Еще памятны страсти, разгоревшиеся вокруг известного постановления Совета Министров СССР от 29 декабря 1988 г. «О регулировании отдельных видов деятельности кооператоров в соответствии с Законом СССР «О кооперации в СССР». В январе 1989 г. (в полном соответствии с нашей традицией — сначала делать, а потом думать) Всесоюзным центром изучения общественного мнения при ВЦСПС и Госкомтруде СССР был проведен опрос экспертов-специалистов в области политэкономии, а также анализирующих проблемы отечественного и зарубежного кооперативного движения, производства товаров народного потребления и развития сферы услуг. По отдельный видам деятельности кооперативов мнения экспертов разделились существенно.
Пункт, касающийся исконно государственных сфер деятельности — телевидения и средств связи, «проходит большинством голосов». И тем не менее противников, причем очень влиятельных, оказалось достаточно много. Безусловно, среди этих противников были и такие люди, с которыми говорить о демократизации кинематографии и телевидения все равно, что обсуждать с ку-клус-клановцами этническое разнообразие на американском Юге. Но были и люди, искренне обеспокоенные опасностью расцвета в этих жизненно важных для страны отраслях, деятельности беспринципных авантюристов и просто жуликов. И такая точка зрения имеет под собой серьезные основания: действительно, если в нашей стране долгие годы людей (за редким и специфическим исключением) учили чему угодно, только не тому, как честно зарабатывать большие деньги, нетрудно догадаться, что последует за «приватизацией» таких прибыльных сфер деятельности. И естественно предположить, что та же кабельная ТВ студия будет заимствовать методы «пиратских» видеосалонов и мошенничать со средствами, выделяемыми ей учредителями. А что еще остается делать малому предприятию, если нет у него в арсенале надежных способов наладить полнокровную экономику?
Таких способов действительно еще нет, но сейчас такое время, когда их можно создать, учитывая вновь принимаемые законы СССР, а также мировой опыт, причем в самых неожиданных областях. Причем нет никакого смысла ждать, что кто-то придет и научит, как этот опыт использовать в наших условиях. Тот, кто может научить, наверняка сам уже снимает сливки и пока все не снимет, секрета не раскроет. Но все же есть базовые критерии, основываясь на которых каждый может, исходя из местных условий, воспользоваться той или иной идеей. Например подходящее к случаю как раз кабельных ТВ студий наблюдение сделал писатель Богомил Райнов, который был не только автором популярнейших детективов, но и историком искусств, а за время работы в должности атташе по культуре в болгарском посольстве в Париже многое почерпнул. В одной из своих книг, рассказывая о галереях по продаже картин, он пишет буквально следующее: «...продажа картин — это, очевидно, самый сложный и таинственный бизнес... В одном лишь Париже есть несколько сотен таких галерей. Одно время я удивлялся, как вообще могут существовать подобные предприятия при высоких ценах, которые хозяева назначают, и скудном выборе, который у них есть. И все же они существуют, вероятно, только благодаря высоким ценам. Трех-четырех картин, проданных в течение месяца, достаточно, чтобы обеспечить работу фирмы...» И далее писатель знакомит с подробностями, очень похожими на те, о которых мы упоминали, рассказывая о «звездной системе»,— законы рынка везде одни и те же.
Понятие «звездная система» все чаще и чаще употребляется в наших кинематографических кругах и на телевидении. Действительно, с переходом на рыночную экономику, с возрастанием роли банков, с появлением профессиональных бизнесменов, как логическое следствие из этого, «звездная система» в кино и на ТВ неизбежна и закономерна. Предвидя это, наш журнал провел комплексное исследование явления и пришел к выводу, что формирование «звездной системы» в нашей стране может быть проведено на базе обширной сети студий кабельного ТВ и в свою очередь это может стать одной из экономических основ существования таких студий. В подтверждение приведем конкретный (и типичный) пример, а затем — его подоплеку.
Центр кабельного ТВ «Мэн Экс» (менеджмент-экспресс) объявил о проведении конкурса «Голубая звезда СССР». Это не рядовой конкурс красоты — претендентки должны были обладать не только внешними данными, но и знанием английского языка, умением петь, артистичностью, а именно тем, что должно отличать звезду голубого экрана. И наградой победительнице полагалась не тривиальная шуба, а роль героини видеофильмов. Именно этот фактор — съемка видеофильмов — позволяет идентифицировать малую студию кабельного ТВ как весьма эффективную рецепторную часть организма «звездной системы», обладающую всеми необходимыми признаками:
■ элементы банковского финансирования. Причем если в стадии зарождения кабельные ТВ студии могли рассматриваться как планово-убыточные предприятия, то по мере перехода к рынку, банковская политика будет соответственно меняться (см. «ТКТ», № 7, с. г.);
■ элементы менеджмента. Действительно, жизнеспособность этих предприятий доказана на деле самим фактом их появления в условиях ожесточенного сопротивления бюрократической структуры, т. е. кадровый состав уже в достаточной степени подготовлен;
■ потенциальная возможность создания крайне «мелкоячеистой» сети. Это дает возможность самого широкого поиска объектов для вовлечения в «звездную систему», причем речь идет, разумеется, не только о «кинозвездах», но и о личностях в любой сфере деятельности;
■ наличие технических и методических возможностей подготовки «звезд» на местах. В прежних условиях основная проблема творческой личности состояла в том, чтобы быть хотя бы «замеченным», причем обязательно в городе союзного значения. Между тем только находясь по месту проживания и вследствие этого имея возможность достаточно длительное время контактировать со специалистами телевидения, человек может проявить свои способности в полной мере (особенно, если он уже занимается в местной театральной студии);
■ наличие у каждой ТВ студии юридического лица. Это главное, потому что, если у студии не будет возможности заключить со «звездой» выгодный контракт, у нее не будет и интереса эту «звезду» открывать. И именно в этой стороне вопроса необходимо максимально определиться, опираясь, естественно, на мировую практику и ее ключевые понятия.
