“И не будут надевать на себя власяницы, чтоб обманывать”  (Зах. 13, 4)

 

Во времена жестоких гонений Нерона и Деция многие христиане добровольно уходили в те глухие области, которые служили местом ссылки исповедников Христа. Такими областями стали страшная пустыня Финаиды и другие дикие места северной Африки. Они-то и стали как бы колыбелью первого монашества. Жизнь язычества была полна зол и бесправья; жизнь была связана с опасностями и соблазнами; мирская власть — зверски жестокая, общество — крайне испорчено, природа человека — безнадежно порочная, слабая. Поэтому христиане, не обретшие еще внутренней духовной победы, искали внешнего выхода от опасности, греха и суеты мирской... Они отрекались от земных благ, избегали людей, уходили от реальной жизни.

В эти тяжелые времена жил один александрийский юноша но имени Павел, который в поисках внешней свободы и независимости решил поселился в пустыне Фиваидской. Прожив там многие годы, Павел сделался первым христианским аскетом-пустынником. Смелый поступок юноши не замедлил вызвать массовое подражание. Уставшие от жизни люди, пытались обрести душевный мир на лоне природы, в глухих и жутких лесных дебрях, в таинственном безмолвии пустыни, в отшельничестве, в аскетизме.

Другой аскет — Антоний родился в Верхнем Египте в 251 году. Потеряв своих родителей на девятнадцатом году жизни, Антоний раздал оставленное отцом имущество нищим и удалился в пустыню. Антоний посетил пустынника Павла и других тогдашних аскетов и отшельников, о которых он слыхал.

Ознакомившись с особенными добродетелями каждого из них, он стал подражать всем этим добродетелям в своей собственной жизни. Подыскав для себя пещеру, Антоний уединился и прожил в ней десять лет. После, когда место его уединения было обнаружено, Антоний оставил пещеру и поселился в развалинах старого жилья у Красного моря. Так он провел еще двадцать лет. Изнуренное тело Антония и весь его необычайный вид привлекли к себе любопытных. Люди шли к Антонию, если не увидеть его, то по крайней мере, услыхать отдаленные звуки молитвенных воплей Антония, свидетельствовавших о героической борьбе Антония с силами тьмы.

Слава Антония достигла своего апогея, когда во время гонения, при Максиме, в 311 году, Антоний, оставив пустыню и явившись в Александрию, стал открыто посещать страдающих за веру, находившихся в тюрьмах, на галерах и рудниках. Антоний увещевал страдальцев-христиан твердо хранить свое исповедание до конца. Появление Антония произвело в Александрии необычайное впечатление. Но не прошло много времени, ярость гонения утихла, и Антоний снова уединился, найдя жалкое убежище на склоне одной высокой горы. Там он начал возделывать небольшой участок земли. Однако, местопребывание Антония вскоре было открыто. К нему потекли бесчисленные толпы людей скорбящих, отчаявшихся, искавших утешения в помощи. Влияние Антония стало огромным. В 351 году, будучи уже столетним старцем, Антоний во второй раз отправился в Александрию и там выступил против арианства, защищая Никейское исповедание веры. Пять лет спустя (в 356 году) Антоний умер.

Спустя немного времени, вслед за отшельниками, одиночками-“эрмитами” появились, так называемые, пустынники-“кеновиты” (греческое слово, означающее — общая жизнь). В отличие от “эрмитов” — одиночек, “кеновиты” группировались вокруг какого-нибудь старца-игумена, жили вместе, подчинялись известным монастырским правилам — уставу общежития.

Основоположником общинной “монашеской” жизни считают известного пустынника Пахомия. Он открыто заявлял и уверял людей в том, что успел достичь таких успехов в монашеской жизни, что не только может, но и должен стать наставником других. Вскоре Пахомий основал монашеское общежитие, которое устроилось на одном из пустынных островов Нила. Подражание Пахомию было настолько велико, что незадолго до его смерти насчитывалось уже восемь монастырей с тремя тысячами монахов. Так велика и так притягательна сила подражания! Ученики Пахомия носили одежду из козлиной кожи. Этим они хотели подражать пророку Илии и Иоанну Крестителю, ставших идеалом аскетизма. Монахи никогда не должны были сбрасывать одежды, даже ночью. Они спали сидя, на стульях, иногда в полустоячем положении. Пищу монахи принимали среди абсолютного безмолвия и, когда ели, закрывали лица свои капюшонами, чтобы не видеть даже своего соседа.

