В колонках играет - "Когда идет дождь, когда в глазах свет...."
Настроение сейчас - глаза болят...

Запись_17-04/02/2007

***
Я открыла глаза, и свет резанул сознание.
Первой мыслью пришедшей мне в голову было: «Что, черт возьми, произошло? И почему я не совсем ясно помню то, что случилось перед тем, как я потеряла сознание?»
Я лежала в совершенно белой палате. На довольно скрипучей койке. Вокруг меня витал запах медикаментов и стерильности. Ненавижу его!
Я подняла руку и уставилась на нее. Она была живая! Хм… И тут меня посетила мысль, ясная мысль, что я…я то-же живая. Я рывком приподняла одеяло и увидела пере-бинтованные ребра.
«Вот, теперь все более-менее ясно. Кажется, меня кто-то спас…»
Зверь…
Я едва успела об нем подумать и он словно материали-зовался передо мной, с вечно-озабоченным вопросом:
- Алекс! Как ты?
Я не знала, что умного ответить, поэтому просто сказа-ла:
- Жива!
Он присел рядом, на деревянный табурет.
- Хорошо! Это очень хорошо, что ты жива! Мы все так переживали за тебя. Особенно я и Фокс…
- Фокс здесь?
Я была крайне удивлена.
- Да!
- Каким образом?
Глупый немного вопрос.
- Не знаю. На машине, наверное. Решил нас навестить. Ты против?
Я все ещё удивленно смотрела на Жеку.
- Я? Против? Нет. Он же друг. Я не против.
- Хочешь его видеть? – улыбаясь, спросил Жека.
Я тоже попыталась улыбнуться, но ребра тут же заныли.
- А то!
Жека спешно поднялся с табурета и вышел за дверь. А через минуту, в эту же дверь вошел Артур, он же Фокс. Он подошел ко мне, и сел на тот же табурет.
- Привет! – сказал Фокс. – Как самочувствие?
- Привет, Арт. Если честно, то дерьмово…
Арт усмехнулся.
- Верю.
А после некоторый паузы он задал вопрос, над которым я думала все три дня, до тех пор когда мне разрешили, на-конец, уйти из больницы:
- Ты ведь теперь знаешь, каково это, защищать мир на-селенный не только людьми?

Прошло четыре дня. Меня с успехом выписали их пала-ты и, соответственно, из больницы. Я шла на поправку, но все вокруг удивлялись, каким это образом я жива и почти здорова, хотя сейчас мне бы по идее, должны носить цветы на могилу. Зверь, был крайне расстроен тем, что я так ни-чего и не прояснила по делу. Все браконьеры, которых, по-исковики нашли в лесу, были мертвыми, и только один, ого-рошенный, был еле жив, но нес какую-то чушь про заговор с волками. Я вполне осознанно не стала говорить Жеке всего, что видела, он бы не поверил. Жека был слишком приземленный человек. Он не верил в сказки, особенно со счастливым концом. Поэтому я просто сказала, что ничего не помню. Я искренне надеялась, что все кончилось и по-степенно забудется. Мы должны были возвращаться вско-ре в город. А в городе свои правила.

По сути карты, которые в большом объеме привез Жека, нам так и не пригодились. Хотя я не могла сказать, что все время моей беготни по лесам прошло даром. Я немного по-лучше узнала эти леса и поняла, какую значимость они имеют для жителей, хранителей и исследователей этих мест.

