Цыганка с бубном Н.Бессонов, Н.Деметер. Отрывок из книги «История цыган: новый взгляд». Воронеж. 2000. Цыганской музыке посвящено много специальных искусствоведческих исследований, где накоплен богатейший фактический материал. Во всех трудах подчёркивается, что цыгане от природы музыкальны, и что выступления на публике являлись традиционным средством их заработка. Однако, нигде не была должным образом зафиксирована мысль: самобытная цыганская музыкальная система появилась только в тех странах, где существовали профессиональные коллективы. Таких систем насчитывается три: 1. Музыка и танцы фламенко в Испании. 2. Инструментальная музыка в Венгрии. 3. Хоровое пение и танцы цыган России. именно в этих трёх странах выделились группы цыган, которые занимались в первую очередь искусством — они выступали при дворах вельмож, работали в тавернах, а позже ресторанах, арендовали специальные помещения для концертов. Именно эти люди создали то, что сейчас считается цыганским фольклором. Во всех остальных регионах мира кочевые и оседлые цыгане прославились лишь как талантливые исполнители местной музыки — молдавской, украинской, турецкой, сербской и т.д. Можно привести длинный ряд примеров цыганского исполнительства, из которых мы отобрали самые характерные: В Германии синти завоевали заслуженную известность игрой на арфе. В Турции цыганки блестяще исполняют танец живота. В Армении у боша все песни и мелодии танцев — армянские 1. На Украине сэрвы не имеют собственно цыганского фольклора, но замечательно поют украинские народные песни. Музыковеды отмечают, что истоки фламенко не только испанские. Это сплав андалузской, мавританской и цыганской традиций. Однако, после того как испанские цыгане в XIX веке стали профессиональными певцами и танцовщиками в тавернах, фламенко ассоциируется именно с этим народом. Цыгане придали этому искусству особый колорит и завоевали общеевропейскую известность. Гюстав Доре. Хитана, танцующая в Севилье. Гравюра 1874 года. Та же картина постепенного освоения фольклора наблюдается на Балканах. Существовали исходные жанры: вербункош, чардаш и хота. Их-то и стали переосмысливать в своём творчестве цыганские музыканты. Оркестр с характерным подбором инструментов (скрипка, контрабас, кларнет и цимбалы) был желанным гостем повсюду. В XV и XVI веках цыгане выступали только очень эпизодически при дворах князей и знати. Напротив, в XVII веке, дворянство уже берёт их на постоянную службу, хотя они и не порывают со своими основными ремёслами, связанными с обработкой металла. Наконец, начиная с XVIII века они играют в деревенских корчмах. Венгерский цыган со скрипкой. Гравюра 1874 года по зарисовке, сделанной во Львове. Трудно представить себе русскую культуру XIX века без цыганских хоров. На территорию России первые таборы проникли раньше всего через Валахию в 1387 году, в XV столетии через Польшу и Швецию они постепенно просачиваются в западные и северные части Российской империи. Таборная песня русских цыган появилась только в конце XIX — начале XX веков как результат творчества хоровых цыган и, благодаря личным контактам, распространилась в кочевой среде. Участники первого цыганского хора были крепостными. Но Иван Соколов и его хористы избежали тяжёлых проявлений неволи. Более того, цыганские музыканты в России оказались привилегированной группой. В екатерининскую эпоху возникла мода на домашних артистов и песенников. Кроме самой императрицы, театрами обзавелись граф Шереметьев, граф Каменский, граф Чернышов, князь Волконский, князь Шаховской и другие сиятельные особы. Театр, входящий в моду вместо «буйственных забав», казался символом «просвещённого столетия». Увы, изнанка крепостного театра была крайне неприглядна — нигде крепостное рабство не выглядело так цинично. Музыканты и певцы были товаром, который не стеснялись публично покупать и продавать. В 1805 году тамбовская помещица Черткова продаёт Юрасовскому крепостной хор, обученный музыке иноземными регентами; «всего 44 крепостных музыканта с их жёны, дети и семейства» 4. Такая торговля не была чем-то исключительным; напротив — она входила в обычай, точно так же, как плеть или розги были нормальной принадлежностью хора, оркестра или театра. Орлов-Чесменский обращался со своими крепостными цыганами мягко, не уступая в благородстве Шереметьеву, который даже женился на актрисе Прасковье Жемчуговой. Орлов немало сделал для того, чтобы его исполнители не затерялись среди огромного множества столичных и