Ключевым понятием в данном случае является лицензия. Классифицируем в связи с этим виды лицензионного вознаграждения, при этом делая поправку на то, что речь идет не о товарном производстве, а о человеческом факторе и помня содержание п. 2 ст. 6 раздела II Закона СССР «О собственности в СССР»: «Гражданину принадлежит исключительное право распоряжаться своими способностями к производительному и творческому труду. Гражданин осуществляет это право самостоятельно или на основе трудового договора».
Твердое вознаграждение, или «Lump sum» (паушальное вознаграждение) в принципе уплачивается независимо от использования лицензии лицензиатом (зачастую заранее) и может быть:
разовое паушальное — разовый твердый платеж, уплачиваемый при заключении (вступлении в силу) договора, передаче ноу-хау и т. д.;
повторяющиеся лицензионные платежи — регулярные (например, квартальные, годовые) платежи установленной (возможно валоризируемой) паушальной суммы.
Зависящее от реализации вознаграждение или «роялти» — устанавливается постоянно в зависимости от реализации предмета лицензии лицензиатом и уплачивается в соответствующем возникающем размере позже. Может быть:
поштучное — твердая сумма за каждый произведенный (проданный, поставленный) лицензиатом экземпляр предмета лицензии;
с оборота — определенная в процентах доля оборота (продажной цены) каждого произведенного (проданного, поставленного) лицензиатом экземпляра предмета лицензии;
участие в прибыли — определенная в процентах доля прибыли, полученной лицензиатом от предмета лицензии.
Минимальная лицензия — здесь согласовывается текущее лицензионное вознаграждение (поштучное, выраженное в процентах), которое, однако, в определенный расчетный период не должно быть меньше определенной суммы. Поэтому речь идет в основном о комбинации текущего зависящего от оборота вознаграждения с независящим от оборота паушальным вознаграждением, которое защищает лицензиата от слишком низких платежей. Естественно, возможно и, наоборот, ограничение вверх, в пользу лицензиата, т. е. максимальная лицензия.
Эта классификация дает ключ к пониманию того, почему, говоря о контрактах, договорах и «звездной системе», мы сначала коснулись лицензирования. Раз существует терминология, значит, существуют и нормативные документы и статьи в законодательстве (пусть даже других стран), на которые можно ориентироваться. Поскольку так или иначе процесс конвергенции законодательств идет, очевидно, что многими зарубежными положениями мы можем руководствоваться на практике уже сегодня. В связи с этим представляет интерес доклад д-ра Г. Карша на советско-австрийском семинаре в Тбилиси (1986 г.);
«Тот факт, что для лицензионных договоров нет регулирования в законе, в практике австрийской экономики ни в коем случае не считается недостатком, а, напротив, в целом, как преимущество. Благодаря этому сторонам договора в первую очередь предоставляется максимальная свобода в формировании лицензионных договоров, в формировании своих правоотношений. Конечно, для лицензионных договоров действительны общие предпосылки относительно вступления в силу договора. Однако эти предпосылки в действительности имеют лишь весьма общий характер: договорные заявления должны быть свободны от недостатков волеизъявления и не должны нарушать предусмотренные законом запреты.
Таким образом, следует констатировать: для заключения лицензионного договора в Австрии существует полная договорная свобода. Прежде всего не надо соблюдать никаких определенных формальных предписаний. Свобода договора состоит как в отношении личности, так и в отношении содержания».
Таким образом, широко известный казус, положенный в основу книги «Тим Талер, или Проданный смех», получает юридическое объяснение. Но, с другой стороны, если вспомнить особенности «звездной системы», описанные нами в № 7 «ТКТ» с. г., этот казус заставляет задуматься: не приведет ли в условиях нашей низкой правовой культуры договорная свобода вместо рыночной экономики к буквально рабовладению? Значит, снова встает вопрос об ограничительных мерах против монополистов и снова приходится обращаться к зарубежному опыту. Д-р Г. Карш:
«Центральной нормой закона против недобросовестной конкуренции является генеральная оговорка в § 1. Она гласит: «От того, кто в деловом обороте в целях конкуренции осуществляет действия, нарушающие добрые обычаи, может быть потребовано прекращение действия и возмещение «ущерба». Неопределенное понятие «добрые обычаи» в течение многих десятилетий конкретизировано и интерпретировалось судебной практикой и применялось к самым различным экономическим обстоятельствам. Например, последнее издание закона против недобросовестной конкуренции содержит 1000 руководящих принципов судебной практики по § I».
Далее д-р Карш приводит группы обстоятельств конкурентного права, которые могут быть составлены на основании судебной практики: недобросовестное копирование чужих изделий; психологическое принуждение к покупке (покупка из благодарности, приличия или вежливости); привлечение покупателя обманным путем (ловля клиентов); злоупотребление экономической властью; направление незаказанных товаров; сравнительная реклама (унижение конкурентов); переманивание работающих по найму лиц (если оно целенаправленное и планомерное), бойкот, уничтожающая конкуренция, подчеркнуто эмоциональная реклама, препятствия на рынке, (например, заполнение рынка массовыми предложениями бесплатного товара). То есть, практически все те факторы, с которыми мы сталкивались, изучая проблемы рекламы авторских прав, в особенности с ключевым понятием «добрые обычаи»*. Действительно, законы рынка и в этой области подчиняются конкретной ситуации на местах. Чем же для кабельного ТВ в СССР сегодня может обернуться эта ситуация (учитывая, что кабельное ТВ это еще и техническое средство видеопроката)? Послушаем, что говорит социолог Д. Дондурей:
* См. «ТКТ», 1989, №11; 1990, № 5, 6, 7.
