Начало нынешнего года открыло перспективу, казавшуюся ранее невероятной: мемориальные объекты и литературные сюжеты, которые, как считалось, призваны были защищать общество от зла, напоминая ему о боли и страданиях невинных, превращаются в инструменты устрашения. Если раньше повествование о репрессиях мотивировало на гражданскую активность, принуждало к сознательности, то теперь, на второй год противостояния в Украине, реакция ровно противоположная. По мере того как власть, защищая себя, показывает свою насильственную природу, напоминание о ее прошлых преступлениях, о том, как далеко она может зайти, сводит на нет пыл активистов.

Посещение печально знаменитого Бутовского полигона сегодня — это очерчивание горизонта возможных действий со стороны власти в ответ на открытое неповиновение граждан. 21 тысяча жертв, память о них вяжет страхом. В 2015 году человек, решивший выйти на улицу с протестным плакатом, одеваясь у себя в прихожей, когда будет думать о том, что с ним может произойти, в пределе представит отнюдь не автозак и штраф. Он представит колючую проволоку поверх забора и мертвящую тишину подмосковного леса, куда его могут вывезти вместе с другими. В недавнем прошлом эта же проволока напоминала о раскрытых архивах Комитета государственной безопасности, о победе граждан над мощнейшей машиной подавления, то есть вдохновляла на новые действия. В фундаменте митинговой активности последних лет лежал драйв от падения коммунистического режима. Болотная площадь и площадь Сахарова были продолжением, пусть и не таким яростным и страстным, порыва 1991 года.