В колонках играет - Metallica (Orion)
Настроение сейчас - looking for divine...

Ветер трепал волосы. Вот и стало совсем темно. Но это не мешало мне идти дальше и чувствовать след браконьера. «Блин, я как следопыт прям! Докатилась! Занимаюсь чёрти чем…» - думалось мне. А ещё меня интересовало, почему только я иду по следу. Где остальные, которые так рьяно хотели защитить лес? Эх…
Пахло сыростью и ночью. Я сделала ещё несколько шагов и прислонилась к высокой сосне. «Я если все же я уже потеряла след этого ублюдка, что тогда? Если все, что я сейчас делаю, и яйца выединого не стоит?»
Но тут вдруг из кустов справа вылетел, видимо, глухарь. Тут же раздалось два выстрела. И глухарь полетел вниз головой, в ближайшее болото… Я обернулась и насторожилась, затаив дыхание. Из-за ближайшей ели вышел тот самый браконьер…
«Ага, кушать захотел, ублюдок!»
Я достала пистолет. Сняла его с предохранителя. Осторожно выглянула из-за сосны… «Надо “снять” ублюдка!»
Где-то под ухом крикнула сова. Прицел сбился, и я промазала, попав парню в кепку. Этим неловким выстрелом я выдала себя с головой! Парень тут же присел и стал стрелять в мою сторону. И ведь было чем! Я вновь скрылась за широкой сосной, однако срикошетившая пуля все же задела меня за плечо. Это была царапина по сравнению с ранениями, которые я получала на работе. Однако все равно не приятно. Мне нужна была передышка. И я ее получила. У парня кончились патроны, ну или, он решил их приберечь. Тем не менее, он перестал стрелять и затаился в кустах. Я по-прежнему осторожно выглянула с другой стороны сосны. Выходить было опасно, ведь я не знала наверняка, если у него ещё патроны или нет, ведь он мог уложить меня одной пулей. Однако медлить тоже было нельзя, он мог скрыться, ползком…
И я решилась на опасный шаг. Я решилась обойти его с тыла. Для этого я для начала перебежала за огромный куст папоротника, находившийся ближе ко мне с тыловой стороны. А затем, я все же заметила движение за той кочкой, откуда производилась стрельба по мне. Значит, он был там. Затаился. Ждал удобного случая. И не стрелял. Я решила, что ничего не поделаешь, надо ползти… Но только я пригнулась, что бы лечь на брюхо, как парень вынырнул из-за кочки и бросился на меня… Первый же его удар достиг цели. Я даже не успела встать, как следует, и получила очень болезненный удар по раненному плечу. Он сбил мне дыхание. Парень был в два раза больше и шире меня и видя, что мне трудно дышать, замахнулся для следующего удара в живот. Но его сапог цели не достиг, я опередила его и он получил от меня удар по ногам, направленный на то, что бы сбить его с них. Но парень устоял. Теперь мы стояли друг напротив друга. У меня всё плыло перед глазами, да ещё и ночь спустилась как-то совсем не заметно. Я с трудом различала очертания парня. Однако чуяла его победное дыхание, он явно хотел добить меня. И тут я вспомнила про пистолет, о котором в этой суматохе я вообще забыла. И когда парень сделал шаг мне на встречу, я рывком достала из-за ремня пистолет и направила его на парня.
Но здоровяк только усмехнулся на это:
- И что теперь, убьешь меня? – скалясь, спросил он.
- Если придется, то да! – отдуваясь, сказала я.
- Ну, давай!
Сказав это, он направился прямо на меня. И я нажала на курок…
Мгновение. Парень взвыл и опустился на одно колено. Я попала ему в правое подреберье. Увидев, что парень несколько расслабился, я тоже расслабилась. И это стало моей ошибкой. В мгновение ока, парень схватил какую-то большую, трухлявую корягу и замахнувшись со всей силы нанес её удар по мне… Я упала на моховые кочки и выронила пистолет, а парень вскочил, как ни в чем не бывало и ринулся бежать. Едва оправившись от удара корягой, я забыв про пистолет кинулась за убегающим здоровяком.
Я бежала со всех ног, словно продираясь сквозь непроходимые дебри. Кусты, ветки деревьев хлестко били меня по лицу и обдирали кожу на руках и ногах. Дыхание уже давно сбилось с привычного ритма. Я неслась не оглядываясь. Ночь уже захватила лес в свою власть, и только одинокая луна освещала кое-как путь мне. Заповедный лес жил жизнью людей находившихся в нем. Ещё пара минут и я достану парня, я сильнее его, все равно… Бежа через практически непролазную чащу, я, в один, далеко не прекрасный момент, зацепилась ремнем, на котором висела рация, за сухую ветку, не удержав равновесия, я полетела в право, вниз, где было болото. Я помню, что жестко приземлилась на наваленные в кучу, кусты и потеряла сознание.
«…В темноте я различила силуэт собаки, очень похожий на волка или собаку типа собак, которые впрягаются в нарды на севере. Она глядела на меня как-то слева. Но я чувствовала этот пронзительный взгляд на себе и у меня бегали мурашки по телу, от этого взгляда. Собака осторожно подошла и села около моего тела, прямо с той стороны, где плечо горело пожаром от пулевого ранения. На мгновение я потеряла ее из виду, но тут же холод пронзил всё мое тело от прикосновения языка этой псины. «Что ей от меня надо?!» - вертелось в голове. «А может ничего не надо…» Но ведь такого не бывает. Всем и всегда что-то надо.
Пёс усидчиво лизал мое израненное плечо, а я с замиранием сердца ждала и не могла пошевелиться. Но постепенно это ощущение начало меня успокаивать, и я забыла обо всем. Я даже не заметила, как собака исчезла…»