провинциальных хоров. Поначалу цыгане соколовского хора выступали на званых обедах, балах, маскарадах. Потом их можно было увидеть на народных гуляниях, в домах московского купечества. Вот их репертуар: «Во поле берёза стояла», «Ах вы сени, мои сени», «Из-под дуба, из-под вяза», «Мне моркотно, молоденьке», «Ах, по улице молодец идёт» «Не бушуйте вы, ветры буйные», «Ах, матушка, голова болит»... В 1807 году управление хором перешло от Ивана Соколова к его племяннику Илье Соколову. Илья сам сочинял песни: «Хожу я по улице», «Гей, вы, улане». Им создан также вариант песни «Слышишь — разумеешь». При новом хореводе в репертуаре опять были только русские песни: «Пряха, моя пряха», «Вечерком красна девица», «Что отуманилась», «За Уралом, за рекой», «Не будите меня, молоду» Знаменитая Стеша пела только на русском языке, и ни один современник не упоминает, чтобы она исполнила на публике хоть одну песню по-цыгански. Вот названия произведений из её репертуара: «Чернобровый, черноглазый», «Ивушка, ивушка зелёная», «Шла девица за водой», «Ах, когда б я прежде знала», «Стонет сизый голубочек», «Лучинушка, лучинушка берёзовая», «Вечор был я на почтовом на дворе», «Я не знала ни о чём в свете тужить», «Ах ты, молодость», «Вы, осенние ветры буйные», «Уж как пал туман», «Чем тебя я огорчила». Именно за исполнение русского репертуара, и за молодецкую пляску полюбил русский слушатель цыганских исполнителей. Может быть этим и привлекали цыганские хоры к себе внимание русской публике — умением спеть русскую песню «по-цыгански»? Войну 1812 года цыгане из соколовского хора встретили уже свободными людьми. Не позднее 1807 года граф А.Г.Орлов дал им вольную. С началом боевых действий молодые мужчины вступили в гусарские и уланские войска, а старики и женщины пожертвовали на нужды армии свои сбережения, причём наименьший взнос составлял 500 рублей ассигнациями... Между прочим, сама сумма пожертвований говорит об огромном успехе, которым пользовался соколовский хор — иначе откуда у цыган взялись бы такие огромные деньги? Для сравнения скажем лишь, что в 1806 году крепостной крестьянин стоил 160-170 рублей, то есть рядовая цыганка-хористка имела деньги, достаточные для покупки трёх человек! В цыганских хорах была крепкая дисциплина и строгая нравственная атмосфера. Заработанные деньги делились на всех, в том числе и на стариков. Таким образом, традиционные установки табора переносились на внутренние отношения в хорах. Достаточно характерен не упоминавшийся ранее в литературе отрывок из книги де Кюстина «Россия в 1839 году». Французский путешественник не только выразил свой восторг искусством нижегородского хора, но и поведал о той репутации, которую имели цыганки у русских слушателей: «В тот вечер, когда я вместе с губернатором смотрел представление на русском языке в совершенно пустом зале, встретился мне, по выходе из театра, один знакомец и повёл в трактир с цыганками, расположенный в наиболее оживлённой части ярмарочного городка. Близилась полночь, но внутри было ещё людно, шумно и светло. Цыганские женщины показались мне очаровательны; одеяние их, внешне то же самое, что и у других русских женщин выглядит как-то необычно; во взгляде и чертах у них есть нечто колдовское, в движениях же изящество сочетается с величавостью. Одним словом, у них есть своеобразный стиль, как у сивилл Микеланджело. Пели они примерно так же, как и московские цыгане, но, на мой вкус, ещё выразительней, сильней и разнообразней. Говорят, что душа у них гордая; они страстны и влюбчивы, но не легкомысленны и не продажны и зачастую с презрением отвергают выгодные посулы.» Широко известно, что цыганские певицы сдавались на ухаживания знатных господ только после того, как получали одобрение хора. Хор, в свою очередь, требовал с влюблённых дворян солидный выкуп. В данном случае деньги были гарантией серьёзности намерений. Хор цыган во время ярмарки в Харькове. Гравюра Л.Серякова по наброску В.Шрейдера. 1871 год. Успех цыганских хоров не был дешёвым успехом. Наслаждаться русскими песнями приходила не только знать, но и писатели, поэты, композиторы — люди, которые сами много значили в искусстве. Цыгане не просто пели русские песни — они помогали раскрыться тому богатому потенциалу, который был заключён в мелодии, но оставался недоступен посредственному исполнителю; они как бы поднимали на поверхность из глубин новые звуковые оттенки; их импровизации всегда поражали новизной и особого рода отвагой — нарушением всяких законов во имя высшей гармонии. В 30-е годы XIX века появился новый жанр — романс. Ему суждено было постепенно окрепнуть и оставаться основой репертуара вплоть до запрета во времена советской власти. Начало расцвету романса положил Алябьев. Триумфальный успех его «Соловья» в исполнении цыганки Тани подстегнул других сочинителей, и в короткое время музыкальный рынок был наводнён романсами. Многие произведения той поры исполняются и сегодня: «Я вас любил» М.