Современный человек кое-как усвоил, что любовь — это такая приятная и местами драматичная гормональная аномалия года на три, чистая биохимия и никакой магии, но продолжает наступать на одни и те же грабли. ЖУРНАЛ ЖЖ сделал подборку материалов для тех, кто хочет разобраться в нюансах грандиозной биохимической иллюзии и перестать терять голову с наступлением весны и подходящего объекта в поле зрения.

Но зачем вообще избавляться от этой прекрасной иллюзии? Причин несколько. Во-первых, умение сделать самому себе тест на предрасположенность к любовной зависимости и созависимым отношениям (даже если никогда не было, однажды может накрыть), во-вторых, понимание, будут ли у отношений перспективы (если таковые вас интересуют), когда они минуют стадии страсти и близости и доедут до неминуемой стадии обязательств. В-третьих, важно отличать культурную надстройку от биохимической базы и правильно диагностировать сильную любовную интоксикацию по симптомам вроде перепадов настроения и потере аппетита. Ведь понимание того, что с тобой происходит, уже наполовину гарантирует если не исцеление, то обуздание болезни без потери человеческого облика.

Понять и обезвредить

Итак, романтической любовью прилично называется гормональная буря, вызванная скачком нейромедиатора удовольствия дофамина и норадреналина, отвечающего за то, чтобы было круто и немножко опасно. А также падением серотонина, что вызывает у новоиспеченного влюблённого бессонницу. Сопровождают этот локальный апокалипсис модный сейчас «гормон привязанности» окситоцин и вазопрессин — главный фигурант шоковых состояний и острых психозов. Результат — ничего общего с нормальным функциональным состоянием хомо сапиенс в своём уме.

Нейрофизиологи исследовали связь между химическими процессами организма и эмоциями, которые мы испытываем. Оказалось, что эмоции вызывают биохимические реакции. А вот происходит ли наоборот, до сих пор неизвестно, не смотря на то, что само чувство разложено на цепочки реакций возбуждения и торможения нейронов головного мозга. Чтобы изменить поведение, грызунам и людям вводили гормоны. У мышей поведение менялось, а у людей нет. Поэтому утверждение «любовь — это чистая биохимия» будет ложным. Чистая биохимия — это только влюблённость, начальная стадия, её бурная дофаминовая фаза.

«Положим, мы пришли к выводу, что нас интересует социокультурная составляющая романтической любви. Ещё недавно очень популярной среди антропологов (речь идёт о социальной и культурной антропологии) была позиция, что романтическая любовь — это социокультурный конструкт, изобретённый европейцами где-то в Средневековье, а в мировых масштабах распространившийся сравнительно недавно. То есть все эти ахи, вздохи, идеализацию возлюбленного и прочее придумали авторы средневековых романов. Казалось бы, довольно уязвимая точка зрения, если привести примеры историй любви из литературы других культур, но, во-первых, мы эту литературу воспринимаем через призму своих представлений, а во-вторых, как возражают сторонники этой позиции, описанное в литпамятниках касается только местных элит, а то, что наблюдают антропологи на местах, ничего общего с этим не имеет. И вообще, любовь можно объявить избыточным понятием, которое дублирует другие, используемые для описания отношений между индивидами в обществе. Но раз уж любовь появилась, даже если её придумали европейcкие романисты (или, разумно тогда продолжить, древние греки), и тревожит современников, то с ней всё равно приходится разбираться.

Недавно на одном из фестивалей показывали фильм «Неспящие в Нью-Йорке» про то, как люди переживают и проживают разрыв любовных отношений. Главный спикер в этом фильме — антрополог Хелен Фишер, она занимается феноменом любви и приходит к выводу, что романтическая любовь — это зависимость, вроде наркотической. Вообще, о романтической любви, тем более предполагающей сфокусированность на единственном объекте, много критических (и справедливых) слов сказано и написано. Зато, если предполагать, что человек — это существо, наделённое не только самосознанием, но и возможностью перестраивать себя (философская антропология в этом смысле позволяет намного большую вольность, чем социальная), в том числе на социокультурном уровне, появляется возможность отказаться от «плохой» любви и придумать себе новую — получше», — объясняет антрополог Владимир Лященко.

