В колонках играет - Anoice – Ripple

Не знаю, почему думаю, что тебе это интересно. И нужно. Но оставить это в себе нельзя. 

Спасибо за светлячков, смысл которых мне пока не совсем ясен, но радующих меня свои светом - как холодным, так и теплым. Они похожи на маленькие помпончики из лисьего меха, кружат, забавные такие. Иногда просто рядом, иногда в определенной точке, иногда по траектории - будто нанесенные на карту, припечатанные именно к этому месту, но свободные и легкие. Такие же есть во мне - в руках и груди, только они поменьше и всегда теплые. Будто холодные - это остывшие, чьи-то чужие, а теплые - это мои. То есть не меня как меня, а просто мои, уютные. 

Спасибо за хрустальные шарики.  Для того, чтобы увидеть то, что скрыто в нем - совсем не обязательно разбивать его. Тогда и путаться не будешь - сразу откидываешь его в сторону, к другим таким - пусть их разбирает кто-то другой, тот, кто захочет помочь именно им.

Знаешь,  это действительно странно - видеть твой образ рядом с собой, чувствовать запах на улице, в тех местах, где, вполне возможно, происходило что-то. Ненавидеть за то, что так происходит , за то, что ты ни в чем не виноват. Любить за то, что ты просто  - где-то далеко, не со мной - но есть. И это нельзя назвать "удобством", "привычкой" или чем-то прочим - потому что это ложь. Когда ты говорил о том, что нельзя посылать или оставаться, обманывая, ты ничего не сказал о том, что я могу уйти сама. Не знаю почему - но я сразу обратила на это внимание, будто это и было самым главным посылом. Уйти - значит дернуться. Сильно. И либо выскочить из зыбучих песков, либо погрязнуть в них по кончики ушей, захлебнуться эмоциями и умереть. Опять. Или не опять... 

Ощущение чего-то нового дает повод грустить из-за прошлого. Когда понимаешь, что эмоций-то и не было. Все было ненастоящим, как фрукты у художников на картинах. Ты их ясно видишь, представляешь - но ты не можешь почувствовать их вкус, запах - только краска, только холст. И ты был бы очень рад принять их за настоящие - словно, увидев на картинке дракона, подумать, что ты видел настоящего дракона, - но это самообман.

Когда все летит к чертям, когда каждая клетка твоей души то вспыхивает ярким ослепляющим огнем, то застывает снежной глыбой с острыми краями, то становиться умиротворенной, как поверхность чая в кружке - я действительно не знаю, что делать. От мыслей, что мне нужно уйти  - становиться безумно грустно, словно у меня вырывают по маленькому кусочку тебя изнутри, забыв вколоть обезболивающее. От мыслей, что я причиняю тебе дискомфорт, появляется желание уехать из этого города, чтобы не мучить тебя своим видом; удалиться из всевозможных сетей, поменять номер телефона - лишь бы тебе было комфортно. А потом вижу тебя рядом - и понимаю, что не могу. Просто не могу. Скорее всего потому, что не хочу. И Vсё. 

В середине декабря неожиданно наступила душевная осень. Всё чаще хочется стать тенью, всё меньше необходимости в людях и внимании, вечера становятся более одинокими и холодными… Добрые мысли покидают голову и растекаются по полу, словно опавшие кленовые листья. Слёзы появляются на щеках словно дождевые капли – иногда сентябрьские - теплые и редкие, иногда холодным ноябрьским ливнем смывают слой косметики. Уверенность в себе ушла на прогулку и сорвалась с поводка, будто непослушная собака. Голова отключается к концу вечера и не включается утром – вообще-то я и не помню, когда она работала в последний раз. Возможно, неуклюжесть мне и к лицу, но не очень-то хочется оставаться неваляшкой из детского мультика…

В колонках играет - Conjure One - Premonition

Уже второй день хочется написать огромный пост и посвятить его всем и каждому. Но напишу совсем другое.

Потому что происходят странные вещи. С моего мира будто сдернули серебристую дымку счастья. Он стал совсем серым, грязным и печальным. Я смотрю на окружающих людей и впадаю в панику – люди, очнитесь, вы что вообще делаете все? Я стала дико раздражительной, а все потому, что есть:

 

Борщ.

Первое,  от чего я стопорюсь – это борщ. Он действительно стал каким-то фетишем (кстати, ударение на И) для мужчин,  из недотраханных кроликов вдруг они превратились в голодных и помешанных на борще свиньей.  Женщины совсем перестали готовить или вам в детстве в борщ подкладывали грамм героина?

 

Слово «должен».

Никто никому ничего не должен. Я могу, я хочу подарить вам счастье, предложить руку, ногу и сердце помощи. Но я не обязана. Прекратите. Я не должна забирать вас с пьянки и довозить до дома (в договоре купли-продажи автомобиля не было ни слова о том, что я обязуюсь возить Его Величество куда ему угодно). Я не должна вам давать деньги в долг («ну у тебя же есть, дай мне на неделю»/читай: навсегда/). Меня можно попросить, приказывать будете своей собаке.

