Настя уставшая, с робкой улыбкой, аккуратно садится на мой велюр, удивленно смотрит в упор как на золотую рыбку затерянную среди акул. С интересом слушает пустомелю, который говорил не так, как все, Настя крутится всю неделю, как белка в истошном своем колесе, и с остервенением ждет субботы чтобы от жизни урвать своё, у нее глаза Иуды Искариота - неравномерные, как всё ее бытиё. В телефон, телевизор, да и просто в окно Настя глядит в ожидании праздника, а он не случается так давно - Настя мать почти первокласника... Катя смеется видя усталую мать - знает что может поднять настроение, ночью встает чтобы маму обнять, обнимая порою до посинения. Обнимает Настю не только дочь, только вот что ни мужик - не мужик: один бухал, другой заходил лишь на ночь, у третьего денег не одолжить, ...и хоть кто-то бы ей предложил помочь... А потом забывают ее и на улицах не узнают, говоря про себя "подальше держись", от работы до дома у Насти не больше пяти минут - так проходит не первая ее жизнь. Водит пальцем порою по мутной глади стекла - смотрит на людей из тесной высотки как на букашек. Настя проста, хороша и мила - как охапка майских ромашек. Чувствует явно - еще немного и лопнет, перегорит накал, сколько можно еще гореть? ...и на ночь глядя сама себе наливает вина в бокал... хотя хочется водки и пореветь.