И.Глинки, «На заре ты её не буди» А.Е.Варламова, «Утро туманное» (музыка Абаза, слова И. С. Тургенева), «Нищая» на слова Беранже. В концертных залах, на телевидении часто звучат такие романсы, как: «Я ехала домой», «Хризантемы», «Снова слышу голос твой», «Белая акация», «Нет, не тебя так пылко я люблю». Девятнадцатый век дал, наконец, два знаковых произведения, неразрывно связанных с именем Аполлона Григорьева. Это «Цыганская венгерка» и «Две гитары». Поговори хоть ты со мной, Подруга семиструнная. Душа полна такой тоской, А ночь такая лунная. ***** Две гитары, зазвенев, Жалобно заныли... С детства памятный напев, Старый друг мой — ты ли? Оба стихотворения были написаны поэтом в 1857 году. Оба получили заслуженную славу, оба намертво впечатаны не только в нашу память, но, кажется, и в наше подсознание. На основе «Цыганской венгерки» стал развиваться цыганский городской чечёточный танец, который с каждым десятилетием становился всё виртуознее. Хотя венгерку танцуют в основном мужчины, появились и женщины, сумевшие проявить себя на этом поприще. Сейчас в России очень сильная школа венгеристов. Благодаря романсу, цыганские хоры выжили. Это означало, что каждый день звучали и те произведения, которые без цыган были бы обречены на забвение. В конце века хоры воспринимались как хранители утраченной традиции. Они проникновенно пели те песни, которые уже были забыты в народе. Можно сказать, что только благодаря цыганам, мы сейчас слушаем такой шедевр русской народной музыки, как «Невечерняя». Хоры выжили в самые трудные для себя десятилетия, а значит смогли познакомить публику с новым для неё жанром — «таборной песней».Как только в репертуаре хоров появились первые, пусть пока ещё несовершенные образцы произведений на цыганском языке, они были восприняты с восторгом. Дворяне, купцы, офицеры являлись прежде всего русскими людьми, а значит не могли устоять перед чарами этого искусства. Ещё до революции на хоровых цыганках появились мониста и яркие юбки с косынками. Иван Ром-Лебедев — выдающийся деятель цыганской культуры, писатель и драматург считал, что хоровые цыгане выделились в особую касту, почти изолированную от своих кочевых собратьев. В своей книге Ром-Лебедев особо подчёркивает, что в хорах презирали «подколёсные» песни, которые казались разбогатевшим городским цыганам символом дикости. «В нашем цыганском доме, — пишет он, — решались все внутренние дела хора. В гостевом зале разучивались новые песни, романсы. Смотрелись пляски. Прослушивали жаждущих поступить в хор певиц, плясунов, гитаристов. Бывало и такое: если цыганка запевала широкую, раздольную таборную песню, её прерывали: — Что ты, милая, завела „подколёсную“? Не в табор приехала — в Москву!». Московский цыганский хор, руководителем которого был Иван Григорьевич Лебедев, отец И.И.Ром-Лебедева. Разделять кочевую и хоровую среду непроходимыми барьерами, как это делают музыковеды и историки, было бы большой ошибкой. Во-первых, существовали неразрывные связи родства и дружбы. Например, знаменитая Стеша умерла в бедности потому, что помимо своих родственников содержала ещё двадцать бедных цыганских семей. Во-вторых, как это ни покажется странным, хоровые цыгане так и не отказались за полтора столетия от «цыганских» профессий. Хоровые цыганки гадали. Мужчины ходили на конный рынок, что ничуть не мешало основной профессии — ведь рынок работал утром и днём, а гости-слушатели съезжались к вечеру. Нам нетрудно доказать последнее утверждение ссылкой на П.