Когда я очнулась, было уже давно утро. Солнце было довольно высоко над горизонтом. На разбитых часах я различила, что сейчас пол одиннадцатого. Я попыталась подняться, но поняла, что это удастся мне ни сразу. Болело всё тело и больше всего, как ни странно, голова. Просто раскалывалась. «Не иначе сотрясение мозга заработала?! Ещё этого не хватало…» Я спешно проверила свой пульс. Как ни странно он был в норме. И что самое странное, плечо, оно не болело вообще. Я осторожно осмотрела его, и поразилась тому, что оно уже начало заживать, хотя рана была глубокая.

Зверев радировал в Санкт-Петербург для того, что бы прислали двух спасателей, наших хороших друзей, братьев Морозовых. Он усиленно по телефону взывал к автоответчику Ивашки Морозова (Ива в народе), но тщетно. Была суббота. Они, наверняка, или спят или их дома нет. Суббота есть суббота.
«Чёрт бы всех их подрал!» - громко выругался Жека.
Подъехал Львович (Моховиков).
- Привет, Сергеич! – поздоровался он с Жекой.
Они пожали руки.
- Ну что там? Новости есть? – осведомился он.
Жека молча отрицательно помотал головой и вскрыл новую пачку «Бленда».
- Плохо. Очень плохо. Ты говорил со спасателями? Что они сказали?
- Послали меня… - Жека щелкнул зажигалкой и затянулся.
- Как это они тебя послали?! – возмутился Моховиков. – Погоди-ка, я сейчас с ними поговорю.
Жека хотел сказать, что это бесполезно, но не стал. А вдруг Львович задавит их своим авторитетом.
Эх, не вышло…
Иван Львович долго ругался и пререкался на повышенных тонах с этим бравым местным отрядом поисковиков-спасателей, но все было тщетно. И Львович махнул рукой.
- Сами ее найдем! А тебе Федот я это припомню.
Было время завтрака. Жека стоял на улице, возле колодца и курил.
- Не много ли ты куришь, брат!
Знакомый до боли голос заставил Жеку обернуться.
Перед ним с походным рюкзаком за плечами, стоят его лучший друг – Артик Лисов.
- Ба! Какие люди! Какими судьбами?!
Жека был приятно удивлен появлением друга и коллеги.
- Да вот, проходил мимо, решил вас с Алекс навестить. Не помешаю?
Братско-дружеские объятия и устройство Арта в гостинице заняло совсем немного времени. Затем они все же перекусили и Зверев рассказал другу ситуацию. Когда они вновь вышли на улицу, покурить, было уже около двух часов дня.