Подобные монашеские общества Пахомий основал также и для женщин.

До конца пятого столетия, пока число монастырей было невелико, они находились под церковным надзором местных епископов. Но вследствие чувства зависти и ревности между епископами и игуменами возник раскол. Игумены, пытаясь стать независимыми от епископов, обратились под защиту тогдашнего римского епископата. Они были приняты римским епископом с радостью. Как только монастыри подчинились авторитету римской кафедры, власть римского епископа стремительно возросла.

Монашеская система была официально признана вождями церкви и быстро распространялась далеко за пределы Египта. К тому времени все учителя церкви с одинаковой ревностью проповедовали безбрачие и защищали монашество. Иероним особенно способствовал развитию монашества среди женщин.

Его влияние побудило многих высокопоставленных римских дам постричься в монахини. Амвросий так высоко ставил “сохранение девства”, что матери в Милане запрещали своим дочерям посещать церкви и слушать его проповеди. Василий насадил монашество в Понте и Каппадокии, Мартын — в Галлии, Августин — в Африке... Иоанн Златоуст, будучи еще юношей, хотел уединиться в пустыне Сирия и только благодаря мудрости своей матери отказался от этой мысли.

История монашества в России ведет свое начало от киевского “Крещения Руси”. Возникновению монашества на Руси способствовали не гонения и жажда уйти от людей, а сознание своей виновности перед Богом и желания любой ценой самоистязания застраховать себя от “адских мучений”. В большинстве случаев, это князья, вельможи и другие богатые люди воздвигали монастыри. Они отыскивали монахов, живших в своих примитивных шалашах, строили им монастырские здания, снабжали съестными припасами, делали большие вклады деньгами, землями и драгоценностями. Взамен этих даров монахи должны были творить молитвы “за упокой души” жертвователя. Таким образом монахи как бы спасались сами и своими молитвами спасали души других. Многие монастыри были основаны отшельниками-монахами, но позже получили лично или по завещанию большие вклады и разбогатели. Во многих случаях монастыри строились в городах и селениях. Далеко в лес монахи не уходили. Так возникли монастырские обители вблизи Киева и Новгорода. Случалось отшельнику забрести в глубокую чашу леса, но его одиночество не оказывалось продолжительным. Проведают про это другие люди и селятся подле “подвижника”. Таким путем монахи способствовали заселению многих глухих мест северного края. Жить на монастырской земле во многих отношениях было выгодно.

Монахи не только не притесняли, а всячески способствовали трудящимся. В результате возникали целые города и людные села, о которых предание гласило, что некогда на месте сем был темный, непроходимый лес, и спасался одинокий инок, отшельник!

Так проникло в церковь отшельничество. Так возникали, развивались, множились монастыри. Так менялись духовные мотивы и внешние условия жизни монашества. Вскоре монастыри и их духовенство были богаты и всесторонне обеспечены. Архипастыри владели большими поместьями со всякими угодьями, озерами, рыбными ловлями, табунами коней, стадами овец. Жили они в богатых хоромах, окруженные многочисленной дворней и т. д. Доходы Троице-Сергиевой лавры в XVII столетии составляли третью часть всей царской казны. Жизнь в таком монастыре, конечно, протекала в совершенно иных условиях, чем уединенная жизнь отшельника.

Киево-Печерский монастырь, возникший в XI веке, получал со стороны большие вклады, и без вкладов монастырь никого в монахи не принимал. Особенно много получил он земель. Ему жертвовали щедро и охотно, ибо монастырь этот славился подвигами своих иноков. Одни из них были крепкие “постники”, другие иноки поражали всех рекордным количеством совершаемых ими ежедневно земных поклонов и т. п.

Феодосий — первый игумен монастыря, ел сухой хлеб и щи без масла. Он никогда не мыл тела, и только в редких случаях мыл лицо и руки. Одежду носил ветхую, всю в заплатках. В знойные ночи Феодосии выходил обнаженный на болото, комары тучами впивались в его тело, а он “спокойно прял волну и целую ночь пел псалтирь”.