Вистенгофа. В своих «Очерках московской жизни» 1842 года, он пишет, что живущие в Грузинах и на Садовой цыгане не оставили в городе так называемые «степные» заработки. Лошади, гадание, музыка и песни — вот их занятия. Традиционные промыслы не заглохли и в последующие семьдесят лет. Чтобы доказать это, нам достаточно ещё раз обратиться к мемуарам Ивана Ром-Лебедева. Описывая трудное время, наступившее после революции, он говорит, что когда рестораны опустели, хоровые цыгане оказались без средств к существованию. «Правда, в запасе, — пишет сын дирижёра, — были ещё профессии, приобретённые за многовековую историю цыганского племени, уже полузабытые хоровыми цыганами, — конный рынок и карты! И некоторые из хора взяли кнут и подались на конный рынок. Лошадей у них не было. Ни продавать, ни менять было нечего — а вот посредничая между торговцем и покупателем, размахивая кнутом и подзадоривая торгующихся, можно было заработать малую толику и от продавца и от покупателя. А уж распить магарыч обязательно.». Возможно ли без виртуозных навыков торга получить хоть что-то, выступая посредником? Если хоровой цыган ухитрялся, не имея ни копейки, стать третьим (и отнюдь не лишним) участником сделки, то значит конный рынок был для него родным домом. Итак, цыгане-артисты и цыгане-барышники постоянно общались. Кроме того, именно из кочевой среды получали хоры постоянное пополнение. К этим новым членам хора ездили в гости родственники, делились новостями — словом, всё было точно так же, как в наши дни. Современные артисты театра «Ромэн» или цыганских ансамблей не живут изолированно. Через квартиру каждого из них в течение года проходят десятки приехавших по делам родственников или знакомых: братья, сёстры, кумовья, сваты, племянники и т.д. Естественно, эти люди моментально разносят по всей стране всё новое в области цыганского искусства. Записи с международных цыганских фестивалей молниеносно распространяются на сотни и даже тысячи километров. Мы вовсе не хотим сказать, что артистическую среду и остальных цыган не разделяют определённые предубеждения. Но в том, что касается музыки, противоречий нет и не было. Когда нам говорят о снобизме, будто бы ставившем заслон на пути таборных песен, следует вспомнить о том, что поют цыгане на свадьбах. Излюбленный репертуар — фольклор! Да и как может быть иначе, если артисты ансамблей (а ранее хоров) и были главными создателями этого самого фольклора. Таборное искусство по большей части создано профессионалами. Самые удачные их находки, благодаря родственным связям, тут же «уходили в народ», и через короткое время воспринимались всеми как фольклор. Это вовсе не значит, что кочевой цыган не мог сложить талантливую песню. Наверняка случалось и такое. Но магистральным направлением были заимствования из хора в табор — а не наоборот. Новые песни, написанные в городе, уже через очень короткое время предлагалась вниманию зрителей победнее (неизбежно в упрощённом виде). Прежде всего напомним прописную истину: у каждого фольклорного произведения есть конкретный автор. Некоторые песни, считающиеся сейчас народными, были созданы уже в наше время. Хотя прошло совсем немного лет, цыгане уже поют их, часто даже не догадываясь о фамилиях авторов. Ольга Деметер-Чарская пишет о послевоенных временах: «Помню, однажды в Ленинграде мы с мужем шли на очередную репетицию. В клубе был ремонт. Подойдя к зданию поближе, мы увидели двух девушек, несущих на носилках штукатурку. Одна из них показалась нам цыганкой. Мы не ошиблись. Это действительно была цыганка. Мы предложили ей зайти на репетицию. Несколько позже девушка, переодевшись, заглянула к нам. — Можешь ли ты что-нибудь спеть? — спросил Дулькевич. — Я спою нашу цыганскую песню „Дро вэш“, — ответила девушка и запела (надо сказать, неплохо). Выслушав её, я сказала, что песню эту написал композитор Деметер. Девушка обиделась. — Мы никаких таких композиторов не знаем. Это наша цыганская песня. Подобные разговоры случались у нас по поводу песен Петра повсюду.» Пётр Степанович Деметер, профессиональный цыганский композитор, Заслуженный деятель искусств России. Плясовые мелодии и песни П.С Деметера вот уже несколько десятилетий звучат не только на сцене, но и на цыганских свадьбах, и за праздничным столом. Среди них «Закружилась-завертелась», «Гилы чирикленца», «Танец с бубном», «Мэ надену, чаёри, шалёночку», «Палсо кхарэса», «Гилы фэлдытко». То же самое можно сказать и о творчестве замечательного мастера — Николая Жемчужного. Его песни «Ай чавале, да пошунэнти», «Хабарка», «Моя гитара», «Дывэс и рат» это уже классика фольклора, а ведь они созданы всего около тридцати лет назад. Заслуженный артист России Николай Жемчужный, автор песен, считающихся сейчас народными. Популярны у цыган талантливые песни Славы Васильева «Журавушка», «Ой, не будите», «Берега», «Сыр барвалэс кана дживэна». Константин Ананьев сочинил такую замечательную вещь, как «Пасия прэ чар тумано». Интересными цыганскими композиторами являются отец и сыновья Бузылёвы. Песни «Добрый день, ромалэ», «Панч чавэ», «Цыганская подкова» и целый ряд других имеют все шансы на то, чтобы стать неотъемлемой частью народного репертуара. «Гей вы уланы» — авторская песня Соколова, написанная в первом десятилетии XIX века. Уже в 1840 году Сологуб фиксирует её в таборе (наряду с другой авторской песней «Ты не поверишь»). Направление — из хора в табор — уже налицо. Известно, что по дороге из Петербурга в Москву, на дорожной заставе около Луги, А.