Вечером того дня, когда я перебралась, наконец, из больницы в наш номер, я решила зайти к Лисничу, просто, поговорить. Когда я пришла к его домику, заросшему густой растительностью, он сидел около костра и рассказывал местным ребятишкам об обитателях леса. Когда я подошла ближе, он кивком предложил мне присесть и подождать, пока он закончит. Я присела на выступающий из земли большой валун. Было около двенадцати, и Сергеич пред-ложил ребятам выслушать его последний рассказ на сего-дня. Все согласились. И он начал рассказывать.
- Об отваге и мудрости новгородских, местных волков ходят легенды. Но я расскажу правдивую историю. Один мой знакомый, много лет назад исследовал здесь популя-цию канадских сосен и наблюдал за тем, как после пожа-ров, деревья восстанавливают свою породу. И вот однажды, ранним утром, он взял свой блокнот, в котором он записы-вал данные исследований, ружье и пошел проверять дере-вья, а заодно просто прогуляться по утреннему, ещё влаж-ному от росы лесу. Ему удалось установить, что после про-шлогоднего пожара, сосны и другие деревья почти полно-стью восстановили свою популяцию, и он сделал запись об этом в дневник. Когда он обернулся, что бы посмотреть, где находится солнце, на вершине небольшого холма, он уви-дел волка, внимательно смотрящего на него. Мой знако-мый, вспомнив про ружье, поднял его, что бы прицелиться. Но не выстрелил. Что-то не дало ему это сделать. Он спеш-но посмотрел на солнце, записал в блокноте время и по-шел в другую от волка сторону. Проходя мимо реки, он ре-шил немного смыть с себя дорожную пыль. Он положил блокнот и ружье на траву рядом и отправился к реке. После умывания, он направился забрать свои вещи, но когда под-нял взгляд на тропу по которой он пришел … оцепенел. Пе-ред ним, метрах в пяти-шести стоял волк. Тот самый, види-мо, в которого он целился, но не выстрелил. Мой знакомый тут же пожалел, что не стал стрелять и подумал, что сейчас волк наброситься на него и разорвет в клочья. Но вопреки общепринятой логике, волк смотрел на него не со злобой, а, скорей, с интересом. Сколько они так простояли, уста-вившись друг на друга, мой знакомый не уточнил, он был слишком напуган. Но когда игра в гляделки закончилась, волк просто развернулся и пошел прочь, от перепуганного человека. Мой знакомый ещё долго стоял, не решаясь по-шевелиться. Но когда он, наконец-то, пришел домой, он сел за стол и написал мне об этом письмо. И в письме, он мно-го раз повторил одну и ту же фразу: «Сергеич, они не такие как мы! Они умнее и мудрее нас!» Это не легенда, эта ре-альная история – Лиснич вздохнул и лукаво спросил ребят – Ну, понравилась история?
Ребятня закричала наперебой:
- Да!

Когда ребятня разошлась по домам, Лиснич пригласил меня ближе к огню.
- Ты думаешь, твой приятель не солгал? – спросила я, ждя честного ответа.
- Думаю, не солгал – уверенно сказал Сергеич.
- Откуда такая уверенность?
- Ну…мой приятель сейчас занимается волками, иссле-дует их манеру поведения, повадки, их жизнь. В Канаде специально проживает.
- И что?
- Алекс, тебя что-то конкретно интересует или ты просто поговорить хочешь?
«Откуда такая настороженность?»
- Да, забудь, Сергеич. Я, собственно, попрощаться при-шла. Через четыре дня мы уедем.
Лиснич молча разглядывал меня. Наконец, я не выдер-жала…
- В чем дело, Сергеич?
- Все не просто так, да?
Он говорил и задавал вопросы всегда с конкретной це-лью, он же бывший военный.
- Что именно? - я не совсем поняла, на что он намекает.
- Тебя что-то мучает, Алекс, я вижу.
Холодок пробежал по спине.
- Нет. Все нормально.
- Разве? – спросил он, не отводя взгляда.
- Я жива! – вдруг сказала я.
- Точно! И тебя это беспокоит, не так ли?
Я не знала, что ответить. Если я отвечу «нет», это будет не правда. Если я отвечу «да», то…кому нужно мое «да»…
- Не знаю – ответила я после некоторой паузы.
- А я думаю, знаешь…
- Кто-то, очевидно, хотел меня спасти… И… - я запну-лась, не решаясь произнести следующие слова.
- …И спас! – продолжил за меня Лиснич.
- Кто? – задала я вопрос, который, казалось, отдавался эхом в моих ушах.
Лиснич сощурил глаза и сказал четко и ясно:
- Ты знаешь! Ответ в твоей душе!