Я пробиралась через болото.
Было довольно прохладно, но сухо. «Итак, я уже пробираюсь, около трёх часов, а просвета не видно» - с грустью думала я. Я наверняка уже «вне зоны действия» рации, но попробовать связаться все же стоит. Я остановилась и включила рацию:
- Прием. Я Александра Тимофеева. Вызываю базу… Повторяю я … (называю номер под которым числиться рация)… 1 -39…Вызываю базу. Ответьте. Прием.
Но кроме шипения в рации, я так ничего и не услышала, и мне ничего больше не оставалось, как идти дальше. Однако рацию я выключать не стала. Когда войду в зону действия, возможно, услышу позывной группы спасателей или поисковиков.
Я шла. Жутко хотелось есть. Желудок свело спазмами голода. Я нащупала в кармане какую-то булочку. Да, это была та булочка, которую мне в карман сунула администраторша, когда мы в лес уходили. Что ж, сейчас я этому была безумно рада. Умяв ее за пол минуты, я направилась дальше на юго-восток.

Пройдя какое-то время, я немного присела на поваленное дерево, что бы перевести дух и решить, куда идти дальше. Светило солнце и я прищурилась, глядя в глубь леса. И мне показалось, что кто-то мелькнул за кустами бузины. Я поднялась и насторожилась, пытаясь ещё больше сосредоточиться на мелькнувшем силуэте. Однако это было трудно, голова продолжала болеть. Но я не ошиблась, потому-как все же услышала человеческий…мат. Я осторожна стала пробираться в ту сторону, откуда он несся. Пройдя шагов двести не более, я обнаружила парня похожего на одного из браконьеров, «удобряющего» лес… Наблюдать как активно он это делает я не стала, но при этом заметила, что у него с собой нет ружья или пистолета. Хотя вполне возможно, что пистолет все же есть, просто он мог быть за ремнём или прикреплен к лодыжке. Все может быть. Я подождала, когда он закончит смачивать сухой лес, а в голове у меня крутилась мысль, что надо его не просто обезвредить, а убрать!
И я, не раздумывая, ринулась на парня. Он едва успел обернуться, как я нанесла ему удар в лицо. Я разбила ему бровь. Он, было, попытался ударить, очевидно, в область шеи, но его кулак просвистел рядом с моим ухом, а сама я немного наклонившись, нанесла удар со всей мочи в «солнечное сплетение». Парень крякнул, повалился на спину и затих. И я увидела у него пушку за ремнем. Я, не раздумывая, вытащила ее и направилась вглубь чащи, откуда и вышел парень. Я нутром чуяла, что мне предстоит ещё сегодня и стрелять и бороться за жизнь. И не только за свою…


Было около пяти вечера, когда я поняла, что интуиция меня вновь не повела.

Жизнь – жестока! Но поверь…
Я не человек. Я – зверь!

Солнце все ещё было в небосводе. Я надеялась, что мне оно не помешает, а даже наоборот, поможет. Ведь иногда помогают сумерки, а иногда лучи солнца.
Пару минут я шла пешком. И вдруг выстрел, ещё и еще. Мои уши повело назад, как у собаки, и я бросилась на звуки выстрелов, по дороге догадываясь, кто мог стрелять. «Макаров» был полный, и я собиралась использовать все пули по назначению. Солнце спряталось за тучу, а я за сосну и пыталась вглядываться вдаль. Я пыталась разглядеть хоть что-то за деревьями.
Но неожиданно и совсем рядом, мимо меня промчался … волк. Раздалась серия, хруст кустов и сучьев из-под чьих-то ног. Затем тишина. Я осторожно направилась в сторону последнего раздавшегося выстрела. Послышалась возня и хруст, и я перешла вновь на бег. Через пару минут я вылетела на небольшую лесную поляну и мне открылась такая картина: на земле с разодранными в кровь руками лежал парень похожий на охотника-егеря, рядом с ним стоял, скалясь, волк, а в него целился ещё один мужик-егерь. Они не заметили меня, и я рванулась на мужика с ружьем. Он был крепко сложен, и явно выше и сильнее меня. Но думать было некогда. Я одним прыжком сбила ничего не подозревающего мужика с ног. Он врезал мне, но я в ответ ему тоже врезала, и он выронил ружье. Тут я повернулась и крикнула неизвестно кому: «Беги!» И тут же получила сильный удар по голове и потеряла сознание.