 

Хамство.

Оно везде. В магазинах, на дорогах, в подъездах и на этажах. Дядя, питающийся хамством, уже давно лопнул от такого количества еды и теперь пробирается в каждую замочную скважину. Очень сложно сказать «спасибо» продавцу на остановке? Пропустить пешехода или выезжающую со второстепенки машину? Постоять в пробке и не пытаться объехать ее по обочине? Вы все равны. Считаете себя круче – покупайте вертолёт что ли и заказывайте еду дома. Не портите жизнь себе и другим.

 

Т/Гл упость.

Да-да-да. Ты читаешь Коэльо и видишь там такой глубокий смысл, которого там нет (он пишет красивым языком о простых истинах, если для тебя это – глубоко, что не захлебнись в чем-то действительно серьезном). В книгах Паланика ты пытаешься найти развитие истории любви. Дорогу ты переходишь на красный свет, считая это крутым. Шапку ты не носишь принципиально – даже (особенно?) если ты без автомобиля. Ты пьешь всю ночь алкоголь, куришь, ешь кучу жаренного и жирного, а утром не станешь пить воду из-под крана, потому что «вредно». У тебя iPhone не потому, что в нем куча нужных тебе функций, а потому что это – круто. Так сказали по телевизору и написали на blondie.ru

 

Ты.

Просто ты. 

 У моей мамы страшная аллергия на животных.

Кошек, собак, птичек. 

А мне с детства хотелось собаку. Настоящую.

 

Июль 2005 года.

Я возвращаюсь домой с летнего лагеря. Санаторий "Надежда" (почему-то сейчас это кажется важным, название).  Отдых был незабываемым и (возможно именно поэтому он надолго врезался в мою память) последним. Вокзал. Прекрасный запах поездов. Родители. Долгая дорога домой...

8 микрорайон. 42 квартира. Я проскакиваю все 5, а затем 7 ступенек за два прыжка. Как же хорошо оказаться дома! 

Мне доверяют ключи. Моя связка, заботливо прихваченная родителями с собой на вокзал. Вставляю ключ. Что? Я слышу лай! Я слышу, как живая собака скребет двери в диком желании увидеть того, кто стоит за дверью. От волнения руки начинают дрожать. Как в первый раз. Кое-как справившись с замком, я увидела рыжее чудо - английский кокер-спаниель.Граф. Грусть от того, что, скорее всего, это чья-то собака, оставленная на пару дней, нахлынула тут же. 

- Мама, а чей он? Такой хороший... *всматриваюсь в его глаза. хохолок. скелет, торчащий из-под кожи*

- Он теперь наш. 

Счастье. Температура под 39 тут же опускается до нормы. Я хватаю поводок и несусь гулять с ним. Он почти не слушается, но чувствует все. 

Так началась наша жизнь. 

 

***

Он приучил всех не разбрасывать носки по дому - они тут же оказывались разгрызанными, но это казалось полезным, поэтому его никто и не наказывал. 

Он всегда приходил спать ко мне. Садился рядом с подушкой, ждал, пока я лягу, и устраивался рядом, в обнимку. 

Он радовался всем - родителям, друзьям, соседям, прохожим, мне. Особенно - мне. 

Ненавидел пьяных. 

Всегда прятался под мои ноги, накинутые на системник, когда его ругали. Он знал - я поговорю с ним и прощу. Но бить не буду. Возможно, именно поэтому он никогда не трогал мои вещи. 

 

26 июня - 3 июля 2011 года.

Клещ. Паразит, укусивший мою собаку, был найден врачами слишком поздно. Моего мальчика мучили неделю, таская по врачам. Делая самые дорогие и хорошие уколы. Всю неделю он таял на глазах. Граф не мог есть, пить. Спустя пару дней он перестал ходить вообще, только ползал. А позже смог только переворачиваться, медленно-медленно. Я носила его то в тень, то на кровать, то просто клала его голову на колени и плакала. 

2 июля я уехала. Бросила его одного. Оправдываю себя тем, что не смогла бы закрыть его глаза. Но это так глупо, не правда ли? Я бросила своего самого лучшего друга умирать одного, медленно и мучительно. 

Он умер во сне. Мама слышала его последний вздох и до сих пор плачет. когда находит его фотографии. Когда его выносили, подстилка была еще теплая. Она была согрета его теплом в последний раз. 

 

***

Прошло полтора года. У нас в семье появился Лакки. В семье, но не у меня. Я до сих пор не привыкла спать одна. До сих пор виню себя. И плачу.

 

Чем собаки хуже людей? В них нельзя разочароваться. Про них нельзя забыть. Они с тобой один раз и на всю жизнь.