Есть в этом мире кошки, один взгляд на которых пробуждает самые что ни на есть положительные эмоции. Смотришь – и хочется улыбнуться. Дело тут вовсе не в красоте, дело тут в обаянии.
Камешек скатился из-под лапы и сорвался со стены вниз, слегка нарушив тишину летней ночи. Миллисенте нравилось гулять одной по развалинам замка. Хотя кошки и так всегда гуляют сами по себе, но это особенное пьянящее ощущение свободы и независимости, появляющееся лишь в лунные ночи, ни с чем не сравнить, знаете ли.
Обычно Миллисента ограничивалась ночными прогулками по городским крышам, причем, чем выше была крыша, тем больше удовольствия получала кошка. Ей нравилась высота, она ее притягивала как магнитом. Но сегодняшняя прогулка городскими крышами не ограничилась. Добравшись до окраины города, места, где она бывала крайне редко (что неудивительно, учитывая совсем невысокие дома, которые обычно бывают на окраинах), кошка ощутила странное для себя желание. Ей захотелось сменить городской шум на тишину леса, тишину, полную всех тех звуков, что так будоражат воображение. Миллисенте захотелось почувствовать себя по-настоящему свободной, дикой кошкой. Воображаемая игра, которую она вела сама с собой, завела ее достаточно далеко от города. Вокруг темнели стволы деревьев, под лапами шуршала хвоя. Ни один сучок не хрустнул, ни одна ветка не пошевелилась, когда мимо них крадучись проходила охотящаяся кошка. Миллисента не нуждалась в том, чтобы охотиться, но, иногда, она позволяла себе увлечься этой игрой.
Ближе к середине ночи охотница обнаружила, что оказалась совсем рядом с какими-то развалинами. Конечно же, любопытная кошка не смогла отказать себе в таком приключении. При ближайшем рассмотрении, развалины оказались старым разрушающимся замком, по-видимому, давно заброшенным. Каменные стены поднимались вверх на несколько этажей, крыша отсутствовала. Вид развалин показался Миллисенте настолько заманчивым, что она немедленно решила забраться на самый верх, что и не преминула осуществить.
Луна сегодня была особенно хороша: огромная, круглая и желтая, почти как сыр, а если добавить чуть-чуть воображения, то и совсем от сыра не отличить. Впрочем, несмотря на свои гастрономические предпочтения, Лис предпочитал наблюдать за звездами. Развалины старого замка, давным-давно заброшенного и со всех сторон окруженного лесом, были родовыми лисьими владениями. Уже на протяжении многих поколений никто не пытался оспаривать право владеть ими, и Лис чувствовал себя здесь полноправным хозяином. Он стоял, небрежно прислонившись плечом к стене. Густая тень скрывала огненно-рыжую шерсть, которая, казалось, даже ночью излучала свет и тепло солнца, впитанные за день. Взгляд его скользил по знакомым с детства рисункам созвездий. Они завораживали Лиса, заставляя вспомнить лисячество, ночные прогулки с отцом, свою первую охоту.
Погруженный в воспоминания, Лис не сразу отреагировал на появление нового запаха. Лишь когда чуткие уши уловили едва различимый звук падения камешка, все внимание Лиса переключилось на приближающуюся опасность. В десятке метров от него по узкому бортику стены двигался темный силуэт; при свете луны он был хорошо различим и казался темнее окружающего пространства. По мягкости движений и горящим уголькам глаз силуэт более всего походил на кошачий. Но самым примечательным был хвост: длинный, гибкий и изящный. Его движения завораживали, казалось, что хвост живет собственной жизнью.
Наблюдая за ночной гостьей, Лис сделал вывод, что она его пока не заметила. Пользуясь преимуществом, он решил как можно дольше оставаться в тени и, пока это было возможно, откровенно любовался ее грациозными точными движениями.