Очнулась я когда было уже утро. Было немного прохладно. Я открыла глаза, передо мной было чистое, голубое небо. Я попыталась встать, но некто приставил мне ружье к виску и прорычал:
- Лежать, сука!
Я не поворачивая головы, повиновалась.
Но даже спиной я ощущала, что сзади был всего один человек. Но у него было преимущество – ружье. А у меня, как оказалось, даже пистолета отобранного у того парня в лесу, не было. Голова раскалывалась, и я почти не могла сосредоточиться на ситуации. Предметы передо мной расплывались, подобно смазанной картине. Складывалось впечатление, что я теряю реальное ощущение мира. Я машинально дотронулась до плеча, которое я повредила и поняла, что оно почти совсем зажило. Я не ощущала больше боли.
«Хоть это хорошо» - подумалось мне.
А вот голову мне даже трогать не хотелось. Я понимала, что возможно у меня сотрясение мозга, так как тошнота присутствовала. Причем довольно сильная. И я начинала понимать ещё и то, что в таком состоянии мне не выбраться. Вряд ли я могу ходить в таком состоянии. Попытаться, конечно, стоит, но боюсь только я буду пытаться, этот ублюдок с ружьем пристрелит меня к чертовой матери и концы в воду.
«А вот интересно, почему я ещё жива?» - задала я себе резонный вопрос. «Неужели я для чего-то им ещё нужна?!»
И тут меня пронзила мысль:
«Как приманка!!!»
Я сглотнула, но подбирающийся к горлу страх, в один миг сковал меня.
«Вырыла яму, в которую сама попалась» - резюмировала я про себя.
Но я все–таки пыталась разобраться. Не поддаваться страху. Что я, в самом деле! В первой что ли!?
«Ну, уж нет! Так просто меня не возьмешь» - из подкорки слабеющего сознания, вдруг вырвался приказ: «Ты должна отключить боль! Или умрешь!»
Я медленно закрыла глаза. «Делай, как учил дед, просто расслабься и отключи сознание, а вместе с ним и боль».
...серо-серебристая шерсть лоснилась на летнем солнце. Мышцы сжимались и разжимались со скоростью приемлемой только для зверя... Каждая клеточка дышала летним, утренним лесом, в чаще пели соловьи, и трещал дятел. Он летел через долину Царей к пустынному берегу реки Полы. По бокам мелькали сосны, березы. Тополя, кустарники, лишайники, много-много зелени проносилось мимо него, словно он, и, правда, летел на крыльях. Но он всего лишь бежал на четырех лапах. Свистел ветер, и путались в шерсти еловые и прочие ветки и сучья. Он летел через заповедный новгородский лес, к страсно бьющему из земли ключу, на юго-западной стороне Кондратового болота. Сильные и мозолистые лапы лихо вгрызались когтями в корневистую землю, непролазных и диких лесных тропинок. Он бежал и летел, не разбирая дороги, через густо поросший ядовитым кустом пролесок. Там вдали, виднелась стая, его родная стая, где он вырос и стал тем, кем он был сейчас. А был он Хранителем Новгородских Заповедных Лесов, Великий Врачеватель и Защитник этого лесного массива. Его родная стая готовилась поставить его во главу стаи состоящий из более чем ста его братьев и сестер. Его звали - Тайгер... Тайгер…Тайгер…
- Вставай!
Резкий толчок в грудь выдернул меня из состояния некого забытья. Передо мной стоял егерь. Он держал перед собой ружье, направленное в мою сторону. Я с огромным трудом встала на ноги и тут поняла, что головная боль исчезла, и голова чудесным образом прояснилась, исчезла размытость, головокружение и тошнота. Словно кто-то просто снял с меня эту боль. Я обернулась. Сзади горел костер, и рядом стояла палатка. Кроме меня и егеря никого не было. «Странно» - подумала я. «Где же остальные? Должно быть охотятся. А, какая разница. Действовать все равно надо».
Трудно бороться голыми руками, против преступников вооруженных до зубов. Это верная гибель. Но я так же понимала, что нет большой разницы, как умереть. Но есть разница, за что умереть. Да, я не специалист. Но, во всяком случае, если я начну эту борьбу и погибну, за меня, ее закончат другие, мои друзья и коллеги. Главное никогда не сдаваться и не опускать рук.