вот серьезно, неужели больше нечем заняться государственным деятелям?


http://www.currenttime.tv/content/article/27494593.html

kadyrov_95
Дорогие друзья! Я сделал твердое заявление о тех, кто уехал из России и оттуда поливает грязью и клевещет на нашу страну. Они угрожают России, ездят в США, столицы стран Европы, подсказывают, какие ввести санкции, чтобы подорвать экономику, безопасность, стабильность России. Также грозятся за 30 секунд вернуть Крым. Непонятно, куда! Именно их и их приспешников внутри страны я имел в виду, говоря о привлечении к ответственности внесистемной оппозиции. При этом речь не шла о законной оппозиции, поднимающей социальные, экономические проблемы, вопросы ЖКХ и другие! А истинные враги России сразу же засветились, а также и те, кто явно или скрытно сочувствует им. Хотя я никого и не называл по имени. Правда, мне непонятно, почему сделала резкие заявления уважаемая мною Уполномоченная по правам человека Элла Памфилова, которая ранее не выступала в такой форме, что бы в стране ни происходило. Думаю, что Элла Александровна чересчур поспешила.
Я лично этих людей, вечно смотрящих в сторону Запада, не считаю частью нашего общества. Они сразу же начали делать громкие заявления об угрозах и прочем. Скажу прямо, я не угрожал! Если же они восприняли мое мнение, как угрозу, значит понимают, что мы за Россию, за наше с вами Отечество погибали и готовы на всё, чтобы защитить нашу Родину. А здоровому обществу, каковым являются более ста сорока шести млн граждан России, не следует позволять втягивать себя в кампанию клеветы. Люди, о которых я говорю, занимаются болтовнёй, за это получают подачки Запада. И ради этих подачек готовы на всё. Скорее всего, душевнобольные.
Сегодня я попросил глав Гудермесского и Ачхой-Мартановского районов подготовить в местных психиатрических больницах VIP-места. Если потребуется вмешательство психиатров, мы готовы предоставить, тем, кто вредит России, достойные палаты и опытных врачей. А специалисты утверждают, что даже по фото этой кучки лиц видно, что они реально нуждаются в срочном лечении и реабилитации. Я ещё раз заявляю, что против России и лично меня они не смогут ничего сделать. Как гласит восточная поговорка, собака лает, караван идёт!


М.Х.Даудов "ЛОРД" Герой России_lord_095
Это опять Тарзан.. Наш старый друг. В меру веселый, в меру серьезный. Хвостом при виде кости не виляет, только иногда, если подойдешь к нему с добром, искренне.. Быстро распознает лицемеров, а шакалов, тявкающих где-то очень далеко игнорирует, потому что на равных выходит на поединок только с волками.. И то, только с матерыми.. Страшно не любит собак иностранных мастей.. Особенно американских.. Стаффордов разных, Питтбулей темного окраса. Европейские породы тоже раздражают.. Особенно те, что ещё недавно сидели на цепи у нас под строгим присмотром хозяина.. От их закулисной возни некоторые дворняги совсем, бедные, изошлись непрерывным лаем.. Настолько разгавкались некоторые "моськи", что "Эхо" слышно из самой Москвы! Есть у нас "серьезные" кобели, из-за которых у миролюбивого Тарзана сильно чешутся клыки. Это, к примеру, пекинес "Каляпа", защищающий права тех, кого подскажут Питтбули, такса "Веня" со звонкой брехливой глоткой и громким "Эхо", московский беспородный пёс "Пономарь" (себя заносчиво называет Львом), обитающий в мусорном ящике недалёко от Госдумы РФ, создающий дискомфорт своим зловонием в самом центре нашей столицы, "Яшка" - дворняжка.. В общем, наш друг этих кобелей не любит, главным образом от того, что они ему сильно напоминают блудливых сук. Он, в отличие от них, твёрдо убеждён в том, что кобель должен, все-таки оставаться кобелем, а не превращаться в суку, даже если ему кажется, что жизнь на дворе становится очень собачьей.. Оборзели, жалкие шавки, думают, что за ними стоят "надежные львы".. Тарзан в меру добрый, в меру терпеливый, умеет долго ждать.. Он знает главное правило этого жестокого мира: выпустишь волку кишки - шакалы глохнут, торопливо углубляясь в леса, вырвешь глотку питтбулю - дворняги, брык на спину, и давай хвостом асфальт мести, повизгивая от счастья при виде нового вожака....
Очень резвый стал Тарзан.. Еле сдерживаем. Ой, что тут было бы!!! Если бы не.. Демократия!!!
А так, Тарзан добрый...