Какие бывают стадии любви по своему химическому составу?

Если с первой фазой всё более или менее ясно: влюбляешься и дальше будто едешь на велосипеде, да-да, который горит, и всё горит и ты в аду, то последующие отличаются всё меньшей контрпродуктивностью.

О том, чего ждать в типовом любовном цикле, рассказывает matveychev_oleg:

Фаза вторая

За выбросом ФЭНа (фенэтиламина, начального соединения для первичного коктейля из природных нейромедиаторов, участвующих в гормональном шторме — прим. ред.) в кровь выбрасывается дополнительный адреналин — вещество, которое поможет расчистить дорогу к предмету интереса. При благополучном течении романа (взаимном интересе) адреналин дает неутомимость и способность на экстраординарные поступки, свойственные всем влюблённым. Вспомните «по морозу босиком к милому ходила», «под окном твоим я готов стоять». При неблагополучном развитии событий (у объекта влюблённости интерес отсутствует) предметом агрессии становится может стать избранник (не оценил, не понял).

Встречаются люди, которым «хронически не везет» в любви — их любовь остается безответной. Но действительно ли дело в «невезении», несправедливость судьбы? Они зачастую сознательно или бессознательно избегают объекты, отношения с которыми могут быть налажены. Да им не ответили взаимностью. Зато им не надо договариваться о взаимопонимании, не надо предъявлять себя. Зато адреналин! Зато переживания! Что они обычно вспоминают? Да свои чувства, конечно. Ведь и таким образом можно получать чувство собственной важности.

Фаза третья

Выработка амфетамина: на этой стадии он вырабатывается в огромном количестве и поддерживает влюблённых в состоянии эйфории. Причем организм быстро привыкает и требует всё большие количества. А большие дозы вообще-то для него разрушительны. Эйфория и обвал настроения, море энергии, ушедшей на ссоры и примирения. Для влюбленных на этой стадии уже необходимо «быть вместе». Один сеанс секса здесь заставляет забыть любую предыдущую ссору. Зачем это нужно? Чтобы найти комфортную психологическую дистанцию — где кто главный, кого не устраивает манера общения другого, чтобы отстоять свои интересы, объяснить, что время, отведенное своим собственным занятиям, отводится им не потому, что партнёр больше неинтересен. Потому, что два человека встретились и учатся жить вместе.

Фаза четвёртая

Эта фаза наступает в тот момент, когда амфетамин-дофаминовый баланс уходит в сторону преимущества дофамина. В результате повышенной выработки дофамина (который также является гормоном креативности и риска) падает острота и критичность переживаний. Он помогает не бояться нового, идти на риск. Он нужен для того, чтобы согласиться на близость с другим и на его присутствие в собственной жизни, которое, кроме всего прочего вносит в жизнь и массу неудобств, и массу изменений. На этой же фазе повышается и количество серотонина в крови. Серотонин — это, наоборот, уже реакция на повышенное содержание дофамина. По результатам этой фазы человек приходит к решению двух важных вопросов: как он относиться к совместной жизни именно с этим партнером и сохранять ли отношения?

