина оказалась под властью бандеровцев. На наших глазах они строят общество и государство своей изуверской мечты. А мы не понимаем, не хотим понимать, что эти люди способны на любое преступление, на любое насилие. На любую подлость. Когда сжигали людей в одесском Доме профсоюзов, казалось – страшней ничего быть не может. Когда Славянск ровняли с землей с горы Карачун, казалось – ничего бесчеловечнее быть не может. Когда в четверг малазийский самолет рухнул с 10 километров, казалось – ничего подлей быть не может. Но логика, разум, слова и воспоминания деда подсказывают мне, что может.

Владимир Владимиров → kulikov pba

Ну, как тебе объяснить мальчик? Понимаешь, мальчик - хлопчiк, мало вешали "ваших партизан" были они свидомитами, потому, что они убили и перебили очень много наших партизан, военнопленных, гражданских людей, раненных и беспомощных, которые просто хотели жить и им было наплевать на ваших партизан и на наших. Они просто хотели жить, сами по себе.

Хлопчик, задай такие вопросы своему папе, дедушке, оставшимся и недобитым вашим партизанам, вашему недопрезиденту Порошенко задай вопрос, ему будет прикольно ответить. Он вспомнит Бабий Яр, и другие прикольные места и в Украине и в Европе и в Германии. Он тебе расскажет о газовых камерах, где сжигали евреев, А ИХ ПОТОМКИ ПРИШЛИ К ВЛАСТИ В УКРАИНЕ. и ТЕПЕРЬ ЖГУТ БРОСАЮТ В ПЕКЛО ТВОИХ ХЛОПЧИК СОПЛЕМЕННИКОВ. и ИМ ПОФИГ, ЧТО БУДЕТ С ТОБОЙ, ТВОИМИ РОДСТВЕННИКАМИ, друзьями и самим тобой.

Почитай хлопчик, что писал мудрый украинец, который любил Россию и понимал её значение для Украины.



Хоть ты пусти его в Европу



Хоть ты пусти его в Европу

Где надо действовать умом ,

Он напрягает только жопу.



И потому-то на Руси

Завещано аж Мономахом:

“Связаться Боже упаси

С тремя - жuдом, хохлом и ляхом!”.



Коварен жид, хотя и слеп;

Кичливый лях-похуже бл***ди

хохол же-съест с тобою хлеб,

И тут же в суп тебе нагадит.



"Хохлы" Т. Г. Шевченко

1851год



Будут вопросы, ты задавай хлопчик., задавай.

In the Air Tonight
I can feel it coming in the air tonight, oh lord
Ive been waiting for this moment, all my life, oh lord
Can you feel it coming in the air tonight, oh lord, oh lord

Well, if you told me you were drowning
I would not lend a hand
Ive seen your face before my friend
But I dont know if you know who I am
Well, I was there and I saw what you did
I saw it with my own two eyes
So you can wipe off the grin, I know where youve been
Its all been a pack of lies

And I can feel it coming in the air tonight, oh lord
Ive been waiting for this moment for all my life, oh lord
I can feel it in the air tonight, oh lord, oh lord
And Ive been waiting for this moment all my life, oh lord, oh lord

Well I remember, I remember dont worry
How could I ever forget, its the first time, the last time we ever met
But I know the reason why you keep your silence up, no you dont fool me
The hurt doesnt show; but the pain still grows
Its no stranger to you or me

And I can feel it coming in the air tonight, oh lord...


В воздухе сегодня вечером

Я чувствую, что это проникает в воздух сегодня вечером, о боже
Я ждал этого момента, всю свою жизнь, о боже
Чувствуешь ли ты, как это проникает в воздух сегодня вечером, о боже, о боже

Что ж, если бы ты сказала мне, что тонешь
Я не протянул бы руки
Я видел тебя со своим другом
Но я не знаю узнала ли ты меня
Что ж, я был там, и я видел, что ты сделала
Я видел это своими собственными глазами
Так что можешь убрать усмешку, я знаю, где ты была
Всё сплошная ложь

Я чувствую, что это проникает в воздух сегодня вечером, о боже
Я ждал этого момента, всю свою жизнь, о боже
Я чувствую это в воздухе сегодня вечером, о боже, о боже
Я ждал этого момента, всю свою жизнь, о боже, о боже

Что ж, я помню, я помню, не волнуйся
Как я мог забыть, первый раз и последний раз, когда мы встречались
Но я знаю, почему ты сохраняешь тишину, нет, ты не одурачишь меня
Я не покажу, что мне больно; но боль по-прежнему усиливается
Это чувство привычно и тебе и мне

Я чувствую, что это проникает в воздух сегодня вечером, о боже...