С.Пушкин встретил кочевую цыганку, которая спела ему романс на его же слова — «Под вечер, осенью ненастной». Растроганный поэт подарил цыганке серебряный рубль. Цыганскую пляску русские зрители выделяют как нечто замечательное уже в XVIII веке. При этом все употребляют слова: «буйство», «удальство», «огонь» и тому подобные выражения, подчёркивающие энергичный характер танца. Одно из самых захватывающих описаний цыганского магнетизма — сцена в «Очарованном страннике» Н.Лескова. Русский гость, расчувствовавшись, швыряет все деньги, что у него были, под ноги плясунье. Лесков перечисляет, какой репертуар довёл его до такого исступления: это были романсы «Отойди, не гляди, скройся с глаз ты моих», «Моя звёздочка» Алябьева, и «Ты восчувствуй» Львова. Цыганам в XIX веке была присуща особая манера исполнения русского танца, о чём свидетельствует сцена из дневника Жихарева за 1805-1806 года. Автор описывает лучшего в хоре танцора — самого Илью Соколова. «Он как будто и не плясал, а так просто, стоя на месте, пошевеливал плечами, повёртывал в руках шляпу, изредка пригикивая и притопывая по временам ногою, а между тем выходит прекрасно: ловко, живо и благородно». Технической изощрённости ещё не было, но цыган уже «брал манерой». Так продолжалось до середины XIX века, когда, наконец, возникла «венгерка» (да и то лишь в песенной форме). Та цыганская пляска, которую мы знаем, могла появиться только к концу столетия. Судя по всему, это сплав творчества хоровых и кочевых цыган. Только одно в русско-цыганском танце может претендовать на роль наследия древней старины — это знаменитое умение поводить плечами в быстром темпе. Ещё в 1839 году Свиньин описывает, как цыганки подбегали к зрителям с «волнением груди, пожиманием плеч». Цыганские артистки. Пожалуй, это — единственное движение многовековой давности. Оно входит в женский танец и на Балканах — у восточной ветви цыганского народа, которая с 1417 года развивалась отдельно от западной. К сожалению, российскому зрителю фактически не известна танцевальная манера венгерских и румынских цыган. Этот стиль танца отличается от стиля русских цыган не меньше, чем фламенко. Музыкальное творчество русских цыган имеет особенности, отличающие его от фольклора других этнических групп. Если для молдавских, румынских или венгерских цыган большое значение имеет текст, то в России акцент делается именно на мелодии. Песни цыган из восточной ветви — это зачастую длинный и обстоятельный рассказ, выливающийся в форму былины или баллады. Куплеты, сложенные на однообразный мотив следуют один за другим, и перед слушателем разворачивается история, включающая даже диалоги в лицах. В песне русских цыган слова — это лишь знаковые символы беды, раздумья или веселья. Короткий текст при переводе может выглядеть примитивным — но для цыган он исполнен глубокого смысла. Слова о том, что рубашонка — «худо рваная», певец или певица наполняют нотами вселенской скорби, так что слушателям становится ясна бессмысленность дальнейших эпитетов в адрес незадавшейся жизни. Вообще, мелодия настолько важна для русских цыган, что ради неё они безжалостно жертвуют рифмой и правильным произношением. Подгоняя строфу под музыкальный размер, исполнители порой искажают слово до неузнаваемости. Примером этого служит одна из ранних песен — «Ванёнок». Фраза «Ваня шапочку купил» поётся с растяжкой, которая приводит к форме: «Ай, Ваня ша-я-по-я-чку ли нэ купил» — а между тем именно это искажение сделало куплет музыкально совершенным. Точно так же искажаются во имя высшей необходимости искусства цыганские слова. В песне «Кай ёне» слово «золотые» (совнакунэ) поют с голосовым переливом — совна-я-ку-ю-нэ. В музыкальной традиции русских цыган есть ещё одна интересная особенность — песня, а в особенности пляска сопровождаются ударами в ладоши. Если русские всегда хлопают в такт, то цыгане, напротив, подхлопывают танцующим на слабую долю. Эта деталь придаёт цыганскому исполнительству особую окраску. Цыгане России