«Ситуация обостряется и внедрением в кинематограф стороннего бизнеса. Ведь очевидно, что власть у того, кто «захватит» прокат, кто будет осуществлять контроль за рынком сбыта. Одна из таких фирм — ЭТПО «ТИСкино» — и финансировала создание «добровольной» «общественной» ассоциации кинопрокатчиков, состоящей в итоге из государственных прокатных организаций во главе с управлением киновидеопроката Министерства культуры РСФСР. Теперь понятно, почему председателем АСКИН стал директор «ТИСкино» И. Таги-заде.
Его фирма очень богата. Об этом сам Исмаил Сулейменович рассказывал на съезде. Прибыль, начиная с продажи цветов в Московском метро и кончая валютной, приобретение для съемок собственного фильма табуна арабских скакунов или даже целой швейной фабрики... У государства деньги им брать не придется. Самим можно будет, к примеру, поехать в Лос-Анджелес, Бомбей или Париж и приобрести картины. И прокатывать их по всей стране. Без многолетней борьбы можно запросто повысить зарплату несчастным киномеханикам на местах, до сих пор получающим 105 рублей, и тем самым завоевать голоса действительно униженных и оскорбленных. Так, под видом общественной организации оформился, честно-то говоря, общенациональный трест, который без конкуренции способен обеспечить контрольный пакет акций в сфере деятельности, оцениваемой сегодня в миллиард рублей...»
Комментарий вряд ли нужен — все легко читается между строк. Но Д. Дондурей говорит и о выходе из положения.
«Вот если наряду бы с «ТИСкино» появилось три, семь, десять подобных концернов, если бы были отлажены каналы финансирования самого массового из искусств также из аэрокосмической промышленности, из доходов предприятий микроэлектроники или банковского дела, это были бы замечательные нововведения».
Конечно, слова «если бы», как нередко бывает с сослагательным наклонением, могут остаться лишь пустыми мечтами, если не будут подкреплены логикой событий. Логика же говорит о том, что предприятия перечисленных в цитате отраслей непосредственно заинтересованы (в том числе и в связи с конверсией) принять участие в развитии из всех видов информационно-зрелищной индустрии прежде всего кабельного ТВ. Но мы сейчас не будем углубляться в доказательства этой очевидной истины, а обратимся за разъяснениями к зарубежной практике.
Многое объясняет сформулированное исследователями противоречие между бизнесом и культурой: бизнес понимает, что именно в культуре (подразумеваем в ТВ) содержатся очаги питательной среды для критических оценок бизнеса, что заставляет его повысить гибкость своего влияния на культуру (ТВ). Читаем у А. Тоффера в «The Culture Consumers a study of art and Affluence in America»: «Пожалуй, в нашей истории нет более враждебных контрагентов. Репутация бизнесменов среди творческих работников настолько же низка, насколько невысока репутация последних среди деловых кругов». Несмотря на это, в общей системе капиталов большого бизнеса отчисления определенной части прибыли на субсидирование сферы культуры достаточно велики, чтобы уполномоченные корпораций могли требовать широкого представительства в советах по делам искусств. В переводе на наш язык это может означать: предприятие, субсидирующее канал городского ТВ, получает возможность посредством этого канала решать свои производственные проблемы (например, работа с кадрами). Но это, так сказать, упрощенный вариант, и недаром в предыдущем материале, посвященном акционерным формам работы, мы делали упор именно на демократизацию процесса управления, как более высокой стадии. И действительно, существуют такие формы финансирования регионального ТВ как «совместный взнос корпораций и их служащих» или «временные дары» (time gifts), предоставляемые на льготных условиях и с максимально пониженным для рабочих, принимающих участие в финансировании, вступительным взносом (причем на корпорацию в данном случае распространяется льготное налогообложение). Что касается размера взносов, то ставки примерно таковы: корпорация выделяет не более 1000 долларов на каждый взнос служащего, составляющий не менее 10—20 долларов. При этом отношение доли фирмы к доле служащего может составлять 1:1; 2:1 (чаще всего); 3:1. Такая модель и ей подобные, с привлечением широких слоев населения к участию в управлении или распределении прибыли кабельного ТВ в наших условиях имеет одно характерное достоинство (помимо прочих): пожалуй, только у нас обладает огромным деструктивным влиянием так называемый «демонстрационный эффект», уменьшить который в состоянии упомянутая модель. Маркс называл это преодолением отчуждения субъекта от собственности. Демонстрационный эффект — это не просто проявление зависти к способностям кого-то зарабатывать деньги, это и позиция общественности, которая учитывается директивными органами, выносящими соответствующие постановления (подобные упомянутому в начале статьи), это и мнение трудовых коллективов, влияющее на выделение фондов и финансов на нужды местного ТВ, это, наконец, и сами добрые обычаи, нередко зависящие от того, с какой ноги встал тот или иной представитель власти в данной местности в день прецедента. И так же, как в свое время демонстрационный эффект причинил много неприятностей видеокооперативам, он может вызвать деформации и в развитии «звездной системы» (что, собственно, уже наблюдается: первая волна идет в виде ожесточенной критики телевизионных, конкурсов красоты, которые являются неотъемлемым элементом «звездной системы»). Именно поэтому здесь необходима полная ясность и открытость.