Миллисента получала истинное удовольствие, балансируя на узком бортике стены. Стены замка были порядком изъедены временем, и кошке не составило труда забраться на самый верх. Прохладный ночной ветерок ласково трепал шерсть, рядом, почти за плечами, была огромная луна, и кошка чувствовала себя великолепно.
Неожиданно у нее появилось странное ощущение. Ночную тишину не нарушал ни единый звук. Для леса это весьма нетипично, но, поскольку в лесу Миллисента бывала крайне редко, она заметила это не сразу. Затем появилось чувство, словно за ней наблюдают, и почти сразу она заметила притаившегося в паре метров от нее лиса. Он стоял, прислонившись к стене, и следил за ней. Лис был чуть выше кошки и значительно сильнее. В каждом изгибе его тела чувствовалась готовность напасть, но он не двигался с места. Сочтя, что дружественно настроенное существо не станет прятаться в тени, Миллисента решила напасть первой.
Все ее тело приготовилось к прыжку, мышцы напружинились, и через мгновение кошка уже летела вперед. Удачным ударом сбив противника с ног, она попыталась прижать его к земле, но расчет оказался не верен. Одним почти неуловимым движением лесной охотник одолел городскую кошку, и Миллисента оказалась накрепко прижата к полу.
Лис вовсе не собирался нападать на кошку, она ему понравилась с первого взгляда, кроме того он был абсолютно уверен, что та забрела в его владения случайно. Лис уже было открыл рот, чтобы поприветствовать ночную гостью, и тут же был сбит с ног. Ему ничего не оставалось, как начать обороняться. Ловко извернувшись, он прижал кошку к полу, на всякий случай покрепче сжав ее лапы, и, решив, что обезопасил себя от дальнейших нападений, внимательно вгляделся в кошачью морду.
Носы их были совсем близко, впрочем, как и тела. Лис чувствовал каждый изгиб теплого кошачьего тела. Глаза, тлеющие как угольки, были от него так близко. Чувство власти пьянило. Лис наклонился и, глядя кошке прямо в глаза, лизнул ее в нос. Миллисента не сопротивлялась, скорее от неожиданности, чем из покорности.
Придя в себя, кошка фыркнула и попыталась вырваться, но Лис не ослаблял хватки, и ей не удалось даже пошевелиться. Миллисента отвела взгляд, чтобы не видеть насмешливого лисьего взгляда, а он решил перейти к более активным действиям. "Зря ты сюда забрела, детка", – подумал Лис.
Он попытался снова приблизить морду к Миллисенте, но она, стараясь помешать Лису вновь к ней прикоснуться, начала вертеть головой. Впрочем, это не слишком ему помешало, и он накрыл кошачьи губы своими, крепко ее целуя. Лис ощутил влажный кошачий язык, шелковистую шерсть на мордочке, влажный прохладный нос. Он крепко прижимал кошку к себе, вылизывал ее морду, покусывал уши и шею.
Постепенно Миллисенту охватило возбуждение; кошка начала отвечать на ласки и поцелуи. Порядком увлекшийся Лис выпустил ее лапы. Одна из них скользнула ему под одежду, слегка оцарапав спину, оставляя за каждым коготком следы ночной страсти; другая лапа обвилась вокруг шеи, лаская мягкую шерсть на лисьей голове. Пушистый огненно-рыжий хвост сплелся с изящным и тонким черным, их тела потянулись друг к другу, лишняя и такая неуместная сейчас одежда полетела в сторону. Кошка провела коготками по груди и животу лиса. «Что со мной происходит? Как же я хочу быть с ним…» – подумала Миллисента.
Яркие утренние лучи игриво пробежали по мордочке, пощекотав нос и разбудив спящую кошку. Миллисента открыла глаза и тут же зажмурилась вновь. Сладко потянулась, улыбаясь и вспоминая прошедшую ночь. Окончательно проснувшись и открыв глаза, кошка обнаружила рядом с собой россыпь белого клевера…
© e-Irbi
http://blogs.mail.ru/list/irbisenok/65A998B237A03012.html?thread=1B1417B95079877F