Работницы хлопчатобумажной фабрики. США. 1909

что-то меня торкнуло от этого фильма.

беженцы требуют разрешение на работу

Billigheim, Ⓒ rnz.de

У хранителей святыни палец пляшет на курке

Они приходят в хирургическое отделение районной больницы по вторникам и четвергам к 8 утра. Сиротски они стоят в прихожей дожидаясь когда выйдет старшая медсестра. В одной руке они наготове держат несколько небольших бумажек-документов, в другой пакет с вещами. И каждая из них думает, скорее бы всё закончилось.
Сегодня их было пятеро. Одна из них стояла у окна, повернувшись спиной, и угрюмо глядела на давно знакомый пейзаж. За окном накрапывал осенний дождь. Сквозь него вдали виднелась река Челва, а за ней на взгорке деревянные избы микрорайона Семино. Слева вздымалась вверх гряда хвойного леса. Справа настойчиво бросалась в глаза покосившаяся водонапорная башня из красного кирпича. Ещё правее пролегала асфальтированная дорога, мост через речку Челву, потом опять избы и широкая река Обва.
Мимо них проходили, недавно проснувшиеся больные, лежащие в стационаре на лечении или, как у нас говорят, на койке. Бросая мимолётные любопытные взгляды, одни сворачивали к двери, за которой находилась мойка и туалеты, оттуда несло хлоркой, мочой, сигаретным дымом и тянуло холодом от всегда открытой форточки. Другие устремлялись к входной двери, которая вела на лестничную площадку второго этажа. Там можно было покурить и поболтать с соседями из терапевтического отделения, которое находилось этажом выше.
Вот уже три, а кто и четыре недели женщины ждали этого дня. Поняв, что беременны, ими овладевало смешанное чувство радости и страха. С одной стороны представлялось, как будут они лелеять, кормить и любить своего малыша. С другой, сами собой возникали вопросы: Как мы будем жить в этой тесной квартире? Обрадуется ли этому мой женатый мужчина? Смогу ли я одна без поддержки воспитать ребёнка? А как же моя карьера? Не стара ли я для этого? А вдруг родится урод? Кто нас будет содержать, ведь я не работаю?
После мучительных размышлений вывод у всех один – нужно идти к врачу, пока не поздно…
Светка была одной из них. В приёмной гинеколога она сидела недолго, после обеденного часа очередь была небольшой.
-Какие жалобы? – перебирая листы медицинской книжки длинными худощавыми пальцами, спросила врач.
-Задержка – скромно, но твёрдо ответила Светка.
-У тебя одна проблема. Раздевайся. – с явным пренебрежением в голосе бросила Ольга Петровна. За второй десяток лет перевалило, как она работает гинекологом в районной поликлинике. Ей кажется, что своих пациенток она давно изучила. Знает намерения каждой женщины, зашедшей к ней на приём.
-Четырнадцатый аборт? С ума сойти. Ты убила тринадцать детей! Они ведь все ждут тебя там наверху. Сахарный диабет у тебя уже точно будет. Сколько тебе лет? Тридцать пять. Тебе уже можно сделать стерилизацию. Эту операцию делают в городе платно. Ну раз ты всё знаешь, тогда разговор закончен. Если будешь делать с наркозом, то с утра не есть и не пить. Будете там до трёх часов. Возьми еду с собой. Там не кормят...
Ⓒ agniyabaldina

Степана Навального привезли на долгосрочное свидание. Увидев решетки, клетки и заборы, он пришел в восторг - это же зоопарк! Потребовал вести его прямиком к бегемоту. Вместо бегемота будет папа, что тоже неплохо.

Молодая женщина с двумя детьми рядом с рождественской елкой. Санкт-Петербург. 1904 год
©Коптев

Строительство замка Нойшванштайн, Бавария, 1884 г

скоро Китай окажется духовным и культурным прародителем после Сирии и Греции.

Ильдару Дадину дали три года колонии. Это на год больше, чем просил прокурор. Его взяли под стражу в зале суда. Несопротивляющегося Дадина приложили лицом в стекло. В зале потасовка между зрителями и приставами.

Судья Наталья Дударь признала Дадина виновным в неоднократном нарушении установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования (статья 212.1 УК). Сам активист не признал своей вины.

На приговор Дадин явился с двумя сумками вещей, а к его одежде прикреплены желтая и синяя ленты.

дали 3 года за то, что сходил на одиночныe пикеты и постоял?