Вспомним, что даже на самых высоких трибунах дискуссии на тему «рынок в СССР» неизбежно заходили в тупик при решении вопроса: можно ли говорить просто о «рынке» или все же надо говорить о «социалистическом рынке». Не исключено, что по поводу «звездной системы» тоже могут возникнуть похожие терминологические трудности, решать которые специалистам в этой области. Мы лишь заметим, что именно в данном случае отклонения от классической системы и поиск собственных решений могут привести к довольно уродливым формам. Можно ли всерьез говорить о появлении у нас звезд мирового экрана, если страницы газет заполонили объявления, подобные опубликованному в «Московском комсомольце»: «Картотека девушек, желающих испытать себя в качестве фотомоделей, манекенщиц, натурщиц, мечтающих выступать на эстраде, в эротик-шоу-программах, варьете, сниматься в видеоклипах, в кино и т. п. Для внесения в картотеку... надо прислать краткое, но информативное письмо с указанием возраста, роста, веса, окружности груди, талии, бедер и три фотографии — одна в полный рост (можно любительские). За внесение в картотеку просим перевести по почте 25 руб. на расчетный счет (следуют реквизиты). Информационная служба в течение двух лет будет широко и активно рекламировать своих клиенток и предлагать их кандидатуры в шоу-программы, организуемые в СССР и за рубежом...»? Но, с другой стороны, если подобная идея будет реализована не заурядными собирателями двадцатипятирублевых ассигнаций, а профессионалами кабельного ТВ, а необходимые данные при этом будут вноситься не в сомнительную «картотеку», а в информационную систему, допустим, ассоциации кабельных ТВ студий, объединенных между собой спутниковой связью (очень рекомендуем в связи с этим изучить статью И. Н. Александера «Информационно-поисковая система «Актер» — «ТКТ», 1988, № 1), то начинающие таланты можно будет спасти от полуграмотных дельцов. В то же время надо ясно отдавать себе отчет: в «звездной системе» действуют непреложные законы, которые неизбежно будут вступать в противоречия, во-первых, с нашим во многом патриархальным укладом жизни, а, во-вторых, с элементами аристократических устоев в нашем кинематографе и на телевидении. Схематично это показывает Б. Райнов:
«В силу самой «стар-системы» работа сценариста, режиссера, оператора отступает на задний план и центром произведения и единственным критерием его ценности объявляется персона кинозвезды. Эта персона уже не просто актриса, обязанная сообразовываться с характером и стилистическими особенностями фильма, это тиран, которому должны быть подчинены и литературная основа, и раскадровка, и монтаж, и визуальная интерпретация. И поскольку кинозвезда в буржуазном кино, как правило, является синонимом эротического идеала мещанской публики, поскольку «стар-система» представляет собой и систему сексуализации киноискусства. По мере «эволюции» нравов, кинозвезда все более превращается в секс-бомбу, а экран — в окно, через которое зритель может созерцать телесные прелести и вызывающие телодвижения своего сексуального идола».
Ожидается, что «синдром идола» в нашей стране может проявиться в особо отвратительной форме — из-за низкого общего уровня культуры. Достаточно вспомнить ажиотаж вокруг суда над певцом Ленинградского мюзик-холла С. Захаровым, учинившим хулиганство и приговоренным судебной коллегией по уголовным делам Ленгорсуда к одному году лишения свободы условно с обязательной работой в местах, определенных органами, ведающими исполнением приговора. Хлынул поток сумасшедших писем типа:
«Сережа, я ничему не верю, так как знаю, что человек с таким голосом и внешностью может совершать только хорошее. Если тебя вдруг лишат свободы, хочешь, я пойду ради тебя на скамью подсудимых».
Маститая «звезда-идол» это одна крайность, другая крайность — «звезда-кукла», жертва своей правовой неопытности. Об этом венгерский фильм «Красотки» (известный еще тем, что на его создателей подавал в суд шоу-бизнесмен, чья преступная роль обнажается в фильме). Королева красоты Венгрии, 17-летняя Чилла А. Мольнар после своей «победы» и связанных с этим дежурных «обязанностей», став жертвой интриг, покончила самоубийством. Подобные случаи можно перечислять бесконечно, но и этих двух достаточно, чтобы сделать вывод: отношения «звезды» с обществом должны быть детально оговорены и закреплены юридически. Понятно, что это не панацея, что обстоятельства бывают сильнее закона, и все же элементарная правовая подготовка в области заключения контрактов снимет много ненужных осложнений.
Как ни странно, но правовая сторона этого вопроса выражается предельно простой и хорошо известной формулой «разрешено все, что не запрещено». Именно эта простота и доставит нам наибольше трудностей, поскольку на то, что «запрещено» за рубежом существует ограничительная практика, выработанная долгими годами и учитывающая все шероховатости, которые могут доставить контрагентам взаимные беды. У нас же пока в основе очень многого лежат ведомственные запреты, сыгравшие свою роль в сегодняшнем кризисе, да элементарные меры, вроде охраняющих труд детей и беременных женщин. Впрочем, и тем что есть, мало кто умеет пользоваться: так, известная посредническая контора, наживавшаяся на первых советских телевизионных конкурсах красоты и заключавшая с этими несчастными женщинами примитивнейшие соглашения, понесла убытки, когда у одной из красавиц нашелся опытный консультант. Дождавшись момента своего совершеннолетия (чего не учли «спонсоры»), лауреатка объявила контракт недействительным, а поскольку имя, титул и подарки она успела получить, в услугах «спонсоров» (точнее, в их указаниях) больше не нуждалась и дальнейшую карьеру ей стал делать упомянутый консультант. Этот пример красноречиво свидетельствует о том, что в недалеком будущем, по мере распространения контрактной системы (а это неизбежно), несказанно возрастет роль, во-первых, юридических специалистов, во-вторых, специалистов по коньъюнктуре, если можно так выразиться, «творческого рынка». Что касается последнего, то здесь, как представляется, могут оказаться незаменимыми информационно-коммуникативные возможности ассоциации малых ТВ студий. Кстати, разберемся с понятием «ассоциация».
