Неуловимо исчезает лето из этого города. Сыпется прохладным песком сквозь пальцы, растворяется в огромном чёрном небе среди звёзд, теряется случайным прохожим в толпе. Всюду настигает неласковый ветер, дует промозглым холодом совсем не по-летнему. Я узнаю очертания осени в стылых лужах, по которым больше не хочется шлёпать босыми ногами, в колючих каплях дождя, в грустных девушках, что стоят в вагонах электрички у дверей, прислонившись головой к стеклу, и рассеянно смотрят на летящие провода. В их взгляде эта самая осень. И одиночество. Пока ещё неосознанное, но уже неизбежное. И я записываю в плеер джаз, одеваюсь теплее, встаю на каблуки, чтобы быть чуть дальше от земли, и читаю книги о любви. Совсем скоро придёт в мой дом Она. Я немножко боюсь её. Но буду верить, что она будет такой же прекрасной, как прошлая, счастливая, яркая, желанная…

…забыть обо всём, отключить телефон и уехать из города, оставляя позади километры раскалённого асфальта. Ехать просто так, вникуда, ни о чём не задумываясь. Остановиться в первом приглянувшемся месте и сидеть на берегу залива, хрумкая тёплыми печенюшками и запивая их кефиром. Щуриться на сияющие серо-серебряные волны, на летящих над ними белых птиц, и наслаждаться тишиной внутри себя. Солнце запутается в волосах, травинки будут щекотать бок. От этого станет смешно и так легко на душе. Проводить солнце, пожелав ему приятных снов за горизонтом, и побрести через лес, в поисках ночного приюта. Разжечь костёр, поставить палатку и долго сидеть у огня, надёжно защищающего от злых теней, блуждающих меж деревьев. И лечь спать, чтобы сквозь мир снов полететь навстречу новому дню.

Счастье – это так просто…

Глядя в ночное небо я верю, что где-то на краю Вселенной есть планета, немного похожая на нашу. Там шелестят фиолетовыми листьями гигантские деревья, а после дождя появляется девятицветная радуга. Там, в уединении среди высоких гор, лежит раскинув руки юный инопланетянин. Смотрит в небо своими огромными синими глазами и мечтает о иных мирах.

Может быть всё так и есть. Может быть так было миллион лет назад. А сейчас я смотрю на звёзды и не знаю о том, что одна из них – свет его погибшей планеты, донесшийся до нас сквозь время и пространство. Хранящий память о том, что даже на других планетах кому-то бывает одиноко…

Тьма рассеялась. Так просто и внезапно тяжелым бархатом рухнула к ногам ночь, погасли фонари и раннее утро засияло кристальной синевой. Его больше нет, этого вечного мрака, в котором сердце травится ядом отчаяния. Где-то далеко впереди, на самом горизонте, уже появились очертания Весны. И солнце, прячущее свои слепые глаза в пелене облаков, вот-вот появится снова. И будет нам счастье..

...я жалею о том, что мы так и не познакомились. Она училась в параллельной группе. Работала, совсем редко появлялась в универе, и потому её почти никто не знал. Но ни разу её приход не оставался для меня незамеченным. Мне не нужно было даже оборачиваться чтобы понять - в открывшуюся дверь вошла именно она. И с этого момента  слова лекции разлетались стаей испуганных птиц, никак не желая ложиться строками на листы моей тетради.

Её внешность дичайше будоражила меня. Это стройное хрупкое тело, эти тонкие губы, эти золотисто-рыжие короткие волосы, спадающие на лицо прямыми прядями. Особенно красивой она была в те дни, когда приходила усталая, ненакрашенная. Ей странным образом шла эта бледность лица, этот затуманенный взгляд. В такие дни было в ней что-то такое, что безнадежно меня вдохновляло. И я мечтала фотографировать её. То, как она сидит после долгого дня в пустынном баре за чёрным прозрачно-зеркальным столом и курит тонкие сигареты, пуская белые завитки дыма к потолку и думая о чём-то таком, чем не делятся даже с самыми близкими людьми.

Я ни на секунду не могла представить её с мужчиной. И мне так хотелось быть немножко, совсем чуть-чуть другой. Просто стать сильнее и жестче, чтобы не просто сделать пару кадров, но и остаться с ней после этого на всю ночь. А может и на всю жизнь.

Беспомощный снег размазан в кашу. Похоже небо просто стошнило, а мы теперь месим ногами эту рвоту небесную. Хочу скорее зиму. Не весну, не лето, не эту треклятую осень. Хочу зарыться в белый снег и потеряться в нём. Чёрно-белым вечером, когда с облаков будут срываться мириады одиноких снежинок, бежать что есть сил, оставляя позади дороги, людей, фонари. Там, где не слышно ничего кроме собственного тяжёлого дыхания и гулкого сердцебиения, лежать и долго смотреть в высоту, рассыпающуюся на осколки и падающую на лицо, обжигая своим холодом разгорячённые от бега щёки.
Скорее бы, скорей...
 

9 свечей отделяют меня от тьмы. Ритуальный полукруг.

Мне уже не страшно. Почти. Я лечу куда-то вниз. Медленно по сприрали, уносящей меня в безоглядную даль...