Ильдар Дадин в качестве наблюдателя на выборах

Дадин — первый осужденный по новой статье УК — «неоднократные нарушения правил проведения митингов». Чтобы попасть под уголовное дело, достаточно дважды в течение полугода оказаться задержанным на протестных акциях. Кроме него по этой же статье судят активистов Марка Гальперина и Владимира Ионова.

Включение «Энергомоста на Крым» обрушило энергетику юга РФ

Законы физики отказываются подчиняться приказам Кремля. Несмотря на то, что «энергомост» на Крым открыл лично президент РФ Путин, сегодня он был экстренно остановлен из-за перегрева подводного кабеля.
Как сообщил так называемый «глава МЧС республики Крым» Сергей Шахов на заседании штаба по ликвидации последствий ЧС: «Переток Краснодар-Крым составил 89 мегаватт. Уменьшение перетока произошло вследствие перегрева по линии опоры номер 1 фазы А в сторону «Насосная 3″. Линия была отключена, проводятся аварийные работы».
Накануне было замечено, что запуск «энергомоста» привел к проблемам в энергоснабжении Краснодарского края. В частности, в настоящее время происходят локальные отключения электроэнергии в Сочи, Ростове, Новочеркасске и ряде мелких населенных пунктов.

Аист на крыше в окрестностях города Кандерн в Шварцвальдe




Такой специальный знак и соответствующая надпись под ним призывают водителей сбавить скорость на шоссе в баден-вюртембергском Фройдентале в месяцы, когда аисты занимаются поисками пищи для своих птенцов.

вышли на дорогу, чтобы перебраться на новое пастбище

Я поменяла паспорт недавно. Трудно уже вспомнить, в который раз: из-за образа жизни и некоторой рассеянности я меняю главный гражданский документ гораздо чаще, чем того требует закон, и в моем архиве накопились самые разнообразные паспортины — выданные разными государствами и органами власти, с разными ID-номерами и даже названиями страны. Kazakstan, Kazakhstan — нет и не было в моей жизни стабильности.
В октябре 2015-го всё происходило в страшной спешке: в старом паспорте не осталось свободных страниц для заграничных виз, что обнаружилось перед самой командировкой.
Может быть, из-за этой спешки меня и застал врасплох вопрос о пятой графе.
— Национальность будете указывать? — равнодушно-дежурно спросил подполковник миграционной полиции.
И я растерянно уставилась на него, не зная, как отвечать.
Вопрос поставил меня в тупик, ведь это сложный вопрос — о самой сути того, кто я есть: я — казашка.
Это уточняющее «казашка» — сопровождало меня всю жизнь. Мы, дети многонациональной советской страны, указывали свою национальность везде — в школе, в больнице, в пионерских лагерях, в каких-то необязательных анкетах.
15 русских, восемь немцев, три татарина и два казаха — я до сих пор помню национальный состав своего первого класса. Перечислять, считать, взвешивать людей больших и маленьких на каких-то невидимых весах народонаселения не было стыдным, а главное, в том не было недоброго умысла.
15 русских, восемь немцев, три татарина и два казаха — статистика, не более того.
Никакую этническую группу в нашем классе не выделяли, оценок не завышали и не занижали, просто подчеркивали лишний раз: Ваня русский, а Марат казах — и всё это было так диковато-наивно, что даже не разъединяло людей.
Однако странная на современный лад бытовая национальная политика закладывала в жителей огромной империи, которые были прежде всего советскими людьми, — национальное чувство. Особенно актуальное для русскоязычных казахов, воспитанных на русском языке и русской культуре, — неизменно уточняющее «казах», возможно, было в числе прочих условий, не давших людям окончательно забыть свои корни.
Казашка — быстро отвечала я на вопрос и всегда чувствовала себя ею — без надрыва, гордости или, наоборот, сожаления (бывает и такое). Просто я есть. И вот мне предлагают от этого «я», важной части себя, а может быть, стержня моей личности — отказаться. Зачем? Чтобы стать казахстанкой.
«Всё чаще и чаще я воспринимаю свое «британство» как поверхностное преобразование моей фундаментальной английскости, новый фасад, неуклюже приляпанный к гораздо более старому зданию. Британия — паспортное слово, удобное организационно и целесообразное политически. Во всех ситуациях важных мне самому я — англичанин, а не британец», — писал о своей национальной идентичности великий англичанин Джон Фаулз.
Казахстанец — не менее казенное слово, чем британец, только лишенное его величия и масштаба.
Во всех ситуациях важных мне самой я — казашка, а не казахстанка. И я искренне не понимаю, кому какой от этого ущерб. Уберите из паспорта это уточнение, и непонятно, что останется через поколение, и останется ли вообще. Признаем — мы не англичане, за нами нет этого мощного исторического и культурного бэкграунда, который как рассыпанные хлебные крошки в лесу никогда не дадут детям из сказки потеряться и всегда приведут домой. Наше здание не такое старое и прочное, как английское, а к нему уже неуклюже лепят новый фасад.
Ощущение себя в мире человека, чей народ строил прекрасные города, делал великие научные открытия, создавал великую литературу, художественные полотна, музыку… и самоощущение человека, чей народ только проснулся от вековой спячки, — не просто разное, оно космическое, между ними бездна комплексов, высокомерия, обид и зависти. Первому легко задушить в своих дружеских объятиях второго — слишком велико обаяние великих культур. Легко стать англичанином в Англии, французом во Франции, русским в России — совсем другое дело стать казахом в Казахстане.
Полное и безоговорочное принятие чужой культуры — естественный, как любовь, интимный акт. Насильно мил не будешь. Если вам нечего предложить другим, то не стоит рассчитывать, что с вами сольются в порыве страсти. В лучшем случае, это будет гражданский акт.
Но если другие не хотят быть казахами — в чем я их понимаю и ни на минуту не попрекаю, — зачем мне отказываться от самой себя?
— Так вы будете указывать свою национальность? — нетерпеливо спросил меня полицейский.
— Конечно, буду.