Вопросы на эту тему очень часто приходится слышать от «кабельщиков»: «Вот нам предлагают (отговаривают, заставляют) объединиться в ассоциацию. Что это нам даст (или чем грозит)?» На этот вопрос можно ответить однозначно: это не даст ровным счетом ничего, если рассматривать ассоциацию в традиционном и, следовательно, отмирающем значении этого слова. Таких ассоциаций (союзов, федераций и т. п.) у нас развалилось уже бессчетное количество. Тем не менее объединяться в ассоциацию необходимо тоже однозначно, поскольку это объединение так или иначе будет переходным этапом к действительно жизнеспособной структуре, а в качестве термина, обозначающего состояние этого переходного этапа, слово «ассоциация» ничуть не хуже прочих. Важно другое — как не ошибиться в том, чтобы придать этому переходному процессу правильное направление, для чего необходимо иметь представление о следующей, более высокой стадии развития. В какой-то мере помочь формированию этого представления может точка зрения д-ра юридических наук, профессора В. Дозорцева, которую следует рассматривать в контексте наших предыдущих публикаций по теме разговора:
«...интересы авторов должны защищать авторские общества, функционирующие под эгидой творческих союзов и их фондов. Уставы тех и других и сейчас предусматривают защиту авторских прав. Сохраненную за творческими союзами функцию юридической помощи по вопросам авторского права достаточно только расширить. Покрытие возможного дефицита следовало бы возложить на соответствующий фонд, в интересах членов которого действует общество, тем самым освободив бюджет от лежащих на нем сейчас расходов. При этих условиях вполне логично возложить на авторское общество и сбор отчислений для фонда, разумеется, на договорной основе.
Деятельность авторских обществ неправильно сводить только к сбору вознаграждений для авторов. Их функции должны быть расширены. Одна из важнейших задач — организация использования произведений не только за границей, но и внутри страны. Пусть авторские общества будут агентами авторов по распространению их произведений, подобно известным в мировой практике литературным и другим авторским агентам. Может быть, при авторских организациях стоило бы создать объединения авторских агентов, действующих и на индивидуальной основе. Во всяком случае, авторская организация должна осуществлять все виды деятельности, обеспечивающие интересы авторов.
Множественность авторских обществ вполне естественна. Она широко распространена в зарубежных странах. Имеются общества литераторов, драматургов, композиторов, общества, занимающиеся охраной так называемых «механических» прав (записи разных видов) и так далее. По той же схеме стоило бы образовать общества других творческих работников, например, артистов-исполнителей. Возможны и кооперация нескольких авторских обществ, создание их ассоциаций на самой разной основе. То же относится и к объединениям пользователей.
...Автор должен получить свободу в выборе путей реализации своих прав: либо сам, либо через авторское общество. Или иметь возможность пользоваться услугами литературного или иного авторского агента, кооператива и т. д.».
Эти слова проливают свет на многое и прежде всего на то, почему малые ТВ студии обязательно должны объединяться, причем не в одну ассоциацию, да еще, не дай Бог под мудрым «руководством» какого-либо ведомства, а в несколько, вероятно, по региональному признаку. Только это даст реальную возможность соблюдать «Закон добрых обычаев» (введем такое понятие). Дело здесь вот в чем. Наш журнал иногда упрекают в том, что постоянно апеллируя к Международным конвенциям об охране авторских прав, мы как бы запугиваем «кабельщиков», которым тут же мерещится сплошное запретительство. Но вчитайтесь внимательно в тексты конвенций, фрагменты из которых мы публиковали: ведь, очевидно, что лишь после подписания этих конвенций любая кабельная ТВ студия или видеосалон СССР обязаны получить столько же прав, сколько ТВ студия или видеосалон какого-нибудь западноевропейского или американского городка. Вспомните: именно после того как СССР подписал Брюссельскую конвенцию о распространении несущих программы сигналов, передаваемых через спутники, начался процесс отмены ограничений в области приема на советской территории ТВ сигналов с иностранных спутников — это была вынужденная необходимость, а вовсе не добрая воля компетентных органов, как наивно полагают некоторые. И напротив: волна запретительства и запугивания под маской «подготовки к подписанию Бернской конвенции» была инспирирована конкретными чиновниками, боящимися расстаться со своей монополией. В ведомствах, так или иначе имеющих отношение к реализации авторских прав, осознают, что после подписания Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений их монополия утратит законные основания. Единственная надежда не лишиться насиженных мест сделать все возможное, чтобы к этому времени не созрели структуры, способные принять на себя часть ведомственных полномочий, и эта разрушительная деятельность ведомств слишком бросается в глаза — тут и дезинформация, и запугивание, и борьба против средств массовой информации, раскрывающих истинное положение вещей. Впрочем, это нормальное явление — права никто и никогда не отдает, их завоевывают. Отвоевать же права у наших пораженных гемофилией ведомств очень просто (и упомянутое «ТИСкино» тому подтверждение): необходимо объединить финансовые возможности и (вот с этого момента начинается цивилизованный путь развития) заключить контракты с компетентными специалистами в области права, экономики и т. д. с тем, чтобы эти специалисты разработали пакет рабочих документов, стыкующихся непосредственно с подписанными СССР международными соглашениями. И, коль скоро в качестве своеобразной аналогии мы постоянно приводим ситуацию с кино- и видеопрокатом (в частности, «ТИСкино»), посмотрим на сравнительно свежем примере, как сказывается непосредственно на зрителе (а можно сказать и по-другому на прибыли и ее распределении) то обстоятельство, что дело выходит из-под контроля определенной прослойки и переходит в компетенцию несколько иного контингента (мы пока воздержимся от оценок и тех и других).
Из отчета В/О «Союзкинорынок»: «Следует отметить, что, несмотря на предпринятые В/О «Союзкинорынок» меры по протекционированию ряда кинофильмов отечественного производства, многие киновидеообъединения отказались закупить эти кинокартины. Так, кинофильмы «Канувшее время» (киностудия «Ленфильм», реж. С. Шустер) не купили 82 КВО, «Свой крест» (киностудия «Мосфильм», киностудия им. М. Горького, реж. М. Ведышев) — 90 КВО, «Месть» (киностудия «Казахфильм», реж. Е. Шинарбаев) — 116 КВО, «Бродячий автобус» (киностудия «Ленфильм», реж. И. Хейфиц) — 124 КВО из 154 киновидеообъединений страны.