Города в огне. Сияние холодной стали. Кровь.. Мы принимаем свой последний бой в стенах Ронсеваля. Мы не вернёмся домой, у нас нет даже одного шанса на миллион. Спиной к спине, стиснув зубы, мы боремся за свободу тех, кто останется после нас. Глаза уже почти ничего не видят, всё застилает красным, в руках только боль, сердце наполнено отчаянием. Нет, мы ещё не в аду. Мы на его пороге... Но нежданно на краткий миг мглу прорезает луч света. Чудо всё же происходит и слух улавливает - где-то вдалеке зазвучали трубы. Это мчит подмога! Но - поздно... На лезвии занесенного надо мной меча пляшут отблески багряного заката. Сил больше нет. Последний раз смотрю в бездну пустых глазниц моего врага, моей Смерти. Гаснет мир, я падаю в звёзды..

Резкий толчок. Возвращение. Шуршит по крыше дождь, смывая остатки видений. 8 свечей погасли. И только одна горит. А значит следующей ночью я вернусь. Чтобы снова погибнуть за Ронсеваль...

...Лететь в эту осень с разбега, бесстрашно. Раствориться в ней, стать её частью, стать ей самой...

Быть ветром, срывающим жёлто-оранжевое цветение с ветвей, чтобы влюбленные пары могли танцевать вальс на аллее, соревнуясь в изяществе с летящими листьями.

Быть дождём, стекающим по холодным стёклам городских витрин, чтобы дети могли пускать бумажные кораблики по тёмной глади луж.

На рассвете стать первой сединой инея на постаревшей зелени газонов, а днем растаять в свете солнца и превратиться в тени, быстро скользящие по фасадам домов. На закате вспыхнуть золотой рябью на поверхности полноводных рек, чтобы вскоре померкнуть, погаснуть и загореться снова, но уже в далёком небе россыпью звёзд.

Зваться Вдохновением и ложиться ровными строками на листы бумаги. Вызывать блуждающую улыбку на губах и загадочный блеск в глазах. И навсегда остаться в памяти жёлтым кленовым листом, вложенным меж страниц старой, давно прочитанной книги..

В голове снова и снова вихрем кружится волшебная музыка  Натянутой Тетивы..  Я поднимаю глаза к глумливому солнцу, дразнящему лучами из надежного укрытия туч, и грустно улыбаюсь одиночеству внутри себя. Холодный ветер заставляет плотнее укутаться в шарф и спрятать ладони в карманы куртки, где тоже холодно и неуютно, но хотя бы нет этого ветра, а на дне лежат три жёлудя, подобранные с травы под старым дубом. С приступом тоски отворачиваюсь от очередной парочки, целующейся под листопадом. Отворачиваюсь от одной и тут же натыкаюсь взглядом на другую. И снова у меня возникает ощущение, что сегодня в этом городе я - единственный человек, которого никто не держит за руку...

У меня снова не получается найти общий язык с Осенью... Наверно просто не судьба...

Дождь в городе с самого утра. Мелкий, чуть крупнее моросящего. Под нарастающий звон будильника отчаянно карабкаюсь по отвесным стенам сознания, пытаясь выбраться из сладкого кружащего омута сновидений. За четверть часа до выхода из дома задумчиво стою у окна и глядя на серую промозглость отпиваю из чашечки ещё глоточек кофе с амаретто. Жалею о том, что не осталось времени на то, чтобы записать в плеер французскую музыку. Я бы с удовольствием послушала сегодня Милен Фармер. Вместо этого переключаюсь на радио и настраиваю его на волну, передающую классику популярной музыки в джазовой обработке. Перед тем как спуститься в метро, захожу в магазинчик свежей прессы, выбираю себе сразу две книги. В метро долго не могу решить какую из них начать читать первой. В итоге выбираю ту, что потоньше, чтобы побыстрей начать и вторую.. На автопилоте выхожу на нужной станции, поднимаюсь наверх, быстрым шагом пересекаю вокзал и на ходу раскрывая зонт окунаюсь в дождливый город.. И снова в наушниках звучит джаз, вплетаясь тонкими нитями в бело-серое утро почти уже осеннего города. Идя по набережной вношу последний недостающий штрих в акварельную картину сегодняшнего утра - достаю длинную тонкую сигарету. И уплывая мыслями куда-то ввысь вместе с дымом, я бессознательно улыбаюсь и поправляю бирюзовый шарф, защищающий шею от ветра. Впервые за долгие два месяца. До свидания, лето..

Жаль, что я не умею рисовать. Я бы запечатлела на холсте масляной краской этот город. Вечерний, осенний, пустынный, промозглый, туманный, серо-бронзовый.. Я запечатлела бы одиноко стоящего на набережной человека, зябко кутающегося в длинный плащ, подол которого треплет своими резкими порывами ветер. Я бы запечатлела край надвигающейся зловещей тучи и гулкую пустоту мостовой в преддверии ливня. И солнечно-светлые пряди Его волос, вызывающие бессознательную улыбку и уверенное желание спрятать Его от ветра, напоить горячим чаем и долго смотреть в Его рассеянные глаза цвета питерского неба...