Некоторым инокам Печерской Лавры показалось недостаточным исполнение обычных монашеских подвигов, — они изобретали подвиги “чрезвычайные”. Один из них затворился в пещере и, прожив в ней никуда не выходя, семь лет, прослыл “затворником”.

Этот подвиг вызвал массовое подражание. Другой провел “в завторе” двенадцать лет и, рыдая день и ночь, накопил целый сосуд слез.

Был подвижник, который на время великого поста закапывал себя по грудь в землю.

Еще один ходил зимой в протоптанных сапогах. Он стоял в протоптанных сапогах всю службу. Ноги его примерзали к каменному полу церкви, а он не шевелил ими, пока не отпоют заутреню.

Все эти необычайные люди с их бесподобными “подвигами” влекли в монастырь толпы любопытных. Каждое такое самоистязание, каждая извращенность немедленно окружались ореолом “святости” и “угодничества”, истолковывались особой близостью к небу и давали подвижнику право на ходатайство пред Богом за других.

Существуют целые тома, посвященные описанию множества видов извращенности, имевших место в разных монастырях: случаи проведенной жизни в норе, в воде, на высоком столбе или дереве, с обетом “всегда молчать” или “никогда не стричься”, “никогда не мыться”. Нечистота и звероподобие, самоистязание и самобичевание, изнурение себя постом и веригами, власяницами и поклонами превратились в культ, ничего общего не имеющий с христианством, культ, не всякому доступный. Конечно, не все монахи были аскетами и подвижниками. Случаи самоистязания были довольно редки. Однако, благодаря таким редким безумцам обильно обогащалась монастырская казна, привлекались богомольцы, рекламировалась “обитель”, и умножалось число послушников, которым под видом “подвига” предлагалось безропотно выполнять самую грязную и тяжелую монастырскую работу.

Следует заметить, что в среде монашества встречались люди искренние и идейные, как, например, Серафим Саровский, Сергий Радонежский и др., но в общей массе монашество представляло собой в последнее время рассадник различных пороков, извращенности и обмана.

В чем заключалось заблуждение монашества?

На этот вопрос можно ответить следующее. Монашество не только не имеет для себя никакого основания в Св. Писании, но и противоречит основным принципам подлинного христианства.

Монашество, прежде всего, искажает Божий путь спасения. Доктрина монашества с его аскетическим подходом к вопросу спасения души никогда не была доктриной христианства. Возникновение идей монашества связано с языческой философией, применение которой можно еще и сейчас наблюдать среди многочисленных религиозно-языческих сект буддизма и мусульманства. Отсюда такое непримиримое противоречие взглядов христианства и монашества.

Христос говорит: “Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется”. “Научитесь, что значит: “милости хочу, а не жертвы”? “Ибо я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию”, “Приходящего ко Мне не изгоню вон” (Иоан. 10, 9; Мтф. 9, 13; Иоан. 6, 37).

Монашество утверждает, что путь в Царствие Божие не только чрез веру во Христа, но и чрез медленное самоуничтожение, чрез смерть от истощения, от изнурения, от самоистязания. Из того, что делают затворники и аскеты, можно заключить, что Бог — самое бессердечное, неумолимое Существо, единственный путь умилостивить Его — это подвергнуть себя бесконечным и бесчеловечным пыткам. Своими действиями аскеты как бы говорят: “Если ты хочешь попасть в рай, то должен пройти через адские муки уже здесь, на земле...”

Монашество умаляет искупительную жертву Христа. Вместе с православным вероучением оно утверждает, что Христос умер только за первородный грех, за свои же грехи мы ответим сами.

Св. Писание говорит: “Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы спастись” (Деян. 4, 12).

Монашество указывает на Антония Великого, Серафима Саровского и других, которые спасались подвигами самоотречения. Получается, что жертва Христа на Голгофе была принесена напрасно. Если спасение — чрез подвижничество, то можно обойтись и без Голгофы.

Св. Писание учит: “Веруй в Господа Иисуса Христа и спасешься” (Деян. 16, 31). “Ибо... человек оправдывается верою, независимо от дел закона, ...получая оправдание даром по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, Которого Бог предложил в жертву умилостивления в крови Его чрез веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде” (Рим. 3, 24-25, 28).