Фаза пятая

В присутствии партнера организм вырабатывает эндорфины, обеспечивающие ощущения покоя, нежности, ровного и заметного удовольствия от присутствия другого. В паре с эндорфинами у женщины появляются гормоны: окситоцин, обеспечивающий женщине массу полезных именно женских функций, начиная с оргазма и заканчивая успешным отделением плаценты в родах, и прогестерон, стимулирующий её заботиться о партнере не только в рамках сексуальной игры. Окситоцин вызывает перестройку женского организма под родительские функции. У мужчины в этой фазе вырабатывается только прогестерон, который обеспечивает ему возможность заботиться о партнёрше не только в то время, когда он её хочет, и таким образом сохранять устойчивые отношения с ней. Беременность автоматически переводит женщину в фазу пять, так как это единственный вариант для нормального развития плода. Перейдет ли в неё синхронно мужчина — это вопрос. Прелесть эндорфинов в том, что организм к ним не привыкает, они как сахар, кода чересчур сладко, то уже невкусно, но и только. Поэтому в кровь поступают ровно. Важный момент: данная фаза практически не ограничена временем. Тем, кому удается в ней остаться, жутко повезло. Хотя это само по себе ещё не гарантирует химически верность до гроба (кайф от ФАН легко перебьет кайф эндорфина).

Финальная фаза

Финальная фаза наступает обычно через 18-30 месяцев. Гормональный фон приходит в норму, люди видят друг друга, как они есть. Пара, которая создавалась всё это время, или уже имеет достаточно общего, чтобы жить вместе и без этой химической поддержки, или люди понимают, что больше ничего интересного друг в друге найти не могут. Через три года однозначно уровень эндорфина в крови снижается до уровня, когда человек уже готов влюбится по новой, так как кайфа реально мало. Понятно, что кайф можно взять не только в биохимии любви.

 

Какие книги о любовной биологии стоит прочитать?

Журналист dimagubin составил список полезной литературы:

Александр Никонов. «Апгрейд обезьяны»

Книга, которую я рекомендую в качестве базовой для тех, кто только-только начинает интересовать non-fiction. Никонов хорош тем, что почти всегда бьет по обывательским стереотипам, типа «настоящая любовь всегда одна и до гроба»: «Если романтическая любовь практически всегда заканчивается, почему же тогда не все браки распадаются? Во-первых, потому, что не все заключаются по любви». Или: «Любовь на мышах хорошо изучать. Зверек удобный, размножается быстро, ест мало, хорошо исследован».

Ася Казанцева. «Кто бы мог подумать?! Как мозг заставляет нас делать глупости»

Ася разбирает любовь в ряду других зависимостей: никотиновой, алкогольной, наркотической. Тьма сведений о работе мезолимбической системы, центров удовольствия или МНС, главном комплексе гистосовместимости. Сама Ася по характеру — резкая, как «нате». Книжка у нее такая же: перчаткой по мордасам. Жить с резкими девушками непросто, зато читать резвые книги от резких девушек — одно наслаждение.

Хелен Фишер. «Почему мы любим»

Тётеньку Фишер я бы посоветовал слушать в варианте видеолекций с сайта ted. com, а вот книжку она написала чу-до-вищ-ну-ю. Фестончики-оборочки-бла-бла-бла, Шекспир и Данте. Почему же я эту жеманную муть, основанную на единственном исследовании на томографе (через него прогнали человек 20 влюбленных людей, чтобы посмотреть, как реагирует мозг на различные раздражители и вообще посмотреть, чем влюбленный мозг отличается от нормального) рекомендую? А я рекомендую не читать, но пролистать. Потому что все-таки там в третьей главе есть точные данные про гормоны и мозг.

Дмитрий Жуков. «Стой, кто ведет?!»

Раблезианского типажа профессор-физиолог Жуков написал сначала учебник для всяких невнятных гуманитариев, типа психологов, о роли гормонов в жизни мужчины и женщины, а потом переделал этот учебник в популярную книгу, однако не сказать, что easy-easy. К нашей теме имеет отношение, главным образом, второй том. В главке про феромоны и связанную с ними гистосовместимость профессор Жуков воспаряет под облака, с невероятным аппетитом рассказывая про всякие эксперименты с обнюхиванием потных маек и прочего добра. Но кто не грешил?!