Большую цену мы платим за отсутствие у нас «звездной системы», причем не изолированной, а являющейся частью всемирной. В результате, с одной стороны, советские фильмы лишены «звездного» ореола и связанной с этим притягательности, а, с другой стороны, незнание зарубежной «звездной» конъюнктуры заставляет довольствоваться тем, что предложено.
Несколько слов на тему кинорынка. Вряд ли в неудачах наших кинолент нужно винить только киновидеообъединения — они поневоле оказались монополистами, поскольку не используются огромные прокатные возможности Гостелерадио СССР. Между тем на Гостелерадио СССР, как организации, отдельные представители которой никогда не упускают случая продемонстрировать свою осведомленность в области международных отношений, должны были бы помнить о межправительственной конференции по сотрудничеству в области мероприятий, потребностей и программ, связанных с развитием коммуникаций (Париж, 14-21 апреля, 1980 г.). Из выступления г-на Амаду Махтара М'Боу, Генерального директора ЮНЕСКО, в адрес Луиса Эррере Кампинса, Президента Республики Венесуэла: «12 марта 1979 г. в день Вашего вступления на пост Президента Республики Венесуэла вы заявили:
«Я хочу чтобы культура стала основой всей деятельности жителей страны. Она является результатом творческой активности и осуществления национальных задач, и ее значение должно с каждым днем расти и увеличиваться. Мы создадим правительство культурного развития. Развития не только среди элиты, которая имела непосредственный и более постоянный доступ к благам разума и сознания, но также среди бедных, в отношении которых я беру особые обязательства. Мы в первую очередь будем осуществлять программы, поощряющие и стимулирующие в народе осознание ценностей, принципов и самых законных и самых глубоких чаяний личности, которым угрожает «транскультурация», проникающая самыми различными путями».
Для ЮНЕСКО сущность культурной политики также заключается в том, чтобы выйти за рамки любой узкоэлитарной концепции культуры, с тем, чтобы последняя могла отразить творческую деятельность всех социальных групп сообщества...»
Мы полагаем, руководству Гостелерадио СССР не надо объяснять, для чего именно СССР входит в ЮНЕСКО и несет при этом определенные расходы. Почему же Государственный комитет, на содержание которого, кстати, тоже идут средства налогоплательщиков, слишком мало использует идеи ЮНЕСКО для поддержания нашей национальной культуры, составной частью которой является отечественная кинематография? Возможно, правильнее будет часть средств, расходуемых государством на Гостелерадио СССР, целевым назначением передать будущим ассоциациям кабельного ТВ, посредством которых до нашего зрителя дойдет наконец богатство советского игрового кинематографа.
Но, как ни интересны приведенные выше данные по шестому кинорынку, нас сейчас должна больше интересовать одна фраза из отчета В/О «Союзкинорынок»: «...несмотря на предпринятые В/О «Союзкинорынок» меры по протекционированию ряда кинофильмов отечественного производства, многие киновидеообъединения отказались закупить эти кинокартины». Безусловно, В/О «Союзкинорынок» имеет право на собственное представление о «мерах по протекционированию», лишь бы они давали результат. Однако этот аспект функционирования «творческого рынка» настолько важен, что здесь полезно докопаться до самых его корней. Действительно, как определить ценность произведения (кинофильма, исполнительского номера и т. д.) и, что самое главное, внушить это другим? Обратимся вновь к Б. Райнову и его искусствоведческому анализу:
«В 1981 году на одном аукционе «Автопортрет» Пикассо, написанный ровно за восемьдесят лет до этого, когда художнику едва минуло двадцать лет, был продан за 6 млн. долл. А замечательные полотна Эжена Каррьера, созданные в это же время, когда талант художника был в полном расцвете, стоят обычно 6 тыс. долл., т. е. в тысячу раз меньше. Хорошо известно, что для некоторых имя Пикассо исчерпывает искусство нашего века. А в данном случае сам факт выглядит чудовищно, потому что речь идет, помимо прочего, не о каком-то шедевре Пикассо, а о полотне, лишенном особых достоинств, написанным еще не созревшим талантом, находившимся под различными влияниями. Шесть миллионов... При наличии соответствующего вкуса и прилежания такая сумма могла бы помочь скомплектовать целую галерею с сотнями замечательных произведений современных художников. Но абсурдные критерии биржи заменяют богатую галерею одним единственным полотном, почти вся ценность которого заключена в подписи и дате. Поскольку, объясняют нам, произведений Пикассо этого периода очень немного. И поскольку речь идет об автопортрете. И, наконец, поскольку это все же Пикассо.
Превращение некоторых художников в идолов — явление характерное не только для изобразительного искусства; этот процесс принимает еще более патологические формы на эстраде и в кино. Но модные психозы в этих областях легче понять, так как они охватывают публику весьма примитивного уровня развития, кроме того, они менее вредны, потому что тают так же быстро, как и вспыхивают. Несправедливые оценки в области пластических искусств держатся долгие десятилетия, а то и века. А вина за эти несправедливости часто лежит именно на специалистах, устами которых время произносит свой тяжкий приговор».