Монашество основывается на исполнении монастырского устава, на подвигах точно и в самом деле человек оправдывается подвигами, получая оправдание ужасною ценою многочисленных пыток, точно Бог находит в этом наслаждение и без этого не может простить грехов, содеянных прежде.

Возьмите любой текст Св. Писания, относящийся к вопросу спасения, сравните его с учением и практикой монашества, и вы придете к заключению, что Божий путь спасения и путь спасения, предлагаемый монашеством — разные пути.

“Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь!” (Ис. 55, 8).

Монашество создает неправильное представление о христианской Жизни.

“Я пришел... чтоб имели жизнь и имели с избытком” (Иоан. 10, 10), — сказал Господь. Он желал, чтобы каждый Его ученик имел избыток духовный, умственный, физический, материальный. К этому избытку Христос указал нам только один путь — чрез возрождение свыше — (Иоан. 3). С момента грехопадения человек — мертв духовно. Он получает силу Духа “животворящего” (творящего жизнь и способствующего ее развитию) — чрез возрождение. Без возрождения “плоть не пользует ни мало” (Иоан. 6, 63). Плоть не меняет своей натуры.

Она крайне порочна, подчинена закону греха и смерти. Проявления плоти известны, они суть: “прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, соблазны, ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное” (Гал. 5, 19—21). По учению Св. Писания плоть нельзя исправить, улучшить, реформировать. Плоть настолько испорчена, что Бог ничего иного не усмотрел для нас, как обречь на смерть. Поэтому мы, уверовавшие, должны почитать себя мертвыми для греха... “представить себя Богу, как оживших из мертвых”. “Ибо мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни... Зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть рабами уже греху, ибо умерший освободился от греха” (Рим. 6, 4, 6—7). Силою и властью Голгофского Креста плоть уничтожена. В очах Божиих плоти как бы не существует. “Я сораспялся Христу. И уже не я живу, но живет во мне Христос” (Гал. 2, 19—20).

Таков взгляд Божий и отношение Его к нашей “ветхой природе”. Мы, верующие, должны усвоить взгляд Божий, и сообразно с этим действовать и жить. Несомненно, плоть предъявит нам свои требования и будет всегда искать случая проявиться в нашей жизни, но мы должны твердо помнить, что плоть во всех ее видах и проявлениях навеки осуждена, что только Дух Божий должен быть господином верующего человека. “Плоть желает противного духу, а дух—противного плоти” (Гал. 5, 17). “Потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут. Но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его. А если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности... Итак, братия, мы не должники плоти, чтобы жить по плоти; ибо если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете” (Рим. 8, 7—10 и 12—13). Для победы над плотью есть только один путь — путь духа, как написано: “Духом умертвляйте дела плотские”... Без Святого Духа можно умертвить самую плоть, физически убить и уничтожить ее, но нельзя убить “дела плотские”, нельзя победить проявлений плоти. “Рожденное от плоти есть плоть; а рожденное от Духа — есть дух” (Иоан. 3, 6). Для того, чтобы стать способным побеждать плоть, необходимо родиться свыше.

Монашество убеждалось в этой истине на протяжении многих веков. Аскеты и отшельники уходили от людей, но бессильны были уйти от собственной греховной природы, уйти от самих себя. В этом заблуждение и трагедия монашества.

Победа над плотью, которую предлагает нам Христос — победа веры: “-Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями” (Гал. 5, 24). Не “распинают”, а “распяли”... Раз и навсегда, они приняли и подчинились Божьему взгляду на плоть, и сообразно с ним к своей плоти относятся. Победа веры доступна каждому “возрожденному свыше”. Победа веры доступна верующему в той именно обстановке, в которой он находится, среди тех зол, соблазнов и страданий, в которых он живет, так что исключается всякая надобность в “бегстве от мира”. В первосвященнической молитве Христос молится: “Отче Святый!... не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла” (Иоан. 17, 11—15). “Уход от мира” не гарантирует человеку избавления от зла, ибо зло повсюду, на каждом шагу, и, прежде всего, зло в самом человеке. По учению Христа человек может и должен одержать победу над злом, живя в мире. “Уходящие от мира” аскеты уходят от воли Христа. Посылая учеников “в мир”, Христос не сказал: “спасайтесь в дебрях лесных, в местах пустынных, общайтесь с тиграми, львами, бурыми медведями, но во что бы то ни стало — избегайте людей...” Напротив, Иисус Христос повелел ученикам идти по всему миру и проповедовать Евангелие всей твари”.