Паскаль Брюкнер. «Парадокс любви»

Модный современный французский философ (работающий в жанре нескучного эссе) написал очень толковую книжечку про то, что главным убийцей так называемой традиционной семьи является любовь, занявшее в послевоенном европейском сознании категорию высшей ценности. Что и понятно: раз all you need is love, то фигли держаться за союз, из которого любовь ушла. Брюкнер отнюдь не консерватор и не зануда. Он просто констатирует, что идея семьи по любви, благополучно снеся целую стену проблем, тут же не менее благополучно воздвигла новую стену.

Акунин-Чхартишвили. «Другой путь»

Вторая часть, продолжение «Аристономии», где внутри классического романа-фикшн содержится «клетчатая тетрадь» — нон-фикшн. Но если в «Аристономии» исследуется философия достоинства, то в «Другом пути» возможность совмещения достоинства с любовью. Акунин вообще часто в заключениях и замечаниях по поводу любви — ну второй Никонов. Скажем, еще в «Алтын-Толобасе» он пишет, что в измене виноват не столько тот, кто изменяет, сколько тот, кому изменяют: значит, не смог дать чего-то важного (хотя, замечу, с этим выводом в противоречии находится так называемый «эффект Кулиджа»: для мужчины самый желанный секс — с тем, с кем еще не было). В «Другом пути» таким жестким выводом является тот, что дети — это второй лотерейный билет. Если ты выиграл в лотерею и так (получил идеальный любовный союз, в котором оба человека мощно развиваются), то дети и неважны.

Джаред Даймонд. «Почему нам так нравится секс»

Лучшее у Даймонда — это, конечно, «Ружья, микробы и сталь» и «Коллапс» (хотя уж там Даймонд затрагивает любовь). «Почему нам так...» начинается с уморительной главы, где половая жизнь людей дается глазами собаки. Книгу непременно следует читать тем процентам 80 людей, которые, являясь по природе агностиками, склонны порою верить христианским бредням про секс как грех. На самом деле внедрение идеи, что секс греховен, позволяет церкви вгонять паству в перманентный стресс и легко манипулировать ею. Впрочем, эта идея (церкви и секса) недурно разобрана тем же Дмитрием Жуковым.

И вот еще несколько книг, которые я пока не прочёл, но которые рекомендовал глава издательства «Альпина нон-фикшн» Павел Подкосов:

Робин Бейкер. «Постельные войны» (в оригинале — Sperm Wars, что на русский адекватно перевести не решились)

Подкосов говорит, что это очень сильная книга, порой переходящая в жесткач. Лично я отметил её для себя первой к прочтению;

Мэтт Ридли. «Секс и эволюция человеческой природы»

Ридли — это верный ученик Докинза, наиболее известна его книга «Геном»;

Ну, а Наоми Вульф «Вагина: Новая история женской сексуальности» должна быть прочитана любой российской феминисткой.

И что дальше?

А дальше, если вы выстояли в гормональных бурь и, более того, выстояла и ваша пара, наступает время любви-дружбы, которая может длиться десятилетиями.

Американский психотерапевт Эстер Перель написала книгу под изящно переведённым на русский названием «Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт». Перель утверждает, что для выполнения поставленной задачи партнёрам необходимо сохранять дистанцию, индивидуальность и личное пространство, а не впадать в полуинвалидные-полусимбиотические отношения. Главным антиафродизиаком она называет бесцеремонность, которая сопутствует отношению к старому-доброму партнёру, к которому ты привык и дал ему привыкнуть к себе. Главная мысль в том, что, не смотря на всё это, сексом надо продолжать заниматься, потому, что сем его меньше, тем меньше его хочется. На зимних каникулах ЖУРНАЛ ЖЖ публиковал фрагмент из книги «Размножение в неволе», посвящённый проблеме третьего и тому, что делать, когда он появляется в семье. И время, которое пара тратила на секс, начинает пожирать замена подгузников. Метод выхода из разрушительного постельно-памперсного кризиса существует и о нём можно прочитать здесь.