Гульнара Бажкенова

"Там, где мы встретимся с мамой, будет зима. Я сегодня видел её среди бесконечной снежной равнины. Она всегда молода, всегда весела, когда встречает меня в моих спокойных снах, — всегда намного выше меня, разрешая мне оставаться маленьким, и оставляя за собой право быть чуточку строгой. Мы смеялись и кидались снежками, которых я не мог разглядеть, словно лепил их из воздуха, и они пропадали на белоснежной маминой шубке или лопались мыльными пузырями еще во время полёта. Я был счастлив оттого, что они не причиняют маме вреда, а чаще не долетают до неё. Мне хотелось, чтобы этот волшебный сон ни за что не оборвался с моим пробуждением. Что-то подсказывало мне, как я могу все испортить, и как опять все решит моя режиссерская прихоть. Я догадывался, что сам выставляю каждый кадр своего сновидения и, как всегда, приведу всю картину к плаксивому финалу, и искушаемый каким-то вредным соблазном, заставлю горевать и себя, и маму – непременно простужусь, наглотавшись снега, или потеряю маму из виду, потому что сам одел ее так, что заячья шубка совершенно сливалась с фоном. Я понял, что уже сочинил развязку своей ослепительной пантомимы, когда переместил действие в тусклый коридор, в котором мама начала раздевать меня, пылающего радостным восторгом, а потом прижалась холодной щекой к моему потному лбу и со слезами на глазах сказала:
— Ну вот, поздравляю. Воспаление лёгких…"


Из дневника Котельника

В 20-30 годы коренной киевлянин Михаил Кольцов был самым популярным журналистом СССР. В феврале 1940г. он был расстрелян. В Киеве на Борщаговке в его честь назван бульвар.
Совсем недавно опубликовали его малоизвестные статьи и фельетоны, написанные ним в Киеве в 1918 году. Именно из-за них автора обвинили в шпионстве и антисоветской деятельности.
Oдин из фельетонов.


Михаил Кольцов


Немцы в Киеве


Германские зарядные ящики и походные кухни впервые загромыхали по киевским мостовым 21 февраля. Большевики уходили через Дарницу, освещая заревом пожаров быстрый путь свой. На улицах потрескивали редкие выстрелы. Это вновь пришедшие расправлялись с застрявшими в городе. Мокрая вьюга стлалась над городом. Жители молчали и ждали.

Немцы пришли с реформами. Они начали реформы с вокзала. Тридцать нанятых германским командованием баб три дня сряду скребли, мыли и чистили темный, грязный, испакощенный киевский вокзал. Полгорода сбежалось на эту диковину, полгорода смотрело с удивлением и тревогой на яростную борьбу мыла и щеток с проплеванными черными вокзальными стенами.

Тревога была не напрасна. Немцы взялись за нас всерьез. В ответственные и критические для самой Германии дни, на пятом году великой войны, под грохот пушек-колоссаль и скрежет танков они не удержались от соблазна любимого занятия и, засучив рукава, принялись отмывать Украину.

Чистили вокзалы, улицы, сады, дома, людей и животных. Мыли тротуары, чистили мостовые, устраивали скверы, строили ограды, бараки, мосты, садовые скамейки. С остервенелым упоением прибивали вывески, плакаты, надписи, номера.