Монашество искажает правильное представление о христианском подвиге и служении.

Уходя в глухие места и избегая всякого общения с людьми, отшельник лишал себя возможности разумного служения ближнему. Отшельники забывали о нуждах ближнего. Обуздание собственной плоти было их единственной целью, но в достижении и этой цели они шли заведомо ложным путем.

“Не вы Меня избрали, а Я вас избрал, и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод” (Иоан. 15, 16), — сказал Господь. Христианин принадлежит не себе, а Христу. Христианин — только раб, исполняющий волю не свою, но волю Господина своего. Христианская жизнь — жизнь, посвященная не только Богу, но и ближнему. Иначе, как понимать главную заповедь: “Возлюби Господа Бога твоего... и ближнего твоего, как самого себя” (Лук. 10, 27). Как понимать призыв ап. Павла “Умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего” (Рим. 12, 1).

Без служения ближнему не может быть истинного служения Богу. Ни один христианин не может стать счастливым и вполне удовлетворенным, если не станет он сосудом, находящимся в постоянном распоряжении Домовладыки (2 Тим. 2, 21). В лице Адама человек потерял право сотрудничать с Богом, утратил цель жизни и свое назначение. Во Христе примирившись, человек снова становится “соработником у Бога” (1 Кор. 3, 9). Бог, призвавший нас из тьмы в чудный Свой Свет (1 Петра 2, 9), поставляет нас “на дело служения, для созидания тела Христова” (Еф. 4, 12), поручает нам дивное “служение примирения” (2 Кор. 5, 18).

В этом смысле монахи, аскеты и отшельники — ленивые рабы, бегущие с нивы Христовой, воины, ушедшие с поля брани. Могут ли они сказать вместе с апостолом Павлом: “Имея по милости Божией такое служение, мы не унываем... но действуем с великим дерзновением... и я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще и мое служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедовать Евангелие благодати Божией” (2 Кор. 4, 1, 3, 12; Деян. 20, 24).

Бог открыл, что цель нашей земной жизни — в служении. Мы совершаем его, живя в теле. Тело, как орудие служения, должно пользоваться разумным уходом. Мы не должны превращать попечении о плоти в похоти. Мы должны помнить, что “мы куплены дорогою ценою” и что тело наше принадлежит Господу. “Разве вы не знаете, — говорит апостол, — что тела ваши суть члены Христовы?”, и еще: “Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, которого вы имеете от Бога, и вы не свои?” (1 Кор. 6,19—20). Тела даны нам для временного разумного управления, и горе “рабу неверному и ленивому”, рабу безрассудно расточающему силы, легкомысленно относящемуся к своему здоровью, к времени, имуществу и всей жизни (Лука 16, 10). Да удостоит нас Христос услышать от Него следующие слова: |“Знаю твои дела, и любовь, и то, что последние твои дела больше первых... Хорошо добрый и верный раб!.. войди в радость Господина твоего” (Откр. 2, 19; Мтф. 25, 21). 

Серия сообщений "Откуда всё это появилось П.И.Рогозин":
Часть 1 - Предисловие
Часть 2 - НЕБЕСНОЕ И ЗЕМНОЕ
...
Часть 19 - СВЯЩЕНСТВО
Часть 20 - БЕЗБРАЧИЕ СВЯЩЕННИКОВ
Часть 21 - МОНАШЕСТВО
Часть 22 - РУКОТВОРЕННЫЕ ХРАМЫ
Часть 23 - КАЖДЕНИЕ
Часть 24 - УПОТРЕБЛЕНИЕ ЧЕТОК
Часть 25 - ЦЕРКОВНЫЕ БОГОСЛУЖЕНИЯ
Часть 26 - ЦЕРКОВНОЕ ПЕНИЕ