Возникает любопытный парадокс (который, впрочем, помогает пониманию предмета): если следовать логике Б. Райнова, то можно прийти к мысли о том, что, скажем, традиционно упоминаемые Тарковский, Феллини, Коппола во многом лишь символы. И если, скажем, К. Э. Разлогов возьмется здесь опровергнуть Б. Райнова, то потерпит фиаско, поскольку Богомил Райнов, благодаря своим книгам, несравненно более популярен у населения, чем уважаемый нами Кирилл Разлогов. Но, с другой стороны, К. Разлогов, как искусствовед, у нас чаще находится «в кадре» именно как искусствовед, чем Б. Райнов, и поэтому точка зрения последнего почти не влияет. Собственно, далее по тексту Б. Райнов делает практически этот же вывод, который мы сформулируем так: решающая роль на творческом рынке принадлежит череде коммуникаторов, осуществляющих комплекс посреднических операций между авторами и потребителями. Соответственно существует и система методов, о некоторых из которых, рожденных зарубежным шоу-бизнесом, мы упомянем (терминология, правда, эстрадная, но для кино и ТВ родственная). Хайпинг — по сути, методика «протаскивания» звезды или пластинки на самые высокие уровни «табелей о рангах» в «чартс» (таблицы популярности — «первая десятка» и т. д.). Хайпинг предполагает целую систему взяток диск-жокеям, журналистам, критикам, всевозможные рауты для кино- и телепродюсеров, колоссальные рекламные расходы. Это система гибких избирательных приемов мимикрии коммерции под искусство.
Пэйола (от «рау» — платить) — проявляется в виде взяток диск-жокеям, за то, что они непрестанно пропагандируют на радио одни диски и придерживают другие. Еще одно проявление — мошенничество в телеконкурсах, когда «победитель» получает 40 % премии, а остальное — устроители шоу. Понятно, что у нас всем этим тоже никого не удивишь, более того, все это легализовать гораздо проще, поскольку всем известно, что в той или иной форме в нашей стране происходит то же самое, только для очень узкого круга. Вот свидетельство журналиста А. Романова о конкурсе «Красавица Подмосковья-90»; «В разгар программы на сцене вдруг появилась девушка. Никакого конкурса здесь нет, сказала она. Все победители давно уже расставлены по местам. Победят участницы под номерами «12», «18» и «б». А решилось все это, продолжила она, пожалуй не ошибусь, в Крыму, на предфинальной подготовке... И вот настал черед награждения. Победительницей конкурса «Красавица Подмосковья» объявляется Е. Карасева, номер... двенадцатый» (дело происходило в Зале конгрессов отеля «Космос»).
И все же: выработала ли зарубежная практика творческого рынка что-либо, кроме перечисленных выше аномалий? Оказывается, выработано очень много конструктивного (и это тема наших последующих материалов), обнаружены закономерности, которые могут взять на вооружение работники телевидения. Пример из эстрадной практики: продолжительный концертный опыт не всегда является главным признаком, определяющим тираж пластинки. Если первоначальный тираж записи апробированного коллектива может быть и выше среднего, то все повторные тиражи, а их столько, сколько поступит заявок от торгующих грампластинками (в нашем случае читаем — видеокассетами организаций, зависят только от популярности исполнителей. Количество реализованных записей — это своеобразный парад популярности, в котором элемент случайности сведен к минимуму. Причем закономерность снижения спроса от первой ко всем последующим пластинкам прослеживается у всех без исключения групп и у всех исполнителей (это необходимо учитывать при определении минимальных промежутков времени между выпусками альбомов). Если в продаже находятся две пластинки одной и той же группы, то вместе они, как правило, набирают тот же тираж, что и одна пластинка.
Эти «звездные» закономерности достаточно универсальны: так же как слово «грампластинка» здесь можно заменить на слово «видеокассета», так и слово «тираж» можно заменить словосочетанием «число голосов избирателей», и мы увидим еще один аспект «звездной» деятельности сети малых ТВ студий — избирательная кампания. Этой важнейшей перспективе кабельного ТВ, имеющей государственное значение, мы уже посвящали материалы в № 1 и 7 «ТКТ» за этот год. Добавим только, что, лишь «пройдя практику» на «малом» телевидении, будущий политический деятель сможет научиться вести себя перед аудиторией и избавиться от непродуманных высказываний, которые только вредят ему во время ТВ трансляции на всю страну. А в целом же функция кабельного ТВ, заключающаяся в «открытии» талантливых политиков, по сути, не более политическая, чем в открытии новых талантливых ТВ ведущих, комментаторов, режиссеров, редакторов, администраторов, не говоря уже об артистах-исполнителях. Поскольку перспектива открытия и продвижения новых, талантливых кадров для телевидения вызывает ожесточенную борьбу определенных кругов против главной реформы, без которой невозможна «звездная система» — замене пожизненного найма контрактами.
Обозреватель ЦТ А. Тихомиров, выступая в телевизионном видеоканале «НЭП» (05.05.90 г.) резко отрицательно отозвался о предложениях заключать с ТВ ведущими контракт на год и не возобновлять этот контракт в обязательном порядке. В данном случае А. Тихомирова можно было понять, учитывая его фиаско с программой «7 дней». Но в целом подобная точка зрения бывает вызвана либо боязнью расстаться с незаслуженно высоким окладом, либо полным непониманием достоинств контрактной системы. Между тем эти достоинства очевидны: контракты будут заключаться в большинстве случаев лишь с теми, чьи качества более подходят для работы. Конечно, это жесткий подход, но единственно реальный для поднятия общего уровня профессионализма, если, конечно, правильно задействовать все рычаги контрактной системы. И главный из этих рычагов, совершенно к большому несчастью у нас неизвестный — неустойка. Приведем типичный пример, который так и называется: «Типовой сценарный договор (для научно-популярных и учебных фильмов)».
Воспроизведем те пункты договора, где говорится о взаимной ответственности сторон:
п. 2 ...Предложения или указания консультанта, требующие увеличения объема (количество частей) сценария, могут выполняться «Автором» лишь после утверждения этих указаний и предложений «Студией» в письменной форме. В случае нарушения этого условия, «Студия» вправе не принимать сценарий к рассмотрению, а «Автор» обязан вернуть «Студии» полученный им аванс;
п. 4 ...Примечание 2. «Автор» обязан произвести доработку и уточнение дикторского текста и текста надписей при монтаже и озвучивании фильма. В случае отказа или уклонения «Автора» от выполнения данной работы «Автор» обязуется вернуть «Студии» 25 % полученного им обусловленного договором вознаграждения...
