khodorkovsky.ru/mbh/stateme...espo-full/ 29 октября Михаил Ходорковский прочел лекцию «Политическое, социальное и экономическое будущее России» для студентов Института политических исследований Sciences Po в Париже. Вместе с ним свой прогноз по поводу грядущих перемен дал российский экономист и преподаватель Sciences Po Сергей Гуриев. «Ходорковский.ру» публикует видеозапись лекции Михаила Ходорковского и полную текстовую расшифровку двухчасовой беседы, включающую также выступление Сергея Гуриева и ответы на вопросы аудитории:
"Российское общество несомненно страдает фантомными болями империи. С этой точки зрения Владимир Путин с его идеей территориальной экспансии попал точно в общественный нерв.[**]
Этот шовинистический угар, который он пробудил, быстро проходит при столкновении с жизнью. Потому что понятно, что жизнь-то людей к лучшему не меняется от территориальной экспансии. И дальше возникает либо разочарование, либо нужна какая-то новая авантюра, потому что людям хочется более сильного лекарства. И боюсь, что с этой проблемой Владимир Путин столкнется еще до выборов 2018 года, а это значит, что с этой проблемой столкнемся все мы.

Сразу хочу сказать, Владимир Путин может оставаться у власти долго.[**]
Однако Путин все равно уйдет, ведь никто не живет вечно. Что он оставит стране? Стране он оставит архаичную систему управления. Это, пожалуй, если мы говорим, из наших управленческих проблем — самая главная. То, что он восстановил, эту иерархическую бюрократическую модель, не функционирует в большой и сложной стране.[**]
Одним из подразделений этой проблемы является судебная система. В стране несколько десятков тысяч судей. Об их квалификации, наверное, складываются уже легенды. И действительно, вероятно, если эти люди сейчас выпали бы из иерархической модели, и если бы им было предоставлено полное право самим принимать решения, то для 90% судебных случаев, которые они рассматривают, возможно, на какое-то время ситуация была бы даже хуже, чем она есть сегодня. Но мы прекрасно понимаем, что неработающая судебная система, судебная система, которая по сути своей является подразделением Кремля по назначению наказаний — потому что вопрос о виновности и невиновности в нашей судебной системе не стоит[**]
Дальше — международное положение страны. Мы можем обсуждать вопрос о том, больше уважения сейчас к России или меньше уважения, больше ее замечают или меньше замечает. Но то, что, без всякого сомнения, произошло — это то, что из взаимоотношений с моей страной исчезло доверие. Российской власти не верят.[**]
К глубокому сожалению, мы также останемся с архаичной экономикой.[**]
Ну и наконец, что самое, на мой взгляд, тяжелое — это то, что режим сформировал, и продолжает формировать десятки конфликтов на региональной, национальной и социальной почве. Это делается, на мой взгляд, осмысленно. Потому что более монолитное общество естественно с большей эффективностью может спросить с власти лучшей работы. Но не менее важным является и тот факт, что отсутствие у людей политического представительства… а замечательные слова господина Грызлова, в свое время он произнес, наш глава Государственной думы, что парламент — это не место для дискуссий, это вообще вошло в анналы… Так вот, отсутствие у людей политического представительства в легальной политической власти лишает возможности вот эти социальные группы приходить к политическому консенсусу между собой, замораживает конфликты и переводит их в нелегальную плоскость. Сейчас режим вынужден использовать все более и более сильные средства для подмораживания этих конфликтов. Но, как мы знаем, тоталитарные методы помогают лишь на время. Потом не удержаться.

Вот с таким набором проблем мы столкнемся в среднесрочной перспективе. Когда они выскочат на поверхность — в результате ли падения цен на нефть, или в результате того, что первый руководитель по тем или иным причинам поменяется, или в результате того, что он просто из-за ухудшения обратной связи, которое у него происходит как у всякого авторитарного руководителя, со временем, просто допустит какую-то катастрофическую ошибку, — я не знаю, и никто этого не знает. Все авторитарные режимы ломаются вдруг, ни с того ни с сего. Но вот с этими проблемами мы несомненно столкнемся тогда, когда режим сломается."