Лучше, чем написано про это местечко в Москве, у меня не получится, поэтому..присоединяюсь ко всему нижесказанному....
Я на дачу. Далеко? В центр Москвы!
А.С. обошел небольшой старинный особняк, и огляделся по сторонам. Редкие прохожие этим вечером спешили домой по Покровскому бульвару. Он сделал сорок семь шагов от угла до маленькой крутой лесенки и поднялся в небольшой сквер. Вокруг, по-прежнему, никого. Пройдя через скверик в глубь двора, по деревянным ступенькам он медленно поднялся к заветной двери. Позвонил. Дверь молча распахнулась. Слева от него висел портрет Дзержинского с призывом к бдительности. А.С. поднялся наверх…
Вы, наверное, подумали, что это начало какого-то детективного рассказа. Ничего подобного, это начало рассказа о моем посещении ресторана «Дача на Покровке», и таинственные буквы А.С. это не Агент Стерлинг, а инициалы вашего покорного слуги – ресторанного обозревателя.
Что же это за ресторан такой – «Дача на Покровке»? Очерки о московских ресторанах обычно начинаются с победных реляций – «наш ресторан существует уже пять, десять, пятнадцать лет. Его посещал сам артист Пупкин со своей женой певицей Пупкиной…». Ну, что ж, не будем нарушать традицию. Этому ресторану больше ста лет, если называть рестораном место, где собираются люди и подают блюда и напитки. Здесь не бывали Пупкины, но бывали Чехов, братья Бунины, Горький, Шаляпин, Шмелев, Левитан, Васнецов, Куприн, Андреев, Вересаев, Мамин-Сибиряк, Короленко, Качалов… Правда, неплохая компания?
Хочется поговорить не только о кухне или интерьере, но и о той атмосфере, которую хранят стены этого ресторана. В старых церквях говорят «намоленное место», в этом старинном особняке место «накультуренное» и «наисториченное». С середины XIX века этот особняк принадлежал купцам Карзинкиным, большой старинной семье известной в Москве и Ярославле, где и начался этот род, не только торговлей, но и религиозностью, и благотворительностью. А в 1910 году, ровно сто лет назад, хозяин особняка правнук основателя династии Александр Андреевич Карзинкин пригласил жить в нем писателя Николая Дмитриевича Телешова, женатого на его сестре Елене Андреевне. С этого момента дом стал средоточием московской литературной, художественной и артистической интеллигенции.
Когда я зимним вечером сидел в этом ресторане, неторопливо пил вино в полумраке зала, где на стенах висели фотографии позапрошлого века, а тень от света старинной лампы делила стол пополам, то думал о том, что, несмотря на все усилия сегодняшнего гламурного телевидения и желтых журналов, связь с нашими замечательными предками, людьми тонкими и талантливыми, не прервется никогда. И не только потому, что мы читаем их книги и смотрим картины, но и потому, что можно сесть за стол, где сидел Иван Алексеевич Бунин, посмотреть в окно на Покровский бульвар, который видел он, и постараться так же тихо и интеллигентно попросить налить в бокал белого вина.
К чести ресторана, он поддерживает эту старую московскую интеллигентскую атмосферу. Все три зала уставлены старой мебелью, в углу одного блестит древний патефон, у окна другого – клавесин. В перекрестьи старых деревянных оконных рам – старая Москва – Покровка, Подколокольный переулок. Тени от старинных ламп причудливо перекраивают полумрак…
Да и кухня вполне соответствует этой атмосфере. И дело не только в том, что все вкусно, но и в том, что в меню на масленицу, ржаные и гречневые блины с луковым или грибным припеком. Как легко представить, что наши предки, уважающие традицию гораздо больше нас, ели их в ту, отстоящую от нас на век, широкую масленицу.
Я обязательно еще раз приду туда, в сладкую и волнующую атмосферу прошлого. Пусть простят меня сотрудники ресторана, но я закончу этот небольшой очерк не характеристикой блюд, винной карты или оценкой обслуживания, а словами из письма Исаака Левитана хозяйке дома Елене Андреевне: «Хотелось быть в Москве, пойти в дом Карзинкиных, застать дома вас и по душе поболтать».
А.Сорокин