п. 5 ...Примечание 2. В случае необходимости поездок автора в целях предварительного изучения материала или объектов будущих съемок оплата авторского труда производится с увеличением гонорара для покрытия расходов «Автора» по поездкам. При этом общая сумма гонорара не должна превышать максимальной ставки действующей шкалы для фильма, жанр и объем которого определены в п. 1 настоящего договора;
п. 11. Если «Автор» не сдаст «Студии» сценарий в течении 7-ми дней со дня истечения обусловленного в п. 3 настоящего договора срока, а равно сроков, установленных в соответствии с п. 10 договора, «Студия» имеет право расторгнуть договор, причем «Автор» обязан возвратить полученные по договору суммы;
п. 12. При отклонении «Студией» сценария аванс, полученный «Автором», считается в его пользу за исключением случаев:
а) признания по суду недобросовестности «Автора» в исполнении заказанного ему сценария;
б) несоответствия сценария приложенным к договору развернутой заявке, либретто, аннотации, а равно объему, предусмотренному в п. 1 договора».
Сразу бросается в глаза характерная деталь — сценарист не несет юридически ни малейшей ответственности и рискует лишь потерять аванс. Создается впечатление, что у студии единственное средство защиты — предвидеть недобросовестность автора и оставить себе резерв времени для перезаключения договора с другим автором, не имея при этом гарантии, что не повторится та же ситуация. То есть, теоретически узаконено следующее: студия может очутиться без единого сценария (либо, наоборот, иметь их переизбыток, в связи с чем нести определенные издержки). И это на киностудии-то с ее сложнейшим производственным циклом, где, как постоянно утверждается, распланирован каждый метр пленки и каждая копейка! Между тем если сравнивать киностудию с промышленным предприятием (а на этом, собственно, настаивают сами кинематографисты, добиваясь' льготного налогообложения на основании того, что фильмы это товары народного потребления, см. «ТКТ», 1990, № 4), недопоставка которому сырья или комплектующих по договору влечет за собой штраф со стороны нарушающей договор стороны, точно также и сценарист, нарушивший договор, обязан выплатить неустойку. Тем не менее долгие годы и кинематограф, и телевидение успешно выполняли план, обходясь без всяких неустоек. Объяснение этому напрашивается только одно: редактора студии и автора связывали особые, не слишком афишируемые в договоре отношения (подобные тем, на которые туманно намекает примечание 2 к п. 5), которые остаются вне поля зрения финансовых органов и за которые в конечном счете расплачивается зритель. Представим теперь, что в п. 12, предусматривающий случаи компенсации по суду, вводится всего лишь дополнение о том, что «Автор» не только возвращает аванс, но и выплачивает неустойку, хотя бы в размере договорного гонорара. Для талантливого, профессионального сценариста и для честного, добросовестного редактора (но также работающего по контракту, предусматривающему неустойку) в этом случае не меняется ничего. Ну, а для остальной публики появляется недостающий элемент риска и ответственности, который быстро отсортирует неспособных и не в меру корыстных. Вероятно, в этом обозреватель ЦТ А. Тихомиров согласится с нами: если определяющим критерием для разрыва или возобновления контракта (и связанных с этой процедурой штрафов или вознаграждений) будет лишь одно — соблюдение профессиональной этики, это было бы справедливо. И это обеспечило бы непрерывный приток свежих сил из истоков, открытых, как мы уже говорили, «рецепторами» сети малых ТВ студий (подобно тому как в спорте из юниоров вырастают олимпийские чемпионы).
В заключение, как и положено журналу научного характера, занимающемуся поиском научных истин, приведем выводы, к которым пришел Нью-Йоркский ежемесячник «Spy», исследующий параллельно с нами «звездную» проблему. В результате ежемесячник вывел «Шесть правил знаменитости» (мы сохраняем американский стиль изложения).,
1. Имей талант, т. е. способность делать что-то интересное настолько хорошо, что миллионы людей будут готовы заплатить за возможность на это посмотреть, даже если этому зрелищу уже десятки лет.
2. Имей нужный антураж — многие из нас отличаются от знаменитостей тем, что выглядят как обычные люди.
3. Умей выглядеть. В 50-е годы «звездам» полагалось выглядеть плохо (сигарета в зубах, стакан виски в руке). Сегодня они постоянные посетители косметических кабинетов.
4. Не отставай от моды — в одежде, политике, спорте. Знаменитость прежде всего глядит на то, что делают другие знаменитости.
5. Кажись умным — сегодня принято иметь диплом Гарварда, бороться за спасение тюленей и тропических лесов.
6. Не допускай, чтобы о тебе полностью забыли — американцы любят своих знаменитостей при жизни.
Конечно, при нашей неустроенной жизни следовать этим правилам могут пока не многие, однако развитие кабельного ТВ, без сомнения, позволит многим следовать хотя бы еще одному правилу, сформулированному ежемесячником «Spy»: «Знаменитость знаменитости — рознь». А. БАРСУКОВ, журнал "ТКТ", 1990 г., № 8
Литература
1. Блохин А. А., Иванова Е. А. Кооперативный сектор экономики.— М.: Знание, 1989.
2. Линднер П. Принципы определения лицензионного вознаграждения.— Материалы советско-австрийского семинара по патентно-лицензионным вопросам.— Тбилиси, 1986.
3. Карш Г. Практика осуществления лицензионной торговли и товарооборота по нормам картельного права и законодательства против недобросовестной конкуренции.— Материалы советско-австрийского семинара по патентно-лицензионным вопросам.— Тбилиси, 1986.
4. Хижняк И. А. США: государство, бизнес и культура 60-80-х годов XX столетия.— Киев, Молодь, 1986.
5. Райнов Б. Массовая культура.— М.: Прогресс, 1979.