Мыли и скребли старательно, жестоко и бездушно. С лица усталой измученной страны мутным ручьем вместе с пылью и грязью стекала кровь.

Кажется, немцы хотели добра Украине. Кажется, они хотели сделать из нее Европу. Германии нужно было обзавестись культурной союзницей. И растрепанную всклокоченную хохлацкую голову смешно стригли и причесывали а ля центральная европейская держава.

Были в середине лета такие дни и недели, когда немецкая работа казалась уже не напрасной. Уверенно-упрямые и торопливые германские парикмахеры начали обретать успех. Из приготовительного класса немецкой культуры вымытый и вычищенный Киев стал переходить в первый.

Уже на смену чистильщикам и метельщикам приехали из Берлина новые мастера. Появились германские и австрийские антрепренеры, переводчики немецких пьес, заведующие "Kunst-propagande" на Украине, мюнхенские издатели, франкфуртские кинематографисты и лейпцигские профессора без определенных занятий.

Уже – чудо из чудес! – старый, равнодушный, лукавый Киев стал менять свое лицо и наводить на себя новое, какое-то робко-западное. Уже появилось на улицах что-то от Страсбурга, от Кельна или Будапешта. Уже явились немецкие магазины. "Bier vjm Fass", киоски и вывески. В соловцовском театре веселилась и делала сборы венская оперетка, уже сидели в кафе "Эльдорадо" немецкие кокотки с белыми шеями и длинными крепкими ногами, уже лейтенанты возвращались в полночь нетвердыми ногами, чувствовали себя почти на родине.

Русский революционер Борис Донской дополнил последнюю деталь в общей картине. Он убил германского наместника Эйхгона. Бессильный жест мести и отчаяния, то, что делают сербы в Боснии, индусы в Бенаресе, многочисленные фанатики во всех оккупированных и аннексированных землях.

И когда торжественная огромная процессия с телом фельдмаршала медленно и тяжело двигалась через вечерний притихший Киев, когда за колесницей при свете факелов шли немецкие легионы, казалось, что это – конец, что через труп своего генерала Германия твердой пятой ступила на Украину, что это если не навсегда, то надолго, как в Эльзасе или в Галиции...

Все вышло не так. Необъятное величие империи германской, раздувшись угрожающим жутким пузырем, вдруг лопнуло и растеклось красной горячей жижей восстаний, криков, митингов и социалистических штыков. Жутко закачавшись, каменный императорский истукан беззвучно свалился в пропасть. А за ним свалились и все громоздкие затеи империалистической Германии. Немцам пришла пора самим почиститься – где тут отмыть Украину?

Они стихли. Они замолчали; одиноко и осторожно бродят по улицам уже не своего Киева. Они по-прежнему вежливы и аккуратны, но уже угрюмы и бездеятельны. На ночь они запираются. У них совдеп и они хотят на родину.

Директория открыла для них железную дорогу. Через месяц германских солдат уже не будет на Украине. Мы проводим их молчанием. Не будет приветственных прощальных кликов – хмуро и неприязненно гостили немцы у нас. Но не будет и поношений – ведь отбирая одной рукой хлеб, оккупанты другой вооруженной рукой защищали наши дома и кошельки, охраняли запоры и стерегли наш спокойный сон на тихих улицах.

Мы обещаем только одно: что долго будем помнить их.

"Знакомая - библиотекарь в школе. Сын больше увлекается компьютером, чем учебой, как и многие сейчас. Вот после очередной двойки по литературе был отлучен от компа и отправлен читать "Капитанскую дочку" с последующим пересказом. Прочитал. Пришел рассказывать. Поначалу все нормально, но вот доходит до второй главы. Цитирую: "А потом они ехали по степи, была метель, дорогу замело, они заблудились. Стали замерзать. Но потом встретили гея..."
Мама в легком шоке: - Кого?
Сын: "Ну, гея, голубого, но он был добрым человеком, он им дорогу показал..."
Мама хватается за сердце и за книгу. Все по Пушкину. Герои едут в метель по степи, теряют дорогу, а потом в метели появляется мужик (Пугачев) и они к нему обращаются: "Гей! Добрый человек!"
Черт, даже жалко, что мои выросли и такого уже не отмачивают. Хотя "в ярких жупанах" до сих пор вспоминаем."

Амели родилась в Японии, и хотя в возрасте пяти лет она вместе с родителям вернулась в Бельгию, ей всегда казалось, что Япония — ее родина. «Я уехала из Японии, но мое сердце осталось там», — признается она своей начальнице Фубуки. Амели кажется, что когда она подписывает годовой контракт на работу переводчицы на крупной японской корпорации, ее мечта реализовалась.