Nessun dorma — ария из последнего акта оперы «Турандот» Джакомо Пуччини, одна из самых известных арий тенорового репертуара. «Nessun dorma» в переводе с итальянского означает «Пусть никто не спит». Ария исполнялась многими известными тенорами, среди них Беньямино Джильи, Юсси Бьерлинг, Джакомо Лаури-Вольпи, Марио Ланца, Джузеппе ди Стефано, Марио дель Монако, Франко Корелли, Лучано Паваротти, Франко Бонисолли, Пласидо Доминго, Хосе Каррерас, Андреа Бочелли и другие.

Арию исполняет Калаф — неизвестный принц (итал. Il principe ignoto). Он с первого взгляда влюбляется в прекрасную, но холодную принцессу Турандот. Каждый, кто хочет жениться на принцессе, должен сначала отгадать три её загадки. Если это ему не удастся, он будет обезглавлен.
В предыдущем акте Калаф верно ответил на все загадки принцессы, которые она загадывала всем своим поклонникам. Тем не менее, она не желает становиться его женой, и Калаф предоставляет ей шанс, предлагая в свою очередь отгадать его загадку. Турандот должна угадать, как зовут принца. Если ей это удастся, то она может казнить его, но если она не отгадает имя принца, то должна будет стать его женой.
Тогда жестокая принцесса решает, что никто из её подданных в эту ночь не должен спать, пока имя принца не будет угадано. Если же они не смогут угадать, как его зовут, то всех их казнят.
В начале последнего действия Калаф один, он в залитом лунным светом саду дворца. Он слышит, как вдалеке глашатаи принцессы объявляют её указ. Ария принца начинается под эхо их криков с размышления о принцессе Турандот.

Калаф
Nessun dorma! Nessun dorma!
Tu pure, o Principessa,
nella tua fredda stanza
guardi le stelle
che tremano d’amore e di speranza…
Ma il mio mistero è chiuso in me,
il nome mio nessun saprà!
No, no, sulla tua bocca lo dirò,
quando la luce splenderà!
Ed il mio bacio scioglierà il silenzio
che ti fa mia.
Хор
Il nome suo nessun saprà…
E noi dovrem, ahimè, morir, morir!
Калаф
Dilegua, o notte! Tramontate, stelle!
Tramontate, stelle! All’alba vincerò!
Vincerò! Vincerò!

Калаф
Пусть никто не спит! Пусть никто не спит!
Даже ты, о Принцесса,
в своей холодной комнате
смотри на звезды,
что трепещут с любовью и надеждой…
Но секрет мой скрыт во мне,
Никто не узнает моё имя!
Нет, нет! У твоих уст я произнесу его,
когда засияет заря!
И мой поцелуй развеет тишину,
что сделает тебя моей!
Хор
Никто не узнает его имени…
И все мы должны, увы, умереть, умереть!
Калаф
Исчезни, о ночь! Меркните, звезды!
Меркните, звезды! На рассвете я одержу победу!
Я одержу победу! Я одержу победу!

Цитата из письма умнейшего человека, профессора Ивана Ивановича Полонейчика, «По внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому, – не будет у России, и никогда не было, таких ненавистников и клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными!..
Даже о турках станут говорить с большим уважением, чем о России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать на нее…
Особенно приятно для освобожденных славян высказываться и трубить на вес свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачной северный колосс, даже не чисто славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации…».

А теперь думайте, кто это сказал. Путин? Нет. Владимир Соловьёв? Может, Вольфович? Нет! Геша Зюганов? Да куда ему…

Фёдор Михайлович Достоевский. «Записки писателя!, 1876 год.

Он же:

- Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить.

Ну как будто «Эхо Москвы» Фёдор Михайлович слушает или «Новую газету» почитывает…

В общем, повеселился.

Серия сообщений "история (фото, факты)":
Часть 1 - Студентки 1920-1950-х годов
Часть 2 - ВЫ ПОМНИТЕ, ВЫ ВСЕ КОНЕЧНО ПОМНИТЕ...
...
Часть 6 - Страницы истории в фотографиях.
Часть 7 - Редкие кадры со съемочных площадок известных советских фильмов.
Часть 8 - Ну, Михалыч даёт!
Часть 9 - Бахчисарайский Ханский дворец (Крым) | Newpix.ru - позитивный интернет-журнал