Однако всё складывается не так гладко, как ей бы хотелось: очень скоро она осознает, что, несмотря на прекрасное знание японского языка, ей еще многое надо понять в японской культуре и особенно в области бизнеса. К несчастью, пока для Амели не находится переводческой работы, и ее босс, г-н Сато, поручает ей работу в компании под непосредственным руководством Фубуки.

Марина Симакова:
История безумия в наше время. 
Мало кто знает, что при музее Москвы есть очень тихое кафе, подходящее для уединенной работы. Вход во двор со стороны Остоженки, кафе называется Лес. Там можно сидеть долго и ничего даже не приобретать.
Сегодня сидят здесь очаровательный мальчик лет десяти, его мама со страшным прокуренным голосом и премерзкая психолог с начесом. Уже третий час психолог вынимает из ребенка последние силы. Каждый ее вопрос – совершенно бесчестная провокация. 
"А бывает с тобой такое, что ты себя ощущаешь будто и не собой? Подумал мысль, и сразу же – это подумал не я?"
"Да каждый день", думаю.
"А бывает, что тебе нравится делать вещи исподтишка?"
"А вы сейчас сами чем занимаетесь? И как, нравится?" – хочу спросить ее я.
Надо сказать, что ответы ребенка гораздо тоньше вопросов психолога:
"Одиночество – это такое большое ограничение для человека".
"Интеллект и внутреннее развитие – совсем разные вещи"
"То, что я болею, не значит, что я больной".
Психологиня с начесом кривится, набирает мерзость и прикрывает ее павлопосадским платком. Не помогает. Тогда она начинает доказывать мальчику, что он глубоко болен, что его стоит лечить. Обсуждают медикаменты и следующие встречи. 
Мальчик заключает: 
"Может, вы меня просто отдадите в больницу, меня там вылечат, и я вернусь таким, как ВАМ НРАВИТСЯ".

Короткометражный фильм "РАЗМАЗНЯ" von BananaMedia
"Отчего вы не протестуете? Чего молчите? Разве можно на этом свете не быть зубастой? Разве можно быть такой размазней? Она кисло улыбнулась, и я прочел на ее лице: «Можно!»"

кто-нибудь знает хорошие примеры университетских/институтских кампусов в черте города? очень нужно знать как сосуществуют кампус и жилые кварталы, промзона и прочее.

1.




2. старый дом, комплекс спрятан в лесах



Раньше проект этого дома на сайте «Хонка» назывался «Красный дракон».






3. дачa в элитном подмосковном поселке Раздоры, владелец до 2005 года


Двухэтажный дом выполнен из красного кирпича. Площадь земельного участка, где помимо коттеджа есть теннисный корт, охотничий и гостевой домики, сад с экзотическими деревьями и цветами, оранжерея и бассейн.

Когда я давно, уже больше двадцати лет назад, первый раз приехал в Америку, я там встретил эмигрантов, уехавших из СССР по большей чести во второй половине 70-х. Что мне тогда особенно бросилось в глаза? Это довольно известная вещь: для эмигрантов время остановилось.

Нет, с американским временем они жили в ногу: работали, учились, следили на модой, новинками, отдыхали, дети их были уже совсем ассимилированными американцами, едва говорящими по-русски...

Но вот российское время для них остановилось. Когда речь шла об их русско-совестких инстинктах, их представлении о России, и ценностях русского образа жизни они были непробиваемыми совками конца 70-х.

Их ресторанная культура (меню, репертуар обязательного ресторанного ансамбля, стилистика поведения в ресторане, непременное обильное возлияние с тостами, водкой и черной икрой т.д.), их одежда (культ джинсов и кроссовок, непременные дубленки, нелепые в Нью-Йорке шапки-ушанки и т.д.) и, самое главное, их представление о нас, россиянах начала 90-х были абсолютно архаичными.

Они были уверены, что мы приехали группой. А это было не так: мы приехали вдвоем с женой. Они были уверены, что в нашей группе есть представитель комитета. А это было не так. Они были уверены, что с нами проводилось некое собеседование, что мы не можем поехать куда захотим и т.д.

И еще они были уверены, что мы приехали с водкой и икрой для продажи, что нам интересны дешевые сейлы, что мы хотим купить поддельные часы "сейко" и много-много джинсов... Что нас можно сразить ресторанным разгулом Брайтона и продуктовым изобилием дешевого американского супермаркета...

Попадая в среду российской эмиграции ты как бы путешевствовал на машине времени из 1993-го года в 1975-ый... Еще большее потрясение и ощущение машины времени я испытал, когда попал в среду потомков белоэмиграции. Там был и монархический пафос, и портреты государя-императора, и косоворотки на детях, и показушный русский патриотизм, замешанный на анекдотически нелепом антисемитизме, и истовое православие. Казалось, что ты попадал куда-нибудь в старую питербургскую семью в год примерно 1916-ый...

И когда весь этот груз заблуждений относительно нас, новых россиян из 90-х, спадал, начинался всегда один и тот же разговор: как вы изменились... Мы вас совсем другими представляли... Что, неужели у вас уже и Солженицына читать можно? И по телевизору власть критикуют? Батюшки... И что, прямо вот так и говорят: Сталин - преступник? Кошмар... Я думал я не доживу...

Да вы нормальные люди! Как мы все здесь. Читаете западные газеты, свободно ездите по миру... У вас уже частная собственность есть, частные банки, заводы, рынок недвижимости... Как это интересно и важно... Господи, получается, что все-таки большевики со своими экспериментами обосрались? Мда... Жалко, только сколько времени и народу угроблено... Но... Лучше поздно, чем никогда...

И мы тоже радовались вместе с ними. Но только мы не очень понимали этого их недоумения: ведь те изменения, которые произошли с нами и которые так бросились им в глаза, для нас были очень постепенными, мы, начиная с 1985 года, очень плавно, на чайной ложечке впитывали в себя эту новую жизнь и наша метаморфоза казалась нам очень медленной, постепенной и само собой разумеющейся... Чего же тут так уж сильно изумляться-то?

Но, при трезвом размышлении, это измуление наших эмигрантов было нам понятно: то, что с нами происходило на наших глазах и казалось нам медленной обратной кафкианской метаморфозой, для этих людей, которые жили своими повседневными проблемами совсем в другом обществе и не имели времени так подробно следить за нашей трансформацией, наш новый облик был действительно - чудом...

И вот теперь, по таинственной иронии судьбы, уже я сам с "другой стороны баррикад". Вот уже я - эмигрант. Уже я два года живу в другом обществе, в другой культуре. Моя повседневная жизнь течет совсем по другим законам, в другой информационном простарнстве, другой языковой среде...

Конечно, я стараюсь следить за тем, что происходит в России. Конечно круг моего общения включает и россиян. Они часто приезжают ко мне, со многими я разговариваю по телефону, переписываюсь, болтаю в чатах. Но, все равно, те метаморфозы, которые проиходят в российском обществе в целом, и с каждый россиянином в частности, они мне не до конца доступны. Я не чувствую их на себе, я не меняюсь вместе со страной. Моя машина времени остановилась до...

До Майдана, до Крыма, До Донбасса, до убийства Немцова, до Сирии... До много чего другого, что вы сами лучше меня знаете потому, что это происходит в вашем мозгу, а не в моем... Я лишь могу за этим наблюдать. Но почувствовать это на собственной шкуре - мне не дано.

И в каком-то смысле та метаморфоза российского общества и каждого в отдельности россиянина, которая вам кажется незаметной, малозначительной и вполне естественной, мне кажется довольно резкой и пугающей.

И вот что я вам скажу: вы, каждый в отдельности, превращаетесь в монстра. А Россия в страну-монстр. В пугало. В жуткий урок для всего человечества. То, что с вами происходит - это страшное горе. Вы этого не видите. А я - вижу. И скорблю о вас. Честно.

Вот вам смешно. Вы говорите: не надо драматизировать! Мы по-прежнему те же веселые и разбитные ребята. У нас работают рестораны и светят фонари на улицах. По вечерах красиво одетая публика идет в театры... Люди рождаются, женятся, рожают детей, умирают...

Но нет. То же самое говорили и при Сталине. И при Гитлере. Мол есть ниша, в ней можно жить. Главное - не лезть куда не следует. В рамках тех ограничений, что есть нынче, можно вполне комфортно существовать. Но - нет!

Вы не видите, а я - вижу. Потому что я - уже не вы. Я вижу как на вашей спинке вырастают прозрачные чешуйчатые крылья, а в ваших глазах появляется изумрудная сеточка...

Метомарфоза началась...

альфред кох

Бывший офицер ЦАХАЛ рассказывает, как дела у "Исламского государства"

Игаль Левин, в прошлом участник военных операций Израиля на Ближнем Востоке, считает, что геополитические успехи ИГИЛ обусловлены его популярностью у суннитского населения Сирии и Ирака. При этом, по мнению экс-офицера ЦАХАЛ, войска Халифата используют чрезвычайно эффективную тактику для расширения своих границ. Кровавая война между различными силами в Сирии и Ираке не стихнет в ближайшие годы, даже после включения в конфликт вооруженных сил России.

Триумф Исламского государства — неожиданность или закономерность?

ИГИЛ для всех большой сюрприз, как большевики в 1917 году. Природа Халифата, если смотреть вглубь, это большевизм 21 века на Ближнем Востоке. Если ленинцы — фундаменталисты от левой мысли, марксизма, то ИГИЛ от ислама ваххабитского толка, радикального суннизма. Костяк поддержки Халифата — это арабская беднота, которая после хаоса в Ираке и Сирии не видит альтернативы, и считает, что ИГИЛ — шанс справедливо перестроить мир, как они это понимают. Для них Халифат это добро, которое борется с неверными.

Маленький пример: город Рамади в Ираке, его в мае захватили игиловцы, армия бежала. В нем за время американской оккупации и власти марионеточного правительства не было воды, электричества, не работала ни одна больница. ИГИЛ открыло больницу, привезли генераторы и дали свет в некоторые районы, и пустили воду. Ты понимаешь, что теперь люди в Рамади обеими руками за Халифат? ИГИЛ мне омерзителен, я поддерживаю курдов, но понимаю их социальную базу, и почему люди к ним идут.

Невзирая на зашкаливающее живодерство игиловцев?

Для либеральной Европы, ИГИЛ — это орды злых бородачей. Халифат максимально раскручен в СМИ и демонизирован. Но в плане казней и религиозного мракобесия Саудовская Аравия мало отличается от ИГИЛ. Такое же отношение к женщинам, шариат. Разница в том, что первое — признанное всеми государство, член ООН, друг США и бла-бла-бла. Все закрывают глаза на то что там творится. А ИГИЛ — это страшилка, они свои казни красиво записывают на видео, и распространяют, в отличие от Эр-Рияда. Будь я девушкой, для меня, жить, что в ИГ, что в Саудовской Аравии было бы одним и тем же.
Читать дальше

Тоска по родине! Давно
Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно —
Где — совершенно одинокой

Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что — мой,
Как госпиталь или казарма.

Мне все равно, каких среди
Лиц ощетиниваться пленным
Львом, из какой людской среды
Быть вытесненной — непременно —

В себя, в единоличье чувств.
Камчатским медведем без льдины
Где не ужиться (и не тщусь!),
Где унижаться — мне едино.

Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично, на каком
Непонимаемой быть встречным!

(Читателем, газетных тонн
Глотателем, доильцем сплетен...)
Двадцатого столетья — он,
А я — до всякого столетья!

Остолбеневши, как бревно,
Оставшееся от аллеи,
Мне все — равны, мне всё — равно;
И, может быть, всего равнее —

Роднее бывшее — всего.
Все признаки с меня, все меты,
Все даты — как рукой сняло:
Душа, родившаяся — где-то.

Так край меня не уберег
Мой, что и самый зоркий сыщик
Вдоль всей души, всей — поперек!
Родимого пятна не сыщет!

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И всё — равно, и всё — едино.
Но если по дороге — куст
Встает, особенно — рябина ...

1934

кто читал ее произведения?

эпизод из книги «У войны не женское лицо»: «С нами была радистка, она недавно родила. Ребенок голодный... Просит грудь... Но мама сама голодная, молока нет, и ребенок плачет. Каратели рядом... С собаками... Собаки услышат, все погибнем. Вся группа — человек тридцать... Вам понятно?

Принимаем решение...

Никто не решается передать приказ командира, но мать сама догадывается.

Опускает сверток с ребенком в воду и долго там держит... Ребенок больше не кричит... Ни звука... А мы не можем поднять глаза. Ни на мать, ни друг на друга».

Вот еще: «Когда мы брали пленных, приводили в отряд... Их не расстреливали, слишком легкая смерть для них, мы закалывали их, как свиней, шомполами, резали по кусочкам. Я ходила на это смотреть... Ждала! Долго ждала того момента, когда от боли у них начнут лопаться глаза-Зрачки...»

"Апофеоз войны» (1871) — картина русского художника Василия Верещагина

опять измазались в крови.
спасибо совету федерации, хотя могли бы и не спрашивать разрешения. 4 месяца там уже тусуются.


https://www.youtube.com/user/talbisah/videos
бьют ведь по суннитам. 75% населения Сирии — это сунниты. На стороне Асада в Сирии сейчас подавляющее меньшинство — алавиты, друзы, шииты, йезиды.

Блин. В Товарнике (Хорватия) давка на границе. Беженцы прорывают кардон. Погранцы